Бесконечная унылая дорога убегала из-под копыт коня, поднимая клубы пыли и заставляя кашлять тех, кто ехал позади императора Василия. На сердце его было также муторно и тошно, словно красная пыль проникла в его нутро. "Скорей бы уже оказаться на зеленых просторах, вдохнуть морской воздух!" - думал он. Но мысли эти мелькали быстро среди других дум, роем носившихся в голове и не давая покоя. Сколько правили Византией сыновья императора Романа II, столько и продолжались мятежи, восстания, войны. Впрочем боролся со всеми этими бедами император Василий в одиночку. Константин от императорского чина, получал лишь привилегии и удовольствия, ни мало не заботясь о благе государства. Василий даже самому себе не признавался, что в глубине души завидует брату и ненавидит его...
Сейчас Василий с войском возвращался из далеких египетских земель, где лично подавил очередной мятеж. Суставы, прогретые жаркими песками, болели меньше и в этом была единственная его радость. В остальном все было настолько плохо, что Василию чудилась на шее удавка, которая вот-вот натянется и удушит его. Пока он разбирался с делами в Египте, один за другим пребывали послы из Константинополя, сообщая про очередные бунты. Ни у кого и в мыслях не возникало обратиться к императору Константину в отсутствие Василия, настолько привычной стала его никчемность. Последней каплей для Василия стало известие о том, что русский князь, внезапно, после нескольких лет затишья, собрал войско и направил свои стопы к Херсонесу.
На привале Василий собрал несколько мудрейших советников, сопровождавших его в этом походе и сообщил о новой угрозе, в надежде получить дельный совет. Каждый из окружавших его сейчас отчетливо понимал, что сил тягаться с князем Владимиром у них нет.
-Пора, император, тебе наладить дружбу с Русью не с помощью меча, но миром! - осторожно, будто вскользь, промолвил немолодой уже стратор, но внимательный Василий зацепился за это высказывание.
-Что ты имеешь ввиду? - спросил он.
-Давно уже в мире заключаются союзы на основе уз брака! Даже из Вашей династии много жен славных царствуют во владениях иноземных, сохраняя при том дружбы между государствами!
-Предлагаешь мне породниться в русским князем? Не забыл ли ты, что он идолопоклонник!
-Не так давно послы из Киева живо интересовались нашей верой и прониклись к ней уважением! К тому же, и в чужой стране можно придерживаться веры своей. Даже княгиня Ольга, правила язычниками сама будучи христианкой!
-Владимир не пойдет на это! Русичи - народ гордый! - возразил Василий, желая уже, чтобы его разубеждали. Ведь только в этом случае он сможет отвернуть князя Руси от своих границ...
Ярка ворвалась в покои Анны, как ураган. Тонкие лоскутки платков, приготовленных к вышиванию, сложенные в аккуратную стопку на сундуке, взвились вверх и плавно опускались на пол, словно опадающие в дерева листья.
-Ярка! - возмущенно вскрикнула Анна, но при этом улыбалась любящей улыбкой. Ярка, не обращая внимания на ее возглас, сказала лишь одно слово:
-Вернулся!
Анна стремительно бросилась к двери. По Василию она очень соскучилась. Как и всегда, во время его отлучек. Она возносила жаркие молитвы о его благополучии и трепетно ожидала возвращения брата, ибо только он один воспринимал ее всерьез. За последний год они сильно сблизились. Василий, до того не тяготившийся одиночеством, вдруг понял, что совсем один на этом свете, несмотря на живших рядом брата и сестру, да и другой родни у императоров византийский хватало. Вот только поговорить ему было не с кем. Не раз ему советовали завести семью, заиметь наследников, но толи губительный пример матери, толи врожденное отсутствие к женскому полу, не давали ему пойти на этот шаг. Однажды вечером, когда тоска особенно близко подкралась к сердцу, Василий, сам от себя не ожидая, пришел к покоям сестры. Удивленные служанки, конечно не посмели и рта раскрыть, а Василий уже вошел внутрь и увидел Анну, стоявшую на коленях у маленького домашнего алтаря. Она заметила его, когда он опустился на колени рядом с ней, но и тогда не прервала молитву. Лишь отзвучали последние строки священных слов, Анна повернулась к брату.
-Как хорошо, что ты пришел! - сказала она просто и искренне, и слова эти бальзамом пролились на душу одинокого императора.
Они долго разговаривали обо всем и скоро такие беседы переросли в традицию.
Анна остановилась у дверей императорских покоев, так как путь ей преградила стража.
-Император только с дороги, устал! - громко сказал один из них. В ответ на его слова из-за дверей раздался голос Василия.
-Кто там? - спросил он.
-Принцесса Анна пожаловала! - поспешил отозваться страж.
-Впусти ее!
Анна вбежала в комнату, хотела броситься к брату в объятия, но застыла, увидев его хмурое лицо.
-Что стряслось, Василий? - спросила она с участием.
Он вздохнул.
-Русский князь движется в нашу сторону, на Херсонес идет!
-Ах! - воскликнула Анна, поднося руки к лицу. Как ни мало она понимала в политике и военном деле, но все же беседы с Василием не прошли мимо, а он не стремился скрывать от нее даже самую горькую правду.
-Я намерен просить князя Владимира о помощи!
-О помощи?! - глаза девушки округлились - Он идет на нас войной, а ты хочешь его о чем-то просить?
-Я хочу сделать врага другом, посулю ему золото - это пока у меня есть!
