Не совру, если скажу, что за последние полгода мы привыкли к тревожным новостям с Артёмовского направления. Злосчастная Клещеевка в южных пригородах города, а также регулярные атаки врага на северном фланге — это было повсеместным фронтовым трендом, а иные скептики (к которым, признаться, относился я) и вовсе считали, что если мы удержим эти артёмовские фланги, то чудом. И русский солдат в этом смысле (своей склонностью творить чудеса) нас не подвёл. Несмотря на почти критическую обстановку, которая складывалась в конце лета (враг действительно имел превосходство в количестве живой силы плюс западная техника и арта), Русская Армия добилась того, что ресурсы противника так или иначе истощились и после того, как он стал выдыхаться от монотонных накатов и попыток занять железную дорогу (а это создало бы нам серьёзные проблемы при дальнейшей обороне города), мы начали сами оттеснять врага, как бы ловя его на противоходе. Так, например, после очередной штурмовой волны наши бойцы не только не дали врагу закрепиться на новых рубежах, но и отбросили его дальше рубежей, для него исходных.
Расшифрую. Клещеевка, по словам добровольцев из БАРС-13, фактически неонацистами уже не контролируется. Несмотря на довольно продолжительное присутствие там, ВСУ вынуждены были откатиться, не выдержав нашего огневого вала. В результате чего Клещеевка превратилась в серую зону. Сегодня это так называемая нейтральная полоса, что, конечно, хоть и не меняет ситуацию кардинально, но создаёт для нас какой-никакой буфер фронтовых возможностей. В частности, возможность перехода из состояния активной обороны, по крайней мере, к локальным контрнаступательным действиям уже с нашей стороны. То есть мало-помалу какие-то позиции врага мы под себя уже поджимаем. Работа идёт. Конечно, командиры сталкиваются с жёсткой дилеммой соотношения цены и значимости отбитой позиции. Так как даже любая, казалось бы, не слишком лихая вылазка чревата серьёзными потерями. Прежде всего из-за крайне взрывоопасной воздушной обстановки. Всему виной, конечно, FPV-дроны и сбросы. Ими воздух кишит. И, даже откатившись, враг доставляет немало проблем, используя новые дистанционные средства поражения.
Именно из-за FPV-дронов сама дорога в Артёмовск превратилась в лотерею и крайне экстремальный квест. Обочины на отдельных участках завалены сгоревшими машинами. И наши сопровождающие не шутят совсем, когда рассказывают, что каждый день на трассе сгорает две-три машины. Метят по уазикам, «Нивам», «буханкам» — самому распространённому солдатскому транспорту в этих краях. Проезжая очередной автомобильный остов, то и дело слышишь: «О, этой тачки вчера тут не было, видишь, даже налётом ржавчины не успела покрыться, сгорела совсем недавно». (Рыжей ряской в ноябрьскую промозглую погоду подбитые и обгоревшие машины покрываются моментально.) Сам Артёмовск пуст от гражданских и постоянно содрогается от выходов и прилётов. Небо над ним полно вражеских «птичек», неонацисты ловят нашу технику и автомобили на пристрелянных перекрёстках и в тех местах, где они замедляют ход из-за разбитой дороги. Когда после стремительной экскурсии выезжали оттуда, как раз выскочили на такой прилёт на разъезженной развилке — благо разошлись в нескольких секундах, но ощущения так себе.
Характер войны меняется стремительно и буквально на глазах. Скоро расскажу здесь о самых неприятных новшествах во вражеской тактике. Ну а пока констатирую: в Артёмовске и на его флангах держимся. И где-то даже крепко даём неонацистам по зубам.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
Военный корреспондент Семён Пегов, автор Telegram-канала @wargonzoya
