- Алёна! Чего так долго трубку не берёшь? – раздался весёлый бабушкин голос.
- Ба! Я же на работе! – возмутилась Алёна. – Как я, по-твоему, могу быстро к телефону подойти? У меня знаешь сколько заявок? Говори быстрее, что случилось? Ты мне в это время никогда не звонишь.
- А мне казалось, что ты только и делаешь, что в телефоне в своём ковыряешься весь день, – со смехом в голосе заявила бабушка. – Ладно, прости, что отвлекаю, – голос стал серьёзнее.
- Так ты по делу или как?
- По делу, дорогая, по делу! Когда у тебя отпуск уже намечается? Ты говорила в мае! Май, можно сказать, прошёл, сегодня уже тридцатое, а ты так и не отдохнула.
- Собираюсь на следующей неделе выйти. Работы много, раньше не получилось.
- С понедельника? Или, может, с пятницы?
- Нет, со вторника, если ничего не изменится. А что? – насторожилась Алёна.
- Пораньше можешь освободиться? Чтобы ты уже в пятницу к нам выехала, а? Мне очень-очень нужно, чтобы ты в выходные уже была дома.
- Бабушка, ты меня пугаешь! Что случилось? С каких пор ты звонишь мне на работу, да ещё и торопишь с приездом? Ты заболела? Или что-то опять натворила? Говори, не молчи!
- Нет, ничего, не случилось, – бодро заявила бабушка, но Алёне показалось, что она недоговаривает. Не стала бы она звонить, чтобы спросить, когда у неё отпуск среди рабочего дня. Да и небольшая заминка перед ответом «нет, ничего» всё же проскочила. – Ладно, работай. Билет возьмёшь – позвони! Я тебя встречу. И не затягивай!
- Конечно, – немного растерянно произнесла Алёна, но бабушка её уже не услышала, потому что прервала вызов. «Как бы ни вляпалась опять в историю! – подумала девушка. – Любит она приключения на пятую точку находить!»
И в этот момент, прежде чем мы пойдём дальше, наверное, стоит рассказать про семью Алёны. Мамы у неё не было. Алёна – тот редкий ребёнок, которого бросил не отец, а мать. Та родила её, оставила на попечение бабушки, своей матери, и буквально на второй день после выписки из роддома уехала в неизвестном направлении, взяв с собой минимум вещей. Оставила записку, мол, не готова быть матерью и усвистала. Какое-то время она с домом на связь всё же выходила: изредка присылала письма, позже стала звонить. Один раз приехала, когда Алёне было лет десять, а после снова исчезла.
Последняя весточка о ней пришла в 2011 году, когда Алёне было тринадцать. И весточка была весьма печальная. Бабушке позвонили и сообщили, что её дочь трагически погибла в Санкт-Петербурге, выпав из окна. Вроде даже сказали, что завели дело, и что будут выяснять, сама она это сделала или не сама, но Алёне было всё равно. Она не сказала ни отцу, ни бабушке, что внутренне почувствовала свободу после этого известия: непутёвую маму можно больше не ждать. «А то бы заявилась нежданно-негаданно, начала бы меня воспитывать, – размышляла девочка. – И что тогда?»
Полное осознание того, что больше никогда у них не получится наладить коммуникацию, что у неё никогда не было и уже не будет матери, к Алёне пришло только на похоронах. И это осознание неприятно резануло прямо по сердцу. И до сих пор эхом откликалось душевной болью, когда Алёна по неосторожности вспоминала о матери. Они никому об этом не говорила, всегда навешивая на лицо маску равнодушия, когда речь заходила о маме.
За телом ездила бабушка, решив похоронить непутёвую дочь в родной станице. А вот чем закончилась расследование, никто не знал. Бабушка и звонила, и ездила, но никто ничего ей толком объяснить не смог. А потом дело и вовсе закрыли, так и не дав внятного ответа, сама она покончила с собой, или ей помогли.
- Да вроде, сама, – неуверенно сказал следователь бабушке. Та ещё долго пыталась сама хоть что-то узнать. Похудела, посерела, но правды так и не узнала.
Кажется, я не упомянула, что Алёна родом из Краснодарского края? Она родилась и выросла всего в ста километрах от краевого центра города Краснодара и очень любила родную станицу. Лет до пятнадцати. В пятнадцать внутри неё случился бунт, и после школы в 2015 году Алёна отправилась покорять столицу Родины.
В Москве жизнь была совсем другая. И люди другие. А ещё другой, более холодный и неприятный климат. Первый год Алёна даже плакала по ночам в общаге, мечтая вернуться в тепло к родным людям. Потом привыкла, а когда окончила университет, как-то неожиданно быстро устроилась на работу.
Сначала она работала по профессии – системным администратором, но отношения с начальством как-то не сложились. Через полгода Алёна временно устроилась сначала менеджером по продажам, но не выдержала и трёх месяцев, потом администратором в салон красоты, где проработала почти год. Наверное, она бы так и осталась работать в салоне, но в один прекрасный день (по-другому его и не назовёшь) встретила однокурсника, который предложил ей работу в техподдержке.
- Сначала на первой линии поработаешь, – сказал он. – В основном тебе будут доставаться люди, которые не знаю, как принтер включить. Со всякой мелочёвкой звонить будут! Опыта наберёшься и через годик переведём тебя на вторую линию. Там уже поспокойнее, но задачи сложнее.
Алёну перевели гораздо раньше. И ей нравилась ей работа. Зарплата росла и приятно радовала, появилась возможность подкидывать деньги бабушке, любительнице тратить всю пенсию до копейки в первую же неделю после её получки. По бабушке и папе она страшно скучала, с нетерпением ждала отпуск, чтобы провести его в родной станице. Правда, с отцом последний год она уже не общалась. На то были свои причины.
Возвращаясь к бабушке, стоит заметить, что это была совсем не старенькая и немощная женщина. Анна Васильевна, как сама любит говорить, женщина в самом расцвете сил. Ей всего-то 62 года исполнилось. Обладая живым характером, общительностью и любопытством, она ухитрялась вляпываться в различные истории. То проспорит всю пенсию, то клуб по интересам организует, и обязательно что-то случится, то в полицию угодит, то медведя одной палкой от коровы любимой прогонит. Столько домов в станице, и в единственный раз, когда медведь из леса вышел, он пошёл целенаправленно к бабушкиному дому! А она даже не на окраине живёт.
Конечно, бабушка, со своим характером, могла вляпаться во что угодно. И эта мысль не давала Алёне покоя весь оставшийся после звонка день. Она раз за разом начинала читать одну и ту же заявку, но никак не могла уловить сути. «Нет, я за неделю с ума сойду! – подумала она. – Мне отпуск в мае полагался, так? Пойду, попробую договориться. Я с ума сойду в неведении! Нет, нужно ехать, и чем раньше, тем лучше!»
- Тимофей Фёдорович, можно вас на минутку?
- Что тебе, Столярова?
- Мне бы в отпуск выйти. Срочно.
- С чего вдруг срочность? Случилось чего? – удивился Тимофей Фёдорович. – У нас работы – зашиваемся просто!
- Я в мае должна была отдыхать, – холодно напомнила Алёна. Она знала, что будь его воля, Тимофей Фёдорович вообще бы никого в отпуск не отпускал. Работа у их такая: всегда много заявок и все – срочно, бегом и вприпрыжку.
- Даже в мае? – задумчиво произнёс мужчина, не отрывая взгляда от монитора. Конечно, сам экран Алёна не видела, но в отражении очков начальника заметила, что тот раскладывает косынку. И это её страшно разозлило.
- Мне срочно нужно к бабушке! Она болеет! – ляпнула Алёна и прикусила язык. Как бы не накаркать! Но было уже поздно: сказанное не исправить, а признаваться, что соврала, Алёна не собиралась.
