Это было несколько лет назад. Я целый день мотался по Симферополю и устал до четверенек. Дела были и духовные, и организационные, и хозяйственные. И вот часам к шести мой желудок просигнализировал, что ранний утренний кофе совершенно не имел сегодня никакой компании, и сейчас начнутся голодные спазмы.
По пути попалось кафе самообслуживания, где можно было быстренько взять пару готовых блюд и перекусить. День был постный. Жареная рыба мне не понравилась на вид, и я взял вареники с картошкой и овощной салат. Я был в гражданской одежде.
В зале было много молодежи. И я присел рядом с растерянной девчушкой, перед которой стоял нетронутый чай и круассаны, а все пространство ее столика занимала здоровенная раскрытая книга. Непроизвольно я заглянул в нее. Это был анатомический атлас.
Я тихонько прочел молитву перед вкушением пищи и перекрестился. Девушка обратила на это внимание, и ее растерянность стала ярче. Я проглотил салат и вареники и намеревался немного передохнуть, поэтому ответил на явное желание девушки поговорить.
- Вы медик? К экзамену готовитесь? - спросил я.
Девушка потерла лоб рукой и сказала неуверенно:
- Наверное, выгонят меня. Я не могу ничего запомнить. Эта латынь…
- Смерть приходит быстро, уносит нас безжалостно. Venit mors velociter, Rapit nos atrociter… - произнес я неизвестно откуда взявшуюся в голове цитату.
- Отец Игорь, православный священник, - представился я.
- Анжела… Ангелина… - представилась девушка и обернувшись в зал громко позвала:
- Кирилл! Иди сюда!
На ее призыв к нам выдвинулся парень на несколько лет постарше девушки, спортивный, крепкий. Он оставил друзей, с которыми до того оживленно беседовал.
- Кирилл. Мой брат, - представила парня Ангелина, а ему представила меня. Я сразу увидел, как они похожи - те же пшеничные локоны, та же улыбка. Только у парня глаза были светло-карие, а у сестры серо-зеленые.
- Пожалуйста, поговорите с нами. Совсем чуть-чуть, - в голосе Ангелины появились просительно-плаксивые интонации.
- Мы хотели пойти в церковь. Но не знаем там ничего, - сказал Кирилл.
И тут я увидел невероятное. Никогда не видели, как люди за мгновение становятся старше? Подошел к нам парень лет двадцати трех, а сейчас напротив меня сидел усталый нездоровый человек лет сорока. Он ссутулился, нахлобучился, если можно так сказать. А глаза! Слишком много видели эти глаза.
- Я хочу, чтобы наш отец попал в ад. По-другому наказать его мы не можем. Но если есть Бог, пусть Он воздаст ему. Можно молиться о наказании человека?
- Вы так этого хотите? Что он натворил?
- Он убил нашу маму.
- Нет… Мама жива… - встряхнула головой маленькая Ангелина, а брат обнял ее за плечи и примирительно-успокоительно сказал:
- Да, она пока жива. Он ударил маму в живот, и цирроз убивает ее. Она снова в больнице. Отослала нас, чтобы мы ее не видели. Она совсем желтая.
Ангелина уткнулась Кириллу в шею и всхлипнула. А Кирилл с усилием провел ладонью по лицу и сказал задумчиво, будто в пространство:
- Я на него похож. Не могу смотреть на себя в зеркало.
- Он сожалеет? - спросил я этих раненых детей. Я понял их нежелание называть его отцом и принял условие игры.
- Я не верю ни одному его слову. Он снова пьет. И ненавидит меня, потому что теперь я сильнее.
- Он бил нас и маму, - всхлипнула Ангелина, оторвалась от брата, но взглянула на меня совершенно ясными сухими глазками. Ее слёзы остались, очевидно, в другом времени, в других обстоятельствах.
Что я мог сказать им? Что ненависть - как клякса на светлом полотне души православного человека? Что ненависть — это вторая сторона страха? Что не происходит ничего ужасного, и своими страданиями их кроткая мамочка готовится войти в Рай?
Я не стал с ходу поучать Кирилла и Ангелину. Я просто приласкал их. Вернее, Господь и Матерь Божия моими слова приласкали их. Потом я скажу им больше.
А пока я говорил о Любви. О чем еще можно говорить для утешения и вдохновения к жизни?
- Вам нужно приникнуть к Церкви. Тогда Господь может быть Отцом, не только в высшем духовном смысле, но и взамен родного отца. Тот ведь не справился с этой ролью. Со всей жизнью своей не справился. Господь может стать для вас примером, защитником, помощником, советчиком, Который никогда не предаст, не обидит, не бросит. А если мамочка уйдет на Небо, Матерь Божия станет вместо нее. Только вместо утренних блинчиков и ежеминутной заботы у вас будет молитва к Ней. И ответ вы услышите в своем сердце.
Я уже торопился и с особо нежным чувством благословил их. Я оставил им визитку с адресом храма. Они смотрели на меня тревожно-выжидательно: не исчезнет ли призрачная надежда на что-то светлое в их жизни с моим уходом?
Они пришли в наш храм через три месяца, когда было совсем холодно. Ангелина была в черном платке. Я сразу все понял. Я обнял их, и мы стояли несколько минут молча.
Кирилл и Ангелина несколько раз приезжали в Рыбачье на исповедь, Причастие и для личной беседы. А потом Кирилла пригласили на работу в Москву, и он забрал с собой сестренку. У маминой тети в Москве было жилье, и они остались там.
Они часто поздравляют меня с церковными и светскими праздниками и спрашивают совета. Недавно Кирилл женился.
Ангелина скоро получит диплом врача. И они регулярно посещают храм.
С отцом они не общаются. Но добросердечная соседка отца всегда отчитывается о его состоянии. Кирилл высылает ей деньги на продукты и лекарства для него.
Спустя годы я не боюсь за Кирилла и Ангелину. В их жизни нет ненависти и страха. Только созидание. И Любовь.
Слава Богу за все!
священник Игорь Сильченков.
ПОДАТЬ ЗАПИСКИ на молитву в храме Покрова Пресвятой Богородицы Крым, с. Рыбачье на ежедневные молебны с акафистами и Божественную Литургию ПОДРОБНЕЕ ЗДЕСЬ