-Думаешь он согласится?
-Это наш последний шанс...
Владимир выслушал послание императора Василия с нескрываемым изумлением. Идя на Херсонес он предполагал, что переговоры с Константинополям рано или поздно состоятся. Не зря множество послов, и тайных, и явных, доносили ему все новости о происходящем у ромеев. Знал, что сил на сопротивление у Василия почти уже не осталось, оттого и поднял войско в поход. Но чтобы так, совсем без боя, сдастся Василий на милость его?!
В послании император сулил русичам множество злата, прося сильное войско князя Владимира о помощи в борьбе с внутренними врагами Византии. Получалось, что спесивый Константинополь, сам открывал двери перед теми, кто не раз пытался выломать их силой!
Но Владимир знал себе цену, научился себя хранить и людей своих беречь. То, что его хотели купить, Владимира не устраивало. Слишком быстро мерк его блеск, слишком часто рушились уговоры, скрепленные лишь презренным металлом!
Он созвал совет воевод, объявив о предложении Константинополя, и те пришли в восторг, загорелись глаза жадным блеском.
-Значит хотите продать свои мечи за горсть золота? - спросил Владимир и воеводы стыдливо приумолкли. - Разве сравнится Русь величием своим с Византией, если пойдет на службу к извечному своему врагу?
-Что предлагаешь князь? Брать Херсонес, как и хотели сперва?
-Хочу союз такой, чтобы разорвать его император Василий не смог!
-Такие союзы кровью скрепляются!
-У Василия есть то, что нам нужно для союза!
Воеводы смотрели на Владимира непонимающе. Он же продолжал свою мысль, словно беседу вел сам с собою.
-У императора Василия сестра есть, как я слышал?
-Есть, красотою и набожностью славится. Только отдаст ли Василий за тебя сестру?
-Отдаст... Коли так прижало его, что усмирив гордость, просит нас о помощи, то отдаст!
Тут же снарядили посольство в Константинополь, а войско Владимира расположилось неподалеку от Херсонеса. Долгие недели жители осажденного города ждали штурма, но русские ничего не предпринимали, приводя их в недоумение. Власть имущие полагали, что в том военная хитрость князя Владимира проявляется. Желает он, чтобы отчаяние накрыло жителей и бой, который все равно состоится, кончился скоро. Но простой народ видел в том Божий перст, прочертивший полосу незримую, через которую нога язычника ступить не могла. И те, и другие далеки были очень от истины...
Слушая ответные условия князя Владимира, Василий горько вздыхал. Надежда, пусть и призрачная, развеялась, как дым. Подумывал предложить князю одну из племянниц, дочерей Константина, но те были еще слишком малы. Вряд ли русский князь захочет в жены пятилетнюю девочку и ждать ее взросления не согласится! Подкралась крамольная мысль, выдать за сестру одну из многочисленных родственниц, но быстро понял, что обман вскроется скоро, и тогда гнева гордых русичей не избежать! Он отпустил послов, пообещав дать ответ через несколько дней и велел позвать Анну.
-Ответ от русского князя пришел! - объявил он ей без обиняков.
-И что, он согласен?!
-Князь Владимир поставил условие нам...
-Какое? Не томи, брат, говори!
-Он требует тебя в жены...
Перед глазами у Анны поплыло. Чувство неизбежности, словно в душе всегда знала, что этот день придет, навалилось на грудь.
-Нет, я не пойду за него! - воскликнула Анна. Слезы заструились по щекам и она вытирала их, дрожащими руками.
-Неволить тебя не стану, сестра! Только подумай о том, что будет когда я откажу князю...
В свои покои Анна вернулась, ведомая под руки двумя девушкам служанками. Ярка, ходившая для своей госпожи на базар и только воротившаяся, уронила на пол свертки с грубой тканью, из которой Анне вздумалось пошить одежды для нищих, и подбежала к ней.
-Анна, ты что?! - закричала она.
-Пусть все уйдут! - еле слышно прошептала принцесса и Ярка бесцеремонно вытолкала прислугу за двери.
-Он хочет меня в жены...
-Кто? Очередные сваты приехали?
-Ох Ярка, коли бы я знала, что такой жених для меня найдется, уж давно бы детей своих нянчила, за первого присватавшегося пошла бы...
-Что за чудище такое на тебя позарилось?! Да и чего ты убиваешься - брат тебя насильно не отдаст!
-Сам он как в неволе теперь, Ярка! - сказала Анна и поведала верной подруге о том, что произошло.
Немного подумав, Ярка изрекла очередную мудрую банальность, типа "утро вечера мудренее!" и, напоив принцессу сонными травами, уложила спать. Уже за полночь задремала и сама Ярка, а когда открыла глаза, первые утренние лучи пробивались сквозь плотные занавеси на окне. Анны в постели не было. Ярка сразу поняла, где принцесса может быть в такой час. Она прошла в соседнюю комнату, переделанную Анной под молельню, и увидела свою госпожу молящийся. Лицо Анны было на удивление спокойным. Через некоторое время она подняла на Ярку глаза и произнесла:
-Пусть подадут одежду мне! Пойду, успокою брата! Быть мне женою русского князя Владимира!
Рот Ярки открылся от удивления и она не двигалась с места.
-Как же так, Анна! Вчера еще убивалась, а теперь...
-Все расскажу тебе, как от брата вернусь! Скорее! Негоже ему и лишнего мгновения мучаться!