Увидеть пятничную Марфе не довелось.
Как только дверь мельницы начала открываться, Марфу резко подкинуло к потолку, и свет померк.
Зрение вернулось не сразу. Первыми она ощутила холод и влагу, и только потом, подсвеченные дальним светом, проступили силуэты деревьев и какая-то покосившаяся сараюшка.
Растрёпанный дворовый трясся рядом, пересчитывал что-то на мохнатой ладошке.
- Опять сплоховал! Самую малостю не хватило! – он поскрёб ладонь и обернулся к Марфе. – Не долетели мы до деревни. Вишь, впереди огонёчки роятся? Нам нужно туда.
- Что это было? – Марфу пошатнуло, и она ухватилась за ближний куст. – На мельнице... Что там произошло?
- Пришествия! Пятничная вернуласи! К девчатам надо! А у меня порошочек иссяк.
- Вы же говорили, что он ещё в тот раз закончился! – Марфа вспомнила прежнее перемещение.
- Ошибси, наскрёб кой-чего, по мелочи завалялоси в кармашке. Сам не думал, что сработает. Тольки не до конца.
- Почему остальных не забрали? Лиду Васильевну, и шишигу?
- Поздно было. Не успел. Решил за помощью смотатьси, пока пятничная не извела всех под корешок! – кот почесал за ушами, а потом протянул лапу к Марфе. – Давай его сюды. У меня лучше сохранитси.
- Кого – его?
- Дак корешочек амарантовый! Очень он мне нужон!
Марфа и думать забыла про корешок, что позаимствовала у Юльки. Собираясь провести ритуал, она засунула его под мышку, но теперь там ничего не оказалось. Корешок пропал.
- Кажется, я его потеряла... – она потрясла складками обширной толстовки и посмотрела на землю – не выпал ли откуда.
- Как – потеряла? – дворовый схватился за сердце. – Единственную мою надёжу изничтожила, дурная! Нельзя мне на дрёмке женитьси! Столько радостёв впереди потеряю!
- А я здесь причём? – у Марфы тоненько сверлило в виске, словно кто-то пристально рассматривал её. Она потёрла голову, а потом осторожно оглянулась, но ничего не различила посреди темноты.
- При силе ты. При огонёчке! Говорил жи, зачем опять спрашиваешь?
- Говорили, но мне непонятно, - Марфа снова коснулась виска. – Голова болит. Мы долго еще здесь будем торчать?
- Сейчас пойдём, - кот встряхнулся и огладил себя по бокам. – Нельзя мне в деревню, да куды ж деватьси-то. Нужно своих спасать.
Он помахал в сторону дальних огней:
– Вишь, светятся, что светляки? Там Ермолаево наше, ножками к нему отправимси. Я первый, ты замыкающей. Хочешь - держиси за мой хвост. Тольки не сильно дави.
- Спасибо, я как-нибудь сама, - Марфа поправила толстовку и шагнула за продолжающим бубонить котом.
- Девчаты помогут!.. а дрёмка меня караулит... Как буду от неё отбиватьси? Хорошая она, тольки нудная...
Марфа хотела побольше узнать про таинственную пятничную, спросить – почему шишига так испугалась, что превратилась в куклу, но не успела даже вскрикнуть, когда чьи-то цепкие руки сдёрнули её назад.
Расстроенный кот уходил всё дальше, а она не могла его позвать – губы сдавила вонючая заскорузлая ладонь. Ни дёрнуться, ни взбрыкнуть было невозможно – чья-то злая воля сдерживала Марфу, не позволяла и шевельнуться.
Лишь втащив девушку в старый сарай, похититель ослабил давление, и Марфа сразу бросилась к двери. Но выйти из домишки не получилось – её не желали отпускать.
Строение было хлипкое, деревянные доски на стенах подгнили, сквозь прорехи в крыше попадал дождь. На полу лежало свалявшееся сено да несколько скрученных в комок пустых мешков.
- Кто здесь! – Марфа осипла от ужаса. Она вглядывалась в сумрак заброшки, тщетно пытаясь обнаружить хоть что-то.
Вдоль одной стены выстроились в ряд большие короба без крышек. Когда-то там хранили припасы, а может быть и вещи, но сейчас все они были пусты. На широкой балке висели растрёпанные веники из ссохшихся перепутанных трав.
- Покажитесь! – крикнула Марфа в пустоту. – Кто меня... забрал?
Она с трудом подобрала нужное слово, но пустота исправила, повторила гнусавым эхом:
- Скрал-скрал-скрал...
Веники закачались, а потом один из них спрыгнул Марфе под ноги. Невеликого росточку, чуть повыше её колен, он походил на пародию человека – перевязанное бечевой тело, руки-ноги из стеблей, скрученная дулька-голова.
- Вы кто? – Марфа попятилась к двери.
- Кто-кто-кто... – противно захихикал веник.
- Не приближайтесь ко мне! – Марфа выставила руки вперёд. – Я буду защищаться!
Справиться с рассохшимся веником она точно сможет, но где же прячется другой – тот, кто затащил её в сарай?
Веник качнулся и хлопнул в ладоши, и с балки градом посыпались остальные пучки. В точности повторяя первый, они отдалённо напоминали людей, вот только растения, из которых их когда-то составили, были разные. Марфа узнала грязно-жёлтые, потускневшие соцветия пижмы, колючий чертополох, серо-седой тысячелистник.
Противно шурша и роняя кусочки листьев и цветов, ожившие метёлки медленно надвигались на Марфу. Всё происходящее теперь походило на дурной сон, и со стороны смотрелось довольно забавно, но в действительности было очень страшным.
- Что вам нужно? Не лезьте ко мне? – не выдержав, Марфа пнула ближайший пучок. С печальным шелестом тот рассыпался под ногой, но девушка не успела обрадоваться – на неё скопом набросились остальные.
Веники кололи, лупили, скребли. Ломались сами, оставляя на Марфе приметные следы и царапины. Пыль от растерзанных листьев и стеблей набилась ей в глаза, попала в нос, кожа лица горела, волосы походили на растрёпанное гнездо.
- Заем пришла? Зачем потревожила? – прошипело откуда-то сзади. И веники тотчас отступили, истерзанные и порядком поредевшие повалились на пол.
- Я... к вам не шла! – рыдая, Марфа не сразу смогла ответить. Ноги не держали, и она сползла по двери на подмокшее сено. – Мы в деревню не долетели-и-и...
- Давно людей не видал... забыл, как пахнут... – существо приблизилось с громким шарканьем, с силой втянуло воздух, принюхиваясь.
Марфа боялась поднять глаза, видела только босые, покрытые струпьями ноги да чуяла запах плесени и гнильцы.
- Что же сделать с тобой? Заломать бы и в бочку, да все давно перевелись, ни одной не осталось. Придётся, видно, сложить в короба. Или на балку подвесить, чтобы провялилась? Что молчишь? Выбирай!
Ответила Марфа не сразу. Слёзы успели промыть глаза от травяной пыли, и теперь она собиралась с силами, чтобы взглянуть на пленившее её чудовище. Судя по его речам, участь её ждала незавидная, но Марфа решила, что просто так не сдастся.
- Последний раз спрашиваю... – к ней потянулась тонкая сухая рука, вся облепленная мелкой шелухой.
Вцепившись в неё, Марфа заорала:
- Выбираю третье! Третье! Неназванное! Погадайте мне! Я выбираю гадание!
Сплющенное блином лицо твари передёрнулось от злости, красные глаза вспыхнули как угли.
- Знаешь! Знаешь!! Откуда??
- Бабушка рассказала! – Марфа твёрдо смотрела в глаза существа, стараясь не сморгнуть.
Это было почти правдой. Ещё не так давно баба Катя – таинственная их с Юлькой соседка – рассказывала Марфе множество быличек и легенд про домовых, лесных и водяных духов. Особое внимание уделяла обитателям человеческих дворов и пристроек – овинникам, гуменникам, амбарным. Перед Марфой был кто-то из них – уж очень заброшенная постройка напоминала сарай. Эти сущности всегда были несговорчивые и опасные, особенно те из них, что лишились хозяев и одичали вдали от людей. И если овинник больше любил пошутить над кем-то, то гуменник с амбарным вполне могли изувечить, а то и растерзать. Избежать этого можно было только одним способом – попросить существо погадать.
Судя по реакции, Марфа действовала правильно и выбрала верный тон в разговоре – гуменник-амбарник потерял к ней интерес, пошаркал в угол и уже оттуда недовольно осведомился:
- Погадать – погадаю, но сперва назови - какова будет плата?
Что Марфа могла ему предложить? Корень амаранта она потеряла, да и нужен ли он был этой твари?
Что сказать? Что посулить ему? И она ляпнула первое, что пришло на ум – пообещала хозяину сарая лоскут от платья пятничной бабы.