Рубрика ЖЗЛ пополняется новыми интересными историями с заповедных просторов. Сегодня в гостях Дмитрий Немальцев — государственный инспектор объединённой дирекции «Заповедники Оренбуржья».
Работа
— С чего началась ваша заповедная история?
— Работать в заповедник я пришел уже совсем поздно. Почти в 50 лет. С юности увлекался биологией, ездил в орнитологические экспедиции. Был заядлым рыбаком и охотником. После школы долго не мог решить, куда идти учиться. Хотелось одновременно в авиацию и в охотоведы. Но девчонкам нравятся летчики, а в 17 лет для пацанов это важно. И я поступил в летное училище. 15 лет летал на самолетах и вертолетах. Потом пенсия по выслуге и новые интересные профессии.
Несколько лет руководил детским приютом, потом еще с десяток годов отдал журналистике. Но детская мечта о жизни и работе на природе всегда была жива. Даже образование биолога заочно за эти годы получил. И тут в нашем Беляевском районе, на территории бывшего военного полигона, Оренбургский заповедник создал новый участок «Предуральская степь». И начал реализацию интереснейшего проекта по возвращению в природу почти исчезнувшей лошади Пржевальского. Конечно же, я немедленно попросился сюда на работу.
— Вы сразу «метили» в охрану или рассматривали для себя другую должность?
— На участке в тот момент требовался инспектор. Учитывая, что у меня есть профильное образование, сразу предложили стать участковым инспектором. А я согласен был на любые условия. Зарплата не имела первостепенного значения: неплохая летная пенсия позволяла мне смотреть на работу в заповеднике не как на источник средств к существованию, а скорее как на хобби. В принципе, так это и остается.
— Сколько вы уже работаете? Что входит в ваши обязанности?
— Работаю уже семь лет. Пока не разочаровался. А обязанности, в общем, такие же, как у инспекторов на всех ООПТ. Главное — охрана, соблюдение режима, поддержание в порядке инфраструктуры. Дежурим с напарником на кордоне «Сармат» неделя через неделю.
Здесь у нас есть особенность — постоянно нужно следить за состоянием 53-километровой ограды, которой обнесен весь наш участок. Это чтобы дикие лошади не «поймали» крови домашних. Чистокровность пржевальцев — важнейшая задача. К тому же эта ограда практически сводит на нет вероятность незаконного проникновения на территорию людей и техники. Нарушителей у нас почти не бывает. Кроме считанных единиц неадекватных граждан.
Большая наша проблема и постоянная головная боль — это степные пожары. Приходят они извне. И тушим мы их на сопредельной территории часто.
Кроме того, инспекторы помогают специалистам в мониторинге лошадей. Косим аварийный запас сена на случай экстремальной зимы, заготавливаем дрова. Проводим учеты различных животных, фенологические наблюдения.
— Как появилась идея фиксировать свои наблюдения в соцсетях?
— Фотографировать меня отец еще в детстве научил. В редакции газеты я это дело немного усовершенствовал. Привык носить фотоаппарат с собой почти постоянно.
И в заповеднике продолжил снимать всё интересное, что встретится. А молодые коллеги, заметив эту мою склонность, подсказали, что было бы интересно, если бы я завел страничку в какой-нибудь соцсети. Я еще какое-то время упирался, не понимал, кому это нужно. В моем представлении соцсети нужны были только гламурным дурехам, чтобы накачанными губами меряться. Вот молодежь наша меня просветила, немного подучила, и начал я вести страничку на Фейсбуке*. Потом по понятным причинам бросил его и перешел на Вконтакте. Соцсети оказались для меня неожиданно полезными: здесь я познакомился с множеством интереснейших людей, которые часто помогают в работе.
*Признана экстремистской организацией и запрещена на территории РФ.
— А с фотоловушками работаете?
— Когда есть такая необходимость. Например, понять, какая норка в водоеме обитает: европейская или американская. Или количество сурков в отдельной семье пересчитать. Ну, и в местах вероятного нарушения режима — около подходящих близко дорог, ворот.
— Не думали о своей фотокниге/сборнике полевых историй?
— Может быть, когда-нибудь. Пока простенькие посты о природе вполне удовлетворяют мой небольшой графоманский зуд. Если начать пытаться зарабатывать на этом деньги, боюсь, может начаться перекос. И не в пользу основной инспекторской работы. Всех денег не заработаешь.
— Что больше всего нравится, вдохновляет в работе?
