Я, конечно, могу ошибаться… Но мне кажется, что недавно у Пуни случилась безответная любовь.
Заметила я случайно Пунино нетипичное поведение. Вообще, этой кошке не свойственно сидеть у порога кухни и принимать разные красивые позы. Эта привилегия принадлежит Земануилу Великолепному. Порог кухни – его сценическая площадка, где он репетирует разные взгляды: томный, умоляющий, требовательный, возмущённый и несть этому числа…
Правда, зрители у Ликалепного убоги в своём таланте. В их (моём!) арсенале всего две реакции: положительная и отрицательная.
Положительная реакция – когда одна там женщина взяла и положила в миску всего вкусного. Отрицательная – когда она гнусным голосом бухтит:
- Зёма! Да это картошка! Хватит орать!
А он вовсе даже и не орёт, он упражняется. А если разные там бессердечные, бесталанные, бездушные этого не понимают, то почему страдать должны самые беззащитные? Ы-ы-ы-ы-ы…
Но я отвлеклась опять. Итак, я с некоторых пор начала замечать, что вместо Зёмы у порога дежурит Пуансеттия. Раньше она порог сроду не признавала. Проскакивала: либо туда, либо сюда. «Сюда» - стремительно или, наоборот, крадучись вдоль холодильник – с единственной целью – проникнуть на колени танкиста.
«Туда» - это поорать в глубинах сынарника с непонятной целью. Видимо, чтобы завлечь гипотетического таксидермиста и отдаться ему со всей нерастраченной страстью одинокой кошечки. Боже мой, как-то даже эротиШно получилось… Чесслово, я не хотела.
Так или иначе, порог всегда интересовал Пуню только как некий рубеж: засекут – не засекут?
А тут – сидит! Да не просто сидит, а плотно так. Как дежурный в каптёрке. И носом уткнулась в пространство между тумбой и стеной. У нас в кухне это не просто какое-то там ненужное пространство! Там хранится вода! Много воды. Пяти- и полуторалитровые бутылки с питьевой водой. Это стратегический запас на случай. Не на всякий случай, а на регулярный.
У нас ведь как: выключили воду – понятно, нет воды. Выключили электричество – тоже нет воды. А так как электричество у нас вырубается с незавидным постоянством, то и вода в бутылках никогда не застаивается. Не надо грешить на электриков, они у нас трудяги. Просто сети такие, знаете, тревожные и чувствительные. То ветер их рвет, то дождик мочит, то градом побило, то гололед покрыл. Солнце… наверное, пересушивает, я не знаю.
А все-таки, знаете, какая-никакая – а стабильность! Должна же она быть хоть где-нибудь. У нас вот – в нежных электросетях…
И вот, значит, стоят там эти бутыли уже много лет. И вдруг Пуня стала дежурить. С чего бы? И, главное, так увлекается туда носом, что даже не прямой раздражитель не сразу реагирует! В смысле, когда подходишь и прямо в хвост ей говоришь:
- Пуня, что там?
- …
- Пуня!
- Уры?
И вдруг смущённо убегает. Так и не сказала, что там. Первый раз я просто пожала плечами: мало ли, может, шарик закатила.
На второй раз я была более решительна: строго спросила:
- Пуня, что ты там нашла?!
Пуня закатила глаза, фыркнула и красивыми длинными прыжками улетела в сынарник. По пути, правда, приземлилась на голову невовремя вышедшему любопытному Зёме. Крику было!.. Орали оба, но по щам получил только Ликалепный, потому как не сразу сориентировался, кого бьют. Оказалось – его. Пока разобрался, Пуня уже давно спала.
На третий раз я не выдержала, пошла разбирать бутылочные пирамиды. Подумала – может, Пуня таким образом решила меня усовестить и показать, где давно не мыты полы? Вообще, конечно, это маманская прерогатива, но они часто общаются…
Разобрала. Не было там никакой пыли, между прочим! И мячика тоже не было! Ну, зато нашла прищепку от полотенца – тоже неплохо.
Пока я ковырялась – Пуня сидела поодаль и внимательно наблюдала. Я показала ей пустое пространство:
- Вот! Видишь? Чисто!
Потом поймала себя на мысли, что оправдываюсь перед кошкой и сердито сказала ей, чтобы уматывала, а то как наступлю на хвост! Пуня презрительно посмотрела на меня, подобрала хвост повыше и ушла модельной походкой.
