- А свою семью я буду защищать. Тем более, речь теперь идёт не только о нас с тобой, но и о будущем нашего сына, - продолжил Платон.
- А этот твой... Борисыч... Это ведь Александр Борисович Савин? Я встречалась с ним на совете директоров несколько раз.
- Он, - кивнул Платон. - Я работаю в его компании с тех пор, как вернулся из Европы. Помимо собственной деятельности, компания активно занималась и занимается гринмейлом. Поглощением других компаний, разорением, последующим банкротством и продажей недвижимости они никогда не занимались. Но изначально я хотел в отношении "Феникса" проделать именно это.
- Платон, это на грани! - сдвинула брови Алёна.
- Это не на грани, это за гранью, но Борисыч согласился, польстившись на жирный кусок, коим являлся "Феникс". Однако впоследствии мне удалось уговорить Борисыча остановиться на слиянии. В принципе, сотрудничество может стать весьма взаимовыгодным, если всё делать грамотно. Но нам надо доказать твою компетентность, чтобы волну никто не поднимал, и сместить тебя не пытался.
- Платон, "Феникс" не будет заниматься ничем подобным. Никакого гринмейла! Я не допущу этого.
- Это даже не обсуждается. "Феникс" будет заниматься только тем, чем всегда занимался и занимается сейчас.
- А Савин... Он не представляет опасности для тебя, Платон? Ты же, получается, начал собственную игру за его спиной.
- Борисыч знает, что со мной лучше дружить. Тем более, за его спиной я не играл. С одной стороны, я человек неудобный, а с другой, есть вещи, которые не может сделать никто, кроме меня. И умение раздобыть нужную эксклюзивную информацию стои́т в самом начале данного списка. Потому мой шеф в курсе, что со мной лучше не ссориться. А ещё он в курсе, что меня надо беречь, холить и лелеять. Я как редкий вид кактуса.
- Я буду за тобой ухаживать должным образом, - с облегчением рассмеялась Алёна. - Но если кресло генерального сохранится за мной, как я буду совмещать работу и дом, семью?
- Ты сказала, что готова временно доверить дело мне. Если это правда, то я готов заменить тебя на тот период, который тебе будет нужен. В течение этого времени ты будешь появляться в компании только на значимых мероприятиях и для подписания важных документов.
- Конечно, я согласна, Платон! Это то, о чём я мечтала. То, что действительно больше всего нужно мне в данный момент.
- Спасибо за доверие несмотря ни на что, - Платон опять быстро поцеловал Алёну.
- У тебя ноги не затекли? Я теперь не самая лёгкая ноша.
- Главное, что моя ноша, остальное не имеет значения. Сиди спокойно.
- Тебе нужно срочно входить в курс дела, - задумчиво сказала Алёна. - Потому что я теперь могу "выйти из строя" в любой момент.
- Ну так, - усмехнулся Платон. - Думаешь, почему я так тороплю всех с отчётами? Просто так, из вредности?
- Прости, - вздохнула Алёна.
- Да ладно, - уже мягче сказал Платон. - Будем надеяться на то, что ты "выйдешь из строя" вовремя, строго в соответствии с предсказаниями медиков. Тем более, особых кадровых перестановок в компании не произошло, и я практически всех знаю.
- Я уволила только госпожу Байкову и двух её закадычных подруг, - погрустнела Алёна.
- Алёна... - Платон отвернулся и прокашлялся.
- Я не хочу говорить о ней, - Алёна легко прижала пальцы к губам Платона. - Прошу меня понять. Ты мне всё объяснил полгода назад; этого вполне достаточно.
- Я просто хочу, чтобы ты знала: её нет и не будет. Она давно живёт другой жизнью и прекрасно знает, что сюда лучше даже не соваться.
- Вот и отлично, - кивнула Алёна.
- А мне нужно ещё заняться покупкой постоянного жилья здесь. Я ведь тут до сих пор живу, как кочевник.