— Вдохновляет, когда получается. Когда поголовье пржеваликов, которое мы надеялись получить к 2030 году, бегает по степи уже в 2023-м. Когда плюгавенькие лошадки, привезенные из резерватов Франции и Венгрии, за год жизни на воле в их исконной степи превращаются в мощных, статных животных, с играющими мускулами. Еще когда сутками борешься со степным пожаром и потом видишь, что ты и твои коллеги победили эту стихию и сумели не допустить огонь в заповедник. Когда видишь как от года к году растет численность косуль, зайцев, сурков, стрепетов, куропаток.
— Отчего, наоборот, опускаются руки?
— Я бы не про опущенные руки сказал, а про чувство, похожее на ярость. Это когда какой-то придурок в летний зной при сильном ветре бросает в траву непотушенный окурок. Или устраивает специально пал в апреле на своем сенокосном участке. Якобы, сено у него тогда богаче будет. И десятки людей из-за этих идиотов потом вынуждены бороться с огнем. А тысячи животных гибнут в страшных мучениях.
— Из всех полевых дней какой запомнился больше всего?
— Наверное, самым радостным и светлым днем был тот майский, когда родился у нас первый оренбургский жеребенок. Вся степь в тюльпанах! И среди тюльпанов около мамки наш первенец! Мы все были истинно счастливы!
— Опишите ваш идеальный рабочий день. Каким бы он был?
— Пусть тогда это будет день июньский. С утра я еду на учет сурков, в их колонию. Люблю наблюдать за этими увальнями. Потом я бы поехал в степь с какой-нибудь научной группой. Желательно с орнитологами. И желательно с моим университетским преподавателем Анатолием Васильевичем. Я бы ему показывал гнезда степных орлов. А попутно норы с лисятами и древние захоронения ариев. А он учил бы меня отличать пеночку-теньковку от пеночки-веснички. И чтобы не было весь день на горизонте дыма. И техника не барахлила. А вечером натопили бы баню и вспоминали всякие случаи из тех экспедиций, в которые он меня брал в юности.)))
— Скажите, остались ли животные в заповеднике, с которыми вы ещё не сталкивались?
— Наверное, нет таких. Это если мы говорим о постоянно обитающих животных, или регулярно залетающих во время миграций птицах. Но есть птицы, залетающие изредка, случайно. Не характерные для наших мест.
Однажды я около кордона услышал совершенно незнакомую красивую птичью песню. А потом и певца увидел. Птица была красивая и мне не известная. Удалось сделать фотоснимок, правда плохенький. Оказалось, что это был пестрый каменный дрозд, случайно залетевший к нам то ли с Кавказа, то ли из Причерноморья.
В другой раз увидел я в апреле в небе летящего пеликана, но фотоаппаратом воспользоваться не успел. А без фотофиксации такие встречи несчитово! Хотя, в дневнике я всё равно отразил этот случай. Так что всегда может случиться что-то новое и неожиданное.
— В командировки какие-нибудь выбираетесь?
— Не часто, но бывает. И на учебу, и по обмену опытом. Ездили в Таганай и национальный парк «Башкирия». Ребята из опергруппы в Москве и в Хакасии в пожаротушении практиковались.
В дирекции есть вакансия помощника руководителя Центра реинтродукции лошадей Пржевальского с образованием биолога или зоолога. Также формируется кадровый резерв на должности инспектора и специалиста в отдел экопросвещения и туризма. Отправляйте резюме на электронную почту: orenzap_info@mail.ru
Туризм
В состав заповедника входит пять изолированных участков, разбросанных по всему Оренбужью. Более 90% от всей площади ООПТ заняты степью.
На территории есть визит-центр, оборудованные экотропы, гостевые домики, мангальная зона. Туристов принимают с мая по октябрь.
— Опишите оренбуржские степи человеку, который никогда не бывал в российских прериях. Что такого привлекательного в пустоши на первый взгляд?
— Трудновато объяснить, за что любишь родную природу. Весенний ковер цветов? Да! Зимнее безбрежное белоснежье? Да! И летний аромат шалфея, чабреца, полыни. И осенняя чистейшая прозрачность.
Я люблю приезжать в лесные регионы. Мне нравится запах хвои и мха. Но давно обратил внимание, что после нахождения в лесу больше недели, на меня начинает накатывать какое-то смутное, возрастающее то ли беспокойство, то ли напряжение. И со временем я понял, чего мне не хватает. Горизонта! Глазу степняка привычна даль. Простор. И когда взгляд постоянно упирается во что-то близкое — в деревья или склоны гор — появляется дискомфорт.
— В какое время года лучше всего к вам приезжать?
— Самый большой наплыв туристов в Предуральскую степь происходит в первую декаду мая. Людей привлекает цветение тюльпанов, ирисов, других эфимеров. Но бронировать визит в это время нужно заранее. Полный аншлаг.