Я составила бутылки обратно, радуясь чистоте между стенкой и тумбой. Всё-таки я там не каждую неделю мою, факт.
Вечером опять застала Пуню в той же позе. Барышня сосредоточенно пялилась в темноту дырки и громко сопела.
Даже мой ребенок как-то сказал мне:
- А что с Пуней? Я несколько раз видел – она вот в эту дырку таращится.
- Ну спроси у неё, - буркнула я.
- Я спрашивал, - пожал плечами сын и сел за комп. – Она не слышит.
Если уж она танкиста не слышит!.. Что же там, в щели между стеной и тумбой?!
Вообще-то… где-то в той местности живёт паук. Время от времени мы встречаемся по утрам у раковины: я прихожу налить стакан воды, а паук как раз уже напился и уходит. Я терпеливо жду. Пауков я не боюсь, не люблю, но выгонять или убивать животину как-то жаль. Тем более, что паук оказался существом деликатным и днём на глаза старается не попадаться. Да и вижу его только я. Потому что муж, проснувшись, не лезет к крану с водой. А сын встает вечером, когда паук уже управился со своими делами.
Я периодически зову паука то Гошей, то Геннадием. Маман как-то предложила Феофан. Но Феофан – уж больно по-простецки, а Геннадий – всё-таки поинтеллигентнее, что ли. Ну, или Гоша. Или Жора.
Так вот… У меня есть версия, что Геннадий стал объектом обожания Пуансеттии. Возможно, он когда-то неосторожно покинул территорию кухни и смело отправился в вояж по квартире. Где и повстречался с прекрасной барышней. Допускаю даже, что чувства были взаимными. В конце концов, на фоне двух перестарков, один из которых патологически ленив, а второй – истеричка, незнакомый восьмиглазый и восьминогий мужчина вполне мог выглядеть прекрасным принцем.
Объективно говоря, даже я признаю Геннадия довольно красивым: у него симпатичные золотистые доспехи, ясный взор и длинные стройные ноги. К тому же он быстро бегает, что говорит о хорошей физической форме. Не мужик, а мечта.
А уж не влюбиться в Пуню с первого взгляда – это я не знаю, кем надо быть! Точно не Геннадием. И даже не Жорой.
- О, прекрасная девушка, скажите, как вас зовут? – вскричал Геннадий.
То, что он при виде Пуни именно вскричал, я даже не сомневаюсь. Всё-таки весовые категории разные, надо понимать.
- Прр-р-р-рынц? – наверняка муркнула Пуня. – Пр-р-р-р-рынц?!
Возможно даже, что Жора быль польщён. Вряд ли его раньше причисляли к монархическим особам. И возможно даже, он был склонен к дальнейшему развитию событий.
Но, зная Пуню, я подозреваю, что её слишком бурный темперамент положил конец даже не начавшимся отношениям. Ей бы походить красиво, позакатывать к переносице голубые очи, муркнуть ещё пару раз. И готово – ни один Геннадий не устоит и бери его тёпленьким. Хоть режь, хоть так ешь.
Но, видимо, Пуня ждать не могла, решила сожрать тут же, не отходя от кассы.
Никогда ещё любовь не была столь скоротечна. Геннадия спасли его стройные ноги и хорошая физподготовка. А я, между прочим, всем советую: не пренебрегайте ГТО! Тогда бы, может, и жениться не пришлось…
Но Геннадию повезло. Ноги унесли его обратно за тумбу с мойкой. А Пуня… Пуня, одумавшись через несколько секунд, поняла, что здорово лоханулась и вместо «пр-р-р-рынца» ей досталась дырка от бублика. А точнее – щель с бутылками.
Собственно, я почему и уверена, что Жора успел улепетнуть от несостоявшейся любви. Если бы Пуня приговорила его прямо там же, то она бы не знала, откуда явился сей чудный мущщина, и где его караулить. А она знает. И ждёт!
Полагаю, ждёт безуспешно: второй раз Жора так не лопухнётся, как пить дать. Но женскому сердцу разве прикажешь?!
Пару раз я видела, что Пуня дежурит и возле другой похожей щели – в спальне. Эта щель тоже далеко не бесполезная: зимой там хранятся москитные сетки. Но сейчас там пусто, нет даже пыли!
Но Пуня продолжает верить и ждать. Она – женщина и переубедить её нереально.
Впрочем, не исключаю, что однажды Геннадий всё же подумает, что времени прошло много. Не век же в щели сидеть?! И пойдёт прогуляться…
И встретит свою большую любовь!
