Боже мой, в каком я был восторге, читая эту книгу. Необычайно лёгкий сюжет, множество смешных историй и одновременно мудрая и добрая книга. И что самое удивительное, чем более навороченным всякими гаджетами и развлечениями становится наш мир, тем нужнее становится эта книга. О, если бы можно было в приказном порядке заставить прочесть эту книгу будущим и уже состоявшимся родителям, бабушкам и дедушкам, то проблем с воспитанием маленьких детей было бы на порядок меньше. Уверяю вас! Про такие книги говорят, что они учат нас….
Знакомьтесь, Джеральд Даррелл «Моя семья и другие звери». Сюжет очень прост. Семья Джеральда Даррелла, устав от сырого английского климата переезжает на греческий остров Корфу. На Корфу семью ожидали забавные приключения, виной которых, была любовь юного Джеральда к живой природе. В общем-то, книга представляет собой удивительный рассказ о страстном увлечении мальчика природой. Джеральд с упоением пишет о самом процессе наблюдения за жизнью пчел, черепах, стрекоз, скорпионов и прочей живности. Описание самой природы вызывает восхищение. Обратите внимание, с какой любовью Джеральд описывает сад вокруг виллы, в которой они поселились на Корфу:
«Этот сад при кукольном домике был поистине страной чудес, цветочным раем, где разгуливали доселе мне неведомые существа. Среди толстых шелковистых лепестков цветущей розы уживались крошечные крабоподобные паучки, которые бочком отбегали, стоило только их потревожить. Их прозрачные тельца своим окрасом сливались со средой обитания: розовый, слоновая кость, кроваво-красный, маслянистый желтый. По стеблю, инкрустированному зелеными мошками, сновали божьи коровки, как свежераскрашенные заводные игрушки: бледно-розовые в черных пятнах, ярко-красные в бурых пятнах, оранжевые в черно-серых крапинках. Округлые и симпатичные, они охотились на бледно-зеленых тлей, коих было великое множество. Пчелы-плотники, похожие на мохнатых медвежат цвета электрик, выписывали среди цветов зигзаги с деловито-сытым гудением. Хоботник обыкновенный, весь такой гладенький и изящный, носился над тропками туда-сюда, с суетливой озабоченностью, изредка зависая и мельтеша до серой размытости своими крылышками, чтобы вдруг зарыться длинным тоненьким хоботком в цветок. Среди белых булыжников большие черные муравьи, сбившись в стаю, суетились и жестикулировали вокруг неожиданных трофеев: мертвой гусеницы, лепестка розы или высохшей травинки, усеянной семенами. В качестве аккомпанемента ко всей этой деятельности из оливковой рощи позади живой изгороди из фуксий доносилось неумолчное многоголосие цикад. Если бы жаркое дневное марево умело издавать звуки, они были бы похожи как раз на странные, сродни перезвону колокольчиков, голоса этих насекомых.»
Юного Джеральда интересует всё: птицы, звери, насекомые, кораллы и рыба в теплых заливах острова. У него в комнате стоит множество банок, коробок с живностью, которая периодически убегает из них, пугая остальных домочадцев и периодически устраивая переполох в доме. На столе стоит микроскоп для рассматривания предметов флоры и фауны. Он часами рассматривает старую стену или древний замшелый пень, в которых при ближайшем рассмотрении, кипит дневная и ночная жизнь всевозможных насекомых. И вся эта жизнь восхитительно описывается автором книги:
«Живность в стене обитала самая разная – «жаворонки» и «совы», охотники и дичь. По ночам охотились лягушки, населявшие заросли ежевики, и гекконы, бледные до прозрачности, с выпученными зрачками, которые нашли