Сцена скачек является одной из ключевых в романе. И принято считать, что трагедия с любимой лошадью Вронского Фру-Фру – намёк (причём, совершенно не тонкий, а явный) на то, что Вронский точно так же сломает жизнь Анны.
Но позвольте… Кто кого сломал в конечном итоге? На мой взгляд, это Анна сломала, образно говоря, хребет Вронскому. Я об этом однажды писала:
Как случилось, что «хорошая» Анна сломала Вронского?
А теперь – о трёх бездумных поступках.
1. Перед самыми скачками Анна сообщает Вронскому о своей беременности.
Более неподходящего момента нельзя было выбрать. Причём, это получилось не спонтанно. Анна размышляла о том, сказать или не сказать. И выбрала вариант эгоистки – сказать.
Вот, зачем? Чтобы Вронский разволновался? Чтобы думал о том, о чём в такой ответственный день лучше не думать?
Впрочем, вопрос «зачем» отпадает, если признать Анну эгоисткой. Ведь такие люди заботятся только о себе.
Кстати, я вообще не помню, чтобы Анна заботилась о Вронском. Проявляла какую-то заботливость по отношению к нему не на словах, а на деле.
2. Приезд Анны на скачки.
Тут опять возникает вопрос: а зачем?
Близким людям (любовницам, жёнам, родителям и т. п.) вообще ни к чему появляться на ответственных спортивных соревнованиях.
Нет, а правда, зачем? Для моральной поддержки любимого или родственника?
Это звучит резонно. Но только в том случае, если ты способен (!) морально поддержать.
А если ты способен только волноваться и нервничать, сиди лучше дома. Ведь твоя нервозность может передаться близкому человеку – участнику соревнований, и он сделает неверное движение.
Анна во время скачек была сплошным комком нервов. И, наверное, это можно было предвидеть заранее.
Да ещё и муж её притащился на скачки и поглядывал недобрым взглядом на Вронского. Хотя Каренину такие жестокие зрелища были не по душе. Но «все побежали», и он тоже счёл нужным поехать.
А если бы Анна осталась дома, то, пожалуй, и он бы остался.
3. Осчастливила мужа известием о том, что она – любовница Вронского.
Да, Анна была на эмоциях, и поэтому её нервный срыв выглядит логично.
Но, может, не следовало доводить себя до таких эмоций? Не сообщать Вронскому о беременности, накачивая его и себя, не езжать на скачки…
А по поводу сломанного хребта лошади, то бишь символической сцены...
Но ведь это же Анна сломала хребет двум успешным, сильным мужчинам с устойчивой нервной системой.
И ведь это Вронский походит в конце романа на потрёпанную лошадку. У которой уже нет ни здоровых зубов, ни роскошной «шелковистой гривки».
Несколько слов в защиту «нехорошего» Вронского.
кино, искусство, классика, женщины, актёры.