Продолжаю рассказ об истории возникновения и развития американских публичных корпораций по мотивам книги William G. Roy. Socializing Capital: "The Rise of the Large Industrial Corporation in America".
Предыдущая статья:
Чандлер (1990) обсуждает бумагу наряду с другими производителями промышленных материалов, таких как камень, глина и стекло, а также металлы, утверждая, что крупные интегрированные фирмы впервые появились в подотраслях, где экономия от масштаба была наибольшей и чья продукция поставлялась наибольшему числу компаний.
Хотя наиболее важные технологические инновации, позволяющие
изготавливать бумагу из древесной массы, а не из тряпья, были широко внедрены еще в 1870-х годах, он утверждает без каких-либо доказательств, что постепенные улучшения на протяжении 1880-х и 1890-х годов привели к экономии за счет масштаба. Тем не менее, он признает, что крупнейшая консолидированная компания, International Paper Company, медленно продвигалась к рационализации производства и созданию своего подразделения продаж (Chandler 1990).
Сравнительный анализ различных отраслей промышленности ставит под сомнение интерпретацию Чандлера. Поскольку во всех отраслях, где традиция тесной сплоченности и сильное управление промышленностью способствовали созданию основных социально-концентрированных корпорации, предметом разногласий среди теорий остаётся проблема , почему одни преуспели, а другие потерпели неудачу. Чандлер объясняет разницу между успешной и концентрированной подотраслью производства газет или плотной крафт-бумаги и относительной стагнацией American Writing Paper Company или Bemis Paper Bag Company с точки зрения вертикальной интеграции.
В то время как успешные компании интегрировались в обратном направлении, неуспешные интегрировались только в дистрибуцию, и поэтому “обнаружили«, что у них мало преимуществ перед небольшими, неинтегрированными компаниями” (Chandler 1977, 354). Аналогичным образом, он объясняет печальный провал National Wall Paper “дороговизной стратегии горизонтального объединения и неэффективностью холдинговой компании в реализации этой стратегии” (334), делая вывод, что успешные слияния “осуществлялись в отраслях, где технологии и рынки допускали такую интеграцию [с маркетингом и организации закупок] для увеличения скорости или снижения стоимости материалов с помощью процессов производства и распределения” (336).
Хотя он, без сомнения, прав в том, что сотрудничество между поставщиками и
дистрибьюторами способствует успеху новых корпораций и что прямое владение эффективно обеспечивает их сотрудничество или, при необходимости, их подчинение, автор бы поставил под сомнение предположение о том, что взаимоотношения между поставщиками, производителями и дистрибьюторами определяются объективными потребностями производства и дистрибуции. Тесные отношения не обязательно развиваться “в отраслях, где технологии и рынки допускают такую интеграцию” , но в отраслях, где сети и власть создают сотрудничество или соответствие требованиям. Даже если технологические и рыночные факторы, возможно, облегчили интеграцию в одних подотраслях по сравнению с другими, именно социальные отношения определили, была ли интеграция действительно достигнута.
Бумажная промышленность также иллюстрирует совершенно иную точку зрения — что корпорации могут быть эффективно интегрированы в социальные институты корпоративного капитализма, полностью изменив социальное определение собственности, практически без активное участие инвестиционных банкиров.
Большинство отраслей бумажной промышленности были технически схожи, и
производители бумаги могли при незначительных инвестициях переходить с одного вида на другой, но устоявшиеся социальные отношения с потребителями обеспечивали стабильное разделение труда между газетной бумагой, писчей бумагой для письма, конвертами, соломой (оберточной бумагой) и так далее. Все это было давно создано в стране. В отличие от нефти, электрических машин или химикатов, которые появились на свет во второй половине века, бумага была такой же старой, как и любой другой товар, известный человечеству.
Каждая из отраслей имела традиционную и устоявшуюся социальную основу, что значительно облегчило управление. К началу века большинство филиалов были организованы в крупные корпорации с общественным капиталом, хотя некоторые вернулись к частному контролю.
