Одиннадцатикласснику Виктору Зубову не терпелось пройти срочную службу в вооружённых силах. Юноша мечтал связать свою жизнь с армией. Его ничуть не смущало то, что это желание вызывало искреннее непонимание со стороны некоторых педагогов и сверстников.
Парень занимался спортом в секции и самостоятельно, никто его туда идти не принуждал и даже не просил. Он не понимал, что если мужчина хочет идти защищать Родину, то что здесь странного? Тем более — иметь хорошую форму, чтобы быть всегда готовым к жизненным трудностям. А столько шума было, будто он не в армию собрался идти, а по подворотням болтаться.
Говорили, непрестижно, но Виктор шёл в армию не из-за престижа, а по призванию. Он уж давно решил, что хочет пройти всё с самых низов, хоть учителя и советовали ему поступать в институт, так как точные науки шли у него на «отлично». Но юноша уже всё решил для себя и от своих планов отказываться не собирался.
Мать Виктора, Александра, всю жизнь проработавшая врачом в детской поликлинике, была категорически против того, чтобы Виктор служил в армии. Женщина постоянно говорила сыну, что не хочет потерять его так же, как своего мужа. Тот был офицером и погиб в одной из локальных войн.
Когда Александра осталась одна с малышом на руках, то думала только о том, чтобы он жил нормальной жизнью: ни в чём не нуждался, был счастлив. Она и личную жизнь не налаживала только потому, чтобы даже частички себя у ребёнка не отнимать.
И Виктор очень хорошо учился. Учителя его всегда хвалили. А мать мечтала, чтобы сын получил академическое образование. Но парень даже и слышать об этом не хотел, он думал только о том, чтобы служить в армии России.
Осознав тщетность своих попыток отговорить сына от службы в армии, Александра несколько раз приглашала в гости Игоря Бойко, однополчанина своего погибшего супруга, как она его представляла Виктору. Уволенный в запас офицер красочно рассказывал об ужасах вооруженных конфликтов, а Виктор слушал его, раскрыв рот. Мужчина пытался убедить парня, что ни один родитель, прошедший через ад войны, не пожелает такой участи своему ребенку.
На самом деле, Виктор был готов ко всему, что ему готовила армия, и рассказы Игоря только еще больше будили в нем желание служить. Когда мужчина затрагивал тему вооруженных столкновений, у него руки ходуном ходили, как у пьющего человека. И, как убедился позже сам Виктор, Игорь потому и пил, что не мог забыть войну.
Когда юноша слушал однополчанина отца, у него часто в голове крутилась мысль: «Мой отец погиб, а он, дядя Игрь, жив». И ему было невероятно обидно за честь офицера, которую с помощью алкоголя посрамлял этот дядя Игорь. И от этого возникало ещё большее желание пойти служить, чтобы постараться стать достойным своего отца. В общем, имея огромное желание, парень во всем находил для себя только плюсы.
***
Сегодня Виктор возвращался домой после посещения военкомата. Этого события юноша ждал с нетерпением. С прохождения медкомиссии должна была начаться его военная карьера. Но встретившая сына Александра сразу заметила, что тот очень расстроен.
— Ну что, как всё прошло? — спросила мать.
— Не особо, мам. Похвастаться нечем. — Виктор устало опустился в кресло.
— Так... Что-то случилось?
— Случилось. Не берут меня в армию. Не годен я, оказывается, к службе.
— Почему?
— У меня в сердце какой-то нейтральный клапан... Ну, то есть, он есть у всех, но у меня с ним что-то не так. Пропеллер с ним какой-то, — не разбираясь в медицинских терминах, ответил юноша.
— Пролапс митрального клапана, что ли? — сразу поняла Александра.
— Вот, да. Звучит похоже. Мама, что это за пролапс? Почему из-за этой ерунды я не могу идти служить?
— Так, сынок, это не ерунда, это очень серьёзно. И первое — тебе нужно сейчас исключить все физические нагрузки. Это я тебе как врач говорю. А во-вторых, ну, жизнь на этом не кончается. Продолжишь нормальное образование получать. Но сначала мы должны тебя очень серьёзно обследовать.
— Да не хочу я никакого обследования! — вскочив на ноги, прокричал Виктор. — Я знаю, ты всегда была против армии. С этим я как-то смирился. Но ты так радуешься этой новости, что у меня возникает ощущение, будто ты предпочтешь сына с больным сердцем, а не военнослужащим.
— Не говори ерунды, Витя. Ты что, меня не слышишь? Я сделаю всё, чтобы мой сын был здоровым человеком, — возразила Александра.
— А зачем мне теперь здоровье, мама? Я могу ведь и без него прожить. Всё равно мне уже теперь. Так что нет уж, все эти обследования — без меня.
— Так, сынок, подожди, давай не будем ругаться, пойдём лучше поужинаем, — предложила мать. И она была права: в таких ситуациях эмоции только мешают.
— Тебе что, вообще, что ли, плевать на меня? Я тебе про свои проблемы, а ты мне про ужин какой-то. Думаешь, котлета мне настроение поднимет? А может, ты хотела, чтобы так всё случилось, а? — предъявил сын.
— Да, я хотела! Я хотела, — призналась женщина. — И, видимо, там услышали мои молитвы, — Александра подняла указательный палец вверх, имея в виду небо. — И всё случилось само собой. Мечтатель. Мало ли кто о чём мечтает. Я тоже о многом мечтала — перемечтала. Ничего, время лечит.
