Они не остались во дворе Анны. Ромка вывела Машу на улицу, и указала ей укромное место, где можно посидеть — близ заброшенного дома, на скамейке рядом с деревянным сарайчиком. Тот прикрывал их от ветра. И было здесь даже теплее.
Ромка угнездила острый подбородок на кулачках, задумалась – с чего начать?
— Ну, вы же знаете, как бывает, когда что-то находят... — говорила она неторопливо, подбирая слова, будто сама себе, — Это я про то, что... Кто-то находит икону, кто-то документ какой-то редкий… Отыскивает... Обретает…. У нас село очень-очень старинное, много веков ему. Раньше тут был другой храм, тоже каменный, от него сейчас только руины остались. А под ним сохранился… ну типа подвал... подземелье… И отец Иоанн, когда свою церковь строил, оттуда брал камни, немножко… И нашел свитки. Там в стене было что-то типа тайника.
Иногда люди что-то хорошее находят, а иногда – плохое. Вот тут как раз и было плохое. Написал это всё один древний-древний монах… Что вот сейчас, в наши дни... вот тут у нас... родится ребенок. Там много всего было... Он не скрывал это, наш батюшка, он нам рассказывал. Старинными такими словами говорил. Не всё и поймешь… Ну вот, когда в церкви служат, там же не все понимаешь…
Короче, этот…. Который здесь родится… ему будут ведомы мысли людей, и он сможет управлять людьми. Но сила его недобрая, и вроде как не от Бога.. А мать его … что то там было про ад… про печать… про соприкосновение со смер-тью…
Батюшка всё это нам передал, он вроде как к сказке относился к этому…Я не скажу, что он прямо так уж верил. Сам он очень добрый был, говорил, что Бог переможет всякое зло.
А Витька… ну в смысле Феоктист, - Ромка глянула искоса, — Вы уже знаете, что он себя так переобозвал, да?
Маша кивнула.
— Вот он думал, что если священником станет, то возьмет это имя. И Витька не сомневался, что матерью этого ребенка будет Аида…. Потому что имя такое. Аид - это же верховный бог смерти и подземного царства мёртвых.
А Витька сам он вот такой… трё-кнутый… Такие люди есть, им нужна власть. Чтобы им руки целовали. Чтобы их слушались….Скажут они кому другому со скалы прыгать, так чтобы тот человек сиганул сей же час, не задумываясь… Марина, которая перед ним... – она другая была, веселая… просто жалко было этих людей, которых она привезла.... Они в городе жили как бом-жи. Она их подкармливала, кому-то крышу над головой пыталась найти. Потом вон договорилась в деревне – ей отдали этот дом. Тут раньше сельский клуб был, поэтому он такой большой. Разрешили ей – пусть тут ваши живут, огород вон разводят, баня есть… Продукты им Марина из города кое-какие привозила, там добрые люди при протестантской церкви собирали.
А Витька, как про это предсказание узнал, так… Вот тогда ему всё и у батюшки плохо стало, и Марина сделалась плохая, типа ересь всякую несет… Он хотел сам тут стать главным, а потом на этом ребенке строить свою власть… Как-то так… мне трудно это объяснить….
У Маши в руке завибрировал мобильник.
— Вы где? — спросил Андрей.
— Иди к нам, — сказала Маша, — Тут еще те тайны Мадридского двора, ты должен сам все это услышать… Ромка, рассказывай дальше, я это все серьезно воспринимаю, я над тобой не смеюсь, честно…
Девушка вздохнула.
— Ну вот, Витька решил, если этот младенец будет такой весь ясновидящий, он ему сделается самым близким человеком, понимаете, да?...Вот тогда он и стал обхаживать Альку. Тут фотограф еще эта приезжала... про мерт-вых детей
рассказывала, яйца брала и скорлупу, ну, короче, вокруг этой семьи - настоящий культ сме-рти, сомневаться не приходится.
Андрей подошел незаметно и слушал. Потом все-таки кашлянул.
— Постойте…а кто должен был быть отцом этого самого существа? Или... как в книжке «Ребенок Розмари»?
Чувствовалось, ему неловко спрашивать об этом Ромку — уж слишком она юная.
— Может Феоктист претендовал на эту роль сам? – предположила Маша.
По молчанию Ромки оба догадались – так оно и было.
— Там у него...среди жильцов... не все ж такие безобидные, — тихо сказала девушка, — Есть и ро-жи уголов-ные – будь здоров… Встали на путь исправления, так сказать. Алька их боялась. Ее туда позовут – а она отказать боится. Вдруг они чего-нибудь сделают, не с ней, так с ее матерью…
— Ром, а про этого человека, что к ней из города приезжал, ты что-то знаешь? — спросила Маша, — Кто это был? Что их связывало с Алей? Мать ее сказала, что он сильно старше.
Ромка поковыряла землю носком рваного сапожка.
— Так это отец Витьки. Он из города. Его Павел Николаевич зовут, кажется. Он сильно ученый….
Маша и Андрей переглянулись. Тут уж даже Маша растерялась, и бровями показывала Андрею – бери дальнейшие расспросы на себя. Видишь, девочка не отказывается, говорит…
— Отец? — спросил Андрей вроде бы небрежно, — Что ж он сына своего в такую глухомань засунул. Ученый…
Ромка вздохнула с видом маленькой старушки.
— Он про Витьку говорил, что это его «ошибка молодости». Ну, в смысле Павел Николаевич такой был, совсем молодой, когда Витька родился. И с матерью его они были не расписанные… Ну а потом сами знаете… Витька на нар-ко-ти-ки подсел… А Павел Николаевич снова женатый, он от жены скрывал такого сына… Но совсем от него не отказывался, потому что детей у него больше нет и не будет… Ну вот, он привез сюда Витьку, чтобы тот помогал в храме. Батюшка его принял, у него два племянника…или как это – внучатых племянника, тех же лет… Они все вместе были, как равные… Батюшка хотел, чтобы они все трое в священники пошли.
— Ну а дальше? — затаив дыхание, спросила Маша.
— А что дальше? Я думаю, Алька хотела отцу на сына пожаловаться, попросить защиты, чтобы тот оставил ее в покое… И тут уж…знаете, я вот вам рассказываю всё, а ведь до самого конца я тоже не знаю… Свечку не держала. Может, у них любовь случилась… А может отец сам захотел такого особенного младенца… Хотя не думаю, чтобы он головой настолько поехал. Он вроде умный очень…Вот от него Алька и ждала потом ребенка.
— Так кто же потом решил ее отра-вить? — в упор спросил Андрей, — Сын приревновал к отцу? Или наоборот? Или вообще «так не доставайся же ты никому».
Ромка молчала. Они ждали.
— У Павла Николаевича есть брат, — наконец, сказала девушка, — Он в таких вещах понимает. Алька сфотографировала эти самые свитки, и Павел Николаевич переслал эти фото брату. А тот… вообще в осадок …и говорит: «Это всё правда… был такой монах, это известно, то, что он предсказывал - всегда-всегда сбывалось…. И значит действительно придет в мир такое…
Короче он взрослого человека сумел перепугать. Павел Николаевич приехал к Альке и велел ей прямо скорее избавляться от… Вашей семье, мол, не привыкать, положишь в скорлупку, сделаешь красивое фото и всё… будешь спокойно жить… все от тебя отстанут. Но Алька – ни в какую… Тогда Павел Николаевич исподволь и стал узнавать у своего брата про я-ды… Типа рецепты… Ему ж надо было такой, чтобы потом на него самого никто не подумал… «Компоненты, - говорит, — Назови, а составлю я всё сам, я же химик…»
Чтобы для живого человека – брат бы ни за что не дал… Так Павел Николаевич сказал – ему для работы надо.
Андрей стал тихо насвистывать. Маша знала – это происходит с ним только в минуты крайнего волнения.
— Значит, надо срочно узнавать этот рецепт, связываться с братом, — подводила итог Маша.
Им обоим не приходило в голову, что это они совершенно не обязаны делать. Их задача была сообщить заказчице, что связывает ее мужа с девушкой из глухой деревни. А потом получить гонорар и забыть про это дело. Но они вечно забывали об этих границах..
— Слушай, а ты ведь нам не всё рассказала, — Андрей присел перед Ромкой, заглянул ей прямо в глаза.
Даже Маша взглянула удивленно – мол, чего еще нам нужно выпытать?
— Ты про себя побольше, — попросил Андрей, голос у него был спокойный-спокойный.
Маша хорошо знала этот тон, он назывался – не спугнуть бы собеседника.
— А вы точно от Альки? — спросила девушка.
Не хватало еще им сказать, что они приехали по заказу Инны Васильевны.
— Мы тут, чтобы Альке помочь, — сказала Маша.
— Тебя саму что связывает с этой семьей? — спросил Андрей.
Снова пауза, снова молчание.
— Меня еще Марина привезла, — сказала девушка, — Я ж вообще бездомыш цыганский… И имя… Ромалия – это для наших не редкость, а для вас – диковинка, не на слуху… Я при Марине тоже в этом центре жила… в бывшем клубе. Там комнатка маленькая есть, где прежде бухгалтер сидел. Вот я там… А потом мне стало страшно…Когда Марина ушла, а пришел этот… Там как будто у всех, конкретно, крыша все больше ехать стала.. Тогда я и прибилась к Альке, к тете Ане… И предсказание это…
— Что?...
— Это ведь не Алька должна того ребенка родить, — сказала Ромка, — А я… Я в младенчестве на том свете побывала… Заболела тяжело, мне потом рассказывали – клиническую смерть пережила… И я тоже немножко в будущее заглядывать могу… тут уж, может, просто цыганская кровь…
Ромка облизнула губы:
— И батюшка мне сказал – только мне – что там речь идет о девушке из цыганского племени… Он потом сон еще видел, несколько раз подряд – значит, не просто так… Меня видел… с ребенком на руках… И черные-черные крылья вокруг…
— Но как, — Маша взялась за голову, — Одного не могу понять – как Алька узнала про этот я-д? Он ей что, принес и сказал: «Вот, дорогая, давай покончим со всем этим… Выпей при мне, пожалуйста»? Ну не могло же такого быть… Кто в здравом уме…
— Видимо о здравом уме речь там уже ни у кого не шла, — тихо сказал Андрей.
— Они пили вино. Никогда прежде Алька вино не пила, а тут он привез… Мол, хорошо, ты хочешь сделать по-своему, пусть будет так, давай за это… После этого он ни разу не приезжал…А у нее начались такие приступы…Каждую ночь…Голова круж-ится, холод-ный пот… Алька ему позвонила, а он сказал, что ей уже ничего не поможет… Ни один даже врач… Что это все медленно-медленно действует, и не оставляет следов. А секрет этого я-да знает только его брат…
— Вот тогда, — печально закончила Алька, — Только тогда я и рассказала ей, что она тут вообще ни при чем, что предсказание касалось меня…А она меня обняла и велела никому не говорить, потому что все эти злые мужики вокруг… и за меня вступиться некому… и со мной будет еще хуже, чем с ней.
А она сама решила ехать в город.
**
— Подожди, я налью себе выпить, — попросила Инна Васильевна.
Она достала из шкафчика бутылку дорогого коньяка. Пациенты постоянно дарили ей – шоколадки, коробки конфет, и из спиртного почему-то исключительно коньяк. Но в семье никто не пил, и Инна забывала об этих бутылках на годы. Но вот и пришел их черед.
Она никогда не думала, что сможет вот так глотками, как воду, выпить чашку огненного напитка и закашляться только в конце.
— Мне кто-то. Скажет. Все. Толком?! — ей уже закричать хотелось, — Я ненавижу ... я не хочу чувствовать себя ду-рой, я пытаюсь понять…. Чего вы все боитесь? Вы эту девушку все боитесь? Да не выживет она, ну могу я представить, чтобы она в таком состоянии осталась жива….
— Я ему строго-настрого сказал об этом даже не думать, — сказал Артур, — Это все глупости, брось, какой я специалист…Токсиколог, смешно! Я когда-то давно заинтересовался этим, потому что… ну слышала, наверное, в древних гробницах, разные там проклятия фараонов… жрецов… богов… радиация… споры… отравле-нный воздух… Много читал, узнавал про это… Да и потом, исторические личности уми-рали ведь от разных причин. И я-ды… это была целая наука… как отправить на тот свет…
Ну а здесь, на Востоке – это не только наука, это искусство… И у меня есть, скажем так, знакомые… Но когда Пашка попросил… Конечно, был один вопрос – зачем? Не как лекарство же… У него ты рядом, всё, что нужно, он достанет – ты да он, врач да химик… зачем ему все эти вещества, которых у вас в стране нет?
И тогда я узнал про эту девушку… Инна, я тебе вот так это все рассказывать не стану. Он себе нашел причину, почему её не должно быть на свете, скажем так. Но я его послал. Через две недели он позвонил снова. Говорил об опыте, который ему позарез нужно провести у себя в лаборатории… Я не поверил, так он поклялся памятью родителей, что не для того, чтобы… Прикинь… Отца и маму вспомнил. Ну как я мог ему не поверить! Отказать! И тут случилась оказия, и я передал… Но раз ты знаешь про Аиду, про которую ты ни за что не должна была узнать…. Значит, он все-таки… Она еще жива?
— Утром была жива, — Инна Васильевна налила себе еще половину чашки, — Я звонила. Значит, она мне не наврала… И что… Этого самого вещества у нас не знают?
— Нет, — в голосе Артура не было колебаний.
— И никакого спасения для нее нет?
Продолжение следует.
постараюсь завтра вечером выложить продолжение, сдох блок питания, заказала новый.