Бумажная промышленность, в которой нет ярких фигур и громких скандалов, обсуждается не так широко, как другие, более инновационные или печально известные отрасли. Здесь не было было Дж. П. Моргана, Джона Д. Рокфеллера или Томаса Эдисона. Самая известная консолидация, International Paper Company,
была обычным слиянием в разгар великого движения за слияния, не являясь ни пионером, ни гигантом. В хрониках этого периода было мало того, что будоражило воображение; но именно по этой причине есть многое, что должно заинтересовать читателя. Статистически отрасль была очень типичной для производственных корпораций.
В таблице 8.1
показаны некоторые из ее основных особенностей. Как в 1880, так и в 1900 годах он находился в пределах одного стандартного отклонения от среднего значения почти по всем соответствующим характеристикам, включая количество фирм (практически на уровне среднего значения), производительность (немного ниже), капиталоемкость (немного выше)
и рост за предыдущее десятилетие (существенно ниже, но все же меньше, чем стандартное отклонение для искаженной переменной). Только для совокупного капитала было ли это более чем на одно стандартное отклонение выше среднего, что было связано с тем фактом, что границы отрасли охватывали все виды бумаги, а не классифицировали каждый тип отдельно. Во многих отношениях бумага - это наш промышленный “обыватель”.
Самой крупной и хорошо организованной отраслью была газетная бумага, которая породила самую известную из бумажных корпораций - International Paper Company. International Paper Company является примером долговременной сплоченности, приведшей, несмотря на лишь умеренные трудности, к консолидации, которая эффективно управляла отраслью при относительно незначительном повышении производительности. Представление о бумажной промышленности в годы , предшествовавшие консолидации, можно увидеть в переписке Герберта А. и Чарльза Т. Уайлдеров, владельцев бостонской бумажной компании Уайлдера. (Библиотека Бейкера, Гарвардский университет, MMS 491). Один брат занимался производством на своем заводе, другой - продажами в бостонском офисе. Эта фирма среднего размера продавала бумагу таким крупным газетам, как New York Tribune и Chicago Herald. Из писем видно, что оба брата уделяли очень пристальное внимание всем этапам работы, отслеживая такие аспекты, как контроль качества, особенно при получении жалоб от клиентов.
Например, Герберт написал Чарльзу, что “Арендодатель [сотрудник] находится здесь сегодня и говорит, что 5 фунтов уксусной кислоты на 1000-й двигатель лучше использовать с анилином для придания яркости цвету, чем с серной кислотой”. Они были очень внимательны к конкуренции, особенно ценовой, но также и коллегиально относились к конкурентам. “Я не выяснил, какую цену Монтегю предложил им [the Washington Star], но все больше склоняюсь к мысли, что это меньше моего предложения, а именно 31⁄4 минус 2 наличными . . . . Думаю, мне , возможно, придется пересмотреть цену для The Star” (февраль. 9 декабря 1893 года). Конкуренция между двумя компаниями за бизнес The Star упоминалась в нескольких письмах; в конце концов они пришли к выводу, что единственный способ заполучить бизнес
было пойти намного ниже Монтегю, чего они не желали делать, в конце концов смирившись с поражением: “Я бы предпочел быть побежденным ими, чем кем-либо другим, о ком я знаю” (27 февраля 1893). Таким образом, соревнование было энергичным, но вряд ли безрассудным.
Производители бумаги были более склонны рассматривать 1890-е годы как безрассудные в ретроспективе, чем когда они переживали их. Десятилетие началось на высокой ноте. Газета Trade Journal сообщила: “Большинство
представителей отрасли согласятся с тем, что в том, что касается совокупного объема бизнеса, год, завершившийся на этой неделе, значительно опередил своих предшественников за последние несколько лет . . . . Производители бумаги хорошо контролировали свои заказы в течение большей части года, и на самом деле некоторые заводы были довольно стабильно переполнены” (3 января, 1891, 20:1). Было всего два банкротства, обе компании были основаны юристами, которые не разбирались в бумажном бизнесе. Когда конкуренция обострилась, журнал обратил на это внимание, отметив, например, что производители бумажных пакетов находились в состоянии войны или что компания по производству конвертов не смогла контролировать рынок, хотя и продолжала вести бизнес как компания (январь. 3, 1891, 20:1), но такие чувства тревоги были редкостью. Еще одним свидетельством того, что конкуренция не была губительной, было количество компаний, ведущих бизнес. За дюжину лет до образования Международной Бумажной компании, общее число действующих бумажных компаний было почти постоянным. В 1886 году работало еще 1000 заводов, а в 1897 году их было 1067.3 В начале девяностых годов наблюдался небольшой рост, а во время великой депрессии - небольшое падение, но для каждой компании, которая сворачивалась, будь то в результате банкротства, смерти владельцев или изменения фабрики, чтобы сделать новый продукт, кто-то был достаточно уверен в прибыльности отрасли, чтобы начать строительство нового завода. В то же время спрос на бумагу рос. За исключением лет депрессии, отрасль не ощущала, что переживает необычайно трудные времена. Например, в 1896 году только пять компаний во всех отраслях бумажной промышленности обанкротились, и все они были оценены менее чем в миллион долларов (Paper Trade Journal, 26:34).
