Часть 1.
Вводная часть музея и мое отношение к палеонтологии.
Палеонтология – это наука, что интересует меня с детства. Да, у всех (ладно, почти у всех) детей был период животрепещущего интереса к динозаврам, однако у меня он тогда зашел несколько дальше. Энциклопедии и книжки про древних животных я читал и перечитывал часами, и хоть в итоге выбрал совсем другую специальность, история древней Земли всегда была для меня привлекательна, так что эта статья (или цикл, как пойдет), скажем так, посвящена маленькому мне )
Вспомним те времена, когда еще не было у нас инета, крупицы информации добывались по музеям, книжкам и журналам, обмен инфой был также затруднен. Теперь же у нас нет таких сложностей найти интересующие данные, есть куча статей в инете, куча книжек, видео и, казалось бы, музеи со своими скучными скелетиками должны отойти на задний план по сравнению с документальными кинолентами «Прогулки с динозаврами» или «Доисторическая планета», а нет. Все это по отдельности - несколько… бездушно что ли, не атмосферно.
Именно музеи несут ту главную атмосферу восприятия, возможность пусть и не руками, но прикоснуться к истории нашей планеты в древности, и уже вместе с документалками, лекциями, книжками задают общий тон твоего отношения к этому предмету…
Здание музея довольно сильно выделяется в округе, и спутать его с другими соседствующими – весьма трудно. К слову, да, здание проектировалось непосредственно для этого музея и его экспозиции, строительство несколько буксовало (как и написание мной этой статьи), и от утверждения проекта здания до открытия музея в 1987-м году прошло почти 20 лет. В архитектуре, а тем более во всяких необрутализмах я не слишком силен, поэтому от здания сразу перейдем к экспозиции.
Вводные залы музея начинаются сразу с фойе, так что еще не сняв куртку мы знакомимся с наукой палеонтологией: что такое окаменелости, как образуются, что изучает палеонтология, мы наглядно видим в первых же витринах.
Если вкратце, то чтобы стать окаменелостью и сохраниться в летописи Земли погибшему организму должно повезти. Хотя, повезло скорее нам, ведь мертвому организму уже все равно как и в каких слоях он погребен.
Дело все в осадках, которые и сохраняют организм. Если погибший организм останется на поверхности земли, или упадет на дно водоема свободное от ила, наносов, глины, и т.д., его тут же скушают падальщики, черви, а закончат все дело сапрофиты: различные бактерии и грибы поедающие мертвую органику.
Другое же дело, если погибший организм после гибели попадает, условно, в мощный иловый (осадочный) слой водоема. Слои ила скрывают его от падальщиков, бескислородная среда от части бактерий, а выпадающие сверху новые и новые осадки (иловые, а не дождь) уплотняют старые вокруг погибшего животного. Постепенно содержащиеся в осадочных слоях минералы замещают собой изначальный состав скелета, а иногда и мягких тканей животного, таким образом сохраняя его в геологической летописи планеты.
Постепенно дрейф материков, геологические процессы меняют облик планеты, и места, что сотни миллионов лет назад были морским дном оказываются вполне себе сушей, иногда обнажая сохранившиеся в осадочных слоях (бывшем иле или глине) организмы возраст которых сложно себе вообразить.
К примеру, Печищенский геологический разрез прямо напротив Казани - остаток барьерного рифа древнего моря, возрастом (могу на парочку млн лет ошибиться) около 270 млн. лет. И да, там можно найти коренных казанцев этого же возраста, и не удивляйтесь, что они были вполне себе тропическими морскими организмами.
Или морские отложения в Ундорах (серые глины на фото сверху), что в Ульяновской области на границе с Татарстаном. В конце юрского периода (около 150 млн. лет назад) здесь был неглубокий морской пролив.
Когда-нибудь я допишу наконец (ну чесслово, допишу) статью о своих находках под Казанью и в Ундорах, а теперь вернемся к музею )
Несмотря на то, что окаменелая кость - это уже не столько кость, а скорее камень, процесс фоссилизации (считай окаменения) позволяет сохранить ее структуру, а при большой удаче даже частицы пигментации и мягких тканей животного. Уровень современной науки, накопленный опыт, обилие найденных образцов позволяют довольно детально восстановить облик древнего организма, а новые открытия не столько меняют предыдущую реконструкцию создания, а скорее его дополняют, ведь наука - это процесс, который не стоит на месте, и палеонтологи 19-го века с их смешными реконструкциями динозавров не имели той обширной базы знаний и методов исследований доступных нам, но именно их работы положили начало науке палеонтология.