В конце мая степь превращается в колышущееся ковыльное море. Это очень красиво. В остальные месяцы туристического сезона гостям заповедника гарантирована встреча с лошадьми Пржевальского. Велика вероятность увидеть сурков, косуль, сусликов и всевозможных птиц.
— А вы работаете с туристами?
— Инспекторы по мере необходимости помогают сотрудникам экопроса. Мы встречаем туристов около ворот, следим за соблюдением гостями заповедного режима и проводим туры в глубь участка. Как правило, такие туры фотографы заказывают. Стоят они дороговато, насколько я знаю.
Жизнь
— В каком посёлке вы живете? Как там с инфраструктурой, развлечениями?
— Сам я в районном центре живу, в 50-ти километрах от кордона. Беляевка называется. Село большое — 6000 населения. Соответственно, есть почти всё необходимое: районная больница, сетевые магазины, школа, детские сады, МФЦ, дом культуры и так далее. Улицы асфальтированные, газ во всех домах, центральный водопровод. 100 километров хорошей дороги до Оренбурга.
Некоторые сотрудники живут в небольших селах. Там с инфраструктурой потяжелее. ФАПы и магазинчики. Школы не везде. Ну а за городскими развлечениями едем в город. У нас свои, сельские: река Урал, рыбалка.
— Чем вы занимаетесь в свободное время? Куда выбираетесь в отпуск?
— По разному случается. Бывает в Крым на несколько дней или в Питер к друзьям. В Сибирь к родне. Но больше всего люблю сесть в лодку и с друзьями плыть вниз по своему Уралу несколько дней.
Только летом отпусков у нас не бывает — пожароопасный сезон. Даже если неделя выходная, мы должны находиться в пределах досягаемости, а по пожарной тревоге срочно выезжать на помощь ребятам.
— Что для вас самое важное в работе? Что самое сложное?
— Климат внутри коллектива. Это и самое важное, и самое сложное. Чувство команды. И это не только отношения с твоим напарником, а общность всех коллег. Если вы команда, то и работается легко. И в конце концов всё получается. Мне нравится, что в нашем заповеднике отношения именно такие.
— Что нового вы для себя открыли, работая в системе? Чему научились?
— Глобального, наверное, ничего не узнал. Человек я довольно взрослый. А чисто из практических моментов много, чему научился: стал мастером в вождении снегохода и квадроцикла, навыки гида освоил, соцсети научился вести.)) Проводить учеты животных, определять птиц стал значительно лучше. Друзей много новых и очень интересных приобрел.
— Перечислите минусы\плюсы работы в заповеднике для вас
— Минусы:
1. Не очень хорошая зарплата. Мне проще — я имею еще и пенсию. А ребятам молодым бывает тяжеловато.
2. Порой экстремальные условия работы. И морозы случаются под 40, и жара тоже 40. Бураны, пожары и т.д. А может это к плюсам нужно отнести... Как закалку.
3. Оторванность от семьи, хоть и не слишком продолжительная.
А всё остальное — плюсы.
— Как думаете, в чем специфика работы на ООПТ?
— Специфика, конечно, есть. Не сможет работать в заповеднике человек равнодушный к природе. Случается, приходят такие ребята. В сельской местности рабочих мест мало, поэтому просятся. И неплохие, в общем-то, ребята. Стараются. Но проходит полгода — уходят. Минусы, те, о которых мы говорили, они для всех минусы. А плюсов, красоты, свободы, причастности к важнейшему делу, видеть у них не получается. Это ни хорошо, ни плохо. Просто нужно иметь определенное мировоззрение, чтобы наша работа приносила удовлетворение. Я, наверное, долго асфальт укладывать тоже бы не смог. Или в офисе всю жизнь безвылазно сидеть.
— Дайте совет тем, кто хочет начать свою карьеру в ООПТ
— Не идти в заповедник только ради зарплаты. Это первое. И второе, напротив, не рассматривать работу в заповеднике только как сплошную романтику. Тяжелого труда, плохой погоды и других неприятных моментов здесь будет предостаточно.
— Что бы вам хотелось изменить в системе ООПТ? Одну вещь
— Всё просто: улучшить финансирование. Были бы хорошие зарплаты, пришли бы образованные специалисты. А хорошее техническое обеспечение помогло бы этим специалистам значительно эффективнее решать поставленные перед системой задачи.
Друзья, спасибо, что вы со мной! Не знаю, как вам, а мне очень захотелось поехать в Оренбуржье)). Ещё раз благодарю Дмитрия за приятнейший разговор и преданность заповедному делу!
На канале есть ещё истории из жизни сотрудников ООПТ:
Поддержать мой канал и рубрику ЖЗЛ можно здесь.
