Может ли искусство быть маленьким? Конечно, нет. Искусство – всегда большое. Рассказываем о маленьких замыслах великих мастеров.
- БОЛЬШОЙ ХУДОЖНИК и МАЛЕНЬКИЕ ПРЕДМЕТЫ -
В конце 1900-х — начале 1910-х тогда еще малоизвестный художник Казимир Малевич разработал дизайн флакона массового одеколона «Северный» по заказу парфюмерной фабрики товарищества «Брокар и Ко». Форма флакона имитирует айсберг, а крышка — глыбу льда с белым медведем на вершине.
Осенью 1911 года в столичных газетах появился рекламный рисунок этих духов с узнаваемыми инициалами Малевича: буквами К и М в левом и правом нижних углах — эти инициалы позволят подтвердить авторство художника (других документальных свидетельств об этом заказе найдено не было).
В подобных флаконах одеколон «Северный» выпускался вплоть до 1996 года — сначала Государственным мыловаренным заводом № 5 (такое название полу¬чила фирма Генриха Брокара после национализации), а затем, после очередного переименования в 1922-м, — Государственным мыльно-парфюмерным заводом «Новая заря».
Известен и другой опыт Малевича в предметном дизайне — супрематический чайник, над которым художник работал в 1923 году на Государственном фарфоровом заводе. Но авангардная композиция из контрастных геометрических форм оказалась слишком радикальным экспериментом, чтобы запустить его в массовое производство. Первый комплект чайника и получашек сегодня хранится в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге.
Художник сознательно отказался от росписи — посуда была идеально белая, никаких рисунков. Ученики Малевича - Николай Суетин и Илья Чашник - отлили изображенное в предметную форму, иногда раскрашивали. Первый чайник вышел кривым и потрескавшимся, для получения идеального результата приходилось тратить много сил и времени. Сам художник говорил, что «это идея чайника, а не чайник». Посуда Малевича — эксперимент, супрематиста не интересовало удобство.
- КРУПНЫЙ РОМАНИСТ и КОРОТКИЕ СТИХИ -
Толстой известен всему миру как автор больших романов и не ассоциируется с поэзией. Уже, будучи состоявшимся романистом, он считал, что «писать стихи — это все равно, что пахать и за сохой танцевать. Это прямо неуважение к слову».
Но в юности писатель обращался к стихосложению — первые опыты он посвятил тетушкам. Через десять лет, в конце 1852 года, Толстой, в это время служивший в чине юнкера на Кавказе, записал в дневнике: «Ездил верхом и, приехавши, читал и писал стихи. Идет довольно легко».
Как раз в эти дни появилось шутливое стихотворение о мышонке, искавшем «любви случайной», а также стихи, навеянные воспоминаниями об увлечении Зинаидой Молоствовой, подругой его сестры Марии.
Потом Толстой время от времени писал шутливые или пародийные экспромты — например, в письмах к Фету. Но, пожалуй, единственными его стихами, получившими широкую известность при жизни автора, стали две солдатские песни, сочиненные в Севастополе во время Крымской войны: «Как восьмого сентября…» и «Как четвертого числа…».
- БОЛЬШОЙ ХУДОЖНИК и МАЛЕНЬКИЕ КАРТИНЫ –
26 сентября 1887 года в Императорской Академии художеств устроили торжественное собрание в честь 50-летия художественной деятельности Ивана Айвазовского. Художника, специально прибывшего в Петербург из Феодосии, наградили орденом Святого Владимира 2-й степени и юбилейной медалью с изображением художника.
По этому случаю Айвазовский 7 октября дал ответный обед в ресторане «Контан». Для каждого приглашенного был предусмотрен необычный сувенир — миниатюрный морской пейзаж, вмонтированный в фотопортрет художника, сидящего перед картиной с палитрой и кистью в руках. На обеде присутствовал обер-прокурор Святейшего синода Константин Победоносцев, который в письме императору Александру III от 13 октября 1887 года сообщал:
«Вашему Величеству уже известно, что Айвазовский давал на сих днях обед всем приветствовавшим его по случаю 50-летия его художественной деятельности. На этом обеде хозяин каждому из гостей (коих было не менее 150-ти) подарил по картинке, им написанной и вставленной в фотографию. Я захватил две лишних картинки для того, чтобы переслать их Вашему Величеству…»
Несколько таких миниатюр — «Волнующееся море», «Ночь в Феодосии», «Парусник в море» — сейчас хранятся в отделе рукописей Третьяковской галереи.
- БОЛЬШОЙ КОМПОЗИТОР и КОРОТКИЕ КОМПОЗИЦИИ –
В 1966 году Игорь Стравинский заканчивает одно из своих последних сочинений — «Заупокойные песнопения», реквием на канонический текст, с которым Стравинский обошелся достаточно вольно, выбрав из состава традиционной погребальной службы лишь некоторые части.
Тогда же он напишет музыку на стихотворение «The Owl and the Pussy-Cat» английского поэта Эдварда Лира, одного из основоположников «поэзии бессмыслицы», а в одном из интервью скажет: «Это музыкальный вздох облегчения, вырвавшийся после Заупокойных песнопений (реквием в моем возрасте слишком задевает за живое)… Истоки — в трехдольном размере заглавия („The Owl and the Pussy-Cat“) …Это в первую очередь ритм, а потом уже контраст к реквиему».
На рукописи композитор повторит рисунок Лира, которыми тот часто сопровождал свои «бессмыслицы»: Совенок и Кошечка плывут на лодочке в свадебное путешествие. Песенку же Стравинский посвятил второй жене, Вере. Вот первый куплет песенки:
Совенок и Кошечка по волнам
В новой лодочке вдаль плывут,
Двадцать цукатов и сорок дукатов
С собою они везут.
Взглянул Совенок на лунный свет
И спел под гитары звон:
«О милая Пусси! Прекрасная Кэт!
Как безумно в тебя я влюблен,
Влюблен,
Влюблен!
Как безумно в тебя я влюблен!»
Источник информации: Журнал «Арзамас». Александр Гришин.
