На следующий день Ольга встретилась со своей подругой Натальей и рассказала ей, что выгнала Германа из дома. Тема разговора была грустной, и дождливая погода только добавляла уныния.
— А ты не хочешь с ним встретиться, поговорить по душам? — спросила Наталья.
— Да по каким мне душам с ним разговаривать, а? Он меня опозорил на весь район. Скоро каждая собака будет знать, что у нас с ним произошло. Нет уж. Вообще, может быть, скоро переезжать придется из этого района.
— Слушай, Оль, ладно, наверное, ты права. Ну а что ты будешь делать дальше?
— Как что? Подам на развод.
Наталья смотрела на подругу, ей все-таки казалось, что Ольга слишком торопится. По ее мнению, нужно было отбросить все предрассудки и разобраться в этом деле до конца, а потом уже разводиться. И женщина предприняла еще одну попытку ее отговорить.
— Развод?
— Да.
— А о детях ты подумала?
— А что дети? Дети уже взрослые. А тем более мальчишки, между прочим, на моей стороне.
— Ну ты, Оля, кремень, — только и могла сказать Наталья.
На самом деле, Ольга не верила в то, что ее счастливая семья вот так разом могла развалиться. Она так переживала, что даже перестала есть и спать.
***
Прошло ещё два дня. Ольга совсем потеряла интерес к жизни. Не ела, не пила, почти не вставала с кровати.
— Мам, ну ты поела бы чего-нибудь, ты так себя до инфаркта доведёшь. — В комнату вошел старший Сергей.
Ольгу так было жалко, что у него дрогнуло сердце. Он больше не мог смотреть на страдания матери. И неожиданно признался ей в том, что так долго скрывал. Перед этим он ходил по комнате взад и вперед, подбирая в уме нужные слова.
— Короче, мама, я больше так не могу. Я тебе должен во всем признаться.
— В чем еще? — хриплым голосом спросила Ольга.
— Папа, он... — Сергей присел рядом с матерью, — ...он ни в чем не виноват.
— Ну да, конечно. Ходить к пpocтитyткaм, разве это вина? Это так... пустячок.
— Мам, да послушай ты меня! Да не виноват он ни в чём, он не ходил к проституткам! Он не ходил!
— Серёж...
— Это я ходил!
— А зачем, зачем ты его выгораживаешь, а?
— Да не выгораживаю я его. Это я ходил к пpocтитyткaм. Я был возле «Синей чайки», и папа меня увидел. Я быстро туда заскочил. А потом...
Сергей, наконец, признался матери во всём.
— Я пару раз там был всего с другом. Он меня в первый раз туда притащил, когда мне в институте баллов не хватило. А что? С ними легко. Они ничего не спрашивают.
— А тебе-то? Тебе-то это зачем, а? Ты же ещё такой молодой и красивый.
— Да кому я нужен молодой и красивый? Кому я нужен? Я вам даже с Германом не нужен. Вон у вас Макс есть. Я с детства знал, что я Герману не родной сын. Чувствовал. А он пытался сделать всё поровну: Максиму игрушки — мне игрушки. Ему мороженое — мне мороженое. Но, понимаешь, мама, чувства — их не скроешь.
— Да что ж ты такое говоришь-то, сыночек? Ведь Герман тебя любит, как родного. Мы же, когда… Ты… Ты Максима специально подговорил, да? Чтобы он отцу отомстил?
— Я никого не подговаривал. Когда Герман меня домой притащил, он начал кричать на меня, орать. Макс краем уха услышал, а потом... Я ляпнул Максу, что, мол, видел отца в «Синей чайке» с пpocтитyткaми. Но отнекиваться уже не было смысла.
Когда Серёжа всё рассказывал матери, она поднялась и села на диване, но все равно сначала не поверила. Такой подлости от старшего сына она не ожидала.
— Ты поэтому и не ходил к нему, да, в больницу?
Ольга не могла поверить тому, что услышала. Сын предал ее мужа и подставил родного брата Максима. Именно Сергей был виновен во всех бедах, свалившихся на их семью.
— Лучше бы я тогда сразу признался. Но... было стыдно. Стыдно перед тобой, мама. И только потом я осознал, какой я подлец. Подлец и трус.
— Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Что ты натворил?
— Понимаю. Ладно, не переживай. Я больше вам глаза мозолить не буду. Я — в армию, мне повестка пришла. Так что, простите, если что не так. Серёжа, ну что ж ты такое говоришь-то? Мы тебя ведь любим, мы будем всегда тебя любить. Сыночек, ну, пожалуйста, сынок!
Но Сергей ушел к себе в комнату и закрылся там на щеколду. Ольга была просто в шоке. Она не ожидала, что ее сын мог оказаться таким подлецом. Но и не простить его мать не могла.
***
В тот же день Ольга разыскала Германа у его друга и все ему рассказала. Она надеялась, что муж ее поймет.
Герман извинился перед другом, и они с женой вышли на улицу во двор.
— Ладно, Сережка малолетним интриганом оказался. А ты-то что? Ты что, не знала меня до этого? Ты что, мне не верила никогда? — задал он вопросы жене.
— А разве ты не знаешь женщин? Глаза ревность застилает. Я же ничего не вижу, когда люблю человека.
— Ага, любит она!
— Да, я тебя просто люблю, понимаешь? — Ольга прижалась к мужу и ни за что не хотела его отпускать.
Она была очень рада, что Герман ее простил. Правда, и не сразу, но у Ольги к нему тоже были претензии.
— Ой, Оля, всё, нет у меня больше от тебя никаких секретов. — Разговор продолжился на лавочке.
— Нет, да? Никаких секретов?
— Нет.
— Ага, а вот эта пpocтитyткa из «чайки»?
— Какая пpocтитyткa?
— Какая? Откуда они тебя все так хорошо знают?
— Оля, где я работал-то?! Да мы туда по три выезда делали за смену. Меня собаки даже знают в этой «чайке».
— Ага. Знают они.
Неожиданно Ольга улыбнулась. Она все поняла, претензий больше не осталось. После всех ссор и разногласий она простила мужа, и супруги помирились, договорившись друг от друга больше ничего не скрывать.
Женщина была очень рада тому, что все наконец-то выяснилось и разрешилось. Но как она могла радоваться полностью, когда ее старший сын поступил так со всеми, со всей их семьей?
***
Прошло полгода. Страсти в семье Черкасовых давно улеглись. Сергей уже служил в пограничных войсках и регулярно присылал домой тёплые письма. Он планировал остаться служить по контракту.
— ...А ещё спасибо вам большое за подарки, которые вы мне прислали на день рождения. Ещё хочу поздравить папу с тем, что его взяли, наконец, в детективное агентство. Прямо как на Западе! Теперь у него точно всё будет хорошо. — Максим дочитал письмо брата и посмотрел на родителей. Те сидели со слезами на глазах, но это были слезы счастья.
Герман давно простил Сергея за ту историю. Честно говоря, он сам считал себя виноватым. Жили в одной квартире, и отец за столько лет не замечал, что парень элементарно ревнует, думает, что он Макса больше любит. А любил он их обоих, хоть Серёжка и не родным был. Так что, по делам ему тоже перепало.
Максим сразу тогда извинился перед отцом за то, что поднял руку из-за Серёжиной лжи. Он тоже многое понял: вёл себя, как баран. Но каким бы ни был брат, всё равно он брат. И парень это понимал. Сначала долго обижался, а потом отошёл. На братьев долго не обижаются.
Ну, а самая счастливая здесь оказалась Ольга. Она была рада, что у ее в семье теперь нет никаких секретов между всеми ее членами. Пускай даже такой дорогой ценой. Зато все на месте, как говорится, все правильно сейчас.