Он был бы в ярости, если бы узнал, где я была.
Вчера вечером он не пришел домой. Я была благодарна ему за это.
Я приняла душ, уложила волосы и нанесла макияж, стараясь сохранять спокойствие. Затем я разбудила свою восьмимесячную дочь, покормила ее и одела.
За пять минут до отъезда я нервно выглянула в окно, чтобы проверить, нет ли его машины перед домом. Не было.
Закрыв за собой дверь, я вышла к подъезду, затаив дыхание и слыша, как сердце колотится в ушах.
Дойдя до машины, я быстро положила сумку с подгузниками внутрь. Затем я открыла заднюю дверь, чтобы закрепить автокресло дочери. В этот момент раздался звук автомобильного двигателя.
Отлично, Крутой Мужик вернулся.
Я закрыла глаза, почувствовала, как кровь уходит с моего лица, и обернулась. В тот момент, когда я закрывала заднюю дверь машины, подъехал мой муж. Мне стало легче от осознания того, что наша дочь находится за закрытой дверью.
"Куда ты едешь?" спросил мой муж, выходя из своей машины с новой вмятиной. Я напряглась. Мой взгляд пробежался по вмятине.
"Я встречаюсь с Оксаной. Мы едем в парк", - сказала я, стараясь, чтобы мой голос был ровным, но чувствуя, как морщится мой лоб.
"В какой парк?" спросил он.
Он на секунду задержал на мне взгляд. У меня вспотели ладони от одной мысли, что он увидит содержимое сумки под пассажирским сиденьем. Если бы он узнал, куда я еду, он был бы в ярости. Он становился агрессивным, если что-то выходило из под его контроля.
"Хорошо", - сказал он и вернулся в машину.
"Увидимся позже", - сказала я, садясь в машину, и, дождавшись, пока закроется дверь, облегченно вздохнула.
Сдавая назад и крепко держась за руль, я подняла голову и увидела, что он вошел в дом, неся в руках две бутылки.
Что еще он мог делать в среду утром?
Через десять минут я въехала на заброшенную стоянку закрывшегося магазина. Я проезжала мимо него каждый день, когда ехала на работу.
Посмотрев в зеркало, я увидела, как моя дочь хихикает над книжкой. Тогда я полезла в сумку для подгузников и достала пакет. Внутри лежала пара черных туфель на каблуках и голубое платье на молнии. Осторожно развернув его, я стянула с себя майку и леггинсы и влезла в платье. Затем я поменяла кроссовки на каблуки.
Строгая одежда должна вызывать уважение и побуждать людей прислушиваться ко мне. Мне нужно было, чтобы меня выслушали. Мне нужна была помощь. Без нее у меня не было вариантов.
Я ехала еще минут пять, пока не подъехала к большой парковке. Найдя свободное место, я выскочила из машины. Схватив дочь, сумки и коляску, я направилась к высокому стеклянному зданию.
"Мы позовем вам, когда она будет готова вас принять", - сказала мне администратор с натянутой улыбкой.
Я села в большой приемной, придвинув коляску поближе. Моя дочь с трепетом смотрела на шпильки, которые звенели о полированный пол, когда женщины в деловых костюмах прохаживались туда-сюда.
Я перебирала бумаги в своей сумке, проверяя, все ли документы у меня на руках, стараясь при этом не стучать ногой по полу. Меня охватила тошнота и головная боль. Я прикусила губу. Если она не сможет мне помочь, я не знала, что мне делать.
"Ольга?" Женщина подошла ко мне.
Я встала и пожала ей руку, затем последовала за ней, толкая коляску мимо кабинетов с тяжелыми деревянными дверями и блестящими золотыми табличками.
Мы вошли в небольшой кабинет, где женщина просмотрела мои документы: свидетельства о браке и рождении, паспорта и визы. Затем попросила оплатить. Открыв отделение на молнии в сумочке, я достала банковскую карту и протянула ей.
Я боялась ошибиться с картой и положила ее в отдельную часть кошелька несколько дней назад. Если бы я воспользовалась картой с общим счетом, муж мог бы увидеть, что деньги были списаны в пользу юридической фирмы.
Через несколько минут женщина привела меня к кабинету адвоката, постучала в дверь из красного дерева и провела внутрь.
У дальней стены стояли шкафы с книгами, которые выглядели нетронутыми. Ближайшую ко мне стену занимали дипломы в рамке. В центре стоял большой полированный письменный стол, перед которым стояли кожаные кресла. За ним сидела адвокат и работала на ноутбуке.
Ее порекомендовал мне мой предыдущий адвокат. Ни он, ни предыдущий адвокат не смогли мне помочь. Мой знакомый, используя свои связи, добился того, чтобы меня записали на прием к самому опытному в городе юристу по международным семейным делам.
К счастью, у меня были припрятаны деньги от мужа, который потратил почти все, что у нас было, и я смогла позволить себе выложить огромную сумму за встречу с ней.
Отпуск мне все равно не нужен был еще лет десять.
Она встала и тепло поприветствовала меня, предложив присесть и улыбнувшись моей дочери. Я была удивлена.
Через сорок минут я вышла из кабинета. Мое тело наконец-то расслабилось. Я толкала коляску мимо дорогих светильников и мебели, стараясь сдержать улыбку.
Как только двери лифта закрылись, я прислонилась головой к стенке лифта, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Когда я открыла глаза, моя дочь с любопытством смотрела на меня, и я улыбнулась ей, понимая, что у нас наконец-то появилась надежда.
Адвокат полностью объяснила мне планы "А" и "Б" того, как я могу законно забрать свою дочь в безопасное место на родине. Впервые я почувствовала уверенность в том, что смогу выехать, и облегчение нахлынуло на меня, застилая глаза.
Вернувшись в машину, дочь уснула, а я поехала обратно на заброшенную стоянку, где снова переоделась. Затем я направилась домой, обдумывая все возможные места, где можно спрятать сумку. Я не могла рисковать, оставляя ее в машине.
Я подъехала к дому. Покрутив обручальное кольцо на пальце, я вышла из машины и собрала сумки и автокресло со спящей дочерью. С трудом поднявшись по ступенькам к входной двери, я остановилась. Я глубоко вздохнула и повернула ручку двери. Сначала я замерла, прислушиваясь. Ничего не услышав, я вошла внутрь.
На кухне было пусто. Я на цыпочках прошла по коридору и услышала храп. Дверь нашей спальни была приоткрыта. Я заглянула в щель и увидела, что мой муж спит на кровати.
Замечательно.
Я на цыпочках вернулась в коридор, взяла сумку и прокралась в детскую. Я засунула сумку в шкаф под коробку с подгузниками.
Вечером, когда муж ушел, я распаковала пакет и положила платье, туфли и документы на прежние места.
Через два месяца я выполнила план А и оказалась посреди аэропорта с дочерью, юридическими документами, подтверждающими ее переезд в другую страну, и тем количеством вещей, которое я смогла упаковать. Смесь облегчения и неуверенности в том, что будет дальше, переполняла меня.
Сдерживая слезы, борясь с ребенком, коляской, ручной кладью, сумкой для пеленок и тремя большими чемоданами, я пыталась успокоить себя, наблюдая за тем, как счастливые семьи с восторгом обсуждают предстоящий отпуск.
Я пообещала себе, что в следующий раз, когда мы с дочерью окажемся в аэропорту, мы будем такими же счастливыми, как они.
