30 ноября 1813 года, Виллем триумфально возвращается в Нидерланды. Внезапно оказалось, что он всем стал очень нужным.
Во-первых, собственным бывшим подданным, которые 18 лет назад с таким воодушевлением вышвыривали его семью из родных пенатов. Здесь голландцы побежали впереди лошади, а точнее впереди русской казачьей лавы и прусских гусар, призывая Виллема «на царство», желая просто сохранить лицо и не дожидаясь, пока великие державы заставят Нидерланды признать Нассау-Оранского королём.
Ну, и наконец, все великие державы победительницы Наполеона - Россия, Великобритания, Австрийская империя и Прусское королевство, нуждались в буферном государстве (и желательно не маленьком), которое могло бы служить хоть каким-то противовесом постнаполеоновской Франции, да и сбалансировать взаимные претензии друг друга.
Так что новое независимое государство - оно называлось Суверенное Княжество Соединённых Нидерландов было провозглашено ещё 21 ноября 1813 года самими голландцами, и здесь в любом случай предполагалось, что его главой станет возвращающийся Виллем Оранский. По его прибытию, временное правительство, или как его ещё называют Триумвират 1813 года (его главами были трое виднейших дворян), любезно предложило Виллему титул короля. Однако, он отклонил это предложение предпочтя отныне называться наследным «суверенным принцем» Соединённых Нидерландов. Причём, под территорией княжества, пока подразумевались только Северные Нидерланды, отмеченные, как видим на карте (ярко-жёлтым цветом).
В следующем 1814 году, была произведена инаугурация принца, созваны Генеральные штаты (однопалатные и провозглашена Конституция. Надо заметить, что «принцем», а не «королём», Виллем назвался отнюдь не из скромности (король королю рознь, в конце концов), ключевым здесь был термин «суверенный» - правитель в новом государстве имел куда больше власти, чем штатгальтер в старых Нидерландах и был почти абсолютным монархом.
Ранее шел вечный спор о том, кто является «сувереном» Провинций – суверенитет принадлежал Генеральным штатам, а не штатгальтеру, как того требовали дом Нассау-Оранских и их партия оранжистов. Виллем, таким образом, иезуитски (хоть и был убежденным протестантом) ставил своих непостоянных подданных «на место» и брал реванш за прошлые неурядицы.
Параллельно в 1814 году решалась и судьба Австрийских Нидерландов - «остатков» стародавнего наследства герцога Бургундии Карла Смелого. Еще до Венского конгресса, согласно положениям Парижского мира 30 мая и Лондонскому протоколу (Восьми лондонским статьям) 21 июня, великие державы решили присоединить эти территории к новому государству Нидерландов.
С одной стороны, может показаться странным, что одна из победительниц, а именно Австрийская монархия, «вдруг» решила так щедро поделиться с бывшим изгнанником, чья личная роль в победе над Бонапартом была, мягко сказать, ничтожной. А с другой - причины имелись и весомые.
Времена Карла V Габсбурга, для которого Нидерланды были сакральной «дединой и вотчиной» давно прошли. Осколок владений, оставшихся в руках наследников старых Габсбургов - Габсбургов-Лотарингских, давно стал для последних, тем самым чемоданом без ручки (хоть и очень дорогим), тащить который тяжело и неудобно, а бросить ... уже не жалко. Не слишком лояльное население, близость потенциальных врагов (той же Франции) и удалённость от основных центральных владений Габсбургов, делали Южные Нидерланды проблематичной территорией ещё в последние десятилетия существования Священной Римской империи.
Ещё во время Семилетней войны, Габсбурги попытались изящно «спихнуть на сторону» Австрийские Нидерланды, сняв таким образом камень с плеч - имелась идея создания отдельного королевства во главе с Бурбоном-Пармским, де-юре независимого, де-факто - в сфере влияния Франции, взамен на союзнические обязательства последней в борьбе с Пруссией. Но от этого проекта отказалась сама Франция, из-за экономических трудностей и неудач на собственном фронте против Фридриха II.
Примечательно, что тридцать лучших семей Южных Нидерландов (как выбранные представители) были не против вернуться к старому формату австрийского генерал-губернаторство. Объединятся с Севером, ни у знати, ни у торговых слоев, ни у крестьянства и горожан желания не было никакого. Причина была та же самая, по которой эти территории когда-то остались под испанской короной. Дело, разумеется, в религии, Южные Нидерланды, кроме того, что были населены отдельным народом, были католическими. Отголоски религиозной вражды будут сказываться, как это ни странно еще в XX веке.
Однако, Австрийская монархия уже приняла решение. Генерал-губернаторство Бельгии было создано в феврале 1814 года, но уже с 1 августа этого же года губернатором здесь стал Виллем Оранский.
И вот накануне Ста Дней Наполеона, 16 марта 1815 года, Виллем Оранский принял решение короноваться, как король Соединённого королевства Нидерландов, княжество таким образом, было первой ступенью и фундаментом нового государства. А вскоре завершился и Венский конгресс, где Виллема и ещё кое-чем «наградили». Здесь, правда, кое-что предварительно отняв.
По итогам конгресса Виллему в личное владение достался Люксембург, с этого 1815 года названный Великим герцогством. При этом территория оказалась «слегка» урезанной в пользу Пруссии. Люксембург, как можно видеть на карте, также относился к Австрийским Нидерландам, Габсбурги спокойно избавлялись и от это территории. Люксембург, был по сути компенсацией роду Оранских-Нассау за их германские владения.
Виллем передавал их Пруссии, а та в свою очередь «вручила» их кузенам Виллема – Фридриху Августу и Фридриху Вильгельму, двум принцам Нассау, которые так удачно приткнулись к Наполеону, и потом не менее удачно, его предали.
Историческая справедливость в некоторых случаях «не работает» и герцогство Нассау пока осталось на карте Центральной Европы. Строго говоря, в составе нового транснационального образования – Германской Конфедерации пришедшей на смену Рейнскому Союзу. К слову, Великое герцогство Люксембург также входило в эту конфедерацию.
Противоречия в объединённых владениях Виллема уже при самом основании были заметны. Образно говоря, для Северных Нидерландов он был строгим, но любящим отцом, для Южных уже - злым отчимом, а для Великого герцогства Люксембурга - так поначалу и вовсе - неумным и жадным хозяином.
Продолжение следует…