История сорок вторая
У печально известного Демидки Глазкова жил в бараке запойный дед Демидыч.
Его имени никто не помнил, так как трезвым он из квартиры не выходил.
Лет восемь назад он промычал соседям, что кличется то ли Панкратом, то ли Кондратом. Ему тогда Скорую по случаю белой горячки вызывали.
Решили, что кондратий его чуть не хватил, отсюда и вариантик с именем нарисовался.
Выяснять больше не стали.
Раньше дед значился Демидкиным опекуном, только, вот, кто кого опекал, – был большой вопрос.
С мальчик рос на свободном выгуле и добрососедском обеспечении.
Демидыч, вместо того, чтобы помудреть к почтенному возрасту, намертво деградировал.
Напоминал трясущегося подростка, и в какой-то момент, стал представлять опасность для тех самых добрых соседей из-за невменяемого образа жизни.
Дома у Глазкова была антисанитария. Выживал он лишь благодаря внуку.
Демидка своих родителей почти не помнил – они уехали на заработки и канули в лету.
Сейчас Демидка жил с зазнобой своего неспокойного сердца – Риткой-Волочайкой.
Для того, чтобы добиться её занозистой руки, пришлось сначала спереть скутер, несколько раз подраться и понять, что без Ритки он жить не может.
Всё бы хорошо, но воспитание Глазкова-старшего запустило в Демидке сомнительные всходы.
Работать молодой человек категорически не собирался, как и честно жить.
Ритка было надоумила любимого заняться лёгким бизнесом – самогоноварением, но их накрыл участковый во время рейда.
После был ещё эпизод, который вконец разозлил Нехочухина.
Поймал он парочку на продаже табака из-под полы.
Находили ребят преступные заработки, как магнитных.
Нехочухин предупредил: если хотя бы один из вас не устроится на работу, курортный СИЗОн вам обеспечен.
У Ритки был официальный источник дохода. Она оформилась опекать свою престарелую бабушку.
Волочайка всё настойчивее заставляла Демидку хоть куда-то приткнуться для стажа, а он орал, что его, бывшего сидельца, никуда не возьмут.
Вот и перед очередным походом в барак они поскандалили.
******************************
...Волочайкина бабушка – божий одуванчик – Сима Кирилловна, тоже жила в известном бараке на Комсомола семнадцать. Ей было восемьдесят лет.
Бабуля не желала переезжать, чтобы не теснить Ритку и Демидку.
Даже аргумент о том, что дед Глазков развел клопов, не срабатывал, – Симу они не кусали.
Тараканы худым строем бродили в поисках лучшей жизни, ведь население барака богатством не отличалось.
Не работал здесь никто.
Комсомольский барак был у Нехочухина на особом контроле. Там всё время что-то происходило.
На этом же печальном основании Волочайка постоянно патрулировала свою бабушку.
Суп ей варила, продукты доставляла и спрашивала совета.
*********************************
…В тот день Ритка сидела у бабушки, мерила давление и жаловалась на безработного Демидку.
Сам он пошёл проверить деда.
Стрый вышагивал над головой так громко, что у Симы Кирилловны лампочка раскачалась.
Тонометр показал высокое давление.
Испугалась Волочайка за бабулю, стала вызывать Скорую по 112.
– Приезжайте! Бабушке плохо, давление 160! Я кто? Внучка. Да. Полис есть, она лежит. Сбиваем, не сбивается. Адрес? Комсомола семнадцать, квартира три. Да, деревянный барак! Нет! Моя бабушка не пьёт!
… В квартире Демидыча этим временем что-то громыхало.
Падали тяжелые предметы.
Дед допился до того, что не узнал родного внук, и кидался в него, чем было.
Пока Демидка вынимал из пакета макароны и сыр, дед указал ему в окно. Мол, выметайся из моей обители, шлак позорный.
А для скорейшего открытия фрамуги отправил в окно табурет...
Доказать дедуле родство по фотографии со стены не получилось: старика смутили винторогие бивни, торчащие изо лба Демидки.
На детском фото таких не было!
Не внук это, а охотник за душами!
Деду нелегко было осознать, что он воспитал чёрта, поэтому, перед отправкой нечистого в табуретный портал, решил он сперва перекурить.
Заполыхали шторы.
Кислород, поступающий из окна, помогал цвести пламени.
Демидка заорал сверху: "Рита, вызывай!! Горим!"
Схватила Волочайка телефон и повторно набрала 112.
– Снова вы?
– Да… только по другому поводу, – ответила она диспетчеру. – У соседей горит!
