Забыв о том, что боюсь замёрзнуть, я села на скамейку. Степан хотел подвинуться ко мне ближе, но я сделала предостерегающий жест.
- Знаешь, Стёпа, - устало заговорила я. - Я только сейчас поняла, насколько сильно мне повезло вчера. В "Планету" меня сам Бог привёл, не иначе. Он уберёг меня, избавил от судьбы вечного дублёра.
- В смысле? - Степан недоуменно смотрел на меня.
- Что здесь не понятно? Ты всегда любил Олесю и продолжаешь любить её. Она - твой номер один. Она - оригинал, а я лишь жалкая подделка, суррогат.
- Катя, это неправда! - достаточно горячо, однако недостаточно уверенно воскликнул Степан.
- Правда, правда. Судьба вас с Олесей разлучила, и ты имеешь возможность быть со своей возлюбленной всего несколько дней в году. Но жизнь идёт, и надо полноценно жить, потому на всё остальное время ты нашёл замену Олесе. Мы ведь с ней даже похожи чем-то, хотя я, безусловно, уступаю.
- Катя...
- И встречаться ты с ней не перестанешь, это так и будет продолжаться, годами, десятилетиями. Таких случаев сколько угодно - запретные отношения длиною в жизнь. Так вот, Стёпа. Лекций о моральной стороне вопроса с моей стороны не будет: вы с Олесей взрослые люди, и прекрасно отдаёте себе отчёт в том, что делаете. Возможно, у меня завышенные ожидания и требования, но я хочу быть только номером один для своего мужчины, больше никак. А ты поищи себе кого-нибудь другого. Другую женщину; такую, которая впишется в вашу с Олесей схему. Женщину, которая согласится с этой схемой, примет её.
- Катя, я обещаю, что не будет никакой схемы! И встреч с Олесей не будет, напрасно ты не веришь. Возможно, сначала так всё и было, как ты сказала, но сейчас я понял, что не готов потерять тебя! Я докажу тебе. Ты мне снова поверишь. А доказать можно только в том случае, если мы будем вместе...
- Мы не будем вместе, - я встала. - Мы уже не вместе. Всё, Стёпа. И дело даже не в измене. Конечно, я считаю, что ты мне изменял, хоть мы и не женаты. Однако главная причина в том, что доверие больше не вернётся. Я не хочу становиться параноиком, а я непременно им стану, если не уйду от тебя.
Степан закрыл глаза и опустил голову.
- Прощай, - сказала я и пошла к подъезду.
- Нет, не прощай, - донеслось мне вслед. - На сегодня разговор окончен, - мы оба слишком устали. Но это только на сегодня. Я очень надеюсь, что ты хорошо подумаешь и примешь правильное решение. Я не отступлюсь, Катя.
- Лучше не надейся, - взявшись за ручку двери и не оборачиваясь, сказала я. - Хотя... Мне всё равно, будешь ты надеяться, или нет.
Едва оказавшись дома, я закрыла двери на все замки и сразу позвонила Князеву.
- Всё хорошо, вы дома? - спросил он.
- Да, всё хорошо, и я дома. Двери заперла, - подтвердила я. - А вы где?
- Там, где пообещал быть. На стоянке.
Свет я ещё не включила, потому подошла к окну и осторожно выглянула. Кроссовер шефа, и вправду, был на стоянке. И когда Князев успел приехать?
- Я вижу вашу машину, - сказала я.
- А я, к сожалению, вас не вижу, - проворчал шеф. - Зато хорошо вижу Степана, который, кажется, решил заночевать на скамейке у вашего подъезда. Он точно не будет вам докучать?
- Не будет, не волнуйтесь. В любом случае, я не впущу его в квартиру. Спасибо вам огромное за помощь, Ярослав Николаевич! Поезжайте домой, ведь вам тоже нужно отдохнуть.
- Я доверяю вашему слову, Екатерина Аркадьевна, потому, пожалуй, и вправду поеду. Мне ещё нужно посидеть с документами.
- Простите, пожалуйста, - расстроилась я. - Вы столько времени потеряли, решая мои проблемы...
- Пустяки, Екатерина Аркадьевна, - Князев прервал поток моего самообвинения. - Скажите, а как вы смотрите на то, чтобы завтра утром я заехал за вами?
- Перед работой? - сказать, что я растерялась, - значит, ничего не сказать.
- Да, перед работой.
"Но ведь все увидят, что мы приехали вместе!" - хотелось крикнуть мне, однако я не решилась произнести подобное вслух.
Неужели его это ничуть не смущает? Или... он наверняка знает о том, что никто не посмеет его обсуждать?
- Да, конечно, Ярослав Николаевич, - коротко ответила я, решив, что подумаю о причинах, побудивших его так вести себя, потом.
...Причины я обдумывала до половины ночи. То есть, сначала я много думала о расставании со Степаном и со всех сторон мусолила мысль о том, что Степан полтора года встречался со мной, а любил при этом другую женщину.
В конце концов, я сказала себе, что поступила абсолютно правильно, расставшись с ним, и почти успокоилась. А потом перешла к обдумыванию более приятных и интересных мыслей.
Ну ладно, помощь шефа и его забота... Их можно списать на человеколюбие Князева (ещё два дня назад слова́ "Князев" и "человеколюбие" находились в разных галактиках моего сознания и не имели шансов на встречу, но с тех пор многое изменилось).
А то, что шеф предложил завтра заехать за мной? И то, как он смотрел утром на Диму, как разговаривал с ним? Последнее вообще очень напоминало обыкновенную ревность. Да ладно?!
Я резко села в кровати. У меня никогда не было склонности к преувеличению, и я никогда не была высокого мнения о себе. Однако... Неужели я права, и Ярослав Николаевич решил приударить за мной? Вот это да!
Сделанное мною открытие порядком напугало меня, однако и заставило странно волноваться. Ну а как ещё можно реагировать, если, кажется, происходит то, что никак не может происходить?! Как там говорят? Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!
Уснула я в третьем часу ночи, однако в восемь уже выпорхнула из подъезда бодрячком. Кроссовер шефа стоял у подъезда, - так, будто иначе и быть не могло.
Ярослав Николаевич был таким, как всегда до прошедших выходных: безупречным. Костюм, идеальная обувь, идеальное пальто, идеальный пробор, идеальная бородка и... очки. Я даже удивилась, что шеф поприветствовал меня, улыбнувшись, а не попросил предоставить ему какой-нибудь отчёт.
Однако я совсем не удивилась, когда он предложил мне поужинать вместе после работы. Кажется, мои ночные догадки имеют под собой веские основания.
Я согласилась на ужин. Главным образом потому, что мне нужно было серьёзно поговорить с шефом и сообщить ему следующее: я не готова принять его ухаживания и тем более, я не готова к новым отношениям...
Продолжение: