Добрый день, дорогие мои читатели.
Начало этой истории можно почитатьздесь:
***
Ее окликнула прислужница, оставшаяся сторожить у входа в шатер.
-Илария, поторопись. За нами идут.
Девушка поспешно поднялась с колен, накинула на голову плотное покрывало и поспешила к ней. Она сама вышла навстречу воину, который почтительно склонил перед ней голову.
-Твой отец послал за тобой, он хочет видеть тебя.
Она ни слова не произнесла в ответ, только жестом руки дала ему понять, что он может идти, а сама проследовала в тот шатер, где она совсем недавно беседовала с русской гостьей. Представ перед сидевшим на большом шелковом ковре пожилым мужчиной с убеленными сединой волосами, она поклонилась ему и присела рядом.
-Мне сказали, ты хотел говорить со мной?
Они были похожи, как единокровные отец и дочь. Одинаковый цвет кожи, греческий профиль и густая шевелюра темных волос. Только цвет глаз различался, у отца они были темные, как две спелые вишни, а у дочери светились изумрудными каплями, поражая своей красотой.
-Илария, сегодня наш гость хотел знать, не видели ли мы потерянного путника в пустыне, - медленно сказал мужчина.
Девушка внимательно слушала его, опустив глаза.
-Скажи мне, до каких пор ты намерена скрывать его? - спросил он напрямую.
-Всегда! - не раздумывая, ответила Илария.
Ее ответ не понравился вождю, но он не подал виду, и только очень внимательный человек мог бы заметить молнию, сверкнувшую в глубине его глаз. Вслух он продолжил говорить спокойным и ровным тоном.
-Ты уже совсем взрослая, и должна сама понимать, что каждый лишний рот в пустыне - это дополнительная нагрузка. А немощные и больные -это еще более тяжелая ноша. Объясни, почему ты возишься с ним?
-Так нужно, - коротко отозвалась она.
Но отец продолжал настаивать.
-Кому нужно?
Теперь уже Иларии не понравились его вопросы. Гордо выпрямив спину и направив свой взор прямо на него, она произнесла ледяным тоном:
-Отец! Много лет ты носишь имя Аршад, оно дается только самому благоразумному и справедливому правителю. И ты всегда таким оставался! Ты знаешь, что наш долг давать кров и пищу каждому, кого привела к нам пустыня.
Ее дерзость не смутила отца. Напротив, он любовался ею, наблюдая за тем, как она сердится. Сердце родителя всегда открыто для своих детей. Аршад не был исключением из правил.
-Мы помогли ему. Возможно надо было отдать его соотечественникам, они не обидели бы его.
Но Илария только презрительно фыркнула, услышав его речи.
-Ты же знаешь этого торговца! Он мать родную продаст за недорого. А эта девица пришла вместе с ним. Значит, она такая же.
Отец задумчиво устремил свой взор вдаль, словно пытаясь прочитать мысли своих недавних гостей.
-Возможно, ты и права, дочь, - сказал он, поглаживая свою седую бороду. - Однако, этот мужчина не может оставаться у нас навсегда. Ты знаешь наши обычаи: с нами живут только дети пустыни. Европейцу не место среди нас.
Девушка вновь покорно склонила голову перед ним.
-Я знаю, отец. Спорить с законом нельзя, но русский еще очень слаб. Если я прекращу лечение, то он не выживет, и тогда все мои усилия пойдут насмарку.
-Илария, ты вольна завершить начатое. Но помни: этот человек не останется с нами. Как только он достаточно окрепнет, ему придется покинуть наш стан.
Закончив говорить, Аршад сложил ладони лодочкой, прошептал молитву и обвел руками свое лицо. Илария поняла, что разговор окончен. Поклонившись отцу на прощание, она поспешила обратно в свой шатер.
Этот долгий, полный забот и хлопот день близился к концу. Солнце уже закатилось за горизонт, и на пустыню опускался ночной холод. Бедуины разжигали костры. Илария спешила к больному, чтобы укрыть его теплым верблюжьим одеялом. Он и в самом деле был все еще очень слаб, следовало беречь его и от жары, и от холода.
С того самого дня, когда измученного песками и ураганом мужчину принесли в их лагерь воины, она ухаживала за ним как за маленьким ребенком. Поначалу никто не верил, что он может выжить, но Илария поклялась себе, что сделает все возможное для него. Она и сама не знала, почему для нее это стало так важно, просто сердце приказывало не отпускать его в лапы смерти, а она подчинялась. А потом она услышала его голос и... потеряла голову.
В тот день русский впервые открыл глаза. Взор его был затуманен и не осмыслен. Взглянув на нее, он улыбнулся, как маленький ребенок, и снова потерял сознание. Потом она много раз слышала, как в бреду он декламировал стихи:
-... Шаганэ, ты моя Шаганэ...
Илария узнала эти строки. В ее сиротском детстве ее нянчила старая метиска, которая рассказывала про свою мать, что та в молодости была знакома с автором этой сказки.
"...Шаганэ, ты моя, Шаганэ!
Потому что я с севера, что ли,
Я готов рассказать тебе поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Потому что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому что я с севера, что ли?.."
Продолжение следует...