Истоки русского шансона ведут нас не к Владимиру Высоцкому как считают некоторые, а ещё раньше - в самый конец 19 века. Конечно, сегодня столпами жанра прежде всего считаются «арестантские» песни.
Такие песни, кстати, пели африканские заключенные 18 века, прежде чем они пришли к нам.
А потом уже "блатной" жанр (или пикантный) основался в России.
Только в российском городском шансоне появился своеобразный шарм, да такой, что не узнать его теперь невозможно. Может быть, где-то сейчас на Брайтон-Бич тоскующие музыканты поют о Таганке или девочке-пай. Лирические мотивы и поэзия не чужды даже самым отпетым бандитам.
Но первым в жанре для меня безусловно является Александр Вертинский. И, пожалуй, его мало кто переплюнул даже спустя век. Уж больно поэтичны все его песни. И не важно о ком он поёт – о жрицах любви или городском сумасшедшем.
Есть у Вертинского одна очень популярная песня. Кто только её не пел. Пару раз слышал, как её поют уличные музыканты на Арбате. А вот в исполнении самого Вертинского я её не слышал (есть ли записи?).
Так что назовём это в первую очередь отличным стихотворением.
А уж кто как его читает и поёт уже его дело. Моя подруга просто ненавидит, когда я читаю эти стихи. Наверное, видит только явный текст, а ведь тут глубокий подтекст.
Вы похожи на куклу в этом платьице аленьком,
Зачесанная по-детски и по-смешному.
И мне странно, что Вы, такая маленькая,
Принесли столько муки мне, такому большому.
Истерически злая, подчеркнуто пошлая,
За публичною стойкой — всегда в распродаже.
Вы мне мстите за все Ваше бедное прошлое-
Без семьи, без любви и без юности даже.
Сигарета в крови. Зубы детские, крохкие.
Эти терпкие яды глотая,
Вы сожжете назло свои слабые легкие,
Проиграете в «дайс» Вашу жизнь, дорогая.
А потом, а потом на кладбище китайское,
Наряженная в тихое белое платьице,
Вот в такое же утро весеннее, майское
Колесница с поломанной куклой покатится.
И останется… песня, но песня не новая.
Очень грустный и очень банальный сюжет:
Две подруги и я. И цветочки лиловые.
И чужая весна. Только Вас уже нет.