Незаметно, как это некогда происходило с его покойным отцом, Мурад из львенка превращался в льва. Становился упрямым и непокорным, с ним все время приходилось держать себя в руках и никоим образом не проявлять настойчивость. Порой от этих львиных рыков дрожала не только империя; иноземный враг, словно испуганный шакал, прятался глубоко-глубоко в укрытие...
К счастью, пока он еще прислушивался к ее советам, но Кесем прекрасно понимала: рано или поздно это могло закончиться. Тем более, что рядом с ним всегда найдутся люди, которые будут лить ему мед в уши. А человек натура слабая, он всегда падок на лесть. Поэтому для себя давно решила: ни в чем ему не мешать. Пусть правит, как считает нужным. А получится у него или нет, это уже другой вопрос.
Немного успокаивал такой момент. Иноземцы признавали его ум. В своих донесениях правителям дипломаты стали докладывать, что султан руководит страной «с благоразумием, не свойственным его годам». Естественно, читать подобное было очень приятно. Значит, молодость не стала ему помехой. Но были моменты, когда терпеть его выходки сил не оставалось.
Впервые это случилось, когда султан выступил против затянувшегося перемирия, став на стороне большинства ведущих государственных деятелей, выступивших за войну. Саму Кесем, которая считала, что худой мир лучше доброй ссоры, поддержал лишь адмирал Реджеп-паша и губернатор Египта Байрам-паша. Сам султан отчаянно рвался в военный поход, словно другой жизни не имелось!
— Глупый мальчишка, — хотелось закричать валиде, выслушав все его аргументы, — как не понимаешь, что лишь пребывая в мире можно достигнуть власти!
Она старательно искала нужный момент, дабы объяснить все сыну. Султан ее выслушал, а потом спокойно произнес:
— Янычары спят и видят, как отправятся на войну! И я, если хочу удержать власть, должен к ним прислушиваться. Или вы, моя валиде, желаете мне судьбу султана Османа?
После подобного высказывания султанша с трудом сдержала короткий стон. Гибель Османа навсегда осталась ее болью. Вполне вероятно, она бы кинулась доказывать что-либо, да вовремя заметила подозрительную ухмылку на лице его любимого друга и советчика Хафиза Ахмеда-паши. Именно он сумел найти ключ к сердцу ее сына и довольно грамотно настраивал султана против матери. Паша был умен и хитер, это радовало. Но он мог им манипулировать. Ему удалось внушить молодому господину, что он и верно великий правитель. А тот и рад был: как же! Еще немного и поднимется выше прадеда Сулеймана!
Мальчик рос и менялся на глазах. Внешне он все больше и больше становился похожим на своего отца, а вот характером все сильнее напоминал покойного деда. С той лишь разницей, султан Мехмед во всем слушал свою мать Сафие, а этот поджимал губы и отворачивался, давая тем самым понять: для него авторитетов не существует. Кроме того, Мурад был уверен, что его мать беспокоится лишь о младших братьях и ждет удобного случая возвести на трон, как любил повторять, своего любимца Сулеймана...
Кесем давно поняла, султан не оставит братьев в живых, как бы она не старалась. Сыновья и в детстве не особо ладили, а теперь и вовсе готовы были загрызть друг друга. Еще бы! Ведь ставка так высока: собственная жизнь! Не имелось сомнений, Мурад явно не жаждет оставить братьев в живых. Вслух о своих планах не объявлял, но сердце материнское не обманешь. Кесем кожей чувствовала опасность, грозящую ее мальчикам. Честно говоря, не ожидала от сына подобного. Ведь всегда старалась воспитывать сыновей в любви и уважении друг к другу. А они выросли злобными и ненавидящими всех и вся. Но что пугало больше всего, так это их неустойчивая психика. Жизнь в Кафесе не прошла даром.
Впрочем, Мурад и в детстве, до того, как оказался в Кафесе, поражал жестокостью. Сейчас же эта черта характера с каждым днем все больше и больше давала о себе знать. Но еще сильнее поражало нежелание внимать нужным советам. Чего только стоило его неожиданно возникшее желание развести сестру Фатиму-султан с адмиралом Хусейн-пашой. Этот человек пользовался покровительством самой Кесем и главного черного евнуха Мустафы-аги, столь много сделавшего для восхождения Мурада на трон. Бедной девочке пришлось покориться, а Кесем удалиться после разговора с султаном в свои покои под насмешливые взгляды Великого визиря.
Вскоре султан Мурад уже не пытался скрыть: материнское влияние ему надоело и он желает вырваться от этой опеки. Если это были его мысли, относилась бы спокойно, да только вот беды. Его устами говорили другие люди. Дошло до того, что султан перестал принимать наложниц, которых она ему отправляла. Он считал, что, желая укрепить свою власть, подсовывает своих лазутчиц. Дабы этого не случилось взял и отстранил от руководства гаремом. Это стало неожиданностью для всех. Гарем с нетерпением ожидал, что Кесем станет сопротивляться, однако она промолчала. Лишь подумала про себя:
— Просто невероятно! Словно шайтан вселился в его тело! А, может и верно вселился, кто знает...
Ее столь прекрасно начавшееся регентство закончилось объявлением повелителя, что он больше не позволит вмешиваться в управление империей. А чтобы она не вздумала выступить против, приказал немедленно разорвать контакты со всеми высокопоставленными чиновниками и иноземными посланниками, пригрозив изгнанием из столицы, если не подчинится. Кесем, демонстрируя свою покорность, в знак согласия просто слегка кивнула головой и спокойно удалилась.
Двор, затаив дыхание, наблюдал за развитием событий. Все ожидали, что валиде начнет устраивать заговоры. Однако Кесем занялась благотворительностью и всем демонстрировала, что главный в империи султан, а не она. В сложившейся ситуации успокаивало только одно. Она, пусть и была отстранена от власти, но продолжала управлять, пусть и не столь активно. Некоторые дела по-прежнему оставались в ее ведение. Более того, увидев, что мать не сопротивляется, султан продолжил ей доверять защищать его интересы, особенно, когда покидал столицу.
Публикация по теме: Одинокая волчица, часть 49
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке