Единство многообразия можно назвать ведущим ценностным принципом российской цивилизации. Сама история российской государственности уникальна, ведь в ее основе многонациональное общество, составляющее единый народ. Россия — ядро и центр русского мира, объединяет в себе и вокруг себя многие народы и даже государства, принадлежащие к различным религиям и культурам.
Цивилизационно- и государствообразующий народ России — это, конечно, русские. Но этот факт непременно требует дополнительного пояснения как минимум в двух принципиальных смыслах. Во-первых, поскольку Россия возникла и веками развивалась как многонациональная страна, этнический русский национализм абсолютно чужд нашей культуре. На протяжении всей истории освоение огромных территорий, защита общих границ и интеллектуальное развитие были совместным делом многих народов. В статье «О путях России» эту характерную черту русской государственности выразил отечественный философ Иван Александрович Ильин (1883–1954): «Не искоренить, не подавить, не поработить чужую кровь, не задушить иноплеменную и инославную жизнь, а дать всем дыхание и великую Родину — всех соблюсти, всех примирить, всем дать молиться по-своему, трудиться по-своему и лучших отовсюду вовлечь в государственное и культурное строительство».
Более того, признание цивилизационно-образующей роли русского народа вовсе не есть утверждение каких-то его особых прав и привилегий. Напротив, исторический факт состоит в том, что именно русский народ был наименее защищенным в социальном плане на протяжении длительного времени. Государствообразующая роль подразумевала в истории очень тяжелые и очень ответственные обязанности.
В России исторически складывался такой тип страны-цивилизации, где принцип распознавания свой - чужой определялся в первую очередь общей культурой, ценностями и языком. В этом отношении сложилась парадоксальная ситуация, что «русскость» до сих пор понимается не столько в этническом, сколько именно в цивилизационном смысле. Если в современной России есть тонкий нюанс в понимании слов «русский» и «российский» (первое может выступать как этнический идентификатор, а второе — как общегражданский), то еще совсем недавно — до революции 1917 г. - слово «русский» указывало и на этничность, и одновременно на цивилизационную принадлежность. Можно было быть финном, немцем, великороссом, малороссом, белорусом и одновременно осознавать себя русским.
Русскую культуру и историю невозможно представить как историю этнических русских. Многообразие и богатство российской цивилизации обеспечивалось участием в ее судьбе людей самого разного происхождения — немка императрица Екатерина II, главный национальный поэт с африканскими корнями А. С. Пушкин, итальянский архитектор Северной столицы Варфоломей Варфоломеевич (Бартоломео Франческо) Растрелли, французский основатель русского балета Мариус Иванович Петипа, легендарный русский мореплаватель датчанин Иван Иванович (Витус Ионассен) Беринг и т. д. Даже русский врач, офицер, фольклорист и автор знаменитого Толкового словаря живого великорусского языка Владимир Иванович Даль, более полувека посвятивший изучению русского языка, был сыном датчанина и немки. Широко известны его воспоминания о путешествии на «историческую родину»: «Когда я плыл к берегам Дании, меня сильно занимало то, что увижу я отечество моих предков, мое отечество. Ступив на берег Дании, я на первых же порах окончательно убедился, что отечество мое Россия, что нет у меня ничего общего с отчизною моих предков».
Единство такой многонародной и разнокультурной стране обеспечивало естественное наличие общих целей и задач. О важности осознания этого, например, свидетельствует учреждение особого праздника — Дня народного единства (4 ноября), который призван напомнить о народном подвиге русских людей в годы Смуты, когда от польской интервенции была спасена российская государственность и, по сути, рождена гражданская нация, победившая внутренние противоречия сословного и культурного характера. Наличие общих ценностей и единой цели, значение которых перекрывает все возможные естественные разногласия и различия более мелкого масштаба (от личных симпатий и предпочтений до национальных или культурных отличий), является аксиологическим ядром российской государственности в силу самой ее истории. Конечно, это наиболее заметно в кризисные моменты, когда речь идет о принципиальном существовании государственного организма — как, например, необходимость защиты родины в Великую Отечественную войну. Но примеры реализации ценностного принципа единства многообразия можно найти и в обыденной жизни — будь то совместная молитва в храме, общественный митинг, шествие Бессмертного полка и даже новогодние гулянья, объединяющие людей разных культур, национальностей, возрастов и политических симпатий. Очевидно, что гражданское и межнациональное согласие — это живой процесс, который требует взаимного и постоянного внимания и диалога. Единая государственность и сосуществование многочисленных этносов, религий и традиций, естественно, порождали и порождают большое количество вызовов и проблем. Разъединение, разжигание национальной вражды и ненависти к людям иной веры и культуры, расчленение единого государства под лозунгом необходимости «деколонизации» — самый очевидный и кратчайший путь разрушения любой большой державы и сильного геополитического игрока извне. Как прозорливо писал Дмитрий Иванович Менделеев: «Разрозненных нас — сразу уничтожат, наша сила в единстве, воинстве, благодушной семейственности, умножающей прирост народа, да в естественном росте нашего внутреннего богатства и миролюбия». Именно сложносоставность, многонародность и разнокультурность России как страны-цивилизации дает нам колоссальные преимущества и возможности для развития. Принципиальная витальность многонародной, но единой России представляет собой привлекательный образец пресловутой «мягкой силы» для многих стран и народов мира. Примечательно, что идея о том, что более 320 сложные системы демонстрируют большую адаптивность и устойчивость, подтверждается и исследованиями в области естественных наук. Таким образом, единство многообразия как ключевой ценностный принцип отражает саму сущность российской цивилизации. Он предполагает, что никто из граждан современной России не должен забывать о своих религиозных или этнических особенностях, но при этом принадлежность к своей семье, обществу, государству и стране позволяет каждому чувствовать себя органической частью единой и неделимой, противоречивой, но великой России.
