— Маша, ты ничего не понимаешь в этой жизни! Что за героизм вдруг проснулся в тебе?
Марийка посмотрела на Инкермана с безразличием и произнесла:
— Не нужно больше обо мне заботиться. Я сама проживу без вас. Достаточно уже вас было в моей жизни. Спасибо, Лёша, за мою счастливую жизнь. Уходи! Уходите вместе! Если мне суждено погибнуть, я приму смерть. Но я не хочу, чтобы смерть пришла за мной из-за ваших деяний.
"По дороге с ветром" 65 / 64 / 1
— Ох, как ты запела, дорогая моя! А тебя уже не смущает смерть тех несчастных, что были тогда в театре?
В Марийке вспыхнула такая злость, что она готова была разорвать Алексея на куски.
Поняв, что может сделать своему ребёнку плохо, она положила его в люльку и подошла к Инкерману.
Тот смотрел на Марийку глазами победителя.
Регина вдруг всполошилась и хотела было встать между ними, но мужчина оттолкнул свою женщину, подойдя к Марийке почти вплотную.
— Что? Быстро забываются собственные грехи? Зульфия тебя так и не простила. Скольких людей ты своими руками лишила жизней? Собирайся, пока я не оглушил тебя чем-нибудь, неблагодарная.
Марийке было до того противно смотреть на наглую рожу профсоюзника, что она даже отвернулась на секунду, а потом опять уставилась на него.
Смотрели друг на друга не моргая.
Инкерман был невозмутим, Марийка тоже.
Мужчина вдруг сделал шаг назад, споткнулся и неуклюже упал на пол.
Поднимался, выкрикивая бранные слова.
Марийка не сдвинулась с места.
— Эта соплячка, — произнесла Регина, — сделала из тебя шута, Алёша. Никогда я не видела тебя таким жалким. Тебе ведь даже нечего ей сказать.
— Есть что, — ответил Инкерман, — но незачем.
Он схватил Регину за руку так, что та даже не смогла вырваться и потащил к выходу.
— Ну и оставайся. Завтра приду тебя хоронить. Храбрость твоя тебя и убьёт. И мне наплевать на то, что Гена тебя потеряет. Вы мне все надоели. Товарищи… Тьфу на вас.
Регина перед выходом успела схватить свою сумку с одеждой.
Еще долго Марийка слышала, как ругается Регина.
Когда «сестра» и профсоюзник ушли, стало очень тихо.
Марийка вдруг почувствовала облегчение.
Подошла к люльке со спящим в ней сыном, поцеловала его в лоб и прошептала:
— Ну вот и всё, малыш, теперь мы с тобой одни. Я не брошу тебя никогда. Никогда не поступлю так, как сделали Регина и Лика. Я клянусь, что ты никогда не будешь испытывать боль от расставания со мной. Мы обязательно найдём своё счастье. Спи, сынок…
Отсутствие входной двери никак не волновало Марийку. Она слышала, как соседи возвращаются домой, как некоторые шушукаются.
Уже ближе к ночи тот сосед, что часто путал двери, пришёл с инструментами и молча стал чинить дверь.
Марийка поблагодарила, сосед работал почти бесшумно. Когда дверь уже выполняла свою функцию, подошёл к Марийке и сказал:
— Хорошая ты, добрая. Как зовут тебя?
— Марья.
— Хорошей тебе жизни, Марья! И ребёночку твоему. Ты уж прости, что я иногда мимо… Старость… Работа тяжёлая. Мы вдвоём с бабкой моей доживаем дни. Детей похоронили в революцию. Я смотрю сейчас на тебя, и вспоминаю, какими мы были. Ты обращайся, когда приспичит. Меня Потапом звать. А жену Наталья. Ещё есть внук, но он у сватьи живёт. Они нам его по выходным приводят. Восемь годков ему. Похож на нашего Илью. Ну я пойду.
Марийка поблагодарила, сбегала на кухню, дала деду две банки консервов. Тот поклонился и ушёл.
— Ты запирайся от греха… Мало ли кому в голову придёт ночью прийти.
Марийка заперлась.
Покормила сына, легла спать, положив его рядом с собой.
Ночью проснулась от стука в дверь.
Испугалась, натянула на себя одеяло. Потом стук немного усилился.
Молодая мать поднялась, подошла к двери и услышала шёпот:
— Марья, открой, это Потап.
Она открыла, мужчина виновато опустил голову и молчал.
— Уснуть не могу. Выпить надо. А Наташка всё спрятала, мол, мне завтра на смену. А я никак не могу, бодрости нет. Ты хотя бы понюхать дай, авось и поможет.
Марийка отдала соседу бутылку со спиртом.
Он быстро исчез в тёмном подъезде.
Только Марийка легла, как опять услышала стук.
Открыла, уже не спрашивая, кто это, за что получила порцию нравоучений за безответственность.
Сосед поругался и протянул бутылку со словами:
— Спрячь для меня. А не то Наталья найдёт, тогда и мне, и тебе несдобровать.
Марийка забрала бутылку, закрыла дверь.
И вроде бы только опять прилегла и уснула, как наступило утро. В квартире было уже светло.
Маленький Абель спал, посапывая и улыбаясь во сне. Марийка недолго умилялась им, потом встала на ноги.
И опять стук в дверь.
Открыла. На пороге стояла незнакомая женщина.
— Здравствуйте, — произнесла она, — это вам вчера мой муж чинил дверь?
— Мне. А что случилось?
— Что случилось? — женщина смотрела на Марийку с недоумением. — Ты думаешь, если тут живут и ведут богохульный образ жизни представители государства, то не нужно человеку платить за работу? Он должен бесплатно обслуживать вас, а вы только благодарностями рассыпаться и поить? Не стыдно? Такая молоденькая, а уже скольких ты сменила в своей постели, а?
Женщина насупилась и собиралась уже войти в квартиру, оттолкнув Марийку, как за её спиной возник молодой мужчина.
Он был в чёрной гражданской одежде, очках и шляпе.
Наталья оглянулась и пробормотала:
— Я позже зайду, до новых встреч, соседушка!
Марийка пока ещё пыталась сообразить об оплате за починенную дверь, как вдруг услышала:
— Марья Епифановна? Я не ошибся?
Не отвечая на вопрос, Марийка сказала:
— Что вам нужно от меня?
— Маш… — мужчина улыбался неловко, нервно стучал ногтями.
Марийка вглядывалась в это казавшееся знакомым лицо, и вдруг вздрогнула, прошептав:
— Гера?
Мужчина улыбнулся и даже немного похлопал в ладоши.
Марийка вдруг поняла, что он был участником вчерашнего нападения на эту квартиру.
Это он узнал её.
— Можно войти?
Марийка кивнула.
Герка вошёл, осмотрелся. Остановил взгляд на люльке и улыбнулся:
— Вот ты уже и мама. А моя мама, увы, не дожила до внуков. Она погибла. Мы с ней были в театре. Я вышел перед началом спектакля. Мне было очень плохо. А потом этот взрыв.
Я её даже не нашёл среди погибших. Никто её не нашёл.
— Как жаль Мусю, — голос Марийки дрожал.
Вот уже второй день она вынуждена была слушать о тех чёрных днях своей жизни.
— Я ещё недолгое время работал в магазине. Потом его забрали. Меня хотели оставить управляющим. Я не согласился.
Сначала работал секретарём в доме профсоюзов, а потом пошёл в охрану. Наша команда была сколочена неравнодушным военным в отставке. Потом мы примкнули к государству. Живу в основном на работе. Изо дня в день мотаюсь по городу, ищу преступников, обыскиваю жилища. Творческая работа. Я такую люблю. Вчера, увидев тебя, удивился настолько, что даже не поверил.
А сегодня уже нет сомнений. Это и есть ты — милая сиротка, потерявшая родителей. А теперь ты и сама мама. Как летит время, Маша! Как летит…
Марийка как будто и не слушала Герку, она вспоминала, как встретила Мусю перед входом в тот театр.
И вдруг перед глазами потемнело.