Несмотря на эти объективные условия и долгую историю коллегиальности,
производители бумаги публично оправдывали создание International Paper Company (IPC) практически в тех же выражениях, что и другие консолидаторы. Перепроизводство превратило джентльменскую конкуренцию в безрассудное соперничество. Как свидетельствовал Хью Чисхолм, президент IPC, перед Промышленной комиссии, низкая доходность инвестированного капитала и реальная перспектива банкротства были вызваны “методами, не свойственными бизнесу” (Промышленная комиссия США, 1902). Верно, цены падали, как это было обычно в тот период. С 1880 по 1897 год, цены упали с 9 центов за фунт до 1,6 цента за фунт. Но нет никаких свидетельств того, что “безрассудная” конкуренция качественно отличалась от “естественной” конкуренции. Страницы бумажного торгового журнала были заполнены большим количеством новостей о сотрудничестве, чем о торговых войнах или банкротствах.
В отличие от более ранних объединений, таких как American Tobacco или American Sugar Refining, здесь не доминировала ни одна компания или личность. Хью Чисхолм был ведущей фигурой отрасли, но он руководил через добровольную Американскую ассоциацию целлюлозно-бумажной промышленности, а не через доминирование конкурентов. Из двадцати одной компании, участвовавшей в консолидации, ни одна компания не стоила больше 5 миллионов долларов, из общей суммы чуть более 38 миллионов долларов (Paper Trade Journal, 15 октября 1898 г.). У трех компаний, включая Glen Falls, компанию Чисхолма, был лишь короткий США.
Включая эти три, было двенадцать компаний с капиталом более миллиона долларов. Таким образом, International Paper Company была более эгалитарной организацией, чем многие другие, сформированной для
использования преимуществ новой институциональной системы, а не для закрепления победы доминирующей силы. IPC использовала преимущества институциональной структуры, а не строила ее.
Консолидация была полным слиянием, а не холдинговой компанией. Ведущие
производители отрасли во главе с Хью Чисхолмом сформировали комитет
для ведения переговоров с другими производителями. После оценки каждого объекта недвижимости на основе оборудования, доступа к воде и древесине, а также деловой репутации было сделано предложение о прямой покупке компании с оплатой акциями новой компании. Восемнадцать компаний, почти все на Северо-востоке, объединились в новую компанию. Сотрудники компании очень гордились тем фактом, что не было задействовано никаких промоутеров и что никаких средств, кроме обычных, не выделялось,
гонорары юристам были выплачены. Paper men организовали консолидацию, paper men контролировали ее, и paper men получали от этого прибыль. Характер прибыли обсуждался между компаниями и критиками. Хотя компания утверждала, что ее уставный капитал в размере 55 миллионов долларов не включал “воду”, на момент создания она признала, что по меньшей мере 20 миллионов долларов представляли собой гудвилл.
Для бывших владельцев заводов , которые продались фирме, их прибыль была бы получена от продажи ценных бумаг компании вместе с любыми дивидендами, которые компания могла бы выплатить до продажи акций. Компания признала, что несколько многие заводы были сильно недокапитализированы, особенно старые , которые не обновляли свои бухгалтерские книги, чтобы отразить новые инвестиции. Многие собственники в то время не вели учета капитала, рассчитывая свою норму прибыли только относительно доходов и текущих расходов. Каждый производитель теперь получал ценные бумаги IPC в качестве оплаты за его собственность; он больше не получал прибыль от своего отдельного завода, но получал дивиденды от всей IPC, которая, благодаря своему контролю над рынком и своей способности вести переговоры с клиентов, смог увеличить норму прибыли в целом. Когда бывший владелец продал ценные бумаги, он получил от этого значительную прибыль, почти наверняка превышающую денежную стоимость его завода. Таким образом, крупнейшим источником
прибыли был бы рынок ценных бумаг, а не прямая прибыль от производства
и продажи бумаг. Конечно, в то же время он потерял другие привилегии
собственности, особенно полномочия принимать стратегические решения. Только в том случае, если он останется управлять заводом, которым ранее владел, у него вообще сохранятся какие-либо полномочия.