Для чего это нужно? Чем лично мне поможет окаменелый череп крокодила, зачем изучать тех созданий, которые погибли сотни миллионов лет назад и какая в этом польза? А хотя бы для создания научной картины мира. Для понимания, что наша планета не всегда была такой как сейчас и не останется такой же навсегда. Что жизнь на Земле не зародилась по щелчку пальца, а эволюция - сложный процесс, занимавший миллиарды лет, но доступный к изучению и анализу, а не просто ссылающийся на веру.
И это не говоря о практической пользе окаменелостей в геологоразведке, изучении полезных ископаемых, изучении современных видов животных, растений и нас самих.
Незнание и отрицание научного подхода - первый шаг к мракобесию, за которым следуют заговоры вместо медицины, борьба с вакцинами и сжигание вышек сотовой связи.
Моделирование биосферы различных эпох нашей планеты позволит астробиологам найти свидетельства жизни на других планетах и даже заложить условия к терраформированию. Ведь на нашем шарике станет тесно и для развития человечеству необходимо освоить космос. А его мы освоим только с помощью науки!
Часть 2
Экспозиция музея
Спасибо, если искренне до сюда дочитали мою статью, а не просто пролистали картинки, но все же статья о музее, а значит вторая часть более важна. Здесь я постараюсь рассказать об экспозиции не сползая снова в графоманство и кучу текста (спойлер, сползу).
Музей разделен на тематические залы. В предыдущей части, помимо моей болтовни мы ознакомились с Вводным залом.
Следующий зал - Докембрий и ранний палеозой, беспозвоночные животные и растения.
Экспозиция зала посвящена самым ранним формам жизни - беспозвоночным животным и растениям, их возникновению, развитию и разнообразию.
Жизнь в это время была представлена исключительно морскими созданиями и лишь в конце раннего палеозоя необитаемая суша частично начала осваиваться некоторыми группами беспозвоночных и растений. Позвоночные также были представлены водными видами, немногочисленными и примитивными.
Жизнь зародилась, и по хронологии большую часть времени прозябала в морях и если входную мозайку музея реконструировать правильно, то там было бы большинство рыб и моллюсков, но где-то дизайн должен слегка уступить место науке. Ведь задача музея в первую очередь - заинтересовать )
Между прочим, просматривая фотки обращайте внимание на горельефы, мозайки, картины и прочие произведения искусства на стенах музея. Я по достоинству их оценить не смог (бескультурный, чо), но про них можно написать отдельную статью, или даже изучать их в отрыве от экспозиции самого музея.
Переходим к следующему залу, именно отсюда дети начинают орать: "динозавры!", но динозавров вы в этом зале не встретите, пусть окончание "завр" в их именах вас не путает, до них еще очень далеко.
Часть 3
Эволюция наземных позвоночных
Зал Поздний палеозой – начало мезозоя, древнейшие позвоночные животные
Экспозиция зала посвящена эволюции позвоночных животных и образуемых ими сообществ в Восточной Европе и соседних регионах на протяжении позднего палеозоя – раннего мезозоя (408–205 млн. лет назад).
Здесь я пропущу всякие нужные, но скучные для меня деления на первичноротые и вторичноротые организмы, а также появление хорды, и соответственно, позвоночника и внутреннего скелета и, пожалуй, перейду к более интересующим меня моментам (степень моей заинтересованности на данный момент прямо пропорциональна количеству букв в освещаемой теме).
Климат и ландшафт на планете активно менялся (не забываем, мы говорим про сотни миллионов лет) к чему не менее активно приспосабливалась биосфера. На доселе безжизненную сушу первыми вышли растения, за ними потянулись членистоногие (да, насекомые бегают по суше раньше наших предков) и этой открытой эволюционной нишей не поленились воспользоваться рыбы.
Эволюция кистеперых рыб (на самом деле не совсем кистеперых, но для удобства оставим несколько устаревший термин) обитавших в появившихся в это время богатых органикой, но бедных кислородом болотах, включала в себя возможность дыхания атмосферным воздухом, возможность опираться на свои плавники пробираясь сквозь плотные водоросли болот, а в последствии и переползая от одного высыхающего водоема к другому. Отсутствие на суше каких-либо опасных хищников и приспособление организма к абсолютно новым условиям (ведь это были изначально исключительно водные создания) привело к созданию суставов вместо привычных плавников и легочного мешка вместо жабр.
И вот где-то 370 млн лет назад в конце девонского периода появились первые тетраподы (четвероногие, к которым, между прочим, относишься и ты), а вернее самые примитивные их формы – амфибии.
