Памяти друга, коллеги Алексея Косенко посвящается...
Да простят меня те, для кого Алексей был Алексеем Анатольевичем. Для нас – журналистов, он был Алексеем, между собой мы его звали Лешка Косенко с ударением на первую «О» в фамилии.
У нас, у журналистов, как и у комсомольских работников, есть имя и фамилия. Отчество, конечно, тоже есть, но оно практически никогда не употребляется. Как представляемся в своих статьях, репортажах, сюжетах, так нас и знают люди.
Алексея Косенко я узнала в 2003 году. Его взяли на воронежское телевидение сразу после Владимира Колодяжного. Мы знали, что он преподавал в Воронцовской школе русский язык и литературу, Был директором Залиманской школы. Ну, вот решил попробовать себя на журналистском поприще.
Мы с нашим телеоператором как раз делали сюжет об аварии на канализационном коллекторе, которая парализовала весь город. Взяли уже интервью у директора водоканала. И тут притарахтели воронежские журналисты. Телеоператора Сашу Попова я знала, а вот Алексея видела впервые. И пока мы пытали вопросами Николая Ивановича Коломыцева, Алексей скромненько ходил вместе с Сашей вокруг раскопанного коллектора, снимая картинки. Алексей подошел познакомиться, спросил, у кого мы брали интервью, и я поняла, что он стесняется подойти к директору так сразу с вопросами. Я попросила Николая Ивановича дать интервью и «Вести Воронеж». А Алексею сказала, что всегда готова помочь, если будет нужно.
Лешка очень быстро освоился в профессии. И уже мы стояли за ним в очередь, чтобы взять интервью. Он так сыпал вопросами, что вставить слово было невозможно.
Каждое утро он начинал с обзвонов. У него было несколько районов, у нас – один. Но ему нужны были такие репортажи, которые не просто информируют, а цепляют, поднимают проблему – катастрофы, аварии, пожары и другие экстремальные случаи – ну, все то, чем пичкает нас центральное телевидение. У него был огромный круг людей, которые предоставляли ему информацию или просто давали наметки. И не только в нашем районе, но и в других.
Внешности он был самой обычной, больше смахивал просто на сельского мужика, да и с дикцией были проблемы – местный говор, что ни говори, накладывает свой отпечаток. Он и сам это знал, и говорил об этом.
Но какие он писал тексты! Каждое слово было выверено, каждая фраза – емкая и точная! А какие обороты! Я с огромной уверенностью могу сказать, что в «Вести Воронеж» он был одним из самых лучших собственных корреспондентов, если не самым лучшим.
Мне нравилось с ним делать репортажи. Особенно каверзные, которые чиновники не готовили, И меньше всего хотели бы видеть журналистов в той или иной ситуации. Лешка шел как танк, не взирая на должности и лица. Было дело, что от нас закрывались, хлопали перед носом дверью, пытались отвернуть камеру и Лешка кричал, чтобы до камеры не дотрагивались, а сам продолжал делать свое дело вместе со своим оператором. После Саши, с ним много лет работал Андрей Хорьяков – спокойный, основательный, но знающий свое дело. Они с Лешкой понимали друг друга без слов.
Ох, как Лешку не любило начальство! Как пытались поставить его на место, как уворачивались от вопросов. Но от Косенко увернуться было практически невозможно. Он никого не боялся. И на нелюбовь к себе начальствующих лиц не обращал внимание. Он просто хорошо делал свое дело.
Лешка был легким, веселым и быстрым на подъем. Иногда, спросив у меня, какие новости в районе и услышав ответ, говорил, что это для местного телевидения, но не для регионального. Но если тема была острая, а Лешка не сразу понял ее значение, я «заводилась» и требовала от него вникнуть, так как местное СМИ – хорошо, а областное – лучше. К чести Косенко, он всегда прислушивался, не отмахивался и мог потом убедить и свое начальство о необходимости репортажа.
Наши студии находились рядом, мы часто встречались. Обменивались материалом, помогали друг другу информацией. И вообще считали его своим. Когда у него было свободное время, он мог расслабиться и позвонить просто так и засыпать анекдотами, которые знал великое множество.
- Ну назови мне любое слово, - просил он. – И я тебе расскажу анекдот на эту тему.
Я анекдоты могла послушать, но ни одного так и не могла запомнить. Но если Лешка был в поиске информации и его поджимали сроки, он всегда был сосредоточен и точен в словах и выражениях, заряжен как автомат. Быстро узнавал и еще быстрее прощался.
