2 января 1968, Москва
Вчера вечером вернулась из Куйбышева, а сегодня уже была в институте. Экзамены позади, но нужно продолжать усердно учиться: старшие говорят, политэкономию летом сдадут только лучшие, так что на первую лекцию пришли все (даже Ленка с температурой).
А у меня из головы всё не идёт песня дяди Вани. Сижу на паре, а голос лектора звучит как будто из-за стены. Пытаюсь что-то записывать, а в ушах всё эта мелодия. Текст я переписала на листочек и привезла с собой в Москву – он мне теперь как родной, хотя я по-английски пока что почти не понимаю. Дядя Ваня сказал, что услышал эту песню по радио, когда они стояли в Таллине, и подобрал на гитаре. Он по-английски тоже не говорит, но один моряк написал ему слова русскими буквами, и даже кое-как перевод набросал. Таких удивительных стихов я никогда не читала!
В этой песне поётся про далёкий остров, покрытый ледником. Его греет бурлящая вода, которая иногда вырывается из-под земли. По ночам в небе танцуют волшебные синие и зелёные огни, и тогда происходит чудо: из пещер выходят разные существа – большие и маленькие - похожие на людей. Но их невозможно увидеть, если они не захотят сами тебе показаться.
Дядя Ваня говорит, это про Исландию. Он никогда там не был, но слышал про эльфов и гномов (так называют тех существ).
Теперь мне очень хочется написать что-нибудь такое же завораживающее, но стихи у меня никогда особо не получались. Да и про Исландию я ничего не знаю, разве что в библиотеке удастся что-нибудь найти.
Дядя Ваня обещал разузнать, кто сочинил эту песню, но он вернётся только в мае.
Надеюсь, за учёбой время пролетит незаметно.
15 ноября 1968, пригород Сиэтла
Вчера дописал очередной текст. Ребятам понравился: говорят, стало получаться очень живо, как будто я сам был в Исландии. Понятное дело: после того рассказа в газете вдохновение прёт, как сумасшедшее! Раньше-то я вдохновлялся «Дочерью короля Эльфландии» и парой журналов про путешествия.
Но на прошлой неделе Пит (наш беглый Петя) притащил откуда-то советскую газету и стал вслух переводить нам рассказ какой-то русской девочки про Исландию. У нас челюсти так и поотвисали! Описания такие, что Лорду Дансени и не снились. И про эльфов так живо написано – откуда они вообще в Союзе про такое слышали? Я наполнился атмосферой от пяток до самой макушки и сказал ребятам: если им нравятся тексты про всякую исландскую нечисть, я могу написать столько, на сколько у них хватит сил придумать музыку!
Мать говорит, текстами много не заработаешь. Но у неё на двух работах тоже не особо получается, да и у меня на заводе. А если ребятам удастся раскрутить группу, можно будет понемногу откладывать и однажды на самом деле поехать в Исландию. Может, лет через двадцать. Пепел покрывает землю, шумят водопады и брызжут гейзеры… Она, наверное, сама туда ездила. Девочка эта.
***
2 февраля 1976, Москва
Прошёл уже месяц с тех пор, как мой последний рассказ появился в журнале «Роман-газета». Раньше меня печатали только в тонких, местных – и то не всегда с охотой. Но в этот раз я была настолько счастлива, что не могла расстаться с выпуском и принесла журнал с собой в школу. Сейчас «Роман-газета» стоит передо мной на полке, прям как портрет вождя, и хмурится: который день он видит, как я проверяю тетради учеников, почти не уделяя времени своей новой повести.
Наверное, я никогда не смогу писать так, чтобы по-настоящему тронуть чьё-то сердце. По крайней мере, мне точно никогда не сравниться с автором тех песен: дядя Ваня привозит новые тексты каждые полгода, и я перевожу их со словарём, заливаясь слезами. В нашей стране про эту музыкальную группу никто не слышал – впрочем, как и про мифических существ загадочной Исландии. Но я уже многие годы не представляю свою жизнь без этих стихов: я перечитываю их перед сном, и тогда ночью мне снятся бушующие водопады, покрытые мхом равнины под задумчивым холодным небом и огромные серые валуны. Автор песен наверняка видел всё это своими глазами. Иногда я завидую ему. Но когда я сажусь за повесть, это чувство отступает: мы с ним будто живём в одном мире, питаемся одними и теми же сказаниями и верим в одни и те же невероятные вещи. Не знаю, честно ли называть рассказы моими – ведь без него я бы никогда их не написала.
