Есть, но немного. В основном в регионах малолесной зоны (например, Татарстан, Воронеж, Тамбов, Липецк и др.), где в силу исторических причин и местных особенностей сложились традиции более бережного отношения к лесам. Это не значит, что там все хорошо или даже преимущественно хорошо, но хотя бы есть масштабные примеры успешного восстановления и выращивания ценных лесов даже в нынешних условиях. Есть неплохие примеры в Московской области, но тоже, к сожалению, фрагментарные, далеко не преобладающие.
В многолесной зоне, особенно в тайге, примеров очень мало - или там, где на местах в лесничествах сохранились специалисты-энтузиасты, знающие свое дело и как-то умудрившиеся его вписать в нынешние реалии (в основном это штучные примеры, рассеянные по огромной площади), или у некоторых наиболее ответственных арендаторов, которые как-то пытаются (или пытались) запустить у себя полноценное лесное хозяйство. Абсолютное большинство крупных арендаторов, которые пытались делать что-то реальное в плане развития лесного хозяйства - это были российские подразделения или предприятия крупных зарубежных лесных компаний, в основном европейских (к настоящему времени они практически все или уже ушли, или находятся в процессе ухода). Что будет с их лесохозяйственным наследием - пока непонятно.
Что еще важно тут учитывать. Критически важный этап всего цикла лесовыращивания - это первые примерно двадцать лет. Он включает в себя собственно лесовосстановление, агротехнические и лесоводственные уходы (первые несколько лет), рубки ухода в молодняках - осветления (обычно до десяти лет) и прочистки (обычно до двадцати лет). Именно прочистка, как завершающий прием ухода, окончательно формирует тот ценный молодой лес, который является результатом лесовосстановления. Если этого завершающего приема нет (и тем более - если нет и осветлений, и прочисток), то даже при идеальном выполнении всех предыдущих этапов их результаты в основном, а часто и полностью, обнуляются (вырастает то же самое, что выросло бы вообще без всякого лесовосстановления). Поэтому если то позитивное (очень немногое в масштабах страны), что было сделано в плане лесовосстановления, будет сейчас в основном заброшено (из-за ухода ответственных компаний, или просто потому, что "денег нет - а вы держитесь") - то его результаты будут довольно быстро утрачены.
И еще один важный момент. В нашем лесном хозяйстве все настолько зарегулировано, лесные законы и правила настолько обширные и мелочные, что практически любое хозяйственное действие в лесу непременно что-нибудь нарушает. Поэтому любой лесной практик, пытающийся сделать что-то хорошо и правильно, да и вообще пробовать что-либо новое, всегда находится в зоне особого риска - налететь на крупный штраф, увольнение или даже уголовное дело. Постоянное ужесточение контрольно-надзорной деятельности в сочетании с эпидемией доносительства радикально увеличивает этот риск - заниматься лесным хозяйством (особенно выходящим за рамки привычного) становится все более страшно и опасно. Воров, идущих в лес ради большой прибыли, это вряд ли остановит - они к таким рискам готовы, да для них они не сильно и увеличились; а вот, например, провести совершенно некоммерческий уход за молодняком, рискуя схлопотать уголовное дело и срок, пусть даже условный - не каждый решится.
На фото - один немногих примеров из Северо-Запада России грамотно выращенного соснового леса. Здесь были качественно проведены все необходимые некоммерческие рубки ухода в молодняках, а потом еще несколько раз было проведено разреживание с заготовкой уже хозяйственно ценной древесины.
