Нельзя сказать, что Мишка подглядывал за Петровой. Он же не в туалете дырочку провертел, просто сидел за шкафом в раздевалке родной музыкалки. Настроение после пересдачи было мерзкое, хуже некуда.
Начиналось-то всё хорошо. Он бодро проскочил первые такты несчастной польки, понёсся дальше. Грустная Елена Иванна сидела на стуле. Мишка прям спиной чувствовал, как ей это всё надоело. За окном июнь, лето уже давно. В музыкалке пусто, гулко по коридорам. И тут раз – будто кто его под руку толкнул. Раз не попал в ноты, другой, потом вообще всё наперекосяк пошло. Пальцы вели себя как чужие – то неслись куда-то вразнобой, то застывали, то опять долбили, что есть силы.
Словом, вышел у Мишки полнейший разгром и капитуляция, как сказал бы дедушка. Елена Иванна вздохнула и сказала, что мальчик он способный (вот радость-то), но ветер в голове гуляет ужасный. А польку придётся пересдавать в августе и всё такое прочее.
Тут Мишка понял, что лето у него, едва начавшись, испортилось окончательно, взял свои вещи и поплёлся вон из кабинета, а в раздевалке спрятался за шкаф и немного, по-мужски, порыдал. Это ничего, если никто не видит. Обидно было, что учил-учил он эту польку, и вот так… А потом, когда уже успокоился, присвистела Петрова. То ли грамоту ей вручали, то ли ещё что - простучала каблучками по лестнице, остановилась, огляделась и юркнула в раздевалку, присела в уголке.
Мишка молча сидел, смотрел в отражение большого зеркала – а что ему, песни петь? Петрова ладонь раскрыла – а там золотым светом стоит-переливается куколка, махонькая, с девчачий кулачок, в нежно-розовом платьице. И Петрова ей шепчет чего-то, а сама вся такая счастливая – чуть ли не слёзы текут.
Только Мишке эта сцена как ножом по сердцу; всё-то у девчонки получается, и в пример ставят, и пятерки дождём сыпятся, а на него – неудачника лохматого – она и не взглянет. Тут Петрова глазки счастливые утерла, куколку спрятала и убежала в июнь, а Мишка внезапно почувствовал, что за спиной у него кто-то стоит. Как подумать, кому там стоять-то, в шкафу? Он замер, как статуя – тишина. Только всё равно – есть кто-то. Вот тихо, а потом – вроде как муха шебуршит или мотылёк ночной. Мотыльков Мишка не боялся, а потому, решившись, резко повернулся – и обалдел. На пыльной полке сидела, свесив ножки, небольшая куколка. Вроде той, что у Петровой, только сине-зелёные патлы торчат во все стороны, платьишко черное, рваное и пятки грязные.
И живая.
Увидела, что Мишка её заметил, фыркнула и мордочку сморщила.
- Ты кто? – ляпнул Мишка.
- Кто, кто… - сказала куколка. – Ведьма я, музыкальная. К хорошим девочкам, вон, видал – музыкальные феи приходят. А к тебе, оболтусу, значит, я.
Мишка только рот открыл. Ведьма взъерошила лохматую шевелюру и нехорошо улыбнулась.
- Ну чё, учиться-то будем?
Мишка машинально кивнул, и ведьма довольно потерла ручки.
- У меня все учатся. Ты не боись, мы договоримся. У меня, знаешь, свои методы. Ты парень способный, надо только вовремя подтолкнуть, чтобы перестал балду пинать.
В голове у Мишки мелькнула подозрительная мысль.
- Так это ты меня сегодня под руку толкала?
- Я! – гордо приосанилась ведьма. – Ну сам посуди – что тебе с этой четверки? Или там, скажем, тро-о-ечки… - протянула она издевательским голоском. – Забросил бы ноты в угол и на всё лето забил на музыку. А так – будешь у меня заниматься! Может и на личном фронте дела подправим, со мной не пропадёшь! Тяжело в ученье, легко в бою – точно, курсант?
Мишка уловил знакомые дедушкины интонации, закрыл глаза и привалился виском к теплому пыльному шкафу. Музыкальная ведьма тихонечко напевала бодрый марш.
Автор: marrtin
Источник: https://litclubbs.ru/duel/1639-neokonchennaja-polka.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
