Кровля избы могла отличаться по виду и форме покрытия. Наиболее древней считается кровля из дерна и земли, когда избы по сути были однокамерными полуземлянками. Такой способ был распространен в первые века существования Руси. С возвышения Москвы этот вариант кровли использовался уже редко.
В южных и засушливых регионах использовался наиболее доступный материал – солома и тростник. Не долговечный, но дешевый и легко ремонтируемый. На севере тоже использовалась солома, но как правило для бедных курных изб и хозяйственных построек. Укладывать этот материал было не так-то просто, существовала своя методика: на массивные стропила укладывались поперечно балки и латы, прижимающие вязанки.
В дождливых и более суровых регионах использовался тес – длинные доски, растесанные клином вдоль волокон бревна. Такие доски по 4-6 метров длиной в отличие от пиленных меньше пропускали влагу, были толще и поэтому долговечнее. Способ этот был придуман задолго до появления пилорам 18 века. [76]
Другим популярным способом перекрытия были дощечки и кора меньших размеров: дранка, лемех, гонта, шиндель, которые делались из стойких к влаге пород деревьев: осины, лиственницы, сосны, ели. Также в качестве гидроизоляции использовалась береста. Наиболее нарядным считался осиновый лемех, которым обычно украшали северорусские деревянные храмы. Изготавливались дощечки также с помощью топора. Для жилых помещений использовали 3 слоя гонты, для хозяйственных – два. Для тесовой и гонтовой кровли необходима была полноценная обрешетка крыши. Жестяная кровля из тонких листов металла пришла в деревню только к концу 19 началу 20 века, массовое распространение они получили уже только после Великой Отечественной войны.
В зависимости от материала кровли и назначения здания были различны и формы крыши: односкатные, двухскатные, четырехскатные, многощипцовые, бочкой, конусом, луковицей и т.д.
Отдельной проблемой была установка окон. Точнее проблема заключалась в поиске подходящего материала, который мог бы одновременно пропускать свет и сохранять тепло. В древности на рамы натягивали паюсный мешок рыб, бычий пузырь, пластинки слюды, промасленную ткань. Все эти материалы плохо пропускали свет, но держали тепло, что было важнее в условиях сурового климата. Слюда использовалась в основном богатыми слоями населения, поэтому в деревне использовалась редко. Размер окон был небольшим. Изначально делались только слуховые и волоковые окна толщиной в венец, которые в черных избах также выполняли роль дымника. В холодное время года эти узкие окна закрывали (заволакивали) деревянной дощечкой-заслонкой.
Дальнейшее развитие шло в сторону увеличения количества и размеров окон. Волоковые окна стали делать косящатыми, уже в 2-3 бревна высотой, с деревянной рамой, на которую натягивалось несколько пузырей. Одно такое окно стали размещать на фасаде между волоковыми. Оно стало называться красным. Для защиты от холода оно также закрывалось вставней или ставней. [77]
Привычные нам широкие окна с красивыми резными наличниками, в количестве трех-четырех штук на фасаде – это довольно позднее явление в русской деревенской архитектуре. Такие окна стали появиться только с распространением стекла. В городах – в 18 веке, в деревне – со второй половины 19 века. Так что в большинстве русских домов было темно и дымно, хоть и тепло.
Поэтому, кстати один из главных ныне декоративных элементов избы – наличник, так же появился поздно и долгое время не являлся центральным. Вообще декоративные элементы в русской избе часто несли практическое значение (например, причелина защищала слеги от гниения и держала водотечник, охлупень защищал дом от влаги и придавал всей крыше устойчивость и т.д.). Сами узоры и основные элементы декорации ранее несли и магический смысл, пришедший из древнеславянского язычества. Но в 18 веке, это скорее было просто традицией, т.к. языческая символика к тому времени давно влилась в русскую христианскую культуру.