15 декабря 1976, Айдахо-Фолс
Письмо с тремя новыми текстами отправилось к ребятам – а я, собрав чемоданы, отправляюсь в Вайоминг. Уже завтра я буду на 650 километров ближе к своей мечте! Последние пять лет в Айдахо я с трудом находил время на стихи: жильё здесь совсем не дешёвое. Бывало, сразу после ночной смены собираю только самое необходимое: блокнот, карандаш, плед, – и ловлю машину до водопада Шошони. Часами сижу и смотрю на то, как белые массивы воды разбиваются о камни. И перед глазами сразу зелёные равнины, каких у нас нет ни в одном штате: будто упавшее на землю покрывало, с редкими вздымающимися складками чёрных вулканов. Если зажмуриться и слушать рокот воды, то можно представить, как вулкан извергается, выбрасывая в небо чёрные клубы дыма. А когда он затихает, можно заметить, как прислушиваются камни: ждут, не обернёшься ли ты на них, не заметишь ли вдруг крохотных фей или слабо мерцающие в тумане синие огоньки.
Я много читал и про другие холодные страны: Норвегию, Данию. Но с Исландией не сравнится ничто: она влечёт меня, заставляет творить, когда после тяжёлого рабочего дня не остаётся сил даже включить радио. Она является мне во снах. Я много читаю про неё – не научную литературу, конечно. Хотя это стоит больших усилий, мне иногда удаётся раздобыть выпуски советского журнала, где печатают рассказы той девочки. Сейчас она, конечно, уже вряд ли девочка. Но мне кажется, мы с ней всё так же близки духом: всё это время она пишет про сказочный холодный остров – и я, как зачарованный, не могу писать ни про что другое. Каждая её строчка откликается в моей душе, и я тут же сам начинаю писать, писать, писать, не переставая!
Уже завтра я буду на 650 километров ближе к Атлантическому океану. Сколько ещё времени займёт у меня этот путь? Смогу ли я когда-нибудь увидеть своими глазами то, что так ясно видит она?
***
2 марта 1984, Москва
Мы с Лёшей расстались четыре дня назад.
Вчера в Польше вышла «Тропа Тролля» - заключительная часть моей трилогии.
Это так странно. Четыре года, что мы провели вместе почти неразлучно, словно испарились всего через четыре дня тоски. Этой ночью ко мне снова вернулся сон, по которому я так скучала: холодный луч жёлтого солнца на пепельной земле; чёрные горы, обрывающиеся в бурные реки и шумящие водопады, и таинственное каменное ущелье, заброшенное невиданным волшебным народом. Когда я проснулась, годы моей жизни словно отмотались назад – и я снова чувствую себя девочкой, душу которой рвёт и тянет далёкая мечта.
Я думала, что «Тропа Тролля» станет моим последним сочинением. Она далась мне нелегко: я не всегда искренне писала об этом здесь, но наши отношения с Лёшей стали для неё почти непреодолимым препятствием. Сейчас мне кажется: с самого начала я знала, что мы расстанемся. Я хранила тексты песен в большой картонной коробке, но не трогала её с тех пор, как встретила Лёшу, и никогда о них не говорила – но могла ли я их забыть? Почему-то достать стихи казалось мне почти что равным неверности. Глубоко внутри я боялась, что Лёша спросит: кто мне дороже – он или они. Я и сама боялась правды.
Сегодня я проснулась с лёгким сердцем, и, не переодевая сорочки, впервые за четыре года бросилась к коробке. За это время самые ранние стихи в моей коллекции состарились и пожелтели – впрочем, как и я сама. Но чувства, которые они пробуждают, оказались неподвластны времени – и, я уверена, никогда ему не поддадутся!
Четыре года… Несомненно, он писал всё это время – где-то там, за морем, возможно даже на пепельном берегу загадочной земли эльфов. Где-то там, далеко-далеко появлялись новые стихи, которые я не видела - всё так же полные магии, словно сложенные на понятном нам одним языке. Но где они? Как их теперь найти? К кому обратиться?
Если «Тропу Тролля» встретит успех, меня пригласят в Варшаву. Мне рассказывали о музыкальных магазинах, в которых можно узнать обо всём: о любой группе, старой или новой, популярной или забытой. Только на них мне и остаётся уповать всей душой!
Хоть бы «Тропа Тролля» оказалась успешной!
