Хроника важных и интересных событий, произошедших в городе, стране и мире 23 октября в разные годы, – в подборке корреспондента агентства «Минск-Новости».

1890 год. Цесаревич Николай Александрович, будущий Николай II, отправляется в большое путешествие

После окончания курса своего обучения 22-летний цесаревич был отправлен в путешествие по Юго-Восточной Азии. По укоренившейся традиции, которую ввела еще Екатерина II, все русские наследники престола, начиная с Павла I, завершив курс наук, отправлялись в такой вояж. Чаще всего путешествий было два: большое – по России, чуть поменьше – по Европе. Но для Николая планировалось необычное, грандиозное турне. Морское – по странам Востока, сухопутное – от Дальнего Востока через Сибирь и Урал в Петербург. Обе части путешествия должны были проходить по территориям, где раньше не бывал ни один цесаревич.

Будущий монарх посетил Грецию, Египет, Индию, Сингапур, остров Ява, Сиам, Цейлон, Китай и Японию. Именно после Японии у Николая Александровича на всю жизнь остались две отметины на теле. Первая – татуировка дракона – была сделана им добровольно. Чего не скажешь о второй отметине – шрама на голове цесаревич предпочел бы избежать.

Морское путешествие Николая проходило на броненосном крейсере «Память Азова». Прибыв в Нагасаки, будущий император попросил прислать на крейсер мастера, который смог бы сделать ему татуировку в традиционной японской технике ирэдзуми. «После обеда решился сделать себе татуировку на правой руке – дракона, – записал он в дневнике. – Это заняло ровно семь часов времени, с 9 ч. вечера до 4 ночи! Довольно раз пройти чрез этого рода удовольствие, чтобы отбить охоту в себе начинать снова. Дракон вышел на славу…»

Есть версия, что сделать себе японскую татуировку Николай решил потому, что десятью годами ранее его двоюродный брат Георг, будущий король Великобритании, побывав в Японии, наколол себе похожую – желтого дракона.

Теперь о шраме, который до конца дней напоминал Николаю II о кошмаре, пережитом им в Стране восходящего солнца и несколько омрачившем впечатления о путешествии, которое в целом прошло очень хорошо. Инцидент произошел в городке Оцу. По узким улочкам цесаревич и сопровождавшие его лица передвигались процессией из двухколесных повозок, которые тянули рикши. Вдруг неожиданно к цесаревичу подскочил местный полицейский и дважды ударил саблей по голове. Котелок на голове Николая и то, что в последний момент он успел чуть отклониться, спасло ему жизнь – удары пришлись по касательной. Николай выпрыгнул из повозки и побежал по улице, истекая кровью. Спас цесаревича ехавший следом греческий принц Георг. Ударом бамбуковой трости, приобретенной накануне, он повалил нападавшего на землю, а подбежавшие на помощь рикши помогли его обезоружить… После этого инцидента визит Николая в Японию был резко сокращен.

Общая длина маршрута, пройденного наследником престола Российской империи во время Восточного путешествия, составила более 51 тысячи километров, в том числе 15 тысяч километров по железным дорогам и 22 тысячи километров по морю. Весь вояж занял 300 дней.

1958 год. Борис Пастернак назван лауреатом Нобелевской премии по литературе

На следующий день Президиум ЦК КПСС принял «строго секретное» постановление, квалифицировавшее присуждение Пастернаку Нобелевской премии за «клеветнический» роман «Доктор Живаго» как политическую провокацию, «стремление разжечь холодную войну». Тут же были даны указания о публикации в «Правде» разоблачительного фельетона и организации выступлений виднейших советских писателей. Не жалея газетной площади, печатали, разумеется, и «письма трудящихся». Один из авторов писал в таком роде: «Пастернак? Не знаю, не читал. Пушкина знаю, Лермонтова знаю, люблю русскую поэзию, а Пастернак… Кто таков? Есть такая травка – пастернак, а поэта и писателя такого нет». Хрущев заявил, что Пастернак может убираться туда, где ему дали премию. Поэт понял, что если поедет в Стокгольм, его могут не пустить обратно, и от премии отказался.

1974 год. Москва получает право стать хозяйкой Олимпиады-80

Решение провести XXII Олимпиаду в столице СССР было принято в Вене на 75-й сессии Международного олимпийского комитета.

Об Олимпиаде думал еще Хрущев: в расчете на нее строился, например, спорткомплекс в Лужниках. В 1968 г. шансы Москвы были невелики, и ее кандидатуру не выдвигали. В 1970-м Москва победила в первом туре выборов столицы летних Игр 1976 г., но в конечном счете выиграл Монреаль. К голосованию в Вене советские спортивные чиновники и дипломаты подготовились основательно.

На выборной сессии МОК в Вене у Москвы был только один конкурент – Лос-Анджелес. Больше желающих принять у себя откровенно убыточное тогда мероприятие не оказалось. Процедура выборов по традиции растянулась на два дня. В первый день проходили «слушания» городов-кандидатов. Москву экзаменовали больше часа. Вопросы были всякие – иногда откровенно агрессивные, иногда курьезные. Например, будут ли на Олимпиаде две деревни – для советских и зарубежных спортсменов, можно ли будет купить в советской столице свежую зарубежную прессу и т. п.