Однажды вечером к нам на студию приехал жена Алексея Саша – учитель в сельской школе. Она участвовала в каком-то конкурсе и ей что-то было нужно. Мы познакомились с ней. Она была такой же простой и легкой в общении. Алексей каждый день приезжал на работу из своего села за тридцать километров. Саша преподавала в той школе, где когда-то он работал. И не только работал, но и учился. И учился, говорят так, что если бы в то время давали медали, то Лешка был бы без сомнения самый золотой ученик. А какие писал стихи! Его называли своим Есениным…
Все в его жизни перевернулось после одной масштабной пресс-конференции, которую устроил для всех районных и региональных СМИ депутат Госдумы Николай Ольшанский. Мы тоже участвовали в той пресс-конференции в Россоши, нам показывали завод по производству минудобрений, теплицы, столовые, и телерадиокомпанию «Тетрагон». Мы наснимали километры пленки. А потом нас пригласили на банкет, где был и Алексей. И мы сидели вместе с коллегами из разных изданий, общались, делились контактами.
- Какая сволочь позвонила моей жене и рассказала, что у меня якобы есть пассия? – бушевал Алексей через несколько дней.
Мы только пожимали плечами. Да и что можно было сказать, если нас там было больше сотни. И что за пассия? И была ли она? Но Алексей утверждал, что жене звонил доброжелатель, и теперь он никак не может доказать ей, что ничего и ни с кем…
Ну, у всех все бывает. Мы тогда не очень обратили внимание на ту ситуацию. Жизнь опять завертела, работа была днем и ночью – себя забудешь, не то что проблемы в чужой семье.
Но оказалось, что у Алексея события в семье развивались стремительно. Разрыв становился все больше и больше, пока Саша не уволилась из школы и уехала в Воронеж вместе с младшим сыном.
Старший Роман принял сторону отца и остался с ним. Но Ромку вскоре призвали в армию, и Лешка все время был с ним на связи. И так ждал встречи с сыном! Потому что дом его опустел, он остался совсем один. Он жил надеждой.
Роман отслужил в армии и по пути к бате, заехал к матери в Воронеж. Остановился на несколько дней. Лешка же ждал сына дома, готовил для него угощение. Просто летал от радости, от предстоящей встречи с сыном.
Мы все были рады за него. И поздравляли и ждали от него добрых новостей. Но судьба, видно, решила, что испытаний для Лешки недостаточно. После выходных мы пришли на работу и узнали, что у Алексея – трагедия. Сын так и не доехал домой. Его встретили в Воронеже друзья. Он отправился с ними на Дон. Дон – река серьезная, вовсе не тихий наш Дон… Что там было и как...Романа не сразу нашли. Алексей , как узнал о трагедии, рванул в Воронеж. Вместе с женой подключали все службы для поиска сына…Все это время они были вместе. Но после похорон он вновь остался один, хотя ему так нужна была поддержка. Он так надеялся, что горе их объединит. Не случилось.
Лешка очень тяжело переживал гибель сына. За него переживали все. Он стал часто ходить в церковь и даже помогать там.
Прошло еще несколько лет. Лешка по-прежнему работал, но был как раненная птица. Это чувствовалось. Он по-прежнему был одинок. И пустые вечера в доме, где он когда-то счастливо жил вместе с семьей, женой, сыновьями, становились для него невыносимыми. Он часто звонил мне вечерами и я понимал, что Лешка заливает горе не только слезами. Ему надо было выговориться. И мы говорили с ним по часу и больше.
Потом начались проблемы на работе. Нет, не поэтому. Просто, как и везде, на телекомпании начались сокращения, одних сокращали, другим увеличивали поле деятельности. Потом его телеоператору не продлили контракт и он остался один. Его не сокращали. Но и работать было не с кем. Алексей крепился, но давление судьбы было слишком велико. Я и не сразу заметил, что Лешка давно не звонит. Ну, мало ли…Сама я практически никогда не звонила ему. Значит, не нуждается.
Потом узнала, что в душе у Алексея серьезный надлом, он пытался вылечить душевную боль в монастыре.
Накануне смерти его встретил в монастыре бывший телеоператор Андрей. По словам Андрея, Алексей был бодрым, занимался обрезкой винограда, как всегда много шутил.
Поэтому так неожиданно и страшно прозвучала весть о его смерти. Его хоронили всем селом. Приезжала и Саша с младшим сыном.
Алексея нет уже шесть лет. А мне его порой очень не хватает, его точного, образного слова, его честной подачи материла. Сколько важных и нужных тем он поднял, сколько проблем было решено с его помощью! Я давно думаю о том, что мне очень хочется рассказать об Алексее Косенко своим подписчикам.
Кстати, у Алексея в октябре День рождения. Вот только никак не вспомню, какого числа – 17 или 20?
