Нахимов решил войти в Синопскую бухту двумя походными кильватерными колоннами. Такое построение сокращало время нахождения кораблей эскадры под огнем противника во время введения их в бой и позволяло в максимально короткий срок занять назначенные огневые позиции.
Нахимов включил в свою, правую колонну, «Великий князь Константин» из отряда Новосильского, отдав в левую колонну «Ростислав». 120-ти пушечный «Константин» шел между 84-ти пушечными кораблями «Императрица Мария» и «Чесма». Такое построение позволяло занять такую диспозицию, при которой «Мария» будет действовать по двум 44-х пушечным фрегатам левого крыла линии баталии турок, а более мощный «Константин» по двум 60-ти пушечным «тяжелым» турецким фрегатам. Но корабли колонны Нахимова заняв позиции напротив своих целей, оказывались в совершено беззащитном положении от поражения продольным огнем береговых батарей № 3 и № 4. Вот почему «Чесма» должна была занять такую позицию, чтобы, действуя по двум турецким батареям, защитить эскадру от продольного огня этих батарей, подавить и уничтожить их.
В левой колонне нахимовской эскадры 84-х пушечный «Ростислав» шел замыкающим за 120-ти пушечными кораблями «Париж» (на нем нес свой флаг контр-адмирал Новосильский – М.С.) и «Три Святителя». Колонне Новосильского предстояло развернуться в линию баталии против более мощного правого крыла дугообразной линии турецкой эскадры, в состав которой входили 64-х пушечный, 56-х пушечный и 54-х пушечный фрегаты и два 24-х пушечных корвета (во время боя «Парижу» пришлось действовать еще и по 22-х пушечному корвету, из состава левого крыла турецкой линии - М.С.).
И когда, построенная в две кильватерные колонны, эскадра Нахимова «летела на рейд под национальными флагами на брам-стеньгах», на эскадре Осман- паши царило благодушие. Из-за тумана, «мрачности» и дождя стремительно приближающиеся к центру турецкой эскадры русские корабли были замечены слишком поздно. Это не Осман-паша «подпустил русских на короткую дистанцию», а Нахимов осознано вел свою эскадру навстречу противнику, чтобы боевое развертывание в линию баталии позволило его кораблям «якоря бросать по возможности ближе к противнику…» ибо Нахимов считал, что «…в морском деле близкое расстояние от неприятеля и взаимная помощь друг другу – есть лучшая тактика». Турецкие корабли смогли открыть огонь лишь тогда, когда русская эскадра уже начала развертывание в линию баталии.
«К сожалению, - пишет П. Кириллов, - приходится признать, что турецкий адмирал переиграл Нахимова и вынудил его начать сражение и, сведя на нет количественное преимущество русских в артиллерии на начальном этапе противоборства, турки смогли создать перевес по числу стволов». Кириллов считает, что только удачное занятие линейным кораблем «Париж» позиции напротив центра турецкой эскадры («Истомин выбрал великолепную позицию» - П. Кириллов), «определило исход сражения», и позволило избежать более тяжелых последствий для Эскадры Нахимова.
При боевом маневрировании никто никому не мешал. Головные корабли колонн, «Императрица Мария» и «Париж» бросили якоря по ходу движения в 2-х кабельтов от центра турецкой эскадры и развернулись на шпринге своими бортами в сторону неприятеля. Конечно, будущий герой обороны Севастополя Владимир Иванович Истомин был прекрасным командиром корабля, но «великолепную позицию» его кораблю «Париж» назначил Нахимов. Остальные корабли одновременно, по сигналу флагмана пошли на свои места и «…каждый занял место свое, назначенное по диспозиции…». Если бы кто-то кому-то мешал, мог бы он, «…идя на свое место по дистанции стрелять <…...> по неприятельским батареям и кораблям»[1]. И «Великий Князь Константин» и «Чесма» развернулись на шпринге в разные стороны таким образом чтобы, не мешая друг другу выполнять поставленную перед ними задачу: одному стрелять по кораблям, другому, в основном, - по береговым батареям противника. Боевое развертывание из походного положения в линию баталии произошло стремительно и назвать позиции, занятые русскими кораблями «крайне неудачными» нельзя. На занятие своих мест в бою у кораблей эскадры Нахимова ушло не более 5-ти минут. Турецкая эскадра начала стрелять по русским кораблям в 12.28, а через две минуты, в 12.30, все нахимовские корабли уже стояли на шпринге и открыли прицельный, а затем батальный огонь по неприятелю. Такая стремительность и близкое расстояние в 1,5 – 2 кабельтов оказало на турок шокирующее психологическое воздействие. По свидетельству оставшихся в живых турок «они увидели перед собой стену с пушками, которые за непродолжительное время сделали из бортов турецких кораблей решето». Да, развертывание эскадры в линию баталии и занятие кораблями своих мест, согласно диспозиции, проходило под огнем противника. Конечно, Нахимов рисковал. Но адмирал Осман-паша, чье положение было и так незавидным, - его корабли, лишенные маневра и превратившиеся в плавучие батареи, занимали оборонительную позицию, - совершил ошибку, которая способствовала поражению франко- испанской эскадры адмирала П.-Ш. де Вильнева в Трафальгарском сражении[2]. Турки вели огонь не в борта кораблей противника, а по рангоуту, полагая, что это лишит русских возможности занять огневые позиции и выведет из строя матросов, убирающих паруса при постановке кораблей на якорь. Но Нахимов, хорошо знавший тактику турецких адмиралов, не послал матросов на мачты, и корабли становились на шпринг[3], не крепя парусов.
«Направлением главного удара» Нахимов выбрал флагманский корабль турок фрегат «Авни-Аллах», на котором держал свой флаг командующий эскадры Осман-Паша. Именно напротив него стал на шпринг флагманский корабль Нахимова «Императрица Мария», который открыл по турецкому флагману губительный огонь своей артиллерии. И через полчаса после начала сражения фрегат «Авни-Аллах», был выведен из строя и выбросился на берег. Таким образом, в самом начале боя турецкая эскадра лишилась командования и управления.
Русские корабли искусно маневрировали, заводя верпы[4], что позволяло оказывать помощь друг другу и сосредотачивать огонь нескольких кораблей по одной цели и четырем береговым батареям.
На разгром левого крыла турецкой эскадры и уничтожение батарей № 3 и № 4 кораблям колонны Нахимова, занявшим «крайне неудачные» позиции, понадобилось 30-40 минут: один фрегат взорвался и затонул, три фрегата загорелись и выбросились на берег, а батареи были уничтожены. Колонне Новосильского удалось закончить бой через 1,5 часа после его начала: один корвет взорвался и затонул, все три фрегаты и два корвета загорелись и выбросились на берег, батареи № 5 и № 6 были «срыты».
В итоге: два боевых судна были взорваны и затонули, остальные загорелись и выбросились на берег и в дальнейшем или были сожжены своими экипажами или взорвались от огня, достигшего их крюйс-камер. Также от попадания русских ядер затонули турецкие военные пароход и три транспорта.
По Кириллову, «турецкий адмирал <Осман-паша> переиграл Нахимова». А разгромил его эскадру и выиграл сражение Нахимов.
[1] из вахтенного журнала корабля «Ростислав»
[2] Трафальгарское сражение (21.10.1805 г.) – решающее морское сражение времен Наполеоновских войн между британской и франко-испанской эскадрами. Франция и Испания потерпели сокрушительное поражение, потеряв 22 корабля, в то время как Британия – ни одного. Во время битвы погиб командующий английской эскадры адмирал Горацио Нельсон.
[3] Шпринг – трос, заведенный в скобу станового якоря или взятый за якорь-цепь, другим концом проведенный на корму, для удержания корабля в заданном положении. В парусном флоте заводился для наиболее эффективного использования бортовой артиллерии на якоре.
[4] Верп – вспомогательный якорь, который при Синопе использовался для изменения положения кораблей, стоящих на шпринге. Верп заводился на шлюпке, сбрасывался и корабль подтягивался к нему шпилем.
Продолжение следует.... Начало здесь
Оставляйте свои комментарии, отмечайте лайками, подпишитесь на канал. Здесь только уникальный контент. Будет интересно