Помимо выхода на сушу, важность чего действительно для нас трудно переоценить, был еще важный элемент, позволивший нам, а вернее нашим предкам перестать связывать свое размножение с водоемом, завоевать сушу (а кому-то и небо) и стать крутейшими (по-нашему, разумеется, мнению) созданиями на Планете.
Яйца! Не зря они считаются признаком крутости.
Да, ты, твой котик, синички за окном, черепахи и даже динозаврики относятся к амниотам. То есть, наша зародышевая оболочка позволяет проводить процесс размножения (чему нельзя не радоваться) в отрыве от воды, (в отличии от, к примеру, сухопутных, казалось бы, жаб с их головастиками) и да, у нас есть общий предок.
Практически сразу после возникновения (здесь у палеонтологов-таки небольшой пробел в десяток – другой миллионов лет) амниоты разделились на две клады, потомки которых до сих пор, теми или иными путями с попеременным успехом борются за доминирование.
И случилось так, что определяющим (представьте себе) стали отверстия в черепе, а вернее их количество. Развивая свой череп от неприспособленного к суше амфибийного, разные амниоты пришли к разному креплению к черепу челюстных мышц, и, казалось бы, такая ерунда привела нас именно к этому разнообразию в результате которого я (синапсид) печатаю этот текст, снегирь (диапсид) за окошком кушает семена клена, кот (синапсид) лижет яйца на моей подушке, а ящерки и змеи (диапсиды) зимуют в норах.
Собственно, даже названия этих клад именно относятся к отверстиям в черепе. Диапсиды – черепахи, ящерицы, рептилии, в привычном смысле, и птицы – с двумя парами отверстий (глазницы и ноздри не считаем) для крепления мышц в черепе, и синапсиды – все млекопитающие и, разумеется, мы с вами – с одной парой отверстий в черепе. (Вообще есть еще и анапсиды, но блин, кому они интересны)
Ранние синапсиды, в том числе и наши предки, выбрали путь, к скажем так, монолитизированию (уменьшению количества костей и утяжелению) черепа, а также к так называемой гетеродонтии, то есть к разным зубам, в отличие от диапсид, имевших, как и наши общие предки (рыбы и амфибии) одинаковые зубы. Первым, то есть нам, это позволило начать обрабатывать поступающую пищу еще во рту, для чего нужна была дифференциация назначения зубов (резцы режут, клыки протыкают, моляры перетирают пищу) и утрата возможности (передавай привет своему стоматологу) смены испорченных зубов новыми, так как это не позволило бы формировать прикус и портило бы десны, но позволило лучше усваивать поступающую пищу, а значит получать из нее больше энергии. Диапсиды же до сих пор глотают добычу целиком или просто отрывают куски от нее.
Вообще были еще всякие плюшки типа второго неба, позволяющего жевать и дышать одновременно, развитие вибрисс, ускоренного метаболизма и т.д. Что к концу Пермского периода вывело наших родичей (но не наших предков) звероящеров (название тоже несколько некорректно, но куда более привычно) к вершине в пищевой цепи.
И вот ближе к концу пермского периода (лет так 250 млн. назад) бродили вот такие здоровенные терапсиды как титанофон (скелет которого сверху) добычей которого были вот такие не менее здоровенные улемозавры (скелет которого внизу), а происходило это не где-то далеко, а прям у нас под боком в Татарстане, где возле села Ишеево и были найдены их останки.
Однако, ничто не вечно под Луной, и пермь-триассовое вымирание (по сравнению с которым мел-палеогеновое, приведшее к «вымиранию» динозавров, даже в подметки не годится) вывело наверх диапсид, а именно архозавров, о которых следующий зал.
Ты правда все еще читаешь? Что ж, прежде чем перейти в следующий зал, обратим внимание, что не все ветви в эволюционном дереве идут дальше, и некоторые формы животных оказываются тупиковыми. Парарептилии.
Да, по названию можно сделать довольно правдивый вывод, что это рептилии, но не совсем.
Первыми освоили экологическую нишу большого травоядного танка (как бегемот, на которого никто не нападает из-за размеров, но этот еще и тормоз) оставаясь при этом примитивными по форме и строению. Не могли не то, что бегать, ходили-то, судя по цепочкам следов - с трудом. Вывод закономерен: вытеснены более совершенными формами и вымерли несмотря на то, что более поздние формы приблизились по строению к началу мезозоя к рептилиям.
В следующей статье коротко об истории палеонтологических экспедиций давших музею основные экспозиции и следующие залы с динозаврами и древними млекопитающими.
