-Фере! Фере! Да проснись же ты! – Нера затрясла его так, что чуть дух не вышибла, оцарапала при этом плечо, - поднимайся давай! Тебя хотят видеть.
-Кто видеть? – пробормотал Раэ, не понимая, где находится.
-Да поднимайся давай! Да что вы, простецы, дрыхнете, как кошки, целыми сутками?
-Да кто хочет видеть?
-Да все!
И Нера рывком его посадила на постели и начала растирать ему лицо холодной водой. Раэ осознал, где находится: в зимнем саду, на золотистой кровати с пологом, который сейчас был нещадно задран, и сад из окон заполнял предзакатный свет. Охотник начал припоминать, где находится. Ах да, перед рассветом Мурчин принесла его на метле в полной темноте, напоила куриным бульоном, затем каким-то травяным настоем, и уложила спать. А, ну еще самолично стаскивала с него, полусонного, сапоги и обтирала ему ступни каким-то бальзамом.
-Быстро одевайся и иди! Ну что ты спишь на ходу?
-Не знаешь, каково это – спать по-человечески? – пробормотал Раэ недовольным сонным с хрипотцой голосом.
-Не знаю и знать не хочу! – с неожиданной злобой сказала Нера и глянула на Раэ таким холодным ведьминским взглядом, что сон мигом с него слетел. Все, прежней Неры больше не было.
Служанка быстро, не заботясь об удобстве, кинулась к ему, как маленькому, натягивать шоссы. Пришлось их отнять у Неры, чтобы не перекрутила, оттолкнуть ее руки под нервозное «быстрей», «быстрей» одеваться. Служанка еле-еле дала ему оправиться за ширмой, пригладить волосы, и то, наверное, только потому, что возилась с его шнуровкой на наручах и швах туники, а когда покончила расправлять шнуровку, тогда и позвала Раэ одеваться. Затем попросту выволокла его на балкон, озаренный закатом, откуда еще на подходе Раэ услышал возражающий голос Мурчин и утверждающий Согди.
Когда Раэ появился на балконе, колдун и ведьма повернули к нему свои лица, на который одинаково пылал румянец ссоры.
-О! Явился наш предмет раздора! – донесся со стороны насмешливый голос Рансу.
Раэ обернулся. Принц Рансу полулежал на софе, рядом с которой сидела Наравах с лютней, а позади наизготовку стояла Мийя с кувшином вина, готовая наполнить кубок гостю. Раэ поспешно склонился перед принцем.
-Итак, предмет вашей ставки жив-здоров, и это замечательно, - послышалось с другого конца балкона. Раэ метнул взгляд туда. Там на низком кресле с подлокотниками сидел Вилхо Ранд, чей упелянд вился по плитам, а позади него пристроился маленький младший колдун в темном, с конторкой на коленях и кистью для туши в руках. Раэ пришлось поклониться и распорядителю двора Вилхо Ранду.
Его бегающий взгляд натолкнулся на стоявшую на козлах доску для нард, где по краям теснились, мешая друг другу, черные и белые шашки.
-И все же я думаю, - быстро проговорила Мурчин, - что раз игра не состоялась, то можно считать, что ее и не было…
-Нет, сударыня Мурчин, - невозмутимо сказал Вилхо, - партия была попросту прервана. Я согласен, что по уважительной причине, потому как ставкой в игре был ваш ученик, а он возьми и пропади. Вы правильно поступили, что тотчас поспешили разыскать предмет ставки, но раз уж она нашлась, игру стоит завершить…
-Разве нельзя считать эту игру ничьей? - недрогнувшим голосом спросила Мурчин.
-Э, нет, в нардах нет ничьей, - сказал Рансу, - и я свидетель ставки… да доиграй, Мур-Мур, в конце концов, что ты уперлась? Доиграй и дело с концом!
-Да, - твердо сказал Согди и смерил взглядом Раэ, - ты ставку сделала? Сделала. Ты сыграла уже две партии на эту ставку. Так чего медлишь с третьей?
-Ну, мы же можем ее изменить? – почти моляще проговорила Мурчин, многозначительно глядя на Согди.
Тот отрицательно мотнул головой:
-Мы ставили на Фере, и пусть на кону будет Фере!
-Сударь Вилхо, - Мурчин избегала встретиться взглядом с Раэ, - мы же с вами друзья, так ведь? Я для вас так много сделала и… хочу сделать в свете нынешних событий… неужели вы мне не простите маленькой оплошности? Пожалуйста, уговорите сударя Согди Барта отменить игру или изменить ставку. Я передумала…
-Нет, сударыня. На кону не только ваш ученик. Но и ваше доброе имя, - сказал Вилхо, - будьте добры, закончите игру.
-Да, Мур-Мур, хватит уже тянуть, ну давай же. решайся, - сказал Рансу, - я уж понял, что ты передумала. У меня такое тоже бывает, когда я все спущу в кости. Но ставку уже не воротишь…
-Я вас прошу, - сказал Вилхо и сделал пригласительный жест в сторону доски с нардами.
-Ох, сударь Вилхо, я звала вас для того, чтобы вы могли мне помочь, - вздохнула Мурчин.
-Я вам и помогаю правильно выйти из этого положения. Давайте вы доиграете, а там видно будет.
Мурчин пришлось подчиниться. По-прежнему не глядя на Раэ, она села за нарды.
-Так ли лежали фишки? – буркнула она, обозрев доску.
-Можете не в том не сомневаться, – сказал Согди и протянул Мурчин чашку с костями, - ваш бросок…
Раэ ощутил себя как в тумане. Он был не в силах смотреть на доску, а звук падающих костей и передвигаемых фишек стучал в его ушах так, будто это был звук гвоздей, которые заколачивали в гроб. Он постарался собраться, ощутить теплоту в ногах и принялся молча молиться.
-Может, Фере пока сесть? – тихо проговорила Наравах.
-Да пожалуй что, - весело сказал Рансу, - мы его уже в полный рост видели… Ну-ка, подайте ему пуфик!
Мийя поставила кувшин на стол и поднесла к Фере пуфик. Но то ли она поставила его так криво, то ли Раэ стало дурно, но он умудрился сесть мимо него под смех Рансу.
-Ну зачем вы так? – ласково еле слышно проговорила Наравах принцу тем самым тоном, которым красавица может позволить укорить даже принца, - ему же так не по себе, каково это – сам посудите – быть ставкой.
-Да, горькая доля серва, - сказал Рансу.
-Фере заслуживает лучшей участи, вы не считаете, сударь? – все так же ласково спросила Наравах.
-Очень даже считаю. Из него получился бы великолепный маг!
-И я так считаю, - подал голос Согди Барт. Раэ глянул на него и на доску. Согди сыпал из руки пригоршню выброшенных с доски фишек! Мурчин сидела оцепенев. Раэ чуть второй раз не свалился с пуфика. Пол под ним качался.
-Итак, - послышался как издалека Вилхо Ранда, - партия выиграна Согди Бартом.
«Чему быть, того не миновать», - подумалось Раэ.
-Может, отыграемся? – донесся издалека нарочитый бодрый голос Мурчин, - у меня есть на кону одна любопытная ставка…
-Нет, – сказал Согди, - я не настолько азартен. Я сел за игорный стол только для того, чтобы получить в ученики Фере. Так будет лучше для всех. Тебе он уже надоел, а мальчишке надо учиться, ты же им попросту не занимаешься. А я займусь. Несите сюда бумагу.
Маленький колдун в темном, как догадался Раэ, нотариус, тотчас поднялся и преподнес панель со свитком Мурчин и протянул смоченную в туши кисть.
-Ну что ж, сударь Вилхо, – вздохнула Мурчин, - надо уметь достойно проигрывать. И мне… и другим…
Последнее она проронила многозначительно, а затем решительно черкнула подпись кистью. Она резко поднялась, ее лицо пылало, глаза горели так, словно она хотела сравнять с землей и этот дом, и весь Дарук. Она едва ли не в первые за этот вечер посмотрела на Раэ, и в ее взгляде явно читалось, что она его все еще не считает своей неотчуждаемой собственностью…
-Ну коли так, - отчеканила Мурчин, -то позвольте, господа, я…
-А вот теперь и будем решать, что делать, - твердо и спокойно перебил ее Вилхо Ранд, - по уставу моего ковена моим братьям и сестрам запрещено иметь сервов. Ковен Меча Зари против рабства. Согди, ты не имеешь право обладать рабом! И при этом у тебя на руках дарственная на Фере. Что ты будешь с этим делать?
