Удивительно, при всех своих западных пристрастиях, Петр I немалое внимание уделял церковной иконописи. Это в полной мере отвечало его планам и замыслам. В Православии он видел важнейшее средство духовного сплочения необъятной Российской Империи.
Конечно, при ломке старых устоев зачастую возникали резкие столкновения мнений. В 1705 г. в ярославских Митрополичьих палатах разгорелся яростный «спор о бороде». Отцы церкви во главе с авторитетным иерархом Димитрием Ростовским крайне негативно отзывались об указе Петра I о бритье бород, усматривая в том кощунственное посягательство на национальные основы.
Вдобавок, прямые враги Петра активно распространяли слухи, что царь-де он «подменный», и более того, «антихрист Вельзевул кромешный».
Однако, на деле Петр I оказался большим ревнителем Православия, чем многие мнительные святоши. По его воле была заложена одна из чтимых святынь - Александро-Невская Лавра. В неё были торжественного перенесены мощи великого полководца, защитника Земли Русской, Александра Невского. Его вещие слова: «Не в силе Бог, а в правде» по сей день выражают суть русской национальной идеи.
В 1707 г. Петр поручил «суперинтенданту» (главному цензору) Оружейной палаты Ивану Зарудному «смотреть, чтоб изуграфы святых икон … искусным и тщательным писанием управляли с великим прилежанием».
Известен также подписанный им указ о контроле за церковной живописью по предписаниям Большого Московского собора. При участии самодержца Святейший Синод издал постановление, призывающее нещадно отстранять от работы «неискусных и злокозненных иконников», а сами иконы «писать чинно и благообразно».
По свидетельствам, Петр I шесть раз бывал в Ярославле, и мог лично убедиться в высоком мастерстве здешних иконописцев. Так, в 1696 году он приезжал в город на похороны своего боевого соратника – стольника Фёдора Ивановича Троекурова, геройски погибшего под Азовом в возрасте 28 лет.
В городе тогда был заново обустроен Успенский собор. Храм украшал огромный иконостас с образами «самого доброго письма».
Одна соборных икон представлена на выставке:
В стиле ярославских монументальных росписей исполнен образ Спаса с припадающими Михаилом Малеиным, Святой Ксенией и Великомученицей Анастасией
Волнения и тревоги полон взор Иоанна Златоуста. Напряженно размышляет он о неисповедимых путях Господних
Под стать ему Николай Чудотворец, Преподобный Алексий Человек Божий и Святой Александр Свирский
Удивительно, сколь по-разному трактовали сюжет Троицы мастера конца XVII и начала XVIII веков. На первой доске царит атмосфера благоговейного молчания. На втором же образе она сменяется сценой оживлённой беседы посланцев Божьих с радушным хозяином.
Державного величия полны изображения Спаса на Престоле и Богоматери на Троне
Застыли пред ликом Господним избранные Святые
Под конец один из образов вызвал неожиданные ассоциации. На иконе «Собор Михаила Архангела» воинство Христово, вооруженное пальмовыми ветвями, напомнило дозор бравых преображенцев с обнаженными палашами. И не мудрено: ведь и те, и другие стояли на страже Земли Русской, охраняли её от чудовищных сил зла
В «Медном всаднике» Евгений называет Петра «строителем чудотворным». Конечно, монарх не был святым угодником. Но, несомненно, верил в величие русского духа. И с этой верой побеждал, строя великую Российскую Империю
P.S. Материал является продолжением темы «Духовные символы петровских побед»