– Девушка! Хватит баловаться!
– Да вы что… нет!
– Вы уже звонили!
– Да, – подтвердила Ритка. – Моей бабушке плохо было, в третьей квартире, а пожар разгорелся в седьмой!
– А! Так бабушке уже хорошо? Сколько вы выпили?
– Не пила я!
– Сколько вам лет? Пятнадцать? Родители дома? Ещё раз позвоните ложно, мы вам такой штраф насчитаем…
– Мне двадцать четыре года!
– Тогда посадим вас за ложь! – заканчивалось терпение диспетчера.
Из дедовой квартиры вовсю тянуло гарью и дымом.
– Мы реально горим! Пожалуйста! У бабушки давление, а наверху пожар! – чуть не плакала Ритка.
– Выезжаем, – равнодушно сказал голос и раздались гудки.
Ритка в это не прверила.
... Демидка тушил, как мог, но огонь разгорался всё больше. Это дед рядом размахивал одеялом... нагнетал только.
Схватил Демидка деда и потащил на улицу. Понял, что огонь уже не потушить...
******************************
... Генка и Трофим возвращались домой из ГИБДД.
Генке нужно было переоформить трактор на себя, а Трофима он позвал за компанию.
У Ильясова был свой интерес.
Посетить налоговую.
Ему упорно начисляли 90 рублей на несуществующий мотоцикл последних пять лет.
Трофим этих денег не платил, но устал от квитанций и хотел разобраться.
Оказалось, что у него в Иркутской области есть полный тезка, только на тринадцать лет моложе.
По ошибке, платежи того человека начислялись Трофиму...
Он бушевал.
– Компьютеров понаставили, а ума себе в бошки забыли нафасовать! Как можно нас перепутать? Второму Трофиму пятьдесят шесть лет, а мне седьмой десяток! И когда мне энти деньги вернут?
– Этта. Ты бы не платил в сберкассе сегодня. Зачем заплатил?
– Штраф мне налоговая насчитала за неуплату! Исполнительным листом грозилися, стыдоба! Вышло полторы тысячи рубликов за 5 лет…
– Так ты чё, этта, 5 лет терпел?
– Так я думал, фиг вам, а не налог! Разбирайтесь сами в своих ошибках!
Трофим был зол, как бык.
– Ну, твой двойник-то хорошо пристроился! Ты за него плотишь, а он и рад! Знай, бензобак себе натирает тряпочкой, этта!
Тут они заметили дым.
– Ген, на Комсомола, кажись, горит, – заметил Трофим.
– Везучий случай! – выругался Этта. – Аномальная зона полыхает!
*******************************
...Всё население барака металось возле горящего жилища.
Одна Сима Кирилловна сидела на лавочке и причитала.
Полыхал второй этаж.
У Демидыча догорала кухня, обычным ведром воды не натаскаешься...
– Главное, я деда спас, – оправдывался перед всеми Демидка.
– Ну, тут как знать… – кашлянул подоспевший Трофим. – А соседям он сколько убытку нанёс?
Потом в Ильясове включился профсоюзник, и он стал командовать:
– Чего стоим? Кого ждём? Шланги где, быстро сарай открыли! К уличной колонке присоединяйтесь, тушите!
Кто-то притащил длинный поливочный шланг.
Стали тушить барак.
– Огнетушителей, что ли, нет ни у кого? Из машин доставайте! Живо!
Тут выяснилось, что никто не умеет пользоваться ими, кроме Этты.
Генка залез на строительный козёл и умудрился попасть 4-метровой струёй в горящее окно.
Трофим держал друга за ноги, чтобы тот не упал.
Генка сбил пламя, и как раз приехали пожарники, на радость всем.
И Скорая следом.
Сима Кирилловна от потрясений была уже почти здорова. Теперь лишь нужно было найти ей сухие панталоны...
Двоих соседей, которые надышались дымом, увезли в Берёзовку.
********************************
… В пожаре никто не пострадал.
Власти признали, что действия Трофима и Генки позволили бараку продержаться до приезда пожарников.
...Награждал героев в зале Камышовской администрации глава, сам Димка Жуков.
– Погорельцев поддержим. А вы, Трофим Максимович и Геннадий Викторович – наш костяк, наша старая гвардия, которая всегда на коне! Они и пожары тушат, и преступников ловят…
– Их же из огня спасают, – проворчал Колька Бастилия. Он сидел в первом ряду приглашенных.
– А ты не переживай, Коля, – сказал Трофим. – И на твоей улице будут курицы.