— Вот оно, значит, как, да?! Время лечит! А то, что я хотел, как отец, военным стать, тебя вообще не волнует?!
— Да как ты хочешь быть похожим на человека, которого ты не видел никогда и не знал? — резонно спросила мать.
— Я в шоке над тобой, мама! — Виктор ничего не захотел объяснять. — Я не знаю, как с тобой разговаривать дальше.
— Ну, ты молодец, да! Сделал маму виноватой, вояка!
Виктор был взбешён не тем, что говорила мать, а как она это говорила. Он видел, как она злорадствовала. Конечно, головой он всегда понимал, что мама не в восторге от его планов. Но вот чего он совсем не мог понять, так это почему она так открыто радовалась неудаче сына. Для юноши это было как нож в спину. А вот когда Александра сказала про отца, тут Виктор понял, что память о нём ей уже совсем недорога.
***
На следующий день после уроков Виктор отправился к Славе Егорову, слывшему в школе компьютерным гением. Юноша надеялся, что друг поможет ему придумать, как обойти диагноз, ставший препятствием на пути к армейской службе, и рассчитывал получить поддержку, которой так и не дождался от матери.
— Понимаешь, Славик, я уже готов даже в наёмники податься. Я всю ночь об этом думал. Там же ведь вроде всё равно, болен ты или здоров. Умеешь держать оружие — вперёд, не умеешь — научим... — Виктор ходил по комнате и эмоционально рассуждал.
— Вить, у тебя пролапс митрального клапана. Я смотрю, тебя это вообще не волнует? — удивлялся приятелю Славик, который оторвал взгляд от компьютера и решил «поставить» гостю мозги на место. — Я бы на твоем месте задумался, и ты задумайся. Ты вот так вот в погоне за чужой мечтой окочуришься, и всё.
— Да ерунда всё это, Славик... — хотел было возразить Виктор.
— Не ерунда это.
— Я тебе говорю — ерунда. Ну, сам подумай. Я всю жизнь занимался спортом, а тут, на тебе — ограничить физические нагрузки. И вообще, давай закроем эту тему, у меня с этим диагнозом личный счёт.
— Хорошо, иди сюда, смотри, что в интернете нарыл по этому поводу. Читай. — Славик ткнул пальцем в монитор. — Контракт о прохождения военной службы вправе заключать: граждане, пребывающие в запасе, а к ним относятся и те, кто был освобождён от призыва на военную службу, хотя на практике контракты заключают со срочниками по прошествии трёх месяцев. — Компьютерный гений вопросительно уставился на Виктора.
— То есть контракт для меня — тоже не вариант, да? — уточнил последний.
— Ну, получается, что да. Если, конечно, не обращаться в какой-нибудь там Страсбургский суд.
— Не, ну а можно ведь как-то обойти решение медкомиссии, и при этом не нарушая законов? Сам посуди, если все косят, то почему я не могу в обратную сторону это сделать? — резонно заметил юноша.
— Витя, в обратную сторону ты против потока будешь. Ты правильно сказал, что все косят. Один ты у нас так жаждешь армии. — Славик заулыбался. Потом ему в голову пришла одна мысль: — Ладно. Знаешь, что мы с тобой сделаем? Смотри. Давай ты будешь годен, а я нет. Меня это очень сильно устраивает.
— А может, я просто за тебя схожу? Может, получится?
— Давай, давай, сходишь, да! Ты — победа, я — слава. В принципе, одно и то же, я согласен. — Молодые люди посмеялись на славу. — Слушай, а как звали врача, который тебе диагноз ставил? — успокоившись, спросил приятеля Славик.
— Я не помню. У меня где-то записано. А что?
— Ну, я тут подумал... Я считаю, нужно к нему сходить и поговорить с ним. Думаю, он нас выслушает и даже что-то посоветует. Потому что не каждый день к нему приходят парни, у которых есть отсрочка от армии, а они так жаждут армии.
— Ну, да, — согласился Виктор. — Он мужик вроде неплохой, такой приветливый.
— Ну вот, хорошо! Только давай пойдём к нему не на работу, а сходим домой. Потому что на работе мы можем его в неловкое положение вогнать. А дома хочет, не хочет, я считаю, он нас выслушает.
— Логично. А только где я возьму его адрес?
— О, это вообще не проблема. Предоставь дело профи, и я это сделаю очень легко.
— Каким образом? С помощью волшебной палочки, что ли?
— Нет, без волшебной палочки я обойдусь. У меня в компе есть пиратские «залежи» городских и сотовых абонентов. От тебя потребуется смс-ка с фамилией и отчеством этого врача. Дальше я всё сделаю сам, найду. Главное, чтобы он жил по месту прописки, и всё. Адрес у нас будет.
— Круто, Славик! Что бы я без тебя делал, а?! — Виктор очень обрадовался сообразительности приятеля и так сильно пожал тому руку, что Славик аж пискнул.
— Успокойся. Полегче! — сказал оскалившись.
В этот момент Виктор был невероятно благодарен Славке за его поддержку, также прекрасно понимал, что у него шансы на реализацию мечты, однако, небольшие.
Парень ощущал какую-то невероятную слабость перед обстоятельствами, перед системой. В глубине души ему казалось, что все их усилия напрасны. И оптимизма, естественно, это не прибавляло.