- У меня вполне достаточно места, Платон. На первое время нам троим точно хватит.
- Приглашаешь меня к себе?
- Хоть сегодня переезжай. Ты же теперь опять официально мой жених.
- Алёна, в этот раз всё по-настоящему.
- Знаю, Платон.
- А в предложении твоём много плюсов. Если я не буду ограничен жёсткими сроками, у меня будет достаточно времени для поиска и покупки чего-то действительно сто́ящего. Дома, например. А ещё мы можем начать жить вместе прямо сейчас, не ждать, пока я найду жильё.
- Неужели всё настолько хорошо, Платон? Я даже поверить не могу.
- Нет, по-настоящему хорошо будет потом, позже. Нам ещё работать и работать над тем, чтобы стало по-настоящему хорошо, Алёна...
* * * * * * * *
Спустя месяц
Платон, который вот уже шесть дней занимал кабинет Алёны, пребывал в отвратительном настроении и работал с документами, когда раздался резкий и энергичный стук в двери.
- Да-да, Галина Эдуардовна, войдите, - громко сказал Платон, который уже успел "выучить" и распознавал стук начальницы экономического отдела.
- Доброе утро, Платон Васильевич, - пресно сказала Суховей и села на один из стульев, стоявших вдоль стены.
- Галина Эдуардовна, - Платон постарался говорить как можно более вежливо и мягко, приложил максимум усилий. - Если вы пришли по делу, то вполне можете сесть около стола. Я не кусаюсь, честное слово!
- Хорошо, - пожала плечами Суховей и пересела ближе. - Как дела у Алёны Дмитриевны?
- По-прежнему в стационаре, в отделении патологии, - хмуро ответил Платон. - Отёков нет, но стабильность давления оставляет желать лучшего.
- Это бывает, Платон Васильевич, - почти человеческим голосом сказала Галина Эдуардовна. - Мало у кого беременность протекает идеально, но лучше находиться под наблюдением докторов в непонятные моменты. Нельзя относиться безалаберно к позднему токсикозу. По себе знаю. А вы, молодёжь, лучше старайтесь учиться на чужих ошибках, чем на собственных, если есть такая возможность.
- Спасибо за поддержку, Галина Эдуардовна, - стараясь не слишком удивляться, пробормотал Платон.
Он и вправду очень волновался за Алёну и за ребёнка. Волновался больше, чем мог себе представить, хотя врачи, которым он уже до чёртиков надоел, всячески его успокаивали.
А ещё ему совершенно не хотелось ехать домой, потому что там было пусто и тоскливо. За те недели, которые Платон прожил под одной крышей с Алёной, он привык совсем к другой жизни.
Привык к теплу, уюту и заботе, которыми окружала его Алёна. Он и сам постепенно учился заботиться об Алёне, и даже чувствовал, что это превращается в потребность.
Что же с ним случилось? Неужели редкий вид кактуса готовился зацвести?!
- Платон Васильевич, - Суховей положила на стол большую чёрную папку, которую принесла с собой. - Надеюсь, в этом кабинете нет никаких прослушек?
- Что, простите? - вынырнув из своих мыслей, Платон удивлённо уставился на Галину Эдуардовну. Смысл вопроса доходил до мозга слишком медленно. - Ах, да! То есть, нет. Всё чисто, не переживайте. Вы хотите сообщить мне нечто секретное и важное?
- Да, Платон Васильевич. Может, и хорошо, что Алёны Дмитриевны пока нет, она бы начала переживать, нервничать...
- Кажется, и я вот-вот начну переживать и нервничать, Галина Эдуардовна, - попытался улыбнуться Платон, хотя от предчувствия по спине к затылку пополз холод. - Не томите, рассказывайте!
- У нас завёлся крот, Платон Васильевич, - тихо сказала Суховей, пристально глядя на Платона.
Продолжение: