- Не знаем мы, что творится-то! – выступила вперед Яга. – Клянусь, батюшка! Дык, вроде все закончилось… Рубаха на месте, проныры, что в Навь попали наказаны, Кумоха зла натворить не успела… Что ж еще?
- Посох мой не работает! Я вьюге уже не хозяин! – рявкнул Мороз. – Если неправду мне говорите… пеняйте на себя!
- А может дело в переходе, который в доме кузнеца? – кикимора выглянула из-под лавки. – Кто знает…
- Так закрыт он! – воскликнул Евпатий Гурьевич и с гордостью посмотрел на нас. – Девки наши поспособствовали.
- Проверить бы… - кикимора подергала носом. – Сказка это дело такое…
- Вот и пойдем. – Морок обвел нас хмурым взглядом. – Все вместе. Ибо веры вам нет. Натворили дел, значит, отвечать всем придется.
- Доставайте своего краснопятого, - приказал Переплут. – Да побыстрее.
- Он-то здесь причем? – охнул водяной. – Банник ни слухом, ни духом!
- Я сказал, доставайте… - угрожающе протянул Переплут. – Слушать нечего не желаю.
Лукьян Степанович тяжело вздохнул и подошел к печи, в которую нырнул банник.
- Эй! Родион Феофанович! Просят вас показаться!
- Не желаю! – раздался глухой голос. – Чево мне по улицам морозным бродить, когда можно в теплой печи париться? Нет. Не пойду. И не уговаривайте.
- Хорошо, - добродушно сказал Переплут, а потом взял кочергу и взвесил ее в руке. – Сейчас печь расколочу, париться негде будет. А потом и баню спалю.
- Э-э-э… Вы поаккуратнее! – испуганно произнесла Марьяша. – Все-таки она мне принадлежит!
- Доля моя окаянная! Жестокая! – из печи показалась лохматая голова. – Покоя нетути! О-о-х…
- Вот и отлично. Вся компания в сборе, - удовлетворенно кивнул Морок. – На выход.
Мы переглянулись, недовольно поджав губы. Опять куда-то тащиться! Но спорить с тремя существами из Нави, было бы глупо. В теплой бане осталась только Танька, которую по-хорошему нужно было первой пендалями гнать впереди всех.
Наша многочисленная компания вышла из бани и поползла по сугробам в сторону дома кузнеца. Зато Морок, Переплут и Мороз преспокойно парили над ними, что бесило невероятно.
- Может на руках понесть? – прозвучал у моего уха вкрадчивый голос. – Тяжело оно по снегу, да?
Я повернула голову и встретилась глазами с Морозом.
- Спасибо, не надо. Как-нибудь сама, - огрызнулась я. – Не цаца.
- Да отчего ж не цаца? – промурлыкал он. – Еще и какая цаца… Аппетитная. Может, подумаешь хорошо, да согласишься? Я тебя так нежно понесу, будто чашу хрустальную…
Начинается! Вот вообще сейчас не до этого!
- Ну не хочет она, чего ты к ней прицепился? – прозвучал с другой стороны мужской голос. – Что ж вы высшие существа такие наглые?
Я удивленно посмотрела через плечо и увидела Гора. О, как!
- Ты бы не лез, куда не надо. Не ровен час обратно в лес занесет, - прошипел Мороз. – С вами разговор отдельный.
- А ты не пугай. Пуганый уже, - не унимался волк. – Или думаешь, я твоей силы страшусь?
- Может, хватит?! – не выдержала я. – Что вы как дети малые?
Мороз фыркнул и поплыл вперед, а Гор наоборот подошел еще ближе.
- Могу куртку дать. Нос уже как бурячина.
- А сам замерзать станешь? – мне было странно слышать от него такие слова. Тип-то он все равно неприятный.
- Да с чего я мерзнуть стану? У меня кровь горячая и кожа толстая, - ответил оборотень, и я не сдержалась от язвительного вопроса:
- Шерстью внутрь?
- Ха, ха, ха, - отрывисто сказал он и отошел от меня.
У двора кузнеца мы остановились. Морок внимательно посмотрел на темнеющий в снежной круговерти дом и сказал:
- Что-то здесь не так… Чувствую я…
- Да. У меня тоже есть ощущение, что в этом месте происходит нечто нехорошее, - согласился Переплут.
Мороз же толкнул калитку, вошел во двор и направился к дому.
- Прошу. – Морок указал нам свежее покрывало снега. – Не стойте столбом.
Зинка окинула его надменным взглядом, и специально задев плечом, первая последовала за Морозом.
В доме было тихо и холодно. Может высшие существа, и видели в темноте, но нам это было не подвластно. Поэтому Зинка пошарила рукой по стене в поисках выключателя, и через секунду вспыхнул свет.
- Так-то лучше.
Братья уже подошли к подполу и, нагнувшись, Переплут поднял тяжелую дверцу.
- Это еще что такое?! – Евпатий Гурьевич упал на колени и подполз к лазу. – Мать моя женщина!
Я тоже подошла ближе, чтобы посмотреть, что же так удивило домового. У меня тоже вырвался возглас изумления – почти у самого пола плескалась черная вода, от которой шел пар.
- Что это?
- А-а-а-а… теперь понятно! – разгневался Мороз. – Вылезла тварь, чтобы вредить!
- Он? – Морок приподнял боовь.
- Он… Как я сразу не догадался! – Мороз захлопнул дверцу. – Давно мы с ним не встречались. Видать время пришло.
- О ком вы говорите? – нетерпеливо поинтересовалась Зинка. – Кто этот «он»?
- Колоброд… - шепнул мне Евпатий Гурьевич. – Враг Мороза… Он постоянно хочет сорвать праздник Нового Года! Мороз его утихомирит, он с силами собирается и снова за свое! Вечно в темном одеянии и с вечно недовольной рожею! Там где Колоброд появляется, все колодцы поднимаются да вода черной делается!
- Как так? – недоверчиво нахмурилась Марьяша. – Разве славянские существа наш Новый год празднуют?
- А как же! – Яга услышала наш разговор. – Мы ведь среди людей живем. Этот праздник уже свое тепло имеет и как же этим не воспользоваться? Веселье оно завсегда хорошо. Вот это Колоброду и не нравится. Шастает он по темным да мрачным местам, собирает энергию злобы и зависти, чтобы нанести удар по празднику. Колоброд может превращаться в различные силы природы и влиять на погоду. Вот Мороз и не может с вьюгой сладить…
- Отлично и что теперь? – Зинка уперла руки в бока. – Ваши злыдни когда-нибудь закончатся?!
- Закончатся, - в голосе Морока послышались ледяные нотки. – Когда в деревне хранители поменяются.
- Как это?! – полевик схватился за сердце. – А мы куда?!
- Обратно в Навь. На самую ее окраину, раз не можете за порядком уследить. Сюда других пришлем, которые будут ответственно к делу относиться.
Сказочные существа замолчали, сбившись в кучку. В их глазах плескалось такая безысходность, что мне стало жаль их.
- Батюшка… - Евпатий Гурьевич протянул руки к Мороку. – Не забирай их… Мы ведь привыкли друг к другу…
- И к другим привыкнешь, - отрезал Мороз, направляясь к двери. – Три дня вам даем на сборы. К вечеру третьего дня придем за вами. Если удумаете скрыться – в сосульки заморожу.