— С родственниками пациентки уже связались? — спросил Николай, оторвав взгляд от кружки, над которой поднимался густой пар.
Только-только мужчине удалось присесть после проведения экстренной операции молоденькой девушке, которую привезли к ним на карете скорой помощи. Хоть операция была тяжёлой, но спасти девушку получилось, как и обойтись без серьёзных последствий для неё в будущем. В последнее как минимум хотелось верить.
— Да. Позвонили её матери, но она живёт в другом городе, прилетит завтра, — кивнула ассистентка Николая, Ангелина.
— А это что у вас? — Николай сощурился, приглядываясь к блеснувшей в руках Ангелины вещице, очень напоминающей кое-что из прошлого. Что-то внутри мужчины ёкнуло, привлекая его внимание к вещице.
— Это кулон девушки. К операции её готовили экстренно, поэтому он на каталке остался. Я сейчас заметила только. Отнесу к её личным вещам.
— Ангелина, дайте посмотреть мне его поближе. Пожалуйста.
Ангелина непонимающе пожала плечами, приблизилась к столу, за которым отдыхал после напряжённой работы хирург, и протянула ему серебряную цепочку с кулоном.
Пропустив холодящий кожу металл между пальцев, Николай стиснул зубы. Сердце его сжалось от болезненных воспоминаний о прошлом. Этот кулон когда-то он сделал своими руками в подарок близкому человеку. Первая любовь и первое горькое воспоминание. Наденька… Надежда. Её имя часто звучало в голове Николая, преследовало его в кошмарах. Само имя оставляло в душе надежду, которую мужчина уже давно утратил, ведь прошло немало времени с момента их расставания.
Надя сбежала, просто уехала в другой город и ничего не сообщила возлюбленному. Они даже не расстались толком, но потеряли все связи. Николай не понимал тогда, что пошло не так, почему она не пришла, чтобы просто сказать ему в лицо, что разлюбила. Он долгое время ждал, рассчитывал, что всё образумится, да не вернулась Наденька… не озарила его жизнь светом.
Так и протянул Николай всю жизнь в одиночестве. Как однолюбом он был, так и не смог полюбить снова, а без полыхающего чувства в груди не хотелось заводить новые отношения. Зачем мучить другую женщину, если уверен, что не сможет сделать её по-настоящему счастливой?
Кулон в виде маленького светлячка встревожил душу, но оставалось ещё кое-что, маленький секрет. Даже у этой крохи он был, и следовало проверить теорию, убедиться, что это та самая вещица. Хотя, душа уже вопила — ошибка исключена.
Кулон открылся, а внутри него остались выгравированы те самые инициалы, две буквы «Н». Какая же скрупулёзная работа была проделана тогда… как много времени прошло…
— Всё в порядке?
Николай поднял голову, смахнул с себя морок воспоминаний и кивнул Ангелине. Закрыв кулон, он вернул его ассистентке и попросил оставить его одного, дать ему перевести дух. Правда, теперь не хотелось пить кофе, да и вообще ничего не хотелось. Если кулон был у столь юного создания, могло ли это означать, что завтра навестить дочь приедет Надя? Его Надя… Или это ошибка, а кулон затерялся? Был продан на рынке или украден?
Николаю едва удалось поспать ночью. Несколько раз его вызывали к пациентам, но в целом остаток смены прошёл спокойно. Мужчина не спешил покинуть больницу, когда пришёл сменщик. Он боялся спросить, кому именно звонили, да и знали ли врачи имя матери девушки? А её самой? Документов у неё при себе не было… В сознание она пока толком не приходила, чтобы поговорить. Только телефон и номер мамы, вбитый в него — это всё, что было. А ещё светлячок, кулон, который Николай успел подержать в руках вчера. Хотелось бы ему верить, что всё это ошибка, затянувшийся сон… Страшно было убедиться в ином, но ошибиться, не увидеть Надежду. А если и увидит, что скажет ей?
Войдя в реанимацию, чтобы убедиться, что пациентка в порядке, Николай долго смотрел на неё. Выполняя свою работу, он не замечал сходства, а теперь отчетливо видел, насколько девушка похожа на его прошлое, до сих пор болезненно бьющееся внутри.
Утром пациентка ненадолго приходила в себя, но разволновалась, и ей вкололи успокоительное. Сейчас лишнее волнение ни к чему хорошему бы не привело. Шутки с сердцем плохи, тем более после перенесённой на нем операции. Знала ли её мать, что у дочери был порок сердца? А знала ли она сама?
Николай подумывал уже поехать домой. Он покинул реанимацию и медленно брёл по коридору, опустив голову. Кто–то схватил за рукав, заставив остановиться.
— Подождите, доктор! Это вы оперировали Арину? Расскажите мне о её состоянии.
Сердце забилось чаще, ведь Николай узнал полный отчаяния голос. Мужчина медленно обернулся и посмотрел на Надежду. Как же сильно она изменилась: видно было, что жизнь не баловала женщину. Уголки глаз испещрены морщинками, когда–то тёмные русые волосы теперь переплела седина. Вроде бы прошло лишь двадцать лет, а словно целая вечность. Когда–то юная девушка сильно повзрослела, но всё равно Николай продолжал видеть в ней ту самую Надю. Девчонка, заставлявшая его сердце биться чаще, находилась перед ним наяву, а не во сне.
— Коля? — удивлённо спросила Надежда, отпустила рукав хирурга и отшатнулась от него. Она скрестила руки на груди и замотала головой, словно не могла поверить в происходящее.
— С Ариной всё в порядке, Надя. К ней сейчас не пустят. Я советую тебе набраться терпения. Если всё будет хорошо, твою дочь переведут в палату уже завтра.
Сколько раз Николай представлял себе эту встречу? А теперь спасовал, не мог найти слова, не знал, о чём вообще правильно говорить в текущей ситуации. Можно ли узнать что–то спустя столько лет? И стоит ли бередить старые раны и воспоминания, если у Надежды есть семья? Взрослая дочь…
Как вместе с женщиной спустился в буфет, Николай и не помнил вовсе. Они сидели за столиком, пили кофе и молчали. Тишина навязчиво давила на виски, но никто не решался заговорить первым. Как много вопросов накопилось за годы разлуки… и какими неважными они казались теперь.
— Спасибо тебе за то, что сделал. Я не знала, что у Арины порок сердца. Раньше врачи ничего не говорили. Мы ведь поселились в небольшом городке, там и медицины толковой не было, а сюда она приехала проходить практику. Если бы я только знала, что подобное может произойти…
Надежда всхлипнула, но Николай поспешил утешить её, объяснить, что теперь точно всё будет хорошо. Хоть он уже и говорил это, но решил повторить для матери, так сильно переживающей за дочь.
— А ты знаешь, Коля… Я ведь тогда писала тебе. Я отправляла письма, но так и не получила ни единого ответа. Мы были вынуждены экстренно перебраться в другой город. У отца были серьёзные проблемы с законом, а мама заболела. У меня даже времени не было поговорить с тобой и объяснить всё. Я отправляла письма, надеясь, что ты ответишь, а потом всё-таки получила ответ, хоть и не от тебя. Твоя мама попросила оставить тебя в покое. Сказала, что у тебя новая жизнь, невеста, что ты получаешь хорошее образование и совсем скоро станешь успешным человеком, с которым я точно общаться не достойна. Впрочем, уже много воды утекло. Я рада, что ты повстречал ту самую. Надеюсь, у тебя всё хорошо? Дети по твоим стопам пошли или в другой сфере обучаются?
Николай сидел и поверить не мог, что Надя писала ему. Он всё думал… думал… О каких отношениях сообщила его мама, если не было у него никого? Лишь интрижки, которые быстро заканчивались, как только Николай убеждался, что не сможет дать женщине то, о чём она мечтает, что никогда не станет примерным семьянином и не полюбит снова. И те появились гораздо позднее, через пару лет после исчезновения Нади.
— Нет у меня детей. Да и отношений не было. И о письмах я твоих ничего не знал, — честно признался Николай.
Он знал, конечно, что мама была настроена против отношений с Надеждой, но не думал, что та станет ломать жизнь сына, видя, как сильно он страдает. Мама тогда говорила, что Николай когда-нибудь выбьет всю эту дурь из головы, станет успешным и всего добьется в жизни. Она твердила, что и девушку её сын встретит достойную, а не дуреху вроде Надежды.
Теперь уже матери Николая не было в живых, не мог он спросить, почему она так поступила, и старался не держать обиды на человека, который и оправдаться уже не сможет. Было и прошло. Отчасти Николай даже ощущал на себе вину за утраченные годы. Если бы только он смог догадаться… Если бы прочел в глазах матери ложь…
Попив кофе, Николай и Надежда пошли вместе прогуляться в сквере. Они долго разговаривали об утраченных годах, о том, как каждый устроился в этой жизни. Надя преподавала в школе, но не так давно полностью ушла в репетиторство, хотела помогать дочери деньгами, а в школе зарабатывала совсем немного, отдавая этой работе всё свободное время.
— А что же отец Арины? Совсем не помогает финансами? — вдруг спросил Николай, присаживаясь на скамейке у пруда рядом с Надеждой.
— Ну почему же не помогает? Я ему писала, рассказала, что беременна… и что дочь у него родилась, но он не получил моих писем… Однако он очень помог нам недавно, вытащил дочь с того света и дал ей второй шанс. Это стоит любой другой помощи.
Николай какое–то время стоял, слушал внутренний голос, прокручивал слова Нади у себя в голове, а затем уставился на нее, осознав, что именно она пыталась донести до него.
— Неужели Арина?..
Надежда лишь безмолвно кивнула, поджала губы, а по её щеке скатилась слезинка. В попытке успокоить женщину Николай сжал её руки. Или это он сам искал успокоение?
Время скоротечно двигалось вперёд. Арина быстро восстанавливалась. Девушка была не меньше Николая шокирована открывшейся правдой, но она обрадовалась знакомству с отцом и быстро приняла его в свою жизнь.
В этот раз Николай не собирался упускать шанс, подаренный ему судьбой. Даже когда уже кажется, что всё потеряно, приходит то самое долгожданное счастье. Нельзя отчаиваться и опускать руки. Судьба находит способы свести людей вместе, какими бы они не были.
Светлячок, которого хранила Надежда и передала дочери, как оберег, снова собрал семью вместе. И теперь они рассчитывали насладиться жизнью и наверстать упущенное время. Два любящих сердца снова нашли друг друга, и теперь никто не помешает их счастью.