— Большая часть трудностей касалась политики, — вспоминает Виталий Смирнов, в то время член МОК и первый замминистра спорта СССР. — Наша страна ведь не поддерживала дипломатических отношений со многими государствами – Южной Кореей, Чили, ЮАР, Тайванем, Израилем… И советское правительство давало гарантии, что оно впустит в СССР спортсменов этих стран без виз, без паспортов! Представить то, что у нас будут выступать чилийцы или израильтяне, было невозможно. Но мы на это пошли, показав, что ради возможности принять Олимпиаду готовы идти на серьезные уступки.

После голосования, которое проходило за закрытыми дверями, президент МОК лорд Килланин вышел к журналистам и спортивным чиновникам, которые с нетерпением ожидали оглашения результатов. Килланин степенно вынул изо рта трубку, положил ее в карман пиджака, из него же достал конверт и, вскрыв его, объявил: «Организатором двадцать вторых летних Игр избрана… Москва».

Москва с большим преимуществом обошла американский Лос-Анджелес – 39 голосов против 20. Таким образом, в 1980 году впервые Игры должны были пройти в Восточной Европе, в социалистической стране.

1985 год. Организована московская рок-лаборатория

Она была создана по указу первого секретаря МГК КПСС Виктора Гришина при Едином научно-методическом центре Главного управления культуры Исполкома Моссовета с целью контроля деятельности самодеятельных рок-коллективов. Рок-лаборатория объединила почти все существовавшие на то время московские и подмосковные команды так называемого «золотого подполья 80-х». Среди участников были «Ва-банкЪ», «Крематорий», «Браво», «Бригада С», «Звуки Му», «НАИВ», «Монгол Шуудан», «Черный обелиск», «Альянс», «Бахыт-Компот», «Ногу свело!» и многие другие.

У музыкантов московской рок-сцены наконец появлялось необходимое для записи и концертов оборудование, возможность регулярно выступать и, что немаловажно, избежать преследования за тунеядство‌. Теперь молодые люди могли целиком посвятить себя творчеству, положив трудовую книжку в отдел кадров рок-лаборатории: она считалась официальной трудовой организацией. И – неслыханное дело – творчество «волосатиков» заметила фирма «Мелодия», которая стала выпускать альбомы групп рок-лаборатории.

Эксперт по вопросам русского рока искусствовед Гуру Кен считает культурный вклад рок-лаборатории огромным. «Лаборатория не случайно появилась в год, когда Горбачев пришел к власти. Еще не было «перестройки», но уже было «ускорение», – отмечает он. – Рок-лаборатория, пусть и созданная при кураторстве КГБ (как и питерский рок-клуб), дала официальный статус огромному количеству талантливых музыкантов. Стало можно ездить на официальные гастроли в тот же Питер (и наоборот, питерским в Москву). Стало можно играть на профессиональной аппаратуре, которой тогда в СССР отчаянно не хватало. И еще отношение официальной прессы! О группах «разрешенной» московской рок-лаборатории стал активно писать гиперпопулярный тогда «Московский комсомолец», например. Это гигантское промо, недоступное для тех, кто не вошел в лабораторию. Можно фантазировать, стали бы Сукачев, Мамонов, Скляр, Паук, Покровский такими же звездами, если бы не рок-лаборатори,я — очевидно, что она им как минимум существенно помогла».

2002 год. Теракт на Дубровке в Москве

Вечером этого дня, примерно в 21:15, более 40 вооруженных боевиков захватили здание Театрального центра на Дубровке, где в это время шел второй акт мюзикла «Норд-Ост» по роману Вениамина Каверина «Два капитана». В заложниках у террористов, преимущественно выходцев с Северного Кавказа, оказались 916 человек, в том числе более 800 зрителей и актеров мюзикла, а также работники Театрального центра и около 30 детей — учащиеся школы ирландского танца «Иридан», которые в одном из помещений проводили репетицию. Боевики согнали всех в зрительный зал, заминировали его, уложив вдоль стен бомбы, и поставили между рядов 18 женщин-смертниц. После чего потребовали от российских властей прекратить контртеррористическую операцию федеральных войск в Чечне.

Начались переговоры. Террористы сами составили список тех, с кем были готовы общаться. В этот список вошли, в частности, политики Борис Немцов, Григорий Явлинский и Ирина Хакамада. Также с захватившими здание чеченцами пытались договориться певец Иосиф Кобзон и детский хирург Леонид Рошаль. Террористы отпустили несколько заложников, в том числе детей, мусульман и иностранных граждан. Однако от своих требований не отказались, а нескольких человек убили.

Российские силовики приняли решение о начале операции по освобождению заложников. Ранним утром 26 октября спецназ приступил к штурму здания с применением специального газа для усыпления, который нужен был для того, чтобы террористы не успели подорвать боеприпасы. В результате были уничтожены все бандиты и спасено большинство заложников, но из-за трудностей с экстренной нейтрализацией газового отравления, по официальным данным, погибли 130 человек из числа зрителей и участников спектакля (по утверждению общественной организации «Норд-Ост», погибли 174 человека). Ситуация усугубилась тем, что медики не знали, какой газ применили силовики, а также тем, что заложники были ослаблены плохим питанием: террористы давали им только соки, шоколад и жвачку, которые были в театральном буфете.

Зданию Театрального центра был причинен ущерб на сумму около 60,7 млн рублей. Тем не менее оно уцелело. Взрывотехники изъяли из него 15 автоматов, пистолеты, гранатомет, 25 «поясов смертников» и два мощных взрывных устройства, в каждом из которых было по 40 кг взрывчатки.

28 октября в России был объявлен днем траура по погибшим на Дубровке.