— Фуууох, — непроизвольно и неожиданно громко выдохнула Лилия.
Наконец-то закончился этот длинный, последний на неделе день. А она, неделя, выдалась ох какой непростой. Выпила из девушки все силы. Да еще эта грусть.
Поселилась в душе еще в начале недели, и с каждым днем росла и росла. Потом и печаль к ней присоединилась. Эти две подружки часто вместе приходят. И не избавишься от них так просто. Будут грызть тебя изнутри, изводить. Вот как Лилию в этот раз.
Она неспешно надела шапку, обмотала шею шарфом, натянула пуховик. Девочки, коллеги по работе, весело щебеча уже разбежались кто куда.
— Пока, Лилечка, — попрощалась Татьяна, последней покидавшая кабинет.
— Пока, — печально и почти полушепотом ответила Лиля и снова громко обреченно вздохнула, — Фуууох!
Она медленно побрела по коридору опустевшего офисного здания, потом спустилась по лестнице, вышла на улицу.
Зимний вечер нежно обнял девушку за плечи, игриво подмигнул уличными фонарями.
Но она этого не заметила. От усталости гудела голова. Все чувства как будто впали в зимнюю спячку. Ничего не хотелось. Даже ноги переставлять. Но надо. Первые несколько метров по улице дались с большим трудом.
Лилия подняла воротник пуховика повыше, уткнула нос в шарф и тяжело брела, не глядя по сторонам.
Вдруг налетел легкий шаловливый ветерок. И откуда взялся? Облетел вокруг девушки, подхватил несколько снежинок, медленно падавших в морозном вечернем воздухе, и небрежно бросил их на воротник пуховика. Девушка не обратила на это внимания. Тогда ветерок, еще раз облетев вокруг и легонько растрепав выбившуюся из под шапки прядь волос, снова подхватил несколько снежинок. Их он игриво опустил на щеки девушки. Заодно и несильно дунул ей в лицо.
Лилия остановилась и растеряно оглянулась. Ветерок как будто разбудил ее, вывел из усталого оцепенения. Она оглянулась вокруг.
Ранние сумерки окутали улицу. Крупные красивые снежинки кружились в морозном воздухе и тихо опускались на землю. Фонари игриво подмигивали, освещая все вокруг. Деревья укутались в снежные шубки и приветливо помахивали ветками, одетыми в белый кружевной наряд.
И такая стояла тишина! Но не глухая и тоскливая. А наполненная разными живыми звуками. Вот проехала машина, утробно ворча. Вот где-то залаяла собака, встречая прохожего. А ей ответила другая. Стайка ребятишек проскользила мимо, заразительно смеясь. А еще эту нетихую тишину наполняла щемящая нежность.
И Лилии вдруг стало так хорошо, тепло и уютно в этом самом лучшем любимом городе.
— Ууух-фухх! — радостно выдохнула она и, вторя ребятишкам, проскользила по узенькой, ровной и скользкой как стекло, дорожке.
Грусть с печалью тут же растворились в этом морозном вечернем воздухе. Вдруг любовь к себе, городу, всему, что ее окружало, сильной волной захлестнула девушку, накрыла с головой.
