Почему-то моя дочка решила, что ее сын должен играть на скрипке. Все бы ничего, но мы живем вместе, и я жутко устаю от этих невыносимых звуков...
Дети – цветы жизни, и поспорить с этим сложно. У меня их трое. Все взрослые, у всех свои семьи и дети.
Я живу с младшей дочкой Аллой и ее сыном Максимкой. И все было бы хорошо, если бы не одно но – внук играет на скрипке. Учится второй год, но кроме пиления, я не слышала ни одного адекватного звука. Лучше бы рисовал, как его двоюродный брат. Но Аллочка купила сыну скрипку...
– Максик, повтори Бетховена, – попросила дочь, вернувшись с работы.
– Да, мамочка, – мальчик послушно взял инструмент и начал играть.
– Кошмар, – прокомментировала я и достала тонометр.
– Мама, тебе плохо? – обеспокоилась дочь. – Воды? Таблетку?
– Тишину, – ответила я и начала мерить давление. – Ну вот, как я и думала, сто семьдесят на сто!
– Вызвать скорую? – спросила Алла.
– Лучше уж труповозку! – буркнула я.
Такие скандалы были не редкость. И все из-за скрипки, на которой Макс не умел играть. Ну неужели дочь не слышит, что у него нет к этому таланта. Только нервы мои испытывает. А я и так больна: давление, сердце, подагра. Да что говорить...
– Бабуля, мы сегодня начали учить «Чакону» Баха, – радостно сообщил внук, когда я вернулась с работы.
– Максим, прошу, занимайся, когда я пойду в магазин, – попросила внука. – У меня болит голова.
– Ты не любишь, когда я играю на скрипке? – огорчился он. – Ну почему?..
Просто каждый должен заниматься своим делом. Вот твоя мама хотела поступать в медицинский. Но мы с дедушкой были против. Зачем ей эти больницы, боль, кровь...
Она поступила на юридический и счастлива, работая нотариусом... – сняв туфли, я босиком пошлепала в кухню, на ходу продолжая рассказ.
– А твоя тетя Люба хотела быть кондитером. Ну какой из нее кондитер, Максик? Правильно дедушка сделал, что заставил ее тогда поступить на иняз. Нормальная профессия – переводчик!
– Но тетя Люба делает классный «Наполеон», – сказал внук. – И еще этот... штруфель.
– Штрудель, Максимушка, штрудель! Ну и пусть себе печет! Я говорю о настоящей профессии. Понимаешь?
– Нет, – откровенно признался малыш. – Бабушка, разве было бы плохо, если бы мама работала врачом, а тетя Люба кондитером?
– Мы с дедушкой решили иначе и, думаю, что не ошиблись. Может, и тебе лучше рисовать, например, или играть в футбол...
– Мне очень нравится скрипка, – ответил Макс и пошел в свою комнату.
Вечером позвонила Ирина, моя старшая. Она единственная из трех дочерей, которая ослушалась нас с отцом и пошла учиться на парикмахера, а не на химика, как советовали мы.
– Мама, ты что, опять с Аллой поссорилась? – спросила она. – Отвечай!
– Почему поссорилась? Мы просто дискутировали. Имею я право на собственную точку зрения или уже нет?
– Имеешь, конечно. Но если Максиму нравится играть на скрипке, зачем ты отбиваешь у него охоту? И эти твои мнимые приступы гипертонии изрядно всем надоели. Не спекулируй своим здоровьем. Ты не умрешь. О! Кстати, пока вспомнила, Вадим привез тебе вчера лекарство?
– Привез. Спасибо!
– На здоровье. Только прочитай внимательно инструкцию. Изольда Викторовна сказала, что это самое лучшее при подагре... И Аллу больше до слез не доводи. Она этого не заслуживает.
– Я ее не доводила. Лишь сказала, что у меня давление подскочило... Что, мне уже и говорить в своем доме нельзя?
– Можно, мамочка... Но Аллочка и так, бедная, никак в себя не придет после развода, а тут ты еще постоянно ее «строишь». Скрипка тебе не угодила, видите ли!
– Представь себе! Поживешь с мое – поймешь, как это, когда дети играют на нервах, – на мои глаза навернулись слезы.
– Господи, мама, что ты такое говоришь? Как не стыдно? Ну кто играет на твоих нервах?
– Вы, кто же еще! И хватит меня учить, у меня опять поднимается давление!
– Ты сама себе его поднимаешь! – рассердилась она. – Пошла бы погулять перед сном, вместо того чтобы дома сидеть и болячки свои лелеять... Да, Алла сказала, в пятницу у Максима в музыкальной школе концерт. Он будет этюд играть. Пойдешь?
– Мне его этюдов дома хватает. Играет у меня на нервах... Сил никаких нет!
– А мы с Вадиком пойдем и Ромку уговорим, если он не будет на плавании, – сообщила дочка. – Не каждый день мой племянник в концертах участвует.
– Меня никто не звал! – бросила я.
– Я зову... Алла с Максиком боятся... Знают твою реакцию.
– Боятся? Как же! – фыркнула. – Ничего, с такой жизнью мне недолго осталось. Потерпите!
– Мама!!! Ладно, мне пора, увидимся на концерте, – сказала Ирина и положила трубку.
– Меня никто не приглашал... – повторила я сама себе и пошла жарить котлеты.
В тот день мы ужинали в тишине. Видимо, Алла догадывалась, что мне звонила Ира, но не хотела об этом говорить.
Молчание прервал Максим:
– Бабуля, у меня в пятницу концерт!
– Поздравляю, – я сделала вид, что не понимаю, к чему он клонит.
– Будет круто! – радостно сообщил внук. – Даже иностранцы приедут.
– Иностранцы? Чего это вдруг? – поинтересовалась я.
– А там один американец, он для нашей школы когда-то давно инструменты помогал закупить. Теперь вот приедет посмотреть, как мы играем. Дочку свою берет, она известная пианистка в Далласе... – Макс поковырял вилкой котлету и, как бы между прочим, спросил:
– А ты придешь? Мы с Аллой переглянулись.
– Приходи, пожалуйста, – продолжил внук. – К Саше бабушка из другого города приедет на концерт, – добавил со вздохом. – А тебе ведь не надо никуда ехать, школа вот, через дорогу, – внук махнул рукой в сторону окна.
В пятницу мы все дружно отправились к Максиму на концерт. Я удивилась, но зал был полный.
– Дышать нечем, – сказала Алле.
– Сядь возле окна, – предложила дочка. – Там больше воздуха.
– Хочешь, чтобы меня продуло? Мало мне болячек, – проворчала.
– Выступает ученик второго класса Сидоров Максим. Вольфарт. Этюд, – объявила учительница музыки. На сцену вышел мой внук. Белоснежная рубашка, галстук-бабочка, в руках скрипка. Он коснулся смычком струн, и полилась музыка... Как же я раньше не поняла, что у Максика настоящий талант?
– Ты обязан тренироваться каждый день, каждый, слышишь?! – наставляла внука, когда мы возвращались домой. – Музыка – твое призвание. Помнишь, я говорила, что каждый должен заниматься в жизни своим делом. Кем ты хочешь стать?
– Великим скрипачом, – ответил внучек. – Как Никколо Паганини.
– Умница! – похвалила, понимая, что талант требует жертв.