В то время как Чандлер указывает на бумажную промышленность в качестве примера того, как количество покупателей влияет на склонность к консолидации, сравнение газетной бумаги и писчей бумаги для письма ставит под сомнение такое обобщение. Газетная бумага продавалась газетам, а писчая бумага - частным лицам. В отличие от газеты, писчая бумага не соответствовала модели низкокачественного продукта массового производства. Это была отрасль промышленности, наиболее ориентированная на ремесленников, требующая более строгого контроля качества и больших навыков резки и тонкой гравировки. Но для писчей бумаги были созданы социальные условия для консолидации. Компания была географически сконцентрирована, с 60 процентами производства в штате Массачусетс, особенно в регионе Холиок, и имела долгую историю общеотраслевого управления (Paper Trade Journal 1893). Производители писчей бумаги тесно сотрудничали со времен великой депрессии 1870-х годов, устанавливая цены и контролируя уровень производства, но внедрение массовой писчей бумаги “машинного размера” во время великой депрессии 1893 года положило конец единодушию интересов (Lamoreaux 1985). Но даже тогда эта отрасль промышленности смогла справиться с депрессией, поддерживая цены и сокращая выпуск, в отличие от производителей газет, которые поддерживали производство, снижая цены (Scranton, 1989).
Согласно теории эффективности, действия ”производителей писчей бумаги» должны были уменьшить ее потребность в консолидации. Тем не менее, в 1899 году тридцать три производителя образовали Американскую компанию по производству писчей бумаги, капитализированную в 25 миллионов долларов и контролирующую три четверти национального рынка (Палата представителей США 1909). Первоначально они использовали банк Провиденса, штат Род-Айленд, для финансирования консолидации, но сочли это соглашение неудовлетворительным и обратились к Lee, Higginson & Company, инвестиционному банкиру, более опытному в консолидации. Эти вопросы лучше всего решались в рамках уже существующей организационной структуры. Таким образом, часть отрасли, еще менее подходящая с экономической точки зрения, чем газетная, породила крупную корпорацию, основанную на социальной сплоченности, используя преимущества формирующейся институциональной структуры корпоративного капитала.
Одной из небольших отраслей бумажной промышленности был картонный
картон. У нее не было новых производственных технологий, расширяющегося рынка, особой экономии за счет масштаба — ни одного из факторов, которые с точки зрения эффективности требовали бы консолидации. Но у нее действительно были проблемы с управлением своей отраслью, и корпоративная форма предлагала то, что стало считаться эффективной формой управления. Недовольство производителей целлюлозных плит своей неспособностью управлять отраслью спровоцировало попытки интеграции еще в 1895 году, когда ведущие компании создали Национальный целлюлозный совет, который контролировала 90 процентов национального производства и была “организацией, которая регулировала рынок целлюлозных плит” (октябрь. 15, 1898, 27:735). Это была скорее ассоциация, чем компания, и ее роль заключалась в регулировании, а не в получении прибыли. The Paper Trade Journal сообщал о попытках консолидации как о обыденном деле, рассказывая историю не эффективности или технологии, а контроля. В 1898 году дюжина производителей картонных коробок — все члены Национальной целлюлозно—бумажной компании - встретились в Нью-Йорке, чтобы обсудить создание компании по образцу Международной Бумажная компания, “чтобы контролировать интересы целлюлозно-бумажной промышленности страны” (октябрь. 15, 1898, 27:735). Идеология монополии предлагала средства для удовлетворительного управления отраслью. В отличие от описаний газетной индустрии, журнал сообщил, что “рынок целлюлозных плит находится в очень неудовлетворительном состоянии, и некоторые производители пришли к выводу, что единственный способ должным образом регулировать производство и продажи целлюлозных плит в стране - это сформировать крупную компанию и сразу покупайть заводы” (октябрь. 15, 1898, 27:735). Как дискурс внутри отрасли, Журналу Paper Trade Journal не понадобились бы эвфемизмы для обоснования целей компании. Но его обсуждения зашли в тупик из-за цены, которую необходимо заплатить за недвижимость. “Действительно, говорят, что дискуссия по этому вопросу на одном из этапов разбирательства стала настолько жаркой, что казалось, что некоторые производители могут подраться” (октябрь. 15, 1898, 27:735).
