После налоговой Инна вернулась домой. Весь день ей не давала покоя мысль о подозрительном поступке сына. Вечером, когда Яков пришёл домой, женщина вышла его встретить.
— Привет, мам, — бросил молодой человек, раздеваясь и разуваясь.
— Привет. — Лицо матери было, мягко говоря, недовольным.
— Слушай, есть что-нибудь покушать?
— Да, я как раз поставила разогревать. Чувствовала, что сейчас придёшь.
— Я всегда в это время прихожу, — чуть ли не обиделся сын.
— Как дела в учёбе? — для проформы поинтересовалась Инна.
— Нормально, мам, — ответил Яков и прошёл в ванную.
Мать проследовала за ним.
— Не опоздал на первую пару?
— Нет. А почему я должен опаздывать? — пожал плечами сын. — Мы ж вместе до инстика дошли.
— Дошли, а дальше что ты делал?
— Учился. Что за вопросы, мама? Слушай, я реально проголодался. Дай чего-нибудь пожевать.
— А может, тебя следует без ужина оставить? — пригрозила женщина.
— Это почему?
— Потому что матери врёшь. Поголодаешь денёк-другой, может быть тогда сознаешься.
— В чем я должен сознаться? — Яков уже помыл руки и вытер их полотенцем.
— Где ты был? Я же видела, как ты мимо ВУЗа пролетел, только пятки сверкали!
— Куда я улетел? Что за бред ты говоришь?
Мать и сын прошли на кухню.
— Я тебе звонила, ты был недоступен.
— Мама, ты понимаешь, что мне уже восемнадцать лет...
— И что, что тебе уже восемнадцать лет?..
— Да ничего! Я хочу с девочками общаться, с друзьями... В кафе ходить, в кино. — Яков повернулся и вылупил глаза на Инну. — Ты не понимаешь этого?
— Это не повод прогуливать занятия.
Матери хотелось заплакать от беспомощности в разговоре с упрямым и скрытным сыном, который портит себе будущее глупыми действиями. Яков видел это и решил не накаливать отношения.
— Господи, мама, я прогулял первые две пары. Потом вернулся и нормально учился. Что здесь такого?
— Где ты был, Яков? — не унималась Инна.
— Мы с Олесей ходили в кино.
Мать присела на стул, прислонив ладонь ко лбу.
— Ты посмотри, что в городе творится!
— Что в городе творится?
— Преступность, наркотики...
— А причём здесь я?
— Мне очень хочется верить, что ни при чём. Ты должен получить нормальное образование, а не тяп-ляп-троечка! Понимаешь это или нет? Отвечай честно матери! Где ты был?!
— Я уже сказал, что был с Олесей в кино! — Яков начал злиться и психовать.
— С какой ещё Олесей?
— Ну, светленькая такая, не помнишь?
Инна стояла и смотрела на сына. Женщина понимала, что практически бессильна как-либо повлиять на якова. Ремень не подойдёт — смешно, да и глупо уже такую «шпалу» лупить.
— Вот был бы жив твой отец, он бы тебе всё объяснил! — на истерике высказала мать.
— Не понимаю, а что, у тебя молодости не было?
— Бала у меня молодость, студенчество. И учились мы, и в кино успевали ходить. Пойми, сынок, мы остались с тобой одни. Для тебя сейчас учёба должна быть самым главным, понимаешь?
Яков виновато посмотрел на мать и сказал:
— Ладно, мам, успокойся. Я не буду больше прогуливать.
Инна улыбнулась.
— Садись, я тебя покормлю.
Мать очень надеялась, что Яков кое-что понял из сказанного сегодня ею. В его возрасте легко наделать глупостей, а вот разгребать порой людям приходится всю жизнь. А без отца такой риск многократно увеличивается.
***
На следующий день Инне позвонила её давняя подруга Эльвира Колеватова и предложила встретиться.
Женщины решили поужинать в недорогом кафе, чтобы обеих не отвлекали домашние мысли и дела.
— Как поживаешь? — спросила Эльвира, снимая пальто и вешая его на металлическую вешалку, исполненную в стиле каслинского литья.
— Потихоньку. Дома сижу, дебет с кредитом свожу, — грустно улыбаясь, ответила Инна.
— Ну как, сходится?
— Как правило, да.
— А что с настроением, подружка?
— Настроение как всегда, — вздохнула Инна.
— Тяжело тебе без Артёма? — спросила Эльвира сочувственным голосом, заранее зная ответ.
— Ну а как ты думаешь? Тяжело, конечно, — опустила глаза женщина. — Яков страдает. Без мужского плеча в доме сложно. Приходится самим как-то выкручиваться. Да... что обо мне говорить! Ты-то как? Как Катя?
Инна и Эльвира были знакомы ещё со школы. Вместе учились, сидели за одной партой. Инне всегда было приятно поговорить с подругой. Между ними постоянно имелось взаимопонимание.
У Эльвиры была дочь, ровесница Якова. Катя и Яков выросли в одном дворе. Их часто называли братом и сестрой, хотя похожи друг на друга они не были.
— А разве они не общаются? — уточнила Эльвира.
— Не знаю, сейчас Яков мне мало что рассказывает.
К столику подошёл официант в белой рубашке и чёрных брюках. На несколько секунд он завладел вниманием женщин.
— Здравствуйте. Будете сразу что-то заказывать или подойти к вам позже?
— Принесите чаю, — коротко попросила Инна. — А ты?
— Нен-нет. Мне тоже чаю и хватит. Меню оставьте, пожалуйста. — Колеватова посмотрела на Инну и спросила: — Вы с ним редко разговариваете?
— Да, Эля, в последнее время редко. Каждый ушёл в себя и... если я молча плачу в одиночестве, то Яков куда-то уходит, с кем-то встречается, гуляет. Учёба начала страдать. Тройку получит, и ладно. Стал скрытным.
— Понятно.
— Ну так ты не ответила. Как Катя твоя поживает? — напомнила Инна.
— Да она меня удивляет своей самостоятельностью!
— Это как же? — заинтересовалась женщина.
— Перешла на вечернее, работу нашла. Сейчас на машину копит, — коротко ответила подруга. — Я ею горжусь. Кем же мне ещё гордиться? Мы-то с тобой своими жизнями уже распорядились, теперь нужно и о детях подумать. Кстати, почему учёба у Якова страдает? Он ведь, вон, как хорошо всегда учился!
— Сейчас пропускает занятия, — вздохнула Инна.
Женщина рассказала, что произошло вчера, когда они с Яковом разошлись у института, а потом — о вечернем разговоре, и что он закончился на подъёмной ноте.
— А ты эту его Олесю хорошо знаешь? — сразу спросила Эльвира.
— Ну... видела пару раз, — неуверенно ответила Инна.
— Ну и как она тебе?
Инна пожала плечами:
— Хорошая девочка показалась.
После ответа подруги Эльвира отпила глоток чая и задумалась. Затем сказала:
— Инна, а я ведь тебя позвала, чтобы именно об этом поговорить.
— О чём? — забеспокоилась женщина. Наверняка Эля знает что-то нехорошее, поэтому и предложила встретиться. Всё хорошее можно было и по телефону обсудить.
— Ни о чём, а о ком. Об Якове твоём, — уточнила Эльвира.