Рядом с Колькой сидели Галка в крепдешинах, Зинка в бархатах и Ленка в гипюрах. Разоделись по такому случаю в лучшее.
Тем временем, беседа главы Камышей с героями продолжалась.
– Трофим Максимович! Может быть, у вас есть надобности какие-то? – вопрошал глава.
– Нуу. Надобно очистить мир от скверны… а то, ведьм развелось нынче... – Трофим задержал взгляд на Зинке.
– Вы о чём сейчас? – не понимал Жуков.
– Я про ведьм, которые сидят за компьютерами! Мне… начисляют налог на мотоцикл, которого у меня нет и не было!
– Решим, – коротко пообещал глава.
– Спасибо, – кивнул Трофим. – Геннадий Викторович тоже отличился. Не забудьте о нём.
– Проблемы есть? – спросил у Генки глава.
– Есть. Я… этта...
– Спасибо, – оборвал его Жуков.
**********************************
… Шли все домой и поливали грязью Трофима, за глупость. Он мог просить, что хочет, а вспомнил лишь про налоги!...
– Дудак! Надо было теплицу заказать! – горланила Зинка.
– Бесплатную рекомендацию хочешь, Зин? Закрой жалюзи, – посоветовал Трофим.
– Дегенедат.
– Зин, если хочешь попасть в рай, сначала умри.
– Сам иди в живой уголок.
– Энто куда? – не понял Трофим.
– В будку охданника, на кладбище!
– Ну, хватит вам! Мотоцикл надо было стребовать, за который ты плотишь, Трофим! – влез в перебранку Генка.
– Ген. Ты бы за себя лучше говорил.
– Забор! Вот что у Трофима кошеное-перекошеное, – вспомнила казачка.
– Тихо! – сказал Трофим. – Никто бы мне ничего не дал. Видели, как Генку власти заткнули за пояс?
Все притихли.
– А как там Демидыч, кто-нибудь знает? Жив он? – перевёл разговор Ильясов. – Он же вроде старше нас лет на десять? Зин, ты же главная сплетница России, расскажи?
– Почему это я сдазу сплетница? Знаю я кое-что... из любознательности!... Половина бадака сгодела. Симу Кигилловну Волочайка к себе забдала. А Демидыча…
– Демидка забрал? – попытались угадать Этты.
– Нет. Кадлица взялась за него.
– О, Боже! Схватился за голову Трофим. – Лучше бы сразу помер...
– Да не сочувствуй! Вдеменно это! Он на яблочной вытяжке уже пятый день. Пытался сбегчи, да она ему пудовые ноги сделала. Чтоб до туалета и обдатно доходил. Она ему чёдный мозг в белый педеделывает. Демидычу ведь только шестьдесят…. Можно ещё спасти.
– Скока? – не поверил Трофим. – Он что, младше меня?
– Ну да. Он ещё молодой мужик, имя вспомнил…. Филат Демидыч Глазков...
В субботу Демидке деда можно будет забидать уже. Внушила Филату Евдокиюшка новую миссию.
– Какую?
– Полезную. Даботать дводником. Улицы Камышей мести. Это такая отдаботка за годы бесполезности. Чтобы он пдимед показывал внуку и платил убытки соседям!
– Ну… тощая корова ещё не газель. Не привычные Глазковы к труду, даже заколдованные, – заключил Трофим.
– Тдофим! У тебя два чина: дудак, да дудачина!
– Это ещё почему?
– Кадлица может всё! Повлиять на человека, вылечить! Пить Демидыч бдосил, побдился, постдигся, она ему мозги впдавила...
– Тогда, почему ты к ней, Зин, не сходишь, мозги выправить? Умные фразы хоть освоишь…
– Ильясов. Накипело внутди? Лимонки туды засыпь!!
– И куда Демидка такого положительного деда Филата заберёт?
– К себе домой! Не к тебе же! А сожжённый бадак сносить будут. На самом деле, Нехочухин этому дад.
– М-да... – протянул Трофим. – Ну, что ж! Давайте все к нам, за хорошие новости.
– Зачем? – не поняли женщины.
– Генка нас будет обучать пользоваться огнетушителем. Ну, и, отметим наше награждение, – хитро улыбнулся он.
P.s. Налоговые деньги Трофиму так и не вернули. Только налог начислять перестали.
А погорельцев разобрали по домам родственники.
Димка Жуков отрапортовал, куда надо, что он лично все
проблемы камышовцев решил!
*******************************
Продолжение следует.
Дорогие друзья, не забывайте ставить лайки и писать отзывы!
С теплом, Ольга.
