«Поеду к бабушке, – твёрдо решила Алёна в тот же вечер, когда узнала про пожар. – Сейчас, немного остыв от всех новостей, я же понимаю, что мы обе ведём себя, как дети! Можно, конечно, сидеть в Москве и делать вид, что мне всё равно, но это же не так. Не смогу нормально жить. Изведусь. Да, я уехала, бросила там всех с их переменами, но у меня-то как раз есть оправдание своему поведению: гены! Бабушка права, про апельсинки от осинки, и меня это отчасти оправдывает, но какое оправдание есть у неё? Старость? Ну не такая уж она старая. Больше пятидесяти пяти никто и не даёт».
Девушка, не откладывая дело в долгий ящик, уже на следующий день отправилась к начальнику. Только не к Тимофею Фёдоровичу. Здесь нужен был человек рангом повыше, потому что Алёна собиралась не жалобно просить, а вести переговоры.
- Анатолий Иванович, добрый день, – произнесла Алёна, едва её пригласили войти. И сразу, зная, насколько занят сидящий перед ней человек, перешла к делу: – Мне нужно перейти на удалённый формат работы!..
В деньгах она сильно потеряла. Больше всего платили за выезды, когда нужно было поехать и на месте разобраться с проблемой. Или привозили компьютер к ним в офис. Переходя на удалённый формат, Алёна автоматически лишалась самой прибыльной части работы. И сказать, что ей всё равно, она не могла. Всё же привыкла уже к определённому (немаленькому!) уровню доходов.
Алёна рассуждала очень просто: конечно, бабушка что-то ей не рассказала. Например, куда дела все свои деньги. Почему в итоге переехала в этот дешёвый домик, добраться до которого без машины проблематично, да ещё в таком глухом уголке? Всё это меркло на фоне того, что она там одна с незнакомыми людьми и со сгоревшим домом. Решив, что можно обижаться на бабушку рядом с бабушкой, Алёна стала собираться в дорогу. Она прикинула, что оставшихся дней отпуска ей не хватит, чтобы на месте оценить размер катастрофы, помочь бабушке восстановить жильё, и кроме того, узнать, куда же она дела приличную сумму, вырученную от продажи дома.
И девушка решила: пора на некоторое время вернуться на Кубань. Как надолго едет, она не знала. Как пойдёт, но нужно было как-то сохранить за собой хоть какой-то заработок, поэтому она и договорилась о переходе на удалённый формат работы. Девушка хоть и переживала о потерянной части доходов, но где-то в глубине души была рада, что ей не отказали и перевели на другой формат работы.
В дорогу Алёна собиралась быстро. Просто брала коробку и складывала в неё все вещи. Изначально она не думала о квартире и собиралась поехать налегке, но очень быстро сообразила, насколько невыгодно будет продолжать оплачивать квартиру в Москве с новой зарплатой. Ради чего? Чтобы её вещи здесь хранились? Очень глупо, тем более что она может задержаться у бабушки не на несколько дней или недель, а на несколько месяцев, а то и на полгода. Снимать квартиру, в которую она не сможет вернуться в ближайшее время, было накладно. Но и отказываться от неё не хотелось.
Бросив посреди своей студии большую коробку, в которую складывала зимние вещи, Алёна кинулась к Яше и забарабанила в дверь.
- А, это ты, – разочарованно протянул молодой человек, открывая дверь. Он зевнул, почесал ногу и лениво произнёс: – Залетай! Только недолго. У меня дел много.
Алёна хмыкнула. Она-то знала, какие у него дела! Яша либо играл в танки, либо окучивал очередную девушку. На что он жил, оставалось загадкой. Снимал он такую же студию у того же хозяина, что и Алина, но и такая квартира – недешёвое удовольствие. Сам он так и не раскрыл источник своего дохода.
- Я на минутку, не парься, – остановила его Алёна, увидев, что он уже ставит чайник. – Тебя же интересует моя квартира?
- Ну… Периодически. А что?
- Возьми её в субаренду. Мне уехать нужно на неопределённый срок.
- Не, – зевнул Яша. – Это же за неё платить придётся! Не прокатит. И потом, Давидик узнает, будет недоволен. Ты же знаешь его правило – никаких субаренд! Вот если бы ты продолжала платить, я бы мог присмотреть за цветами.
Алёна прищурилась. Да, наглость Яши – отдельный вид искусства! Тем не менее он был всегда открыт, ничего не скрывал, не пытался казаться лучше, чем он есть на самом деле, и этим подкупал. Сейчас он был прав: Давид и правда мог узнать, что она пересдала квартиру, а мужчина он мелочный и мстительный. Может и напакостить. В этом доме ему принадлежало восемь студий, и все сдавались в аренду. Алёна грустно вздохнула, кивнула Яше и отправилась к себе. Квартиру за собой сохранить не получится.
