Утро выдалось пасмурным. Рисковать и ехать куда-то далеко не хотелось, и мы собрались прогуляться до Отрадного. От этого пригорода Светлогорска нас отделяла всего одна автобусная остановка, и мы, конечно же, решили идти пешком. Тем более что, раззадоренные вчерашним знакомством со Светлогорским лесом, в котором, оказывается, тоже растут грибы (а не только на Куршской косе!) маршрут мы построили через лес. Он начинался прямо за аркой железнодорожного моста, в пяти минутах хода от нашего дома. И вот мы уже шагаем по обочине, в поисках тропки, предвкушая вход в лес. Ах, как пахнуло из леса свежестью и грибами, когда мы проходили через наш двор!
И лес, прекрасный, волшебный, и впрямь одарил нас грибами! Мы не были готовы к такому повороту событий, у нас не было ничего, куда бы их можно было собирать. И Андрей очень удачно нашёл на ветке повешенный кем-то пакет. И мы за день набрали его под завязку — моховиками, опятами и сыроежками.
Мы бродили по лесу в поисках грибов, не очень, впрочем, удаляясь в лес от дороги — на пару километров пути потратив целый час.
Потом вышли в поле, поднялись на насыпь бывшей железной дороги. И увидели заброшенное здание вокзала. Мы были уже в Отрадном или, по старому названию посёлка — в Георгенсвальде.
Вокзал построили в 1913 году в стиле живописного историзма с чертами классицизма, необарокко и югендстиля. Получилось очень красиво и необычно. Выход на железнодорожную платформу получился на уровне второго этажа. А со стороны курорта Георгенсвальде вокзал выглядел как многоэтажный дворец. Он принимал поезда почти до конца ХХ века.
Когда железнодорожная ветка была закрыта, его переоборудовали под жилой дом. Со временем здание пришло в аварийное состояние, жильцов расселили и забросили...
Как раз в прошлом году бывший вокзал был выкуплен частным предпринимателем, и началась разработка проекта реконструкции. В будущем заброшенному вокзалу предстоит стать парк-отелем. Нам повезло застать его ещё без ограждения, и есть шанс увидеть его после перестройки.
Дальше мы хотели найти местную водопроводную башню — во всех этих старых немецких городках они разные, непохожие друг на друга. Мы пошли по старой железнодорожной насыпи вдоль заборов частного сектора, ища спуск на улицу.
Спустились на улочку и оказались в очень милом, уютном и спокойном уголке, в котором нашлись симпатичные домики.
Светило солнышко, золотилась листва деревьев. Наш путь лежал по прекрасной липовой аллее.
Между домами мы нашли наконец проход к высокой башне красного кирпича и обошли её вокруг.
Облик четырехгранной башни с мансардной вальмовой крышей восходит к средневековому образцу сторожевых башен крепостей Тевтонского ордена, свободой расположения деталей выдавая её принадлежность началу XX в. Сорокапятиметровое сооружение, в настоящее время почти скрытое высокими деревьями, свидетельствовало о наличии современных удобств в виллах Георгенсвальде, а именно водопровода. Как и подобные здания в городах Восточной Пруссии, башня выполняла множество функций, в том числе служила одновременно смотровой башней, откуда в хорошую погоду открывался вид на Куршскую косу. На первом этаже башни размещались пресные тёплые бани, и речь шла о том, чтобы устроить здесь морские бани и лечение грязями.
Вышли в скверик, где изгибался зелёный деревянный дракон, щерил белую пасть.
Потом купили в магазине булочек, и, жуя на ходу, дошли до дома-музея Германа Брахерта — немецкого скульптора. Напротив него тоже приметный дом, наверное, гостиница.
Маленький домик с уютным двором, где на лужайках и под навесами экспонировались скульптуры — и Брахерта, и других авторов.
Мы побродили вокруг домика, меж плодоносящих яблонь. Творения каменотёсов были очень разнообразны, но, как правило, до уровня Мастера не дотягивали.
А работ хозяина было совсем немного — он же жил здесь фактически в ссылке от нацистского режима, потом война... Фактически, это "Шушенское" Брахерта.
Впрочем, был один «шедевр» — фрагмент памятника «Ленин и Сталин в Горках», обнаруженный 20 лет назад в Светлогорске на одной из строек.
Потом зашли в дом и осмотрели экспозицию. Печально, но большинство работ скульптора на Балтийской земле погибло в ходе II Мировой. Зато в Германии его скульптуры сохранились, и то, что можно увидеть в музее, в основном подарено его родственниками. Кроме «Несущей воду» — эту знаменитую скульптуру перевезли сюда из Светлогорска, а в Лиственничном парке теперь стоит копия.
