Света заканчивала лесотехнический институт. Трудно ей это давалось. Нет-нет. С учебой все было нормально. Старательная девушка не пропускала занятия, добросовестно выполняла все задания. И каждую очередную сессию сдавала успешно. Хотя она и не была круглой отличницей, но твердые четверки и пятерки украшали ее зачетку. Оставалось сдать зимнюю сессию а потом прямая дорога к защите диплома.
Трудно Свете было морально. Родилась девушка в деревне. В семье уже было четверо детей, когда появилась Света. Ее появлению никто не обрадовался. Отец сразу был против этого ребенка и много раз твердил об этом своей жене. Мать же была глубоко верующей женщиной. Она плакала по ночам, грызла уголок подушки от бессилия, но не могла пойти против совести, против своей веры.
Что только не делала бедная женщина, чтобы проблема решилась сама собой. В колхозе бралась за самую тяжелую работу. Работа доярки никогда не была легкой. Приходилось и мешки с зерном на себе таскать, фляги с молоком, убирать за коровами.
Но Светочка видимо очень хотела появиться на белый свет, поэтому и родилась в положенный срок. Катерина, ее мать сначала горевала, но потом решила, что где четверо, там и пятый помехой не будет. Ну поставят они еще один стул к столу.
Жила семья, как и все в деревне в те годы. Картошка да капуста квашеная, основная еда, в печи похлебка на целый день в большом чугуне. Мясо только зимой бывало, для этого овец держали. Ну а летом разве что куренка заколют.
Так и жили. Двое старших братьев подросли, помогали по хозяйству, летом в колхозе работали, зарабатывали трудодни. Сестренки, одной семь лет, другой пять, стали няньками для новорожденной. Мать с утра на ферму уходила. Как уж нянчились, одному Богу известно. Придет с дойки, Светка вся мокрая, зареванная в зыбке валяется. Сунут ей четверку с молоком, вот и вся еда.
Отца особо не заботило, как там ребятишки растут. Он тоже в колхозе работал, куда пошлют, туда и идет. В основном его по плотницкой части направляли. Умел мужик и топор, и пилу в руках держать. Такие люди в деревне всегда нужны. Иногда ходил к бабенкам одиночкам. То забор поправит, то крышу починит. Рассчитывались кто как мог, деньги редко давали. Чаще мукой или хлебом. Иногда и кусок мяса перепадал.
Прошло пять лет. Заболела Катерина. Все думали, что поправится, мало ли бабы хворают. А она все тает, да тает. Увезли в город, в больницу. Да поздно уж было. Даже и лечить не стали. Выписали домой долечиваться. Света на всю жизнь запомнила, как собрала мать всех пятерых возле себя. Ее на кровать рядышком посадила. Слезы катились у нее из глаз. Только и смогла сказать, чтоб жили дружно, держались друг друга .Потом все плакали, а Светка таращила глаза то на одного, то на другого и не могла понять, чего это они ревут.
Матери не стало. Отец горевал. Не столько Катерину ему было жалко, сколько себя. Даже злился на нее. Ушла, оставила пятерых, мал мала меньше.. Ей то что, полеживает себе, никакой заботы, а он тут мается. Хоть и был он мужик суровый на вид, да в душе-то жалел ребятишек своих, видел, плохо им без матери. Стал подумывать, что жениться ему надо. Лучше уж с мачехой пусть растут, чем одни. Только не нашлось в деревне баб, чтоб на пятерых пойти. Не захотели ярмо такое себе на шею надевать.
Стал по другим деревням выспрашивать. Подсказали люди добрые ему, чтоб посватался к Марье из соседней деревни. И она не отказала. Пошла не за него, а на ребятишек. Как глянула на девчонок, которые как беспризорницы по избе бродят, на парнишек, которые в школе не учатся, в колхозе работают, сердце ее сжалось, слезы побежали. У самой у нее детей не было, мужа схоронила, да так и осталась одна.
Стали жить вместе. Марья в доме прибралась, отмыла, оттерла грязь и копоть со стен, выскоблила полы до бела. Одежки перестирала, заплаток понаставила, где можно. Дети стали хоть в заплатанном, но в чистом ходить.
Завела разговор с отцом, что детей учить надо. В деревне только семилетка, а парней в райцентр надо в школу отправлять. А денег нет. В деревне как-нибудь перебились бы, а там без денег никак. Думали-думали и придумали, что парней в детский дом отдать, пока в школе учатся. Там и кормить их будут, и оденут. Летом домой забирать можно.
Отец долго сомневался. Боялся, что осудят его деревенские. Как это, в детдом отдать при живом то отце. Марья его уговорила.
- Пусть говорят, чего хотят. На чужой-то роток не накинешь платок. А так хоть парни выучатся. Что толку ходят они в колхозе трудодни зарабатывают. Денег все равно нету. Одни палочки.
Так и было. Сначала вся деревня гудела. Вот, была бы жива мать, разве бы допустила такое. А потом надоело, новые новости появились, забыли об этом. Парни тоже сначала на мачеху злились. Она ведь все это придумала, сбагрить решила, себе поменьше заботы. А как учиться начали, дошло до них, что хотела она как лучше сделать. За учебу взялись, пропущенное уж не наверстаешь. Пришлось год пропустить, не со своим годом учиться.
Марье легче стало. Трое только на руках остались. Отец даже повеселел. Глаза сурово хмурить перестал. Да и чего ему хмуриться. В доме порядок, в хлеву корова прибранная стоит, поросенок хрюкает. Старшие девчонки в школу ходят. Марья из Катерининых платьев им наряды нашила. Ну хоть не наряды, но платья без заплат стали в школу носить.
Оказалось, что Марья у себя зарабатывала тем, что заказы брала от сельчан, да шила. И машинка швейная у нее есть. А за работу только деньгами брала. А какой девке не хочется в обновках пофорсить. Находились деньги для этого. Вот и здесь слава о портнихе быстро по деревне разнеслась. И здесь стали к ней с заказами приходить. И Марье хорошо. Целый день дома. И Светка под присмотром. Да и девчонки после школы не в пустой дом приходят.
Одно было плохо, что Марья в колхозе не работала. Председатель сколько раз уговаривался, что будут считать семью, как единоличников. Хотел бы так сделать, да не мог. Отец всю жизнь на колхоз работал и Катерина тоже в колхозе работала. Председателя заедало, что сидит Марья дома, да деньги гребет. У него у самого жена сколько раз к ней ходила. А потом деньги с мужа тянула, чтоб рассчитаться. Одно время хотел ее за спекуляцию привлечь, да не получилось. Ничем она не торговала, а что машинка дома стоит, так это никому не запрещено.
Время летело быстро. Братья в техникуме уже учатся. Потом старшие девчонки после школы дальше учиться пошли, сначала одна, потом другая в институты поступили. К тому времени и в деревне жизнь стала понемногу налаживаться. Отец, и тот стал деньги домой приносить.
Только вот трудная жизнь, да тяжелая работа, подорвали здоровье его. Болел-болел, да и собрался к своей Катерине. Осталась Светка круглой сиротой. Марья не знала, положены ей пособия, или нет, никуда не ходила, не узнавала. Боялась она, вдруг да заберут девчонку. Одна Светка ее мамой называла. А другие, слышала Марья, за глаза мачехой называли, а в глаза никак. Обидно ей было конечно. Да куда денешься. Насильно не заставишь. А она ведь им всю свою душу отдавала. Всю себя на эту семью положила.
Правда не обижали. Слова дурного никто из детей ей не говаривал. Но и ласковых слов не слышала. Только Светочка прижмется бывало к ней, “мама” да “мама”. Обнимает, целует. И таяло сердце Марьи. Поэтому и любила она ее больше всех.
Когда девчонки одна за другой в институты поступали, отец им сразу сказал, чтоб на помощь не рассчитывали. Сколько смогут, помогать будут. А там сами пусть думают. Хорошо хоть парни к тому времени учиться закончили, работать начали.
Когда Света заканчивала школу, обе сестры уже закончили учиться. Уехали после института по разным городам. Марья вздохнула свободно.
- Слава Богу! Все выучились. Все работать начали. Одна Светочка осталась. Ее то уж она выучит.
Света поступила в лесотехнический институт. Уехала в город. Осталась Марья в доме одна. Грустно ей было. Ходила из угла в угол, вспоминала. Когда все дома были, тесно здесь становилось. Кровать каждому негде было поставить. На каждой по двое спали. Только Свете пары не было. Отец сколотил для нее узенький топчанчик. Днем убирали с него постель и служил он лавкой для всех. Только на ночь постель снова расстилали. Теперь вот сколько места и нет никого. Только котенок Мурзик сидит на печи, мурлычет.
Перед Новым годом Марья сняла занавески с окон, перестирала их, пошла на реку полоскать. Вдруг кто из детей надумает приехать на праздник, кроме Светочки. Пусть родной дом встретит дорогих гостей чистотой. Мороз после обеда крепчать начал, подул ветер с севера. Марья полоскала занавески в проруби. Вдруг одна из них выскользнула из замерзщих рук женщины. Та потянулась за ней, неловко переступила и скатилась в прорубь.
Хоть и было там не глубоко, но Марья выкарабкивалась долго, руки соскальзывали, уцепиться было не за что. Все таки выкарабкалась, забрала корзину, бегом домой. Пока бежала, вся одежда колом встала. Дома чуть стянула с себя замерзшую одежду, забралась на печь, на раскаленные кирпичи.
Очнулась от того, что соседка трясла ее за плечо.
-Марья, Марья, ты чего, очнись.
Женщина с трудом открыла глаза, пробормотала, что упала в прорубь.
- Так тебя в больницу надо. Ты же горишь вся. Я сейчас на почту сбегаю, позвоню.
Марью увезли в больницу. У нее только хватило сил сказать соседке, чтобы дала телеграмму Светочке, если что с ней случится. Двухстороннее воспаление легких оставляло мало надежды на выздоровление. Марья боролась изо всех сил, но болезнь оказалась сильнее ее. Она не дождалась Свету, не дождалась других детей. Перед Новым годом Марьи не стало.
Соседка разыскала в столе записную книжку с адресами. Отправила всем пятерым телеграммы. В этот год все дети собрались вместе. Марья лежала строгая, поджав губы. Словно была чем-то недовольна. Все плакали, даже парни. Они называли Марью “мамой”. Им казалось, что они называли так ее всегда. Может и поджала она свои губы от того, что хотела услышать это слово раньше, а не теперь.
После похорон, собравшись за поминальным столом, дети решали, как им жить дальше, без мамы. Света вдруг сказала.
- Я, наверное, на заочное перейду. Как я без мамы-то.
- Даже не думай. Учись как училась. Неужели мы вчетвером не выучим тебя
сказал один из братьев. Девчонки тут же поддержали его. Почти всю ночь они просидели, разговаривали, вспоминали родителей. Так случилось, что у них было две мамы. Только сейчас взрослые дети поняли, что потеряли обеих. И жалели, что не додали своей любви второй матери, которую она так ждала от них.
- А я помню, как мама Катя наказывала нам, чтоб мы жили дружно и держались друг друга. - вспомнила Света.
- Так оно и есть, и будет дальше - ответила старшая сестра и все согласились с ней.
В этом году Света заканчивает институт. Она всегда помнит тот вечер, когда они сидели впятером за поминальным столом. Все эти годы она старалась учиться, получала стипендию. Братья и сестры ее тоже не забывали. Каждые каникулы девушка гостила по очереди то у одного, то у другого. Домой ездила только летом на несколько дней, чтобы поклониться родным могилкам, да проверить, как там дом один живет. Корову они продали. Котенка Мурзика забрала соседка и он стал большим пушистым, важным котом.
Свете очень не хватало мамы. Но она выстояла. Потому, что знала, что мама очень хотела, чтоб Светочка поступила в институт и закончила его. А порой ей кажется, что обе мамы смотрят с небес на всю ихнюю пятерку и радуются, что послушались дети, живут дружно и держатся друг друга.