-А я и не собираюсь делать из Фере своего раба! Я дам ему свободу и сделаю своим учеником, - сказал Согди, - этого я и хочу.
-Ты этого хочешь, значит, - сказал Вилхо, - твое-то мнение ясно…
Согди уловил кроющийся подвох в тоне своего магистра и быстро проговорил:
-Вы же сами говорили, что не прочь, если в ковен войдет Фере. Ведь это же ваше слово, так?
-Мое. И я его назад не беру. Но в наш ковен новый брат должен войти добровольно и сознательно, а это невозможно. По крайне мере сейчас. Фере ненавидит колдунов. Его взяли в плен против его воли. Им торгуют… И он не видит во мне отца, в тебе старшего брата, а в Мийе и Нере сестер. Вот ты обвиняешь сударыню Мурчин в том, что она не занимается Фере, но и ты мало что сделал, чтобы тот пожелал войти в наш ковен добровольно. Итак, сервом он тебе быть не может, братом тоже.
-Тогда давайте я его выкуплю! – донесся из-за спины Раэ голос Рансу. Тот поднялся. Пришлось встать и Раэ, раз принц стоит. Его едва не шатнуло. Рансу прошелся по балкону под аханье Наравах и бросил на доску нард увесистый красноречиво звякнувший кошель, - он – мой!
И Рансу щелкнул коготками на нотариуса:
-Пиши купчую!
-Слушаюсь, ваше высочество, - проговорил маленький колдун, вернулся за стол и шустро заорудовал кистью, выписывая документ. Раэ даже в таком состоянии понял, что это приговор. Рансу мог с таким же успехом потребовать не купчую, а ту же дарственную, и никто из присутствующих не смог бы ему отказать. Охотник неосознанно скользил взглядом с лица на лицо. Мурчин теперь испытующе смотрела на принца, а принц смотрел поверх головы Раэ, должно быть, на Наравах.
-Ваше высочество, - наконец нарушила тишину Мурчин, - я могла бы его выкупить у вас… в знак нашей… дружбы…
Принц Рансу на это только усмехнулся. Он смотрел уже не на пепельноволосую ведьму. Нотариус закончил и преподнес свиток и кисть Согди. Фере пронаблюдал, с каким сожалением маг глянул в его сторону, а затем принужденно расписался. Затем нотариус, согнув спину, преподнес бумагу принцу, и тот ее лихо подмахнул.
-Свидетели! – приказал Рансу, и нотариус преподнес бумагу по очереди сначала Вилхо Ранду, а затем Мурчин, которая второй раз поставила подпись, которая отнимала у нее Фере…
-А теперь, - сказал Рансу нотариусу, - пиши вольную!
Согди, Наравах и Мурчин разом охнули. Рансу довольно улыбнулся, все так же глядя поверх головы Раэ, и тот догадался, на кого принц хотел произвести впечатление таким широким жестом - на Наравах.
Раэ сидел как оглушенный. Мурчин опустилась в кресло и качала головой. Согди взял кошель и протянул принцу:
-Да я бы и сам дал ему свободу, что вы!
-Хватит! – сказал Рансу, - будет парню маяться под чужими хозяевами!
-Благодари принца, дурак! – послышался голос Неры над ухом Раэ.
Раэ поднялся и склонился перед принцем, но тот его хлопнул по щеке:
-Не меня благодари! Даму Наравах!
-Поздравляю, - сказал Согди.
-Постойте, господа, - нотариус оторвался от составления документа, - теперь, когда серв Фере становится вольноотпущенником, кто-то из свободных колдунов должен стать его патроном. Обычно им становится тот, кто был его хозяином… Так кого записывать как патрона вольноотпущенника Фере?
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Неомения. 77 глава.