15 января 1985, Канзас-Сити
Моё путешествие продолжается уже десять лет. Десять лет путешествия на собственный заработок - не такой уж плохой результат для сына одинокой официантки! Позади осталось шесть штатов, две неприятные встречи с уличными бандами (стоившие мне пары месяцев в больнице, документов, всех имевшихся денег и, соответственно, чудовищной потери времени) и один довольно серьёзный роман. Иногда я вспоминаю о Джесси: как там она теперь, как скоро смогла меня забыть. Скучные мысли без особых чувств, чистое любопытство. Я знал, она не захочет поехать со мной. Сейчас думаю: я бы и сам этого не хотел.
Два раза я оставался на улице с разбитой головой и без чемодана. Они всегда забирали чемодан, даже не вскрыв его – наверное, думали, что в нём золотые слитки. Представляю себе их удивление, когда внутри оказывались книги: «Долина Грилы», «По пути забытых скал» и старая тетрадь с рассказами, вырезанными из газет. Рассказы на русском языке, а книги на польском – кажется, скоро я приближусь к уровню носителя. Теперь со мной и заключительная часть трилогии – «Тропа Тролля». Надеюсь, больше грабители мне не попадутся – раздобыть её стоило больших трудов.
Как забавно. Уже много лет я знаю имя писательницы; я вспомню его, если меня разбудят в три часа ночи, смогу даже написать его русскими буквами снизу вверх и задом наперёд. Но я понятия не имею, как она выглядит.
Моё любимое время – предрассветный час, около пяти утра. В это время мне часто снится поросший скупой растительностью каменистый берег. Раньше я думал, что встречу там волшебных существ, о которых она пишет. Сейчас я думаю, что встречу там её.
Моя мечта кормит себя сама, как живой организм: я читаю книги, и сердце влечёт меня к далёкому острову, а рука тянется к бумаге. И я пишу новый текст; я отправляю его ребятам, всё по тому же адресу. И получаю деньги на продолжение пути.
Думаю немного отклониться от маршрута и проехать через Арканзас ради заработка – ребята дают там концерт и обещали крупную долю, если я представлюсь на сцене как автор текстов.
***
2 апреля 2000, Москва
Идёт уже четвёртый месяц нового тысячелетия. Мир всё ещё не рухнул, и в сердцах начинает теплиться надежда, что это ему не грозит – по крайней мере, ближайшие лет 1000.
Меня конец света не пугал и раньше. Во-первых, в России и так было над чем поволноваться. В кризис читатели не проявляли особой склонности тратить деньги на фэнтези (как прозаично теперь принято называть то, что я пишу). Не могу сказать, что я их понимаю. Не должно ли это работать наоборот: в сложный период жизни не должен ли человек повернуться к сказочному, волшебному, затосковать по тому, что никогда не видел?
Может, сердца читателей не трогают покрытые пеплом берега загадочного острова, потому что они не верят в него так, как верю я.
Во-вторых, моё сердце уже неспособно так сильно болеть. Для меня самое ужасное чувство безысходности уже позади, и худшее пережить вряд ли придётся. Когда я вспоминаю эти четыре года безрезультатных поисков, когда след любимых мной стихов вдруг пропал, когда музыканты вдруг начали петь другие, чуждые мне слова, которые точно писал кто-то другой… Мне снова становится страшно.
Эти стихи всегда много для меня значили. Но до тех пор я и понятия не имела, сколько. Не сами слова, нет – чёрные тропинки под хмурым небом и протяжные крики морских птиц я за столько лет научилась описывать и сама. Но, складываясь вместе, эти слова приносили с собой образ живого человека. Того, кто говорил голосом, похожим на мой, о мыслях, похожие на мои. Того, в чью смерть я к концу четвёртого года чуть было не поверила.
Но он был жив – эти тексты я узнала с первой секунды! Волей случая от польских коллег я услышала о малоизвестной музыкальной группе. Их музыка была совсем другой, но стихи… Я сразу поняла: их написал он.
И мы снова пишем синхронно: он в рифму, я прозой. Здоровье подводит меня, и я уже не могу писать так подолгу, как раньше. Но тем и прекрасны эти минуты, когда я чувствую, что мы творим одно целое, пусть и с двух противоположных сторон – он с Запада, а я с Востока. Я вижу остров, созданный нашими руками; и в этом острове я вижу его.
Я живу очень скромно всё это время. Зато уже скоро моих накоплений хватит, чтобы исполнить заветное желание. Я лишь мечтаю, чтобы бог дал мне достаточно времени.
15 февраля 2001, Канзас-Сити
Завтра я наконец снова выдвигаюсь в путь. Это были сложные годы: сложные из-за того, что провести их мне пришлось на одном месте. Кто бы мог подумать, что на пути мечты станет жалкий каприз природы – и сейчас, через пятнадцать лет, я до сих пор прихожу в ярость, только о нём подумав! Он заставил меня потерять так много драгоценного времени, этот несчастный ураган Елена. Все женщины коварны.
Может, и коварны. Но ни одна из знакомых мне женщин не оказывалась коварной настолько, чтобы в один день забрать главное средство моего существования. Хотя, наверное, частичная потеря слуха – не самое ужасное, что может случиться с человеком во время природной катастрофы.
И всё же мне до сих пор обидно, что я согласился ехать в Арканзас на тот концерт.
С тех пор, как я почти перестал слышать, тексты стали даваться мне значительно сложнее – странно, ведь я всё так же хорошо воспринимаю ритм. Возможно, это было следствием пережитого волнения и непростой реабилитации. Во всяком случае, контракт с группой пришлось расторгнуть, и долгое время я совершенно не знал, куда податься. К счастью, медленно, но верно навыки вернулись ко мне – иначе и быть не могло, если знать, сколько раз за время в госпитале я перечитывал те волшебные книги. Помню, медсестра всё удивлялась: как это после травмы головы я так хорошо помню польский?
Молодым непонятно, что есть вещи, которые забыть нельзя. Если кто-то прошёл с тобой через всю твою жизнь, был рядом в минуты грусти и радости, боли и счастья, нельзя забыть его имя или перестать говорить на его языке.
Вот так она спасла меня и в этот раз. Её книги заставили меня вновь взяться за работу, и я снова пишу про зелёные холмы завораживающего своей таинственной красотой острова. И музыканты – пусть теперь и менее опытные – снова одевают их в мелодию.
А я продолжаю двигаться. Значительно медленнее, чем раньше, но всё так же упорно. Моя цель – Бостон, и мне кажется, что с каждой ночью я всё явственнее ощущаю запах атлантического бриза. Рано или поздно я ступлю на берег, чтобы навсегда покинуть Америку.
***
2 мая 2013, Москва
последняя запись
Я собрала вещи. Друзья помогли – они, конечно, до последнего надеялись отговорить меня от этого безумства (это их слово, не моё). Я смогла только улыбнуться в ответ и попрощаться. Навсегда.
Не знаю, сколько времени мне ещё отведено, но оставаться на месте - всё равно что ставить на кон последние монеты. Здоровье лучше не становится.
Но главное, что его хватит на перелёт.
Вся моя душа горела последние несколько лет, и каждый месяц отсрочки казался невыносимым. Но я должна была убедиться, что скопленной суммы хватит на несколько лет жизни, а для этого пришлось испытать своё терпение. Я не популярная писательница и никогда не собиралась таковой становиться: я знала, что немногие услышат зов далёкой страны в моих книгах и откликнутся на него. Богатство не было моей целью, поэтому я никогда его не имела.
Они спрашивают меня, что именно я хочу там увидеть. Что я могу им ответить? Показать коробку с пожелтевшими текстами, прочитать стихи, которые они не поймут?
Или сказать, что всю свою жизнь я ждала только одной встречи.
Я оставлю этот дневник здесь. Остров ждёт меня. Если мы с ним и не встретимся (что, впрочем, кажется наиболее вероятным, хотя я никогда не перестану верить), моя жизнь и мои чувства навсегда сохранятся на бумаге – так же, как его стихи сохранились в старой картонной коробке.
Прощай, милый дом! Я наконец лечу навстречу своей мечте!
15 мая 2013, Бостон
последняя запись
В лицо дует холодный морской ветер, и огни ночного Бостона прощально светят кораблю. Как изменился этот город за то время, что я был в пути? Каким он был в те годы, когда мечта только зародилась в моём сердце? Америка прожила целую жизнь, пока я её пересёк – впрочем, в этом мы с ней похожи!
Я потратил много времени, но теперь моих денег хватит, чтобы исполнить мечту. Я шёл к ней от бедности через страх и лишения – но никогда не поддавался и тени сомнения. И теперь Исландия ждёт меня.
Кажется невероятным, что мы с ней можем встретиться. Но для меня никогда не было пути обратно, а значит, в этот раз всё, как всегда, будет по-моему. В конце концов, всё в жизни невероятно. И всё в итоге оказывается возможным, если веришь в чудеса. Или в любовь.
Сердце стучит в предвкушении, как будто мне снова двадцать. Позади такой длинный путь.
А впереди…
Прощай, Америка!
---
Автор: Дарья Лысенко