На этой неделе я сначала прослушала в аудиоварианте, а затем прочитала 7-ю главу "Улисса", которая называется "Эол". Говорят, что многие бросали читать книгу именно после этой главы. Но я не брошу, потому что мне стало еще интереснее.
Седьмая глава написана совершенно не так, как предыдущие. Кроме того, она местами очень смешная, а больше всего на свете я люблю как следует посмеяться. Хотя бы вот таким цитатам:
Сфинксоподобное лицо еще больше озагадочилось.
Армен Захарян (литературный youtube-канал "Армен и Фёдор", на котором роман разобран по главам) уверяет, что седьмой эпизод - один из наименее любимых читателями из-за его слишком рваного ритма. Глава действительно состоит из множества совсем небольших эпизодов и отрывков. Действие главы, подобно десяткам ветров Эола, которые спутники Одиссея выпустили из мешка, пока тот спал, распадается на сотни противоречивых дел и действий. В основном мы вместе с Блумом находимся в редакции газеты, где все одновременно что-то делают, говорят и думают, и Джойс последовательно запутывает все эти нити, так чтобы получилась совершенная неразбериха. Персонажей очень много, все они говорят о чем-то повседневном дублинском, совершенно далеком от нынешнего читателя, глубоко контекстуальном. Интересно, что каждая из небольших главок сопровождается заголовками, чем-то напоминающими пародию на газетные заголовки или разделы каталога. Например:
- Представители прессы
- Посох и перо
- Мы видим рекламного агента за работой
- И был праздник Пасхи
- Коротко, но емко
И мои любимые:
- Лёгкая необузданность этих женщин
- Можно подумать, дамы одаривают граждан Дублина скоростными пилюлями и быстролётными метеоритами
- Как? - и аналогично - где?
- Урезанные конечности оказываются большим искушением для игривых старушек. Энн вертится, Фло крутится - но станем ли мы осуждать их?
В тексте масса языковых фокусов, перевод которых кажется особым искусством, впрочем, следить еще и за ними оказалось для меня совсем уж непосильной задачей. Выстроить общие линии в этой мельтешащей толпе помогают уже знакомые герои - сначала Леопольд Блум, а потом, когда она покидает редакцию, Стивен Дедал. Блум пытается организовать рекламное объявление для некоего Ключчи, он обсуждает это с редактором, с наборщиком, затем отправляется согласовать суть с самим Ключчи, ближе к концу возвращается к главному редактору и вновь делает попытку согласовать с ним материал. Что до Дедала, тот принес в редакцию статью про ящур, ту самую, которую во второй главе ему передал профессор Дизи.
Самым же загадочным в главе выглядят вовсе не разговоры сотрудников редакции, к которым можно почитать поясняющие комментарии, а притча о старушках, которую рассказывает Стивен. Речь идет про пожилых Энн и Фло, которые взяли несколько монет из копилки, купили хлеб и грудинку, затем 24 спелых сливы, и взобрались на колонну Нельсона. Старушки сначала восхищенно смотрели вниз, потом устали, так что могли только есть сливы и бросать вниз косточки. Мне притча показалась попыткой пересказать лимерик в жанре рассказа, впрочем, Армен Захарян призывает искать в ней глубокие смыслы, а автор bloomsandbarnacles.com разместил огромную статью с интерпретацией и библиографией. Что до Набокова, то он куда менее склонен к этому. Вот что он говорит об этой главе:
Разделы этой главы имеют комические заголовки, пародирующие газетные. Глава представляется плохо сбалансированной, а вклад Стивена — не слишком остроумным. Вы можете бегло просмотреть ее.
Так что если не разберусь в смысле притчи о старушках, буду просто ссылаться на Набокова.
История про старушек смешная, и кстати не только она. Вы ведь тоже всю последнюю неделю встречали мем "Как часто вы думаете о Древнем Риме?" Вот и в "Улиссе" все о нём думают!
Не следует поддаваться словам, звучанию слов. Мы думаем о Риме имперском, императорском, императивном.
Он сделал паузу и ораторски простер руки, вылезающие из обтрепанных и грязных манжет:
– Но какова была их цивилизация? Бескрайна, согласен: но и бездушна. Cloacae: сточные канавы. Евреи в пустыне или на вершине горы говорили: Отрадно быть здесь. Поставим жертвенник Иегове. А римлянин, как и англичанин, следующий по его стопам, приносил с собою на любой новый берег, куда ступала его нога (на наш берег она никогда не ступала), одну лишь одержимость клоакой. Стоя в своей тоге, он озирался кругом и говорил: Отрадно быть здесь. Соорудим же ватерклозет.
***
В нашей группе "Давайте читать Джойса!" по-прежнему 34 участника. Одиннадцать из них в конце прошлой недели сообщили, что дочитали шестую главу. Надеюсь, что они не бросят после седьмой, как те многочисленные читатели, о которых говорил Армен Захарян.