Угостившись по предложению дамы из кассы яблочком из садика музея, мы продолжили прогулку по Отрадному. Удивительно уютная оказалось местечко — какое-то спокойное, не суетное, симпатичное. Тут царила тёплая, медовых оттенков, умиротворённая осень. Старые особнячки и здание курхауса — ныне корпуса детского пульмонологического санатория, спрятанного за заборами, но попадались интересные здания и без ограждений, например, пансионата по уходу за пожилыми людьми «Отрадное».
Ну и, конечно, мы не преминули сунуть нос в чужие дворики там, где это было возможно.
И вышли, замкнув круг, на Калининградский проспект к знакомому уже магазинчику, где прикупили ещё вкусняшек.
И отправились в сторону моря. На подходе к ущелью на округлой площадке журчал родичок. «Родник любви» — прочли мы название, и дружно усмехнулись. Расколотый камень, из которого бил родничок, недвусмысленно напоминал Камень Лжи в Пионерском. Не самая лучшая ассоциация для родника, символизирующего любовь! Лена заявила, что на площадке у начала лестницы к морю категорически не хватает статуи. И — вуаля! На ближайшей площадочке лестничного пролёта обнаружилась скульптурная композиция. Волк с волчицей и трое волчат. Только Маугли не хватало! Ну, понятно, ущелье-то называется — Волчья котловина!
Длинная лестница вела по ущелью к пляжу.
На одной из площадок позабавил плакат: «Острожно! Тюлени!» Он повествовал о неоднократных случаях выхода тюленей на пляжи и о рекомендованных действиях при встрече с тюленем. «Не нужно гнать тюленя в воду и спасать его!»
На пляже оказалось неожиданно пасмурно. Тюленей там не было, янтаря — тоже.
Лена немного поворошила обрадовавшие было её водоросли. Безрезультатно… Потом мы устроились на вылизанном морем брёвнышке — обедать. Столом нам служил большой плоский камень, на который тут же прилетела чайка. По выражению Андрея, «С ногами на стол». Стоило кинуть кусочек хлеба, и птицы тут же слетелись к нам. Кто-то аккуратно вышагивал вокруг на тонких птичьих ножках, а одна из чаек принялась отгонять товарок. Она наклоняла голову, взъерошивала перья, шея её сразу короткой, клюв хищно разевался, издавая скандальные звуки. Скандалистка не изменяла себе всё время, пока мы сидели на бреве. В конце концов Лене сделалось неприятно то, как её явным образом опасались другие чайки. И Лена прогнала агрессивную птицу. Зато прочим помимо хлеба обломилось ещё и колбасы!
Мы планировали небольшую прогулку по берегу — 700 метров до следующего ущелья. Почему-то думалось, что там удастся подняться наверх. Однако никаких ущелий мы не встретили, хоть и протопали километра два. Никаких особенных радостей, впрочем, прогулка эта нам не принесла. На море царила всепоглощающая серость. Вдали, за нашими спинами, светило на Светлогорск солнце. Светило оно, как мы вскоре заметили, и над нашими головами, золотило лес над обрывами. А вот до побережья солнечный свет не дотягивался, отсечённый горой.
На мелководье удили рыбу рыбаки. Ландшафт не менялся. Любоваться было нечем. Встреченная пара, странствовавшая по берегу нам навстречу, поведала, что до ближайшего подъёма на обрывы путь не близок.
Поразмыслив немного, мы решили возвращаться к ущелью с лестницей.
Деревянная лестница снова подняла нас к лесу и солнцу. Отрадное по-прежнему нежилось в тихой осени. Мы прошли уже знакомой дорогой — и решили снова сделать петлю по лесу. В поисках грибов, да и просто так, чтобы насладиться прогулкой. Так мы снова оказались у бывшего вокзала Георгенсвальде, завершая своё знакомство со старинным городком, основанным аж в 1629 году, когда Георг Вильгельм, курфюрст Бранденбургский и герцог Прусский наградил своего борейтора Каспара Кавеманна за верную службу участком «„невозделанной земли“, лежащей между „варникенской границей нашего угодья Гёрге и открытым морем».
Георгенсвальде собственно означает «Лес Георга» (Георга Вильгельма), и в этот лес мы и нырнули. И блуждали дремучими замшелыми перелесками и полянками, пока солнце не опустилось совсем низко. В лесу начинало темнеть, и только где-то по вершинам деревьев ещё гулял рыжеватый солнечный свет.
Мы набрали полный пакет грибов, и вышли на дорогу. Сотня-другая метров — и вот из-за поворота показалась железнодорожная насыпь с аркой. А за ней — и наш дом, с угловым балконом на восьмом этаже. Даже светильник-сакура видна была в просвете балконных стёкол! Маленький крюк до ближайшего магазинчика, и мы уже дома.
Теперь предстояло остаток вечера перебирать, чистить, варить и жарить грибы…
13 октября 2022 г.
