Они остановились как вкопанные, а потом не сговариваясь закричали.
-- Наташа, не бойтесь, это я Виталик. Он подбежал к испуганным женщинам.
-- Баба Аня, Наташа, я вас напугал? Ну простите, -- оправдывался муж Наташи.
-- Виталик, слава богу это ты! -- В один голос вскричали женщины.
-- Мы такого страху натерпелись, что не приведи Господи! -- Пожаловалась баба Аня.
-- А где вы были? Я стал переживать, когда ты не вернулась домой, -- рассказывал Виталик.
-- Посмотрел на часы, время перевалило за полночь, а тебя нет. Я оделся и пошел к бабе Ане. Пришел, а у нее света нигде нет. Так где же вы были?
-- Давайте пойдем ко мне, я поставлю чай и мы обо всем поговорим в доме. А то мы своими криками переполошили пол деревни. Вон, собаки никак не успокоятся, -- предложила баба Аня. Наташе очень хотелось поскорее попасть домой, но она глянула на мужа, Виталику не терпелось услышать рассказ о том, куда они ходили, на ночь глядя. Деревенские собаки никак не хотели замолкать, и в соседских окнах загорелся свет. Баба Аня быстро открыла калитку и Наташа с Виталиком проворно забежали во двор.
-- Хорошо, что нас никто не видел, а то завтра бы разговоров столько было. -- Сказала старушка. Они зашли в дом, бабушка зашторила занавески на окнах и поставила чайник на электрическую плитку.
-- Сейчас чайка попьем, а то я после такого похода запалилась, -- со смехом сказала старушка.
--Так все-таки, где вы были? -- Спросил Виталик.
-- Ходили к Захарию, в лес. Он оказывается очень любил ведьму Анну. Рассказал нам, как деревенские мужики убили ее доченьку и чуть не растерзали ее. Женщины еще долго пересказывали историю Захария и Анны. Домой возвращались по темноте. Собаки по всей деревне продолжали лаять и выть, так и не успокоились. Наташа и Виталик потихоньку шли в темноте.
-- Хоть бы один фонарь поставили! -- Возмущался Виталик, то и дело спотыкаясь. -- Тут не долго и ноги сломать!
Наташа шла молча, она была подавленная, еще не забыла поход к старику. Из головы не выходила история о ведьме Анне. Ей до глубины души было жаль эту несчастную молодую женщину. Жалко было девочку, невинно загубленную душу. Невольно представляла себя на ее месте и озноб ужаса, и страха пробежал по спине.
-- Господи, не дай Бог испытать такой участи. -- Молилась она.
-- Наташ, ты чего замолчала? Сильно в лесу испугалась? -- Спросил Виталик.
-- Да, нет, я просто думаю об этой несчастной ведьме, сколько ей пережить за всю жизнь пришлось. И Захарий, ты знаешь, он ведь ее по-настоящему любил, да и она его тоже. И представляешь, она отказалась от своей любви и ушла. А я вот и не знаю, смогла бы я так? -- Задумчиво проговорила Наташа.
-- Как так? -- Не понял Виталик.
-- Да ладно, не будем об этом, -- не захотела говорить Наталья. Они свернули на свою тропинку к дому и увидели, что во всем доме горит свет.
-- Что там такое? -- В один голос спросили они и быстро побежали к дому. Наташа бежала за мужем и не могла его догнать. В предчувствии беды, силы вдруг покинули ее. Она еле ползла и читала молитвы какие, знала. Почему-то она больше волновалась за дочь. С Петькой ничего не могло случиться. Подходя к дому она увидела во дворе свекра, он тащил из сарая лестницу и прилаживал ее к стене дома. Свекровь стояла сложив в мольбе руки, и смотрела на верх. Наталья невольно подняла голову и посмотрела туда, куда смотрела Галина Петровна. От того, что она там увидела, сердце ее пропустила удар и замерло. На краю крыши, на самом высоком коньке стояла ее дочь Ирочка. Она, ни на что не реагировала, ровно и не шатаясь девочка стояла, как маленькая статуя. Наталья хотела позвать дочь, но свекровь быстро зажала ей рот ладонью.
-- Не смей, она может проснуться резко, испугаться и упасть. -- Шепотом прорыдала ей на ухо свекровь. Наталья захлебнулась своим криком и закусила кулачки. Немного переведя взгляд, она увидела, как на крыше по коньку ползет Виталик. Он тихо и аккуратно полз не издавая никаких звуков. Наташа с ужасом наблюдала и молилась за мужа и дочь, чтобы с ними ничего не случилось. Луна до селе не желавшая светить на землю, вдруг выкатилась из-за туч и осветила девочку на крыше. Наталья с ужасом увидела, как ее маленькая дочь прижимает к себе страшную, безобразную куклу.
-- Ирочка, брось ее -- прошептала Наташа. Ей казалось, что она кричала громко. Но из горла вырывался какой-то сип. Наталью не держали ноги и она рухнула на землю. Но глазами продолжала держать девочку на крыше. Она видела, как муж тихо подполз сзади и протянул руки, пытаясь схватить дочь, но девочка и кукла, обе повернули головы в сторону Виталика и дико закричали. Наталья невольно закрыла уши руками. Рев стоял неимоверный, будто кричало дикое животное нечеловеческим голосом. Ирочка сделала шаг и..
Захарий, после того, как проводил своих ночных визитёров, не находил себе места. Сильно разбередили они ему сердечную рану. Он пытался забыть свою Аннушку, но память и сердце, оживляли ее.
Когда Аннушка ушла, и закрылась за ней дверь, Захарий вдруг почувствовал такую пустоту в душе и боль в сердце, что невольно упав на колени схватился за больное место. Душа вдруг опустевшая, захлебнулась кровью откуда так жестоко вырвали любовь. Он катался по полу, рыдал и рычал, как дикий зверь. А потом пришла злость, страшная, необузданная злость, которая во что бы то ни стало требовала отмщения. Захарий не помня себя схватил палку, намотал на нее мешковину и опустив в керосин, пошел к соседям.
Соседи Виктор и Мария Макаровы, были в тот страшный день на мельнице. И, когда Захарий повернулся к своим землякам спиной, там среди "своих" были Макаровы. Краем уха он слышал как Мария кричала:
-- Бейте ведьму и отродье ее не оставляйте. Она всю деревню извела вместе с моим братом.
Захарий вдруг четко услышал все голоса своих земляков, то что они кричали. Он стоял и смотрел на все это будто со стороны, он увидел, как Виктор схватил бревно и ударил сзади Захария. Как поверженный упал он, и все, сознание померкло. Захарий смотрел на себя поверженного со стороны и кричал;
-- Вставай, вставай, -- но крика не было, он как рыба открывал рот. И тогда он увидел, как толпа навалилась на Анну и подмяла ее под себя. А Оленька застыла с широко распахнутыми глазами. Ребенок не убегал, но страшные руки убийц дотянулись до нее и стащили с мешков. Захарий краем сознания видел, как Оленька вот только, что была живая, лежит на мешках, как сломанная кукла, неестественно подмяв под себя ручку. Захарий упал замертво.
-- Господи, Пресвятая Богородица, да сколько мне еще видеть это страшное видение? Сколько живу, а забыть не могу! -- Молился и плакал старец. Он вспоминал, как поджог всех убийц ни в чем не повинных матери и дочери. Тех кто успел, тот спасся, а кто не успел, те сгорели вместе с домом. Он не сожалел тогда ни о чем. Страшная жажда мести жила в душе. Это потом пришло сожаление и покаяние. Он ходил на могилу к девочке и долго просиживал там. Захарий видел ее, разговаривал с ней. Иногда он засыпал на могиле у Оли, и ему снилось, как маленькие ручки гладят его по седой голове. Он сквозь сон ловил эту детскую ручку, чтобы прижаться к ладошке исхудавшей щекой, но прижимался только к могильной земле.
-- Аннушку надо остановить. -- Думал старик. Ему было жаль эту молодую женщину, что сегодня приходила за помощью. Чем дольше он смотрел на Наталью, тем больше она ему была похожа на Аннушку.
-- Какое сходство? -- Размышлял старик. -- Но молодице нужно помочь, значит надо вызвать Аннушку и уговорить оставить эту семью в покое. Да и хватит мстить. Уже давно нет в живых всех обидчиков, остались только их правнуки, которые и не знают этой трагедии.
Захарий встретил восход солнца молитвой, помолился, умылся росой и нарвал букет полевых цветов, пошел проведать своих девчонок, как он в душе их называл. Могила Оленьки вся была в цветах. По обеим сторонам, подле креста, Захарий посадил березки. Он ухаживал за деревцами, подрезал им крону, и они как руками окутывали могилу девочки своими зелёными ветвями. Захарий присел на лавочку у могилы. Березки тихо шелестели листвой.
-- Вот такие дела Олюшка, -- поведал ей рассказ Захарий. Но ответом был только ветер, да шелест берез. Старик еще немного посидел, опустил голову, теребя картуз, а потом решительно встал и пошел на могилу к Аннушке, где ее закопали за кладбищенской оградой. Это потом уже Захарий облагородил могилку. Насыпал холмик, накопал дерну и обложил им могилу, лавочку поставил. Но приходил нечасто к ней. Не мог он долго находиться там. Очень болело сердце, домой приходил разбитый и больной. Вот и в этот раз Захарий пришел к Аннушке на могилу, поставил цветочки и помолившись присел на лавочку. Долгий разговор ему предстоял...
Продолжение следует...
Спасибо что дочитали историю до конца