- Ну это да, уважительная причина. Ладно, завтра ещё отработаешь, дела в порядок приведёшь и так быть. Выходи на две недели.
- Спасибо, – буркнула Алёна и покинула кабинет. Внутри росло беспокойство, сердце было не на месте: что происходит дома? Всё ли в порядке? «А может, с папой что случилось? – вдруг испугалась она. – И бабушка специально не говорит, чтобы я не расстраивалась!»
Можно было бы позвонить отцу, но, как упоминалось выше, Алёна с ним перестала общаться. А всё потому, что год назад в дом к бывшей тёще, с которой папа проживал все эти годы и с которой воспитывал дочь, он привёл новую жену. Оленька, как её звали все, кроме Алёны, была старше его родной дочери всего на три года! И младше отца на шестнадцать лет! И Алёну она страшно раздражала с тех самых пор, как, приехав домой, она застала её на кухне в своём халате. Та улыбнулась и как ни в чём не бывало сказала:
- Привет!
Олю Алёна знала и до того, как та стала женой отца. Они даже немного дружили в прошлом.
- Ты что здесь делаешь? – опешила Алёна.
- Живу, – осторожно сказала Оля.
- Дочка! Ты приехала! Вот так сюрприз! А почему не предупредила?
- А зачем? – нахмурившись спросила Алёна. – Чтобы ты меня дальше за нос водил? Что она здесь делает?
- Понимаешь… Как бы тебе сказать… Оленька – моя жена.
От неожиданного заявления Алёна сделала шаг назад и наткнулась на спешившую к ним бабушку.
- Ты знала? – спросила она у неё. И та кивнула. – А мне, почему никто не сказал? Почему от меня скрыли? Хотите меня из родного дома выжить? Чтобы я больше не приезжала или что? Может, я не член семьи, что меня и предупреждать не нужно? – Алёна уже кричала, чувствуя, как на глаза навернулись слёзы. Злые слёзы.
- Я полагал, что новость тебя не обрадует, – пробормотал папа. – Поэтому не стал ничего говорить. Подумал, что оно как-то само… ну… утрясётся… Или я успею тебя перед приездом подготовить… А ты вон как… Сюрпризом приехала. Свадьбу мы не устраивали, просто расписались по-тихому, и всё.
- Так, ладно, – остановила его Алёна. – Объясни мне другое: почему ты эту свою жену сюда притащил? У тебя что, своего дома нет? Или ты считаешь нормальным, приводить в дом женщины, которая даже не была твоей официальной женой, новую жену? Ба, а ты чего молчишь? Тебя всё устраивает? Всех сирых и убогих здесь приютишь? – и Алёна на этих словах окинула новую жену отца презрительным взглядом.
Бабушка помолчала, а потом сказала:
- Ты иди в свою комнату, отдохни с дороги да успокойся. Потом мы с тобой поговорим. Да иди же! Ты сейчас в раздражении, диалога у нас не получится.
С шумом выдохнув, Алёна развернулась на пятках и выбежала из дома. Она бежала по улице, в надежде, что раздражение успокоит ветер, но ветра не было. Погода стояла чудесная, нежаркая, но уже очень тёплая, без малейшего дуновения ветра. Добежав до речки, она села возле неё и, глядя на мутноватую воду, ещё долго злилась. Так долго, что просидела на берегу до самого вечера.
До сих пор злость на отца у Алёны не прошла. Она не понимала, почему он притащил жену к бабушке Ане, а не к своим родителям – бабе Марте и деду Лёше. Бабушка, конечно, рассуждала совсем иначе, чем её внучка:
- Ну ты пойми, у Алексея с Мартой дом небольшой. Да и сами они старенькие…
- Вот бы и помогали им по хозяйству!
- И что ты предлагаешь, мне остаться в одиночестве? Не понимаю, почему тебя это задело? Может, ты боишься, что дом по наследству не тебе перейдёт? Так не бойся: твой отец на него претендовать права не имеет. Он даже не прописан в нём. И не был, как ты всем сегодня напомнила, официальным мужем Жанночки.
При упоминании имени матери Алёна поморщилась и воскликнула:
- Да о чём ты говоришь! Какое наследство? Ты ещё молодая! Тебе жить да жить!
- Ну а что тебя тогда смущает? Пусть живут со мной. Твой отец разве не заслужил обычного счастья? Он же совсем на женщин не смотрел, всего себя твоему воспитанию посвятил! Всё для тебя и ради тебя! Они же с Жанной совсем молоденькие были, когда ты появилась. Глупые ещё. Максик так и не женился, пока ты маленькая была. А уж я ему говорила, присмотрись, сколько девушек вокруг. Не все же такие непутёвые, как моя…
Бабушка сглотнула. Алёна услышала в её голосе слёзы и обняла её.
- А он её ждал. Все годы, пока она не умерла. Надеялся, что вернётся. Простить был готов и её отсутствие, и всё, что она успела за это время наворотить!
- Ты о чём?
- Я? Да ни о чём, – быстро сказала бабушка. – Просто мы же не знаем, как она жила. Мало ли чем занималась, с кем общалась. Характер у неё – о-го-го! Разве у меня могла родиться спокойная дочь? Теперь ты уже не просто выросла, а выпорхнула из родительского гнезда. Максимке едва за сорок перевалило. Для мужика это возраст, что ли? Ещё детей иметь может, семью.
- Я его семья! Я!
- Ты, кто же спорит? Но ты, Алёнка, уже в любой момент сама замуж выскочишь, детей родишь. Я тебя не узнаю! Ты с каких пор такая эгоистка стала? – возмутилась бабушка.
Алёне стало стыдно. Но принять Ольгу в качестве своей мачехи, она не смогла. И то, как она хозяйничает в доме её детства тоже.
И несмотря на то что прошёл год, обида на отца осталась. Алёна впервые с прошлого лета приедет домой, где снова будет каждый день видеть «Оленьку»! Вот только папина жена ушла на второй план, когда она думала о бабушке. Та говорила бодро и весело, но Алёна прямо нутром чуяла, что-то случилось. И заснуть в ту ночь так и не получилось. «Ничего, в поезде отосплюсь!» – подумала девушка.
Она мысленно перенеслась в свой родной дом, и на душе стало тепло. Она любила его. Каждая комната, каждая постройка во дворе были знакомы ей с детства! И ситцевые занавески, которые до сих пор висят в её комнате, потому что Алёна запретила их менять, помнят её ещё девчонкой. Когда она расстраивалась, забиралась на узенький подоконник, утыкалась лицом в эти ситцевые шторы, и плакала, вдыхая их родной запах. Да и в доме в целом был очень родной запах. Зайдёшь, вдохнёшь и понимаешь: дом, милый дом.
Утром Алёна встала уже с горящими от нетерпения глазами. Хотелось плюнуть на работу и уже отправится в путь. Туда, где запах бабушкиных духов смешан с ароматом пирогов, где до сих пор, несмотря на проведённый в дом газ, сохранилась печка, которую периодически растапливают. А дрова в ней так весело потрескивают! И так тепло сидеть рядом с ней и пить чай с малиновым вареньем. Отправиться туда, где всегда находится её сердце. Даже живя в Москве, Алёна часто скучала по дому, только возвращаться не спешила. Так и не решила, где ей лучше будет: в станице, где её услуги никому не понадобятся и придётся перебиваться случайными заработками через интернет, или в Москве, где она отлично зарабатывает, и уже почти скопила на собственную квартиру.
С трудом отработав день, Алёна заскочила домой, схватила приготовленный накануне чемодан и помчалась на вокзал. К вечеру ностальгия по дому прошла, а на смену ей снова пришло беспокойство. Уже лёжа на полке в поезде, она размышляла о том, какие же сюрпризы ждут её в родном доме.
Продолжение 👇 Спасибо вам за ваши лайки и комментарии!