Здесь описывается конфликт между людьми, хорошо известными друг другу. Конфликт между незнакомыми людьми больше похож на то, чтобы спровоцировать выход, а не высказывание. Но неудивительно, что отраслью было бы трудно управлять. Было много компаниий, ни одна из которых не доминировала. На две крупнейшие, Uncas Paper Company из Норвича, штат Коннектикут, и McEwan Brothers Company из Уиппани, штат Нью-Джерси, приходилось всего 15 процентов производственных мощностей. Таким образом, у этой подотрасли была другая история с тем же концом: небольшая отрасль без доминирующих лидеров, но с долгой историей, благополучно завершившейся еще одной социально капитализированной корпорацией.
Соломенный картон был крупнейшей отраслью промышленности среди тех, кто производил продукцию, не предназначенную для надписей. В отличие от большинства других филиалов, которые были сосредоточены на Северо-востоке, большинство производителей соломенного картона были расположены на Среднем Западе, особенно в Индиане, Огайо и Иллинойсе,
на долю которых приходилось три четверти рынка. Производители картона долгое время были одной из наиболее активных групп в Американской ассоциации целлюлозно -бумажной промышленности. Их географическая близость и история ассоциативной деятельности были благодатной почвой для объединения. В 1889 году, до того, как большинство других промышленных корпораций, за год до принятия антимонопольного закона Шермана, более крупные производители среднего Запада образовали американскую компанию по производству соломенных досок (Lockwood Trade Journal Company, 1940; Smith, 1971). Хотя ее капитализация в 6 миллионов долларов меркнет по сравнению с консолидациями десятилетием позже, когда она была создана, она была гигантской по сравнению с другими производственными фирмами.
С точки зрения теории эффективности, это был аномальный промышленный
пионер. Его продукт был простым, без каких-либо последних технологических достижений, без присущего ему спроса на крупный капитал и без эффекта масштаба.
Обойная промышленность является одним из хорошо известных примеров корпоративного краха в этот период. Во многих отношениях это соответствует
модели неудачи теории эффективности: продукт, у которого не было особой экономии за счет масштаба, объединился для контроля над рынком, преследовал монопольную прибыль, привлекая новых конкурентов, которых он пытался выкупить любой ценой, вытесняя их из бизнеса.
Но это еще не вся картина. Причины ее провала были как социальными, так и экономическими. В течение тридцати лет производители обоев время от времени объединялись, чтобы поддерживать единые цены и условия кредитования. С начала они заключили простое соглашение о ценах и условиях, которое , несмотря на отсутствие механизмов принуждения, в целом соблюдалось. Тяжелые времена после 1873 года подорвали систему, и от нее в конце концов отказались, уступив место открытому рынку, снижению цен и убыточному бизнесу.
После того, как новые попытки управлять отраслью потерпели неудачу, большинство национальных производителей создали в 1880 году объединение "Американские производители обоев". Каждая компания внесла страховой депозит, чтобы привязать его к согласованным ценам. Был назначен уполномоченный для обеспечения соблюдения соглашений путем присвоения
нарушители правил безопасности заплатили. Однако прибыль, которую можно было получить от нарушения соглашений, превысила штрафы за нарушение, и система вышла из строя, когда производители продавали по цене ниже согласованной и не отчитывались о продажах.
