Путешествие до новогодних каникул (а не после) только кажется нелогичным, на самом деле в нем сплошные плюсы, с какой стороны ни посмотри. Оно позволяет превратить поиск подарков из мучения в приключение, выбрать для родных и друзей уникальные вещи ручной работы, а себе вообще сделать подарок на всю жизнь.
ЮНЬНАНЬ, КИТАЙ
«Страна южнее облаков» – так переводится название южной провинции Китая. Если спросить совета у бывалых путешественников, объехавших страну вдоль и поперек, они, скорее всего, скажут не распыляться, пытаясь объять необъятное, и сразу ехать в Юньнань. Особенно зимой: когда везде зима, здесь вечная весна.
Конечно, весна – слишком эфемерный повод для путешествия на другой конец Земли. В случае с Юньнанью таких поводов гораздо больше. Во-первых, сойдя с трапа самолета где-нибудь в Куньмине или Лицзяне, вы вдохнете воздух полной грудью: Юньнань – единственная китайская провинция без развитой индустрии. Правительство позволило ей остаться сельскохозяйственным краем, поскольку именно она обеспечивает всю «большую землю» рисом, чаем, табаком, сахарным тростником и цветами.
Во-вторых, это самая малонаселенная, но при этом многонациональная провинция Китая, и ханьцы (собственно китайцы) составляют здесь меньшинство. Живущие в Юньнани народности – наси, булан, лаху, мяо, хани, ва – предпочитают говорить на собственных языках, заниматься ремеслами своих предков, носить традиционную одежду, поэтому перед вашими глазами развернется красочный этнографический спектакль, шоу древних народов и, что очень кстати в декабре, ремесел.
Про рынки в Китае в полной мере можно сказать «красота в глазах смотрящего»: кто-то увидит ширпотреб и ненужные безделицы, а кто-то – культуру магических вещей, сделанных вручную в гармонии с тысячелетней традицией, в которой всё имеет свой смысл. Глиняные чайники, чайные доски чабани, нефритовые статуэтки, браслеты, свитки… Кто понимает, тот точно впишет их в правильное пространство вокруг себя. Кроме того, с предметами, купленными на китайских рынках, связан еще один интересный момент: оказавшись за пределами своей страны, они часто взлетают в цене в несколько (иногда десятков) раз.
В современных китайцах (в отличие от наследников древних римлян, этрусков, шумеров, египтян) – иногда, вдруг – чувствуется глубина понимания жизни на грани бессмертия и божественности. Их древние предки неслучайно выбрали для жизни «страну южнее облаков» – здесь сходятся многие природные чудеса. В каменном лесу Шилинь «растут» каменные столбы, похожие не только на деревья, но даже на птиц и людей (лес «прорастает» и под землю – там пещеры). Там, где три реки – Меконг, Янцзы и Салуин – несут свои воды параллельно, теперь находится заповедник «Трёхречье». В местечке Дончуань земли разных оттенков красного похожи на лоскутное одеяло. Достопримечательности «страны южнее облаков» чаще всего имеют и соответствующие названия: ущелье Прыгающего Тигра, гора Спящей Красавицы, пруд Черного Дракона… Добираться до них подчас непросто: например, к каскадам рисовых террас Хунхэ-Хани от ближайшего города ехать 250 километров по горному серпантину, но оно стоит того: многокилометровые террасы на высоте от 200 до 2000 метров над уровнем моря, вручную вырубленные в камнях более тысячи лет назад, повторяют естественные горные рельефы. Единственная неприятность: облака (как и было обещано) часто дремлют внизу, в долинах, и перекрывают вид.
*НЕ ПРОПУСТИТЬ
Именно в Юньнани настоящая историческая родина чая. В горных джунглях растут древнейшие на земле чайные кусты (самому старому, как утверждают, 2700 лет). Когда в мире начался бум чая, охотники за уникальными сортами потянулись в Юньнань, где на каждой горе крестьяне делают свой улун. Своими глазами увидеть плантации, скрученные листья в бамбуковых корзинах, нехитрое производство, попробовать чай в компании фермера – воистину не имеет цены.
ЭССУЭЙРА, МАРОККО
В названии этого города на побережье Атлантики уже слышна романтика. В его долгом звучании – «эссуэйра» – шепот океанских волн, набегающих на берег, и плеск воды, и шорох сетей, вытягиваемых рыбаками на борт, пересыпание ракушек, шум с далекой верфи и шипение арабского кофе в турке… Всего 200 километров от полного туристов Марракеша – и совсем другая история!
Возможно, вы впервые увидели Эссуэйру в давнем фильме Клода Лелуша «А теперь, дамы и господа…»: герои Джереми Айронса и Патрисии Каас, уставшие от жизни и потерявшие себя, совершают отчаянную попытку сбежать от всего, отправиться в плавание вокруг света. В Эссуэйре много солнца и голубого цвета, одинаковые голубые лодки качаются на воде, чайки с криками кружат над площадью, где продают улов, стены старинной крепости выбелены солнцем, и пушки у ее парапета выглядят примерно так же грозно, как воинственно настроенные щенки корги.
Эссуэйра одинаково хороша в качестве как отправной точки, так и пункта назначения. Совсем не суетная, в отличие от других марокканских городов, в меньшей степени жесткая – известный факт, что здесь не такие назойливые уличные попрошайки и по улочкам медины, переходящим в базар, можно дрейфовать почти расслабленно, в темпе andante, как сказали бы музыканты.
Расслабленно – вообще главное настроение Эссуэйры. Все бури остались в прошлом. Здесь были финикийцы и карфагеняне, размещалось (примерно 2000 лет назад) организованное мавретанским царем Юбой IIпроизводство пурпура из моллюсков, который экспортировали в Древний Рим для украшения тог. Собственно, городом Эссуэйра – тогда под названием Могадор – стала в XVIIIвеке, когда султан Мухаммад III силами европейских инженеров построил неприступную крепость, внутри которой расположился по тогдашним меркам мегаполис с широкими улицами. Необходимость в крупном порте для морской торговли с европейскими странами назревала уже давно, и к воротам Могадора протянулся транссахарский караванный путь. Из Черной Африки на верблюдах везли слоновую кость, рабов и золото, чтобы погрузить на корабли и отправить дальше. Здесь отметились арабы и англичане, испанцы, французы и голландцы, оставили след пираты, паломники, содержавшиеся на строгом карантине на одном из островов, а в ХХ веке даже хиппи – европейская богема, облюбовавшая Эссуэйру в 1970-е.
Самое ощутимое сегодня влияние на город оказали, пожалуй, португальцы: от них здесь такое изобилие оттенков жизнеутверждающего синего, создающего на душе ощущение беспричинного счастья. На память об этом чувстве спонтанно хочется увезти отсюда что-нибудь красивое. На серьезную охоту за интерьерными сокровищами – коврами, магрибскими светильниками, серебряными чайниками с длинными элегантными носиками, инкрустированными полудрагоценными камнями столешницами, вышитыми халатами и бабушами с загнутыми носами – едут в Марракеш. В Марракеш едут, когда знают, что ищут. На суке Эссуэйры никогда не знаешь, что поманит тебя и станет твоим, но эта встреча точно случится и станет началом прекрасной дружбы.
*НЕ ПРОПУСТИТЬ
На подъезде к Эссуэйре почти всегда можно наблюдать фотогеничный кадр: козы, забравшись на ветки раскидистых деревьев, объедают черные ягоды. Деревья эти аргановые, их здесь много. В Эссуэйре можно заглянуть в кооператив по производству арганового масла, чтобы «в прямом эфире» увидеть, как местные женщины производят, наверное, самый знаковый марокканский продукт, и купить его.
БАКУ, АЗЕРБАЙДЖАН
Восточный, светский, экзотический, традиционный, стильный, практичный, оригинальный, неповторимый, ностальгический… У бакинского шопинга, как и у самого Баку, нет противоречий, зато очень много граней.
Часто человек, который едет в Баку, заранее примерно представляет себе, что хотел бы увезти с собой на память. Любопытным образом это смутное желание отражает наши представления и ожидания от города. К концу поездки, однако, вы сами себе удивитесь, когда произнесете, например, фразу: «Обязательно нужно купить кепку-«аэродром». Просто вы почувствуете, что эта преувеличенно огромная кепка с плоским верхом теперь, когда вы приехали в Азербайджан и уже никогда не будете прежним, стала вам почему-то жизненно необходима.
Кстати, «аэродром» – одно из самых сложных заданий бакинского квеста. Рассказывают, что первые такие головные уборы появились на Кавказе всего-то 100 с небольшим лет назад. По легенде, в Тбилиси сгорел оперный театр, и итальянский тенор Стефано Кокуцца, пытаясь найти средства к существованию, открыл мастерскую по пошиву сицилийских кепок coppola, и они пришлись местным исключительно по душе. Убеленные сединами мастера до сих пор шьют их в нескольких бакинских мастерских.
Как и повсюду на Востоке, в Баку торговля вплетена в городской ландшафт очень тонко. В Старом городе Ичери шехер по пути от городских бань к Дворцу Ширваншахов магазинчики похожи на пещеры Аладдина: у входа висят грозная бурка и несколько лохматых папах, фитильная старинная лампа – только джинна вызывать, ну а внутри безо всякой логики, как и полагается в караван-сарае, нарды, стаканчики армуды, сувениры, керамические гранаты, словно разломившиеся от сочных зерен, сверху рядами свисают джорабы. Даже если вы не любитель этнических подарков, без джорабов из Азербайджана уехать нельзя: эти высокие узорчатые носки из плотной шерсти, которые вяжут женщины в высокогорных селах, – самая удобная зимняя домашняя обувь.
Известным «специалитетам» посвящены отдельные точки: серебряные серьги и кулоны ищем в ювелирных лавках, медную посуду от прославленных чеканщиков Лагича – в посудных, в художественных галереях рассматриваем произведения бакинских художников, керамистов, мастеров цветных витражей шебеке, а в магазинчиках винтажа на Торговой – давно забытые советские артефакты. Гостей города часто удивляет, сколько старого добра еще сохранилось в Баку.
Но главное удовольствие – попасть в магазин ковров. Хозяин начинает рассказывать о своем товаре, и вдруг перед слушателем распахивается сказочный мир: есть ковры ширванские, карабахские, гянджинские, губинские, паласы ворсовые и безворсовые, с плетением сумах, зели или верни. Даже если вы оказались здесь случайно и морально не готовы возвращаться домой с ковром, вы все равно не уйдете отсюда без вышитой ковровой сумки или гябе (крошечных ковриков для чайных сетов). И помимо прочего с твердым намерением посетить великолепный бакинский Музей ковра. В вышеупомянутом музее не пропустите сувенирный магазин – в нем прекрасный выбор текстильных чудес, среди которых особое место занимают кялагаи – традиционные шелковые платки с узорами из звезд и буты (язычков пламени).
*НЕ ПРОПУСТИТЬ
И конечно, из Баку везут чемоданы еды. Подождите, когда вы окажетесь на бакинском рынке, и поймете, почему «под рынок» знающие люди оставляют целые чемоданы. Сыр мотал пендир, варенье из грецких орехов и розовых лепестков, коробки с шекербурой и пахлавой, лянкяранский чай, гранатовое вино – куда ни посмотри, всё нужно, всего просят глаза и сердце.
КОЛЬМАР, ФРАНЦИЯ
Кольмар открывается как детская книжка с объемными рисунками, сказка про Гензель и Гретель: встают в полный рост пряничные дома с коломбажем – разноцветными и черными балками крест-накрест, над лавками покачиваются кованые вывески с фигурками трубочистов, кренделями, свинками. И повсюду цветы: в клумбах, вазонах, горшках на террасах и окнах.
Кольмар даже для Франции особый случай: французы любят его за уникально сохранившийся целостный средневековый ансамбль такой плотности, что в последние 200 лет у современности не было шанса просочиться в город – только готика, только Возрождение, скрепленные традиционным фахверком. Здесь и пришлому человеку можно спрятаться от нового века: в гостинице спишь как принцесса на горошине, утопая в перинах и подушках, в интерьерах – сладкие рюши и воланы, благородно потертый бархат, мужественные охотничьи трофеи.
Город во всем идеально выдерживает стиль: у любого мишленовского ресторана, которых только в центре с десяток, дух изысканного деревенского трактира, и улыбчивый золотистый ретривер скатывается навстречу гостям по витой лестнице со второго, занимаемого хозяевами этажа дома. Катарсис настигает в квартале Маленькая Венеция: здесь фахверковые дома тесно стоят вдоль каналов, множатся отражениями, к воде склоняются плакучие ивы, с тихим плеском проплывают гондолы, и от красоты этой картины сжимается сердце.
Больше всего гостей здесь бывает летом и ранней осенью. Вокруг Кольмара лежит такая же пряничная страна под названием «Эльзас», а в Эльзасе всё вертится вокруг вина. «Винная дорога» петляет через виноградники, через средневековые городки в три улицы, ненавязчиво указывает на гнезда аистов на шпилях башен, приглашает зайти на деревенский праздник, где в непрактичных старинных костюмах и огромных черных шляпах с бантами танцуют крестьяне.
Зато когда на зиму виноградники засыпают, на улицах Кольмара зажигаются гирлянды огней, тянет ароматами vin brulé, пекущихся каштанов – начинаются рождественские базары. Как же идет городу эта деловитая праздничная суета! Вдруг выясняется, как много, оказывается, ремесленников живет в Кольмаре. Одна семья, например, вручную набивает плотную ткань кельш для скатертей и салфеток – в голубую полоску. Стеклодувы продают фужеры для вина. Шоколатье, как в лучших парижских шоколадных домах, представляют свои версии рождественского «полена». Расписные шары, деревянные елочные игрушки, паштеты в баночках, аккуратно перевязанных бантами, – абсолютно каждая мелочь, купленная здесь, обладает «врожденным французским шармом».
Мы едем в Кольмар с севера на юг, и справа нас неизменно сопровождает как будто вычерченная черным грифелем неровная линия Вогезов, местных невысоких гор. В горах много замков: некоторые заброшенные и почти разрушенные, некоторые вполне обитаемые. Однажды ночью можно заплутать, свернуть не туда и вдруг увидеть перед собой светящийся замок: зубчатая стена, фонарь раскачивается над воротами. Замок этот буквально парит над землей на облаке. Потом, конечно, разберетесь, что подъехали слишком близко к горам, но послевкусие волшебства останется.
К слову, французским детям рассказывают, что Пер-Ноэль – Дед Мороз – живет в Эльзасе.
*НЕ ПРОПУСТИТЬ
Кольмар – не Диснейленд, в нем не играют в средневековую красоту. Кто ищет не просто выгодных ракурсов для соцсетей, а глубины, находит ее в церквях и музеях. Сюда приезжают ради алтаря Грюневальда, улыбчивой «Меланхолии» Кранаха, ради Мадонны в беседке из роз Шонгауэра, ради строгих, с фотографической точностью написанных портретов Гольбейна.
ВОЛОГДА, РОССИЯ
В ненастный зимний день Вологодский кремль кажется продолжением суровой северной природы: тяжелые серебристые купола сливаются оттенком со свинцовыми небесами, 500-летние стены так же белоснежны, как выпавший в ночь пушистый снег. Величественная картина. Русский дух живет на Вологодчине.
Мастер Алексей Безобразов вырезает из березового дерева куклу-панку. У куклы строгое (если не сказать схематичное) лицо, не выражающее никаких эмоций. Передник, платок, прикрывающий лоб. Обрядовая игрушка – плоть от плоти тяжелой крестьянской жизни, нехитрое и зачастую единственное украшение поморской избы – вдруг вызывает в душе бурю эмоций, как будто поднимает к свету что-то из генетической памяти. Народный мастер России, резчик по дереву Безобразов изучал северную игрушку по музеям, да и сам не понаслышке знаком с жизнью в деревне в Вологодской области. Он делает незатейливые предметы обихода, домашнюю утварь, детских лошадок на колесиках и этих кукол-панок, не избалованных жизнью русских баб. Если сдвинуть деревянный передничек, в животе у куклы обнаружится туго спеленатый младенец.
С игрушками народных мастеров можно познакомиться в центре народного творчества «Резной палисад» – это один из самых манящих адресов в Вологде. Старый дом на высоком берегу одноименной реки, в квартале исторической застройки, где можно часами гулять, любуясь деревянными фасадами и наличниками. На втором этаже дома маленький музей деревенского быта, женское «рабочее место» с неизменными пяльцами и коклюшками, а на первом этаже – вот этот магазинчик, в который со всей Вологодской области ремесленники привозят свои работы: из бересты, глины, дерева, лоскутков, кованого железа, даже из ваты, как сделанные по советской технологии 1930-х годов невесомые елочные игрушки.
До мощного белокаменного кремля отсюда совсем рукой подать. Неслучайно кажется, будто кремль великоват для такого небольшого города: главный Софийский собор и крепость построил сам Иван Грозный – он жил в Вологде с 1568 по 1571 год, спасаясь от заговора бояр, фактически сделал ее столицей своей опричнины. Осталась после царя и тайна: без малого полтысячи лет ходят разговоры о том, что где-то есть подземный ход от Соборной горки до Спасо-Прилуцкого монастыря на другом берегу реки. Существуют вроде бы свидетельства стариков, что еще 100 лет назад настоятель монастыря, отслужив службу в Воскресенском соборе в кремле, брал свечу и под землей возвращался в Прилуки. А еще говорят, что, возможно, именно где-то здесь, в подземном лабиринте может быть спрятана Либерея – утерянная библиотека Ивана Грозного.
Тема библиотеки не раз всплывает во время пребывания в Вологде. Так называется, например, известный в городе гастробар, в кресла которого мы падаем после долгой прогулки по городу, и бармен смешивает для нас бодрящий коктейль из сиропа ягод бузины с огуречным соком и алоэ. Вологда сегодня развивает событийный туризм, проводит много мероприятий, таких как большие фестивали «Голос ремесел» и «Деревня – душа России», но до чего же приятно приехать сюда в дни, когда нет событий и почти нет туристов! Подняться на колокольню, сходить в картинную галерею и вечером в театр, пофотографировать неотреставрированные деревянные особняки и церквушки над рекой, обойти все уголки огромного рынка и собрать с него богатый урожай – от вологодского масла до местного иван-чая. Напоследок поцокать языком от восхищения в Музее кружева и не устоять перед ажурной скатертью в одном из многочисленных кружевных магазинов.
*НЕ ПРОПУСТИТЬ
«Семёнково» – архитектурно-этнографический заповедник в 12 километрах от Вологды, где, как в капсуле времени, хранится заповедная русская деревня с усадьбой, избами, церквями, амбарами. В одной из изб находится Музей вологодского масла, где расскажут о местном травяном «терруаре», дадут попробовать продукт по старым рецептам, а также предложат собственноручно сбить масло.
ПАНАМА, ПАНАМА
Как получилось, что вы оказались в Панаме? Может быть, вам предложили наугад ткнуть в карту мира и поехать в точку, куда попал палец? Как бы там ни было, нет ничего увлекательнее, чем открывать новую страну с чистого листа.
Панаму называют мостиком, перекинувшимся от Северной к Южной Америке. Вся страна – на удивление многообразная, с джунглями, островами, коралловыми рифами, кофейными плантациями и небоскребами вдоль океана – очень компактно расположилась на этом «мостике». В столице, одноименном городе, есть отличный музей Biomuseo, посвященный географии страны и построенный прославленным американским архитектором-авангардистом Фрэнком Гери.
На образцово-показательный тропический остров, один из 365 в архипелаге Сан-Блас, можно добраться из столицы всего за два часа, чтобы провести день на природе. Вариантов времяпрепровождения масса: рыбалка, наблюдение за попугаями, ныряние с маской... Но самых любопытных в первую очередь интересует чудо другого рода. Всего в 20 минутах езды от города находится Панамский канал – бесспорно, один из сложнейших строительных проектов в истории человечества. Судоходный канал, который в 2020 году отметил столетие, соединил Панамский залив с Карибским морем, Тихий океан – с Атлантическим. Благодаря его появлению морской путь, скажем, из Нью-Йорка в Сан-Франциско сократился с 22,5 тысячи до 9,5 тысячи километров: кораблям уже не надо огибать целый континент, чтобы попасть на другую сторону.
В Miraflores Visitors Centerнужно купить билет, посмотреть фильм о строительстве канала протяженностью почти 82 километра и принципах действия шлюзовой системы, а потом своими глазами увидеть, как из океана в океан, с одной стороны земного шара на другую, переходит сухогруз или круизный лайнер. (Кстати, любопытный факт: Панамский канал очень перегружен, в день по нему может пройти 48 судов, но желающих гораздо больше, поэтому право прохода по нему без очереди продается на аукционах. Рекордная сумма, уплаченная нефтеналивным танкером, достигала 400 тысяч долларов.)
От наиболее грандиозной панамской достопримечательности переходим к, вероятно, самой крошечной – пробуем лучшее панамское кофейное зерно сорта geisha. После долгого периода испанской колонизации в Панама-Сити остался квартал Каско Вьехо, сердце старого города с аутентичной архитектурой и золотыми алтарями в потемневших от времени церквях. В кафе Unidoкофе geishaзаваривают модными способами колд-брю и пуровер.
Именно в Каско Вьехо, ставшем теперь главным туристическим центром страны, из самых отдаленных уголков привозят свои артизанальные работы панамские индейцы: в основном это яркий и броский текстиль. На ступеньках Французского парка женщины народности куна продают мола – квадратные отрезы ткани с геометрическими рисунками: в племени они используются для изготовления одежды, а иностранцы покупают в качестве акцентов домашнего декора.
И конечно, не составит труда угадать, какой панамский сувенир лидирует с большим отрывом. Разумеется, это панама – они здесь на любой вкус, цвет и размер головы.
*НЕ ПРОПУСТИТЬ
Всем известно, что лучший «мужской» подарок из любой страны Карибского бассейна – крепкий ром. Не выходя за пределы квартала Каско Вьехо, можно попробовать лучший панамский ром в первой артизанальной дистиллерии страны Pedro Mandinga – как в чистом неразбавленном виде, так и в коктейлях. А потом унести с собой сколько получится.
Читайте еще:
Куда пойти в Баку в первый вечер
Ешь и никуда не торопись: шесть направлений для гастрономических путешествий
Текст: Елена Голованова