«Гуляем с Настасьей, я ее покормил кашей, все в порядке», - написал Яша и приложил фото, где трехлетняя Настасья на детской площадке что-то сосредоточенно ковыряла совочком.
«Ты во что ее одел?», - отбила в ответ Зоя.
«Костюмчик какой-то голубой в шкафу взял, по погоде, а что?», - в послании сквозило удивление.
«ЭТО ПИЖАМА!», - возмущенно прокричала капсом Зоя.
«Да? А я думал, костюм для прогулок. Ну и ладно, по погоде же», - возразил Яша.
Зоя скорбно вздохнула. Вот так, стоит загреметь в больницу, и все без нее идет по одному месту. Муж даже одеть ребенка нормально не может. Сидят небось голодные, холодные (несмотря на июль) и в грязи. Вернется домой, устроит Яше головомойку.
«А спать она в чем будет?», - спросила Зоя.
«Ну у нее же еще пижамы есть, в которой ночью спала, ту и одену», - успокоил ее муж.
А ведь Зоя дала подробные инструкции – где лежат Настасьины вещи, что и куда и по какому случаю она должна надевать. Так нет же, не запомнил. Надо было написать. А то так и поведет в гости к родителям в пижаме, дурья голова. Не муж, а наказание.
- Мама, забери Витьку сегодня же, как можно быстрее, - громко говорила в трубку Вика, соседка по палате, которую привезли пару часов назад. – Только обязательно. Ну как я его с мужем оставлю, помнишь, что в прошлый раз было? У тебя он хоть сытый будет, и школу не пропустит. Ага, пока, звони, я расскажу, какие вещи взять, где они лежат.
Вика дала отбой и в сердцах начала изливать душу остальным болящим:
- Витька в первом классе был тогда, меня вот так же на скорой увезли внезапно. Операцию делали. Да осложнения были, провалялась тут две недели. Возвращаюсь домой – Витька на улице гуляет, в осенней куртке и легких кроссовках, а уже холода настали. Оказалось, Колька мой, как я за дверь, заб*хал, дружков каждый день стал в дом приводить, у них гулянки, дым коромыслом. И Витька гуляет, потому что домой идти не хочет, там дядьки злые и пьяные сидят. Дома ни еды, ничего. Витька школу прогуливал, потому что встать вовремя не мог, ну что с ребенка-то взять. А мужу, главное, звоню, он докладывает – все нормально, Витька сыт, обут, одет, хорошо живут. И даже теплые вещи не достал, а Витька сам не знал, где они лежат, так и ходил в осеннем, как только не заболел, удивляюсь. Витька сказал, ел то, что на кухне нашел, и дядьки ему бутерброды давали. Я Кольке тогда такой разнос устроила, чуть до развода не дошло. Теперь так не рискую, хоть Витька уже в четвертом классе, в школу сам встать может, но лучше пусть у бабушки пока побудет.
«Ну и погуляет Настька пару раз в пижаме, ничего страшного, тем более, тепло. Главное – накормлена и одета и под присмотром», - подумала Зоя.
«У сандаля подошва отлетела, едем с Настасьей покупать новые», - отчитался муж на следующий день. «Я деньги из заначки на непредвиденные расходы возьму? А то у меня на карте мало, аванс послезавтра придет. Или твоей картой заплатить? У тебя там хватит?».
«Из заначки возьми. И фото из магазина мне присылай. И пощупай внимательно, чтобы пальцы у нее не упирались», - дала ценные указания Зоя.
- Доктор, отпустите меня сегодня на день домой, а то мужу пенсию принесут, забрать надо, - слезно попросила баба Аня во время обхода.
- Какое домой, вам вообще лучше не вставать! – возмутился доктор. – Никаких домой, лежите.
- Так ведь пропьет он пенсию-то, - вздохнула баба Аня. – Если не заберу, то и поминай как звали. Придется нам на одну мою пенсию до следующей жить.
- Не знаю, соседкам позвоните, или родственникам, - раздраженно ответил врач. – Я вас не отпускаю. У вас кровотечение может открыться. Если уйдете в самоволку, я ни за что не отвечаю.
- А как же с зарплатой, когда ваш муж работал? – осторожно спросила Зоя горюющую бабу Аню.
- Так тоже за него получала. Мы-то, пилорамские, все за наших мужиков получали, с бухгалтерией договорились, - ответила баба Аня. – В день зарплаты все жены так и приходили. Ну, почти все. Тогда еще так выдавали, деньгами. Сейчас-то на карту перечисляют, я все думала – а как теперь забирать? А и тут можно. Дочка моя вон карту своего мужа у себя держит, ему не дает. Он даже этого, как его, кода не знает. А может и знал, но забыл, мозги-то все пропил. Зато деньги в семье, не пропивает. А все равно пьет. Где деньги берет, сама удивляюсь.
