Зоя Баркалова

Письмо тридцать шестое. Здравствуй, сынушка. Ты знаешь, я вдруг подумала, а что я буду делать, когда отправлю тебе все сорок писем? Разве я смогу жить без них, без наших с тобой разговоров? Но это все будет потом…А сейчас, сынок, расскажу тебе, что происходит у нас после того памятного митинга и «круглого стола» в администрации района. Встреть нас там достойно, возможно на этом все бы и закончилось. Но нас там , мягко говоря, не поняли. И мы решили, что нам-то сдаваться вовсе не пристало, если...

Письмо тридцать пятое. Здравствуй, сынушка! Пишу тебе из Воронежа. Меня приглашали на форум,посвященный Дню матери, в составе делегации из Павловского района. Проходил он в Воронежской филармонии и был организован комитетом семей участников СВО под руководством Маргариты Масленниковой. На форуме встретила Людмилу Ивановну из Кантемировки - маму погибшего в Невском воина,участницу нашего чата Невское в телеграмм-канале. Его создали ещё в самом начале,когда вы ушли на свое первое боевое задание и не вернулись...

Письмо тридцать четвертое. Здравствуй, сынушка! Прости за долгое молчание! Я с тобой каждую минуту, просто не всегда мысли оформляются в слова. Много времени прошло с той поры, когда я видела тебя в последний раз. И иногда так накатывает, что спасу нет. Вчера было такое острое желание обнять тебя, прижать к себе и никуда не отпускать. Мы с отцом ездили в лес по грибы. Нашли зимние опята. Были на весь лес одни. И мне так хотелось закричать на весь лес, вырвать эту боль из своей груди, рассказать о ней вселенной...

Письмо тридцать третье. Здравствуй, сынушка! Я, как та Баба Яга из сказки «Морозко»: « Я и спать не могу, я и жрать не могу»…Ах, сынушка, говорила я тебе, что лучше бы ты оставался дома и защищал семью. А ты мне парировал: - А что ты будешь делать, если сюда прилетит? - Да если сюда прилетит, нам будет легче, если ты будешь дома защищать свою семью. И вот прилетело! А защитить, сынок, некому. А прилетело не с той стороны, а от своих, от наших чиновников. И повод у них, конечно, был. Мы, матери погибших, озвучили вопрос об увековечивании памяти наших сыновей в нашем городе и районе...

Есть такой праздник в нашей стране. Но для многих он очень горький. Сегодня мне рассказали, что видели на кладбище мою внучку. Она была одна у могилы своего отца. Очень горько плакала и что-то рассказывала ему. У Сони с отцом была очень тесная духовная связь. Она ему доверяла буквально все. И он свою Сонечку просто боготворил. Рассказали мне об этом случае родственники бойца, который лежит рядом, в соседней могиле. Так вот, увидев , что девчонка что-то горячо рассказывает своему отцу и плачет, они не решились подойти к своей могиле, чтобы не помешать ей...

Письмо тридцать второе. Здравствуй, сынушка! Недавно мы с твоей крестной, моей младшей сестрой Любой, опять гадали , на кого ты у нас похож? Ты по сей день остаешься для меня человеком-загадкой. На Настю и Саню глянешь, сразу понятно, чьи их родители. На внуков – тоже! Но ты всегда оставался для нас инкогнито. Шучу, конечно. Помню, какой переполох ты наделал, когда пришел к нам редакцию и заявил, что сдал анализы на определение группы крови перед армией. И тебе поставили в паспорт штамп – четвертая отрицательная...

Письмо тридцать первое. Здравствуй, сынушка! Здравствуй! Это ведь приветствие для живых? Но у Бога все живы! Так говорят священники. Значит, здравствуй? Впрочем, ты все время со мной. В моих мыслях, в моих думах, в моих воспоминаниях. Вчера начищала кухню и вспоминала, как это делал ты. Мы ушли с отцом к бабушке в новогодний вечер 2024 года – покормить ее, переодеть…А ты, пользуясь нашим отсутствием, принялся драить кухонный гарнитур, хотя я его и так вроде мыла между делом – между готовкой салатов и наряжанием елки...

Письмо тридцатое. Сынушка! Родной мой человек! Уже тридцатое письмо пишу тебе. И нет ответа! Пишу в никуда, в небеса, в космос? Или здесь душа с душою говорит? Мы еще на бренной земле. Выполняем какую-то неизвестную нам миссию, задачу, боремся друг с другом и с самим собой. Учимся любить…Но это плохо у нас всех получается, потому что весь мир сошел с ума. И мы – часть этого мира, который вот-вот взорвется третьей мировой войной. И там уж точно будет не до любви. А, может быть, именно в этом – в...

Письмо двадцать девятое. Сыночек! Писать человеку, которого уже нет, это нормально? Знаю, что ты нашел бы слова, чтобы оправдать мои действия. Этим ты весь в меня – все вопросы решать лучше мирным путем. А я как-то выгорела. Вацап слетел. Осталась только малая толика из того, что было. И я, вспоминая об этом, доедаю себя и приказываю больше не думать об этом. Уже ничего не вернешь. Человека не вернешь, не то, что переписку. Правда, одно голосовое сообщение от тебя осталось. И Настя переслала его на мою почту, сказав, что из почты точно никуда не денется...