Раньше простые однокамерные избы назывались клетями, позже этим же термином стали называть нежилые однокомнатные помещения, пристраиваемые к избе, которые использовались для хранения вещей и продуктов, их также называли кладовками, здесь хранились продукты наиболее важные, скоропортящиеся и требующие особого присмотра: мука, крупа, масло и т.д.. Отдельное строение, используемое как хозяйственный склад – называлось амбаром, житницей (для хранения зерна) или погребом.
Клети дали название и подклету, нижнему этажу дома, иногда заглубленному в землю. В подклете также хранились продукты и вещи, но могли и жить (у богатых крестьян и купцов там жили рабочие и слуги), поэтому иногда он делался с печью.
Неотапливаемые жилые помещения, используемые только летом, назывались горницами (в некоторых районах так назывались и отапливаемые избы). Они находились на верхних этажах дома. Горница с красными окнами называлась светлицей. Здесь окна были широкие и прорубались во всех стенах, иногда в светлицу выходил один бок печи. Строились такие помещения в женской половине, здесь не стряпали, а занимались рукоделием, поэтому светлицу еще называли ткацкая светелка. Так называли и отдельную избу, где занимались кустарным ткацким производством.
Соединялись все эти помещения сенями – крытыми переходами. Вход в жилую избу всегда проходил через крыльцо и сени, что сберегало тепло в основном помещении. Сени отличались по размеру и назначению в зависимости от места расположения. На девичьей половине сени строились большого размера и использовались для игр. Сенник у избы использовался для устройства брачной постели, также здесь устраивали кладовые. Под сенями иногда строили подсенье. Совокупность всех строений двора называли хоромами, причем жилые помещения именовались покоевыми, а нежилые – непокоевыми хоромами.
В деревне строился целый комплекс построек, предназначенных для основной деятельности крестьянина – обработки сельскохозяйственных культур. Важной постройкой являлся овин – место где сушили снопы перед молотьбой. Он устраивался с ямой (ямником) и печью без трубы, над которой надстраивался второй этаж – сушило (садило), где укладывались снопы для просушки. В Нечерноземье различали 2 основных типа овинов: с подовинником (ямой) и без него (печь устраивали вровень с землей), если грунтовые воды стояли высоко. [76]
Более усовершенствованные овины назывались ригами, где печь ставилась не внизу, а сбоку. При этом были два отдельных входа: в ямину через подлаз (подныр), а в сушило через сенцы, где иногда сразу происходила молотьба и вейка. Но обычно обмолот проводили на гумне (току) – расчищенном огороженном участке земли, здесь же складывали еще необмолоченные скирды. В дождливых районах гумно также делали крытым. Из-за боязни пожаров эти постройки ставились отдельно от избы. Тяжелый труд на гумне породил множество русских пословиц: «Ума три гумна, да сверху не покрыты», «У дурака что на уме, то и на гумне, пусто», «Каков на гумне, таков и на войне» и др. [76]
Вплотную к жилым избам примыкал другой комплекс хозяйственных построек – скотный двор. Специальными постройками для содержания скота были мшаники, хлевы, конюшни, свинарни. Обычно мшаники предназначались для коров, птицы, ульев, а хлевы – для овец. Здесь же устраивали отдельные помещения для хранения корма скота – сенники (в северорусской избе корм хранился на повети над скотным двором). Сараями называли крытое помещение рядом с сенями дома, где содержался скот зимой или хранился корм (сено, солома и т.д.). Хотя большинство крестьян хранило сено в стогах под открытым небом, несмотря на то, что часть корма пропадала. [76]
В самой деревне за пределами дворовых хозяйств были распространены постройки общественного и иного назначения: кузница, мельница, общинная изба, школа, храм и т.д. Их наличие не было обязательным, они часто приходились на несколько деревень и ставились в наиболее крупных селах и волостных центрах.
Полеводство.
Как уже говорилось ранее, крестьянский труд был рискован и тяжек. Это обуславливалось суровыми природно-климатическими условиями, крепостническим гнетом и незащищенностью деревень от набегов, восстаний, воин, грабежей и т.д. Но процессы эти не были постоянными, меняясь в ту или иную сторону в различные исторические эпохи. Климат, как известно, смягчился в 14-15 веке, затем снова наступил период похолодания с конца 16 века до 18 века. Почвы на Руси не отличались высоким плодородием, в свое время Владимирское княжество выручило Ополье, о котором говорилось в первой части, но с расширением и развитием государства его площадей стало не хватать. Ситуация стала улучшаться с продвижением на юг, с захватом и освоением Дикого поля. Одновременно с этим Россия продвинулась далеко на восток, избавив крестьянство от разорительных набегов иноплеменников. Хотя Крымские татары перестали беспокоить нашу страну только в 18 веке. Неоднозначно выглядят на этом фоне социальные процессы. Нарастающий гнет крепостничества был также мозаичен. Об опасностях, угрожающих русской деревне мы еще подробно поговорим, а пока отметим, что из-за высоких рисков ведением сельским хозяйством крестьяне занимались осторожно, основываясь на многовековом горьком опыте. Многие специалисты ругают наших крестьян за экстенсивное развитие и архаичность, но этот путь был проверенным и надежным, экспериментировать же было некогда и опасно.
Однако это не значит, что сельское хозяйство было неизменным с древнейших времен. Русское крестьянство умело учиться и быстро приспосабливаться, оно живо реагировало на все процессы, происходящие в государстве. Образ тупого и забитого мужика – это предрассудок. Мы уже сказали, что архитектура крестьянского двора сильно менялась в течении 18-19 веков, воспринимая новые городские принципы регулярности и стиля. Но это было не банальное копирование, а обдуманное подлаживание под сложившиеся устои. Какие-то идеи не только отбрасывались, но и улучшались, приобретая на селе новое значение.
Можно предположить, что развитие деревни началось не в 18 веке, а гораздо раньше, а удачные решения брались не только в западноевропейской культуре. Освоение огромного пространства на востоке требовало использования опыта местных культур. Например, у татар русские переняли военную тактику, почтовую службу, вооружение, породы лошадей, овец и т.д. Тем более и западное влияние началось еще в древности. Например, в 14-15 веках на смену косам-горбушам пришли косы-литовки (да-да те самые косы с длинными рукоятками, которые позволяют косить стоя – это не русское изобретение [78]). Вообще Русь не была каким-то закрытым государством, огороженным железным занавесом. Вспомним, что северные русские республики (Новгород, Псков) входили в крупные европейские торговые союзы, приглашали к себе иностранцев и сами ездили в Европу, перенимая все передовые технологии. Даже в наиболее суровые годы правления Иоанна Грозного страна вела активную торговлю с Англией.
Так что, описывая деревню 18-19 века, мы описываем с одной стороны устоявшийся уклад жизни, основанный на многовековой традиции, с другой – культуру очень гибкую, интересующуюся и постепенно меняющую свой облик. Считать дореволюционную крестьянскую культуру отсталой и средневековой безграмотно, это признавали даже советские историографы. [76]
Итак, основной проблемой в сельском хозяйстве было низкое плодородие почв, что при эксплуатации приводило к их быстрому истощению. На Руси поэтому было широко распространено подсечно-огневое земледелие: на пригодной местности выжигалась трава и древесно-кустарниковая растительность, что на время повышало плодородие почв, затем поле вспахивалось и использовалось несколько лет, а потом забрасывалось. Перелога (заброшенная земля) несколько лет не использовалась, как говорили – отдыхала. Иногда такая земля забрасывалась надолго – 10-30 лет и более переходя в категорию «запольных земель», которые начинали разрабатываться только когда истощались основные используемые площади. Такой способ обработки был надежен и проверен временем, но в целом малоэффективен. Общая производительность труда была крайне низка.
Продолжение следует.
С первой частью главы можно ознакомиться здесь.
С предыдущими разделами книги можно ознакомиться в подборке.