В течение этого периода не наблюдалось роста внешней конкуренции, несмотря на высокие прибыли отрасли. “В течение следующих 5 лет
рынок был открытым; цены были значительно снижены, и несколько производителей вышли из бизнеса” (Промышленная комиссия США, 1902). Но открытый рынок не приветствовался в духе Адама Смита. Очевидно, эти производители сочли неприемлемой любую конкуренцию, в которой кто-либо из производителей терпел неудачу. В те времена, которые они охарактеризовались Промышленной комиссии как ужасные, только
четверо из двадцати пяти или двадцати шести покинули отрасль. Самые прогрессивные компании процветали, но больше всего пострадали дилеры. Цены, как правило, снижались, и дилеры оказались с завышенными запасами
и фиксированными контрактами на оптовые товары по завышенным ценам. Они хотели облегчения не меньше производителей. Национальная компания по производству обоев была создана в 1892 году, капитализировалась обыкновенными акциями на 30 миллионов долларов и облигациями на 8 миллионов долларов и контролировала 60-65 процентов производства (Законодательное собрание Нью-Йорка , 1897). Акция была полностью проведена производителями без промоутеров. Производители согласились воздержаться от повторного входа в отрасль на свои собственные, за исключением штата Вашингтон, и поместили свои акции в трастовый фонд на десять лет. Еще одним свидетельством того, что трудности не способствовали
слиянию, было то, что большинство производителей заявили, что были бы удовлетворены, если бы прибыль равнялась тому, что они получали до слияния (Промышленная комиссия США 1902, свидетельство Генри Берна). Они были больше заинтересованы в увеличении экономии на дистрибуции, чем на производстве, пытаясь устранить посредников и безработных. Они открыли филиалы во всех крупных городах, снизили цены, чтобы потребитель мог наслаждаться прибылью которые перешли к производителям и предложили продукт по стандартной цене.
Они также закрыли несколько небольших и менее эффективных заводов.
Однако без обеспечения исполнения контрактов правительством обещание
воздерживаться от конкуренции выполнено не было. Уволенные менеджеры
объединили усилия с работодателями, чтобы привлечь капитал и успешно конкурировать на основе антимонопольных настроений. Трудности, возникшие в разгар великой депрессии , подорвали прибыльность National Wall Paper. В ответ компания изменила свою политику устранения соискателей, скупила часть конкурентов и попыталась восстановиться, но конкуренция усилилась. Убежденная в том, что только монопольный контроль может привести к успеху, National wallpaper , наряду с новые компании, создали Continental Wall Paper Company, чтобы продавать всю продукцию всех компаний. После года прибыли появились новые конкуренты, гарантировавшие продажу своей продукции, что еще больше угнетало отрасль.
Доля National Wall Paper в бизнесе упала с 75% до 60%.
Дивиденды по акциям так и не были выплачены. Генри Бернс, президент компании , дал показания Промышленной комиссии о том, что враждебность, вызванная сокращением рабочих мест, была основным фактором. Клиенты
наладили теплые отношения с продавцами, которым они доверяли продать им хороший товар. продукт по разумной цене. Без этой связи с потребителем производители не смогли бы продавать свой продукт. Время великой депрессии также помешало им создать хорошую репутацию. Другим фактором были затраты на рабочую силу. До появления National Wall Paper большинство компаний работали около девяти месяцев в году. В конце 1894 года, в течение которого большинство фабрик работало относительно недолго из-за депрессии, рабочие потребовали одиннадцатимесячный рабочий год. На следующий год они потребовали и выиграли двенадцатимесячный год с повышением заработной платы. Бернс чувствовал, что это сочетание принесло пользу рабочей силе, позволив ей сосредоточить свои требования на одной компании и затруднив замену неуправляемых работников.
В различных отраслях, рассмотренных здесь, все они были организованы в
крупные корпорации с социальной капитализацией, которые пытались монополизировать свои рынки, независимо от различных технологий и различных типов рынков. Они преуспели там, где смогли сформировать непримиримые олигополии с прочными рабочими отношениями с поставщиками наряду с сердечными отношениями с инвесторами, которые могли помочь пережить бури трудных времен.
Конечно, существовал определенный порог технологических условий и минимальной прибыли, необходимых для выживания, но для большинства успех или неудача легко преодолевались. Социальные и политические факторы были более важны для определения выживания или стойкости.
Продолжение
Оглавление всей серии:
Удачи и трезвого анализа в ваших инвестициях!!!
P.S. Подписывайтесь на мой телеграмм-канал: