- Мария Евгеньевна, что случилось-то? - Заволновалась Лариса. - Вроде бы хорошо всё. Жоговы никогда никаких вопросов ни у нас, ни у муниципальных властей не вызывали. Они своих детей вырастили, все успешные. Теперь вот приёмных растят.
- Это всё хорошо, Лариса. Но дети - это дети. Даже у хорошо воспитанных ребят всегда проявляются какие-то эмоции. А эти? Да они же, как неживые все. Лишнее движение сделать боятся, слово сказать. Неужели, не замечаете? Я хочу с соседями поговорить, пока мы здесь.
Она предусмотрительно промолчала о своём разговоре с мальчиком, решив для начала хоть немного прояснить ситуацию.
В двух соседних домах никого не оказалось. В третьем калитку открыла неприветливая пожилая женщина. Узнав цель визита нежданных гостей, сурово поджала губы.
- Наконец-то, заметили. Соизволили на детей посмотреть. - Сухо произнесла она. - Приезжаете, передачи снимаете. Про дом шикарный, про условия. А каково им в этих условиях? Спрашивал кто?
- Спрашивали! - Пошла в атаку Лариса. - Дети говорят, что всё хорошо...
Она хотела продолжить, но Маша жестом остановила коллегу.
- А что будет, если они по-другому скажут? - Женщина недоброжелательно оглядела Ларису. - Вы уедете. А им за этим забором оставаться. За дверями закрытыми.
- Мне показалось, что детям не слишком хорошо в этом доме. - Мягко сказала Маша. - Я ошибаюсь?
- Не ошибаешься, раз разглядела. Знаешь из истории, как раньше батраков нанимали? Вот и у этих Жоговых так. Огород их видела?
Маша кивнула.
- Кто на нём работает, знаешь?
- Родители приучают детей к труду. Это наоборот - положительный момент. - Не уступала Лариса.
- Чего ж, они своих-то не приучали так? Оксана с Андреем, пока их девки росли, сами спину гнули. А потом, как первых трёх приёмышей взяли, никто их больше на том огороде не видал. Ребятишки копались с утра до ночи. Потом во вкус вошли, стали брать ещё и ещё.
- Разве для этого только?
- Не только. - Женщина вздохнула. - Ещё пособия, помощь им привозят. Дом построить помогли, льготы на всё.
- Ну, так детям это всё и нужно.
- Чьим? - Рассердилась женщина. - Вы сколько раз в год приезжаете? Вот. А никогда не замечали, что детвора почти всегда в одной и той же одежде? От старших к младшим переходит, а всё как новая. Почему? Потому что только для проверок и надевают. Да форму школьную ещё. А в остальное время, вон, из церкви мешки носят, куда люди поношенное свозят. Думаете, они их гулять выпускают? Нет. За забором сидят. Летом ни на речку, ни в лес. Один огород.
- Зато ведь, действительно, всё своё, свежее. - Заметила Маша.
- Своё? - Женщина горько усмехнулась. - А ты спрашивала их, съели они хоть одну ягодку с того огорода? Сестра Оксанкина с весны по осень на рынке стоит. А в магазине они что закупают, знаешь? Крупу по уценке. Говорят, Андрей из города просрочку мясную привозит. Видели его наши.
- Но дети худыми не выглядят.
- Худые работать не смогут. - Отрезала соседка. - Они больных к себе не берут, хоть и платят за них больше. Но тратиться надо на лечение, да и работать они не смогут. А у них ещё куры, гуси, кролики. Поэтому кормят и детей и живность. Наверное, одинаково. Но дети - это ж дети, не скот. Им вкусного, небось, хочется не только тогда, когда комиссия приезжает.
- Детей бьют?
- Сама не видела. - Призналась женщина. - Как кричали, пару раз слышала. Но это ж, неизвестно отчего. Люди поговаривают, бьют.
- Но синяков на них нет.
- Знаешь, где Андрей работал раньше? Полицейский он. Говорят, их там специально учат так бить, чтоб следов не оставалось.
- Ну, знаете. - Возмутилась Лариса. - Всё это на уровне "говорят", "слышали". Доказательств нет.
- Ты, если умная такая, зачем людей спрашивать идёшь? Ваша это работа, таких безобразий не допускать!
- Мы работу свою делаем! - Лицо Ларисы покраснело. - Привыкли всё на органы валить. Вы, соседи, если знаете, что не так что-то, почему не сигнализируете.
- Я тебе не сигнализация! Никто в посёлке с Оксанкой связываться не хочет! Она в сельсовете раньше работала, связи в городе имеет. Муж сестры её в полиции служит, Андрей там тоже свой человек. Ты сейчас пожалуешься, а потом твой муж или сын сядет за что-нибудь или привяжутся, да почки отобьют. Кому надо? Я клюшка старая, без детей, без плетей, ещё могу сказать что-то. Один страх, что пожгут. Больше терять нечего.
- А Жоговым, видимо, есть, что терять. - Задумчиво произнесла Маша.
- Деньги, голуба моя, деньги. Заберут детей, лишатся они всего: и рабочей силы, и денег. Это сейчас у них всё копейка к копейке. Девок своих родных обеспечили с головы до ног. Чисто королевишны живут. Вот и думай.
Они вышли на улицу, сопровождаемые сердитым ворчанием.
- Какая желчная старуха. - С досадой проговорила Лариса. - Грубая. Зачем мы только разговаривали с ней. Мария Евгеньевна, мне кажется это зависть. Самая настоящая. Завидуют соседям, вот и наговаривают.
- Не думаю, Лариса. Я здесь человек новый, людей этих не знаю, но не ведь бросилось в глаза что-то странное. Просто я сначала не могла понять, что. А это страх. Страх показать недовольство, быть наказанным? Посмотрите, какая истерика была у младшего из-за пятна на рубашке. А старшие? Что бы было в нормальной семье? Бросились бы успокаивать, или подшучивали, или хоть как-то проявили себя. Нет, замерли, как истуканчики, боясь сделать что-то не так. Думаю, надо проверить этих приёмных родителей не формально, как мы это делаем, а более тщательно. И я настаиваю именно на внеплановой проверке. А беседу с этой женщиной будем считать основанием.
* * * * *
Придя первый раз в гости к Фроловой, Женя с любопытством рассматривала скромную, но очень чистую двухкомнатную квартиру. Почти как у них, только кухня не такая маленькая.
- Хорошо у вас. - Вежливо отметила она. - И пахнет вкусно.
- Голодная?
- Не такая, как в прошлый раз. - Улыбнулась девочка. - В детском доме хорошо кормят. Антон Алексеевич сам пробу снимает. Говорит, что это наш дом, а, значит, надо стремиться к тому, чтобы и еда была такая, как дома.
- А дома ты что любила есть?
- Раньше, когда папа ещё жив был, он привозил с рыбалки живую рыбу и варил уху. Говорил: совсем не то, что на костре. А мне всё равно было вкусно.
- А мама готовила?
- Да. Не очень любила это делать, но получалось вкусно. Суп гороховый с рёбрышками, запеканку.
- А шарлотку не делала?
- А что это?
- Самый простой на свете яблочный пирог. Стакан муки, стакан сахара, разрыхлитель или сода и три яйца. Всё взбиваешь миксером, заливаешь нарезанные кусочками яблоки, и в духовку.
- Правда, просто. - Удивилась Женя.
- Хочешь, сделаем вместе?
- Вера Фёдоровна. - Девочка замялась. - А можно мне будет завтра с одноклассником погулять? Это Миша. Он мой лучший друг.
- Можно. - Фролова кивнула. - Скажи ему адрес. Пусть приходит к тебе, когда ты здесь. А шарлотку я всё-таки сделаю. Придёт твой Миша, как раз чаю попьёте.
- Тогда я помогать буду! Скажете, что делать?
- Скажу. - Улыбнулась Вера Фёдоровна. - Бери миксер, смешивай яйца с сахаром, потом добавим разрыхлитель с мукой. А я пока начну чистить яблоки.
Вскоре кухня наполнилась новыми ароматами.
- Вот, Женя, и готова твоя первая шарлотка. Смотри, какая пышная получилась.
Девочка полюбовалась на румяный пирог.
- Вера Фёдоровна, а можно я Мише прямо сейчас позвоню? - Робко попросила она. - А то вдруг завтра шарлотка уже не будет такой вкусной?
- Позвони. - Вера Фёдоровна вдруг почувствовала, как наполняется жизнью её, давно уже не слышавшая детских голосов, квартира. - Конечно, позвони, Женя.
Её сыну было всего пять, когда они с мужем оставили его у бабушки с дедушкой в деревне, а сами рванули в горы с друзьями. Молодые, весёлые, уверенные, что ничего плохого случиться не может. Когда Максимка заболел, они находились где-то между землёй и небом.
Обычная простуда не напугала и стариков. Все дети болеют. Мальчику растирали ноги, кормили душистым мёдом, даже баню истопили, чтобы прогреть хорошенько. Но в ночь малыш начал задыхаться, покрылся испариной, кожица и губы посинели. Найти помощь в маленькой деревне, где даже не было собственного медпункта, не удалось. Пока искали, на чём отвезти ребёнка в город, Максимка перестал дышать.
После этого они с мужем больше не смогли жить вместе. Общее горе объединяет лишь иногда, в большинстве же случаев, каждый из двоих становится напоминанием для другого о случившейся трагедии. Вера так и не вышла замуж, а о том, чтобы родить ребёнка, боялась и думать. Страх, что и с этим малышом может случиться что-нибудь ужасное, не давал ей жить полноценной жизнью. Когда немного успокоилась, поняла, что время упущено. Долго решалась на усыновление, а когда решилась, то всё постоянно откладывалось и откладывалось.
Когда Мария Евгеньевна сказала про мальчика, Павлика, Вера Фёдоровна опять испугалась. А потом увидела Женю. И ухватилась за эту девочку с грустными глазами и очень сильным, это Вера ещё там, в парке поняла, характером, как за последнюю соломинку. Почему-то ей показалось, что у них с Женей получится, пусть маленькая, но почти настоящая семья. Её, Вериной, нерастраченной любви хватит на двоих, Женькиной решительности и оптимизма тоже.
Сейчас она смотрела на девочку, которая весело болтала по телефону, и тихо радовалась тому, что в детском доме придумали такой гостевой режим, что дали им с Женей шанс изменить сразу две жизни...
* * * * *
- Понимаешь, Костя, я не смогу оставить это просто так. - Молодой человек снова приехал за Машей после работы. - Папа говорил, что к прежнему начальнику много вопросов было. Да я теперь уже и сама вижу.
- Маша, ты можешь после работы не думать о работе? - Взмолился Костя.
- Не получается. - Вздохнула Маша. - Хочется успеть сделать, как можно больше.
- Ну и делай! Только постепенно. Всё сразу ведь невозможно.
- Невозможно. - Согласилась она. - Только для нас с тобой это просто ещё один обычный день, а для какого-то ребёнка, может быть, дополнительно двадцать четыре часа его личного персонального ада. И как жить, если не торопиться помочь?
- И что, всегда так будет?
- У меня, боюсь, всегда, Костя. Так что, если решил за мной ухаживать, подумай хорошенько. - Пошутила Маша.
- А я уже подумал. - Совершенно серьёзно ответил он.
* * * * *
Пара пришедшая в детский дом вместе с Машей заметно волновалась. Мужчина сжимал в руках несколько ярких книг, среди которых выделялась одна довольно толстая, о шахматах.
Когда Мария Евгеньевна рассказала им про Павлушу, жена задумалась, а он обрадовался. Сын. Они будут разговаривать, вместе играть в шахматы. Сегодня всего лишь первая встреча, первые двадцать минут, за которые им предстоит понять, тот ли это ребёнок, его ли они ищут так долго?
Маленький беленький мальчик вошёл в комнату, держа за руку воспитательницу.
- Здравствуйте. - Вежливо поздоровался он, как учили. И вдруг глаза блеснули интересом. - А я знаю такую книжку!
Павлик показывал на книгу с шахматным конём на обложке.
- У Антона Алексеевича есть такая!
- Теперь и у тебя будет. - Высокий мужчина присел перед мальчиком на корточки. - Это мы тебе принесли.
- Правда? Спасибо. - Он обрадовано обернулся к воспитателю. - Можно мне взять?
- Можно, Павлушка, это тебе принесли, в подарок. - Ободряюще кивнула та.
- А ты, значит, в шахматы играть любишь? - С живым интересом спросил мужчина.
- Люблю! - Согласился Павлик. - И задачки решать. А бегать не люблю.
- Почему же? - Настороженно спросила женщина. - Устаёшь? Плохо чувствуешь себя?
- Нет. Просто не люблю. - Покачал головой Павлушка. - В книгах интересные сказки, картинки красивые. Я умею читать.
- Какой ты молодец! - Похвалил мужчина. - А в школу хочешь пойти?
- Хочу.
- А ещё что хочешь? Есть у тебя желание?
Он задумался.
- Хочу, чтобы мама меня забрала. Такая же добрая, как эта тётя.
Павлик очень внимательно посмотрел на женщину, наблюдавшую, как её муж общается с ребёнком. Она смутилась, а Павлушка подошёл поближе.
- А вам не нравится такой сын? - Спросил он вдруг. - Вы хотели другого мальчика? Красивого?
- Нравится. - Голос женщины дрогнул. - Очень нравится.
Она погладила малыша по голове.
- Ну, всё. На сегодня ваша встреча окончена. - Воспитательница встала. - Говори до свидания, Павлик.
- До свидания. - Послушно повторил мальчик, прижимая к груди книжку.
- Подожди, Павлик. - Опомнился мужчина, протягивая ему остальные книги. - Это тоже тебе.
- А вы ещё придёте?
Он спросил это с такой надеждой, глядя отчего-то только на женщину, что она лишь кивнула, а когда мальчик вышел, неожиданно расплакалась.
- Ну, что ты, родная? - Мужчина обнял жену.
- Он такой... Такой... - Она не в силах была выговорить ни слова. - Обещай мне, что мы сделаем всё, чтобы он был счастлив...
Продолжение следует... часть 8
(Если сегодня ссылка не активна, то следующая часть будет опубликована завтра. Спасибо за понимание!)
--------------------------------------------------------------------------------------НАЧАЛО ИСТОРИИ