«Купили, едем к тебе», - коротко проинформировал Яша и приложил фото Настасьиной ноги в бежевой сандалии с красной божьей коровкой.
Зоя спустилась вниз, через несколько минут в вестибюль ворвались Яша и Настька.
- Сандалики! – громко провозгласила дочь и высоко задрала ногу, демонстрируя всем желающим покупку.
Желающие, то есть гардеробщицы, выдающие накидки и бахилы, санитарка, моющая пол, навещающие и больные дружно восхитились и, перебивая друг друга, радостно загалдели:
- Ой, какие красивые сандалики, и с божьими коровками, и как идут такой хорошей девочке, ну прямо как принцесса, хоть замуж в таких сандаликах выходи, ну прямо прекрасные сандалики.
- Как вы их купили-то, я ж забыла тебе ее размер сказать, - бормотала Зоя, щупая носки сандалий на предмет не малы и не велики ли, и не упираются ли пальцы.
- Так мы меряли, - невозмутимо ответил Яша.
- Добрая тетя продавец нам помогла, - подтвердила Настасья.
- Ага, - кивнул Яша. – Я ей Настькину ногу сунул, говорю, подберите, чтоб как раз. Она принесла несколько пар, помогла мерять, сама проверила, чтоб не жали. Ну и что, что я ее размера не знаю? Я и своего не знаю, прихожу в обувной и меряю, делов-то. Я из еды ничего не принес, кефир только и творожки, замотался с этими сандаликами, в следующий раз привезти чо?
- Ой, да все равно аппетита нет, ничего не лезет, - вздохнула Зоя. – Спасибо, этого хватит, больше не надо, тут нормально кормят. Если что, позвоню. Ты, главное, Настьку корми, кашу ей вари, как я велела, конфет много не давай.
- Я и не даю, - обиделся Яша. – Что я по-твоему, буду родную дочь голодом морить? Вот сейчас придем домой, будем гречку и куриный суп варить, чтоб на два или три дня сразу. Правда, Настасья?
- Правда, - подтвердила дочь. – Мы вместе варим. Папа мне дает солить и луковицу в воду кидать.
- Ну и молодцы, - успокоилась Зоя. – Обо мне не беспокойся, тут и еда нормальная, и нянечки хорошие, если помощь понадобится, звони моей маме, она сказала, на выходных свободна.
А баба Аня все-таки убёгла, усыпив бдительность медсестер, за мужниной пенсией. Вечером ее привезли на скорой с кровотечением. Врач очень ругался.
«На выходные твоя мама Настасью заберет. Я хоть отосплюсь и полы помою, и плиту почищу, а то мы ее кашей заляпали», - получила Зоя следующие вести с полей.
Еще Яша спрашивал, не надо ли ей чего из еды. А к соседке Вале пришел муж. Навестить.
- Я так больше не могу, у меня депрессия и нервное расстройство, - жаловался он бледной растрепанной Вале. – Дома не убрано, уже ноги к полу прилипают, жрать нечего. Доставка? Да достала она меня уже. Я к домашней еде привык, уже неделю без супа живу, я так язву заработаю. Когда тебя уже выпишут? А нельзя попросить врача, чтобы он тебя на денек домой отпустил? Ты приберешься, приготовишь побольше, чтоб на дольше хватило, и обратно вернешься. Ну а что мне делать, если ты меня бросила, как щенка какого-то? Не можешь? Ну не удивляйся потом, если я другую женщину приведу, пока тебя нет. Сама виновата.
«Чистые пижамы кончились. Постираю завтра, сегодня не успел. Ночнушку какую-то нашел», - сообщил Яша в воскресенье вечером и прислал фото Настасьи, отходящей ко сну.
Вообще-то это был летний сарафан. Но писать этого Зоя не стала. Ну поспит Настька пару ночей в сарафане, ничего страшного, небо на землю не упадет. Тоже мне, проблема.
«Ну и правильно. Ложитесь, я тоже ложусь. Ты – самый лучший муж и самый заботливый отец, я тебя люблю», - написала она.
«Я прям прослезился», - ответил Яша и добавил почему-то хохочущий смайлик.
Еще рассказы о вселенской любви и заботе:
Почему мужчины все успевают, а женщины – нет
Как убедить жену, что у тебя лапки
Женские и мужские заводские прошивки
Где взять жену здоровую, сестру богатую