Оставалось два варианта: найти какой-нибудь склад или камеру хранения, или забрать вещи с собой. Поколебавшись, девушка отправила всё своё барахло транспортной компанией на адрес и имя отца, сдала хозяину ключи от квартиры и отправилась в путь.
И вот когда до дома оставалось немного, она подумала, что отцу так и не перезвонила. И даже не сообщила о своём решении и приезде. «Всё же, все женщины нашей семьи очень своенравные. Мама сбежала, бабушка дом продала и купила развалюху, а деньги куда-то просадила, а я даже не соизволила предупредить о том, что еду и не в гости, а на неопределённый срок. Будут ли папа с бабушкой рады? Вдруг они отвыкли от меня настолько, что мы просто уже не уживёмся под одной крышей?»
Это были хорошие вопросы, но задавать их себе стоило до того, как Алёна решила бросить всё и поспешить бабушке на выручку.
***
От остановки Алёна шла пешком. Чтобы дойти до дома бабушки Марты и дедушки Лёши, где теперь должны были жить папа с Олей, нужно было пройти мимо своего старого дома. Здесь уже кипела жизнь. Ворота оказались открытыми на распашку, а во дворе женщина в платье непонятного цвета громким голосом строила детей:
- Генка! Немедленно забери сестру и ступай в дом! А по жопе ремнём не хочешь? А ну, живо! А ты чего уставилась? Мимо шла, вот и иди! – вдруг накинулась женщина на Алёну, приметив ту возле распахнутых ворот. – Ходют тут всякие, высматривают, а потом вёдра со двора пропадают! Иди, иди! Я тебя запомнила!
Алёне стало неприятно, что её родной дом теперь в руках таких людей. Она быстрым шагом пошла прочь. Какое это было странное чувство, проходить рядом с домом, в который она всегда заходила в любое время дня и ночи, где ей всегда были рады, а теперь не иметь возможности даже с улицы посмотреть, что же в родном дворе происходит. Оставалось только окончательно смириться с тем, что в доме, таком уютном, пропитанном воспоминаниями, живут совершенно другие люди.
«Наверное, они сделают ремонт. Сломают печь – она и не нужна особо. Бабушка держала её для атмосферы. Дом давно газом отапливается. Со стен снимут старые обои. Местами они и сами отходят, бабушка устала их подклеивать, а до ремонта у нас руки так и не дошли. Это больше не мой дом. Немного – и духа нашего там уже не будет. Если он уже не исчез».
Девушка шла быстро, несмотря на жару, но почти не глядя, куда идёт. В родной станице она могла бы ходить и закрытыми глазами.
- Алёна? – раздался удивлённый возглас Оли. Та подняла глаза и моргнула. Совсем не заметила, как преодолела такое немаленькое расстояние! «Становлюсь рассеянной, – подумала она. – Нужно быть собраннее. Расслабляет меня южное солнце!»
- Привет, – поприветствовала Алёна мачеху. – Ты стиркой занимаешься? – спросила она, увидев, что Оля сжимает в руках большой таз с горой мокрых вещей.
- Не я, Марта, – тихо пробормотала Оля. – Ты надолго? Почему не предупредила? Максим вчера ещё уехал в горы, к твоей бабушке. Ты так и не перезвонила, а там нужно вопрос решать с домом. Работы сейчас много. Прежние хозяева, услышав о пожаре, сказали, что проблемы наши, и что мы сами виноваты. Больше они трубку не берут. Да и что с них спросишь? Сами дураки, проводку не проверили… Так почему ты не позвонила? Максим… ну, то есть твой папа…
Алёна поморщилась. К чему этот ненужный поиск слов?
- В общем, он хотел перезвонить, но передумал. Решил, что ты на бабушку ещё злишься. Мы решили стройку приостановить, и пока вложиться в ремонт дома для Анны Васильевны. У нас хоть крыша над головой есть.
Последняя фраза была произнесена с какой-то безнадёжностью. «Да, видимо, Марта времени даром не теряет! Успела невестку достать. Думаю, она – самый классический вариант свекрови. Самая противная версия!»
- Занята была, поэтому не перезвонила, – пожала плечами Алёна. Ну не признаваться же, что она просто забыла! – Как можно в посёлок доехать?
- Точно не знаю, – задумчиво протянула Оля.
- Ты с кем там говоришь? – раздался голос бабушки Марты. – Бу-бу-бу, да бу-бу-бу со двора! По телефону лялякаешь? Ты это дело брось! Бельё вешай! Дел много ещё!
Алёна быстро приложила палец к губам, сообразив, что если баба Марта её увидит, к бабушке Ане она попадёт нескоро. Она быстро сделала несколько шагов в сторону растущего рядом инжира и поманила Олю за собой.
- Ты чего? – удивилась та, но уже тише, почти шёпотом.
- Не хочу с ней сейчас общаться. А такси отсюда меня отвезёт до бабушки?
Оля задумчиво покусала губу. Она размышляла долго, а потом, наконец, сообщила:
- Такси вряд ли. Видела же какая дорога! А вот по знакомым можно поспрашивать. Ну ещё… отец мой может отвезти. Если очень надо.
По Оле было видно, что этот вариант её нравился меньше всего, но Алёне не с руки сейчас было раскидываться вариантами. Пока они знакомых обзванивать будут в поисках того, кто согласится отвезти Алёну, уйдёт много времени. Стемнеет. В этот раз она специально приехала другим поездом, утренним, чтобы за день успеть добраться до бабушки.
- Он не работает?
- Нет, в отпуске, – ответила Оля. Она достала телефон, позвонила, сухо и очень кратко объяснила суть. – Помнишь, где дом моих родителей? – спросила она Алёну.
- Отсюда вниз по улице, направо, прямо, налево, прямо, и снова направо? – прокрутила мысленно в голове путь Алёна.
- Ага, верно. Иди туда, папа пока как раз соберётся.
- Спасибо! – впервые искренне и от души поблагодарила мачеху девушка.
- Да что уж там…
- Олька! – раздался недовольный крик Марты. – Ну шо ты там копаешься? Полы помыть в доме нужно! Тесто я месюкнула, пироги буду учить тебя печь. А то ты одну траву готовишь, разве мужик травой будет сыт?
Оля быстро юркнула к верёвке и так же быстро принялась развешивать бельё. «Несладко ей здесь, – подумала Алёна, бросив сочувственный взгляд на жену отца. – Уверена, при отце Марта ведёт себя с ней, как шёлковая! А вот в его отсутствие… И почему Оля с ним не поехала? Всё лучше, чем здесь наедине с Мартой. А дед Лёша лежит, наверное. Да и что бы он сделал? Ничего. Он с женой никогда на моей памяти не спорил.
***
Дорогой отец Оли, Николай Юрьевич, в основном молчал. Задал пару дежурных вопросов и молча рулил к нужному дому. Правда до конца он её не довёз, остановившись на повороте в посёлок.
- Дальше сама доберёшься? – спросил он.
- Конечно. А вы не хотите?.. – Алёна хотела пригласить его на чай, но мужчина не дал ей договорить, сразу отказавшись и сославшись на какие-то важные дела. Только позже девушка сообразила, что она приглашала мужчину на чай в дом, где случился пожар.
От денег он тоже отказался, хотя Алёна настаивала. В конце концов, бросив эти бесплотные попытки, она распрощалась с Николаем Юрьевичем и бодро зашагала в сторону посёлка.
Когда бабушкин дом показался в поле её зрения, Алёна почувствовала, как болезненно сжалось сердце. Домик без окон, какой-то весь закопчённый. Забор с калиткой был снесён, точнее, то что здесь оставалось от забора. Рядом высилась гора испорченной мебели, а чуть в стороне стояла более-менее целая. Всё это было печальной картиной.
Медленно передвигая ставшие тяжёлыми ноги, девушка подошла ближе. Из дома доносились мужские голоса: это Александр Борисович о чём-то спорил с её отцом. Она не разобрала, о чём именно, потому что взгляд уже был прикован к нетронутому пожаром крыльцу.
На ступеньках сидела бабушка. Словно чувствуя себя здесь чужой, она вся как-то сжалась и пристроилась с краю ступеней, прижавшись к перилам одним боком. Руками она обхватила себя так, словно мёрзла. А голова была печально опущена.
Никогда за всю жизнь Алёна не видела её такой. Бабушка всегда держалась. Один раз она расклеилась, когда узнала о смерти дочери, но сразу заперлась в комнате, а когда вышла, выглядела более-менее сносно. Сейчас перед ней сидела постаревшая женщина с потухшим взглядом, и от её вида внутри девушки всё переворачивалось.
- Ба! – негромко позвала её Алёна, собравшись с духом. Она была готова ко всему: к новой ругани, обвинениям в свой адрес. Даже к очередному восхвалению соседей, не бросивших её в трудную минуту.
Но бабушка, медленно повернув голову, ахнула, вскочила, обняла внучку и… заплакала.
Продолжение 👇 Спасибо вам за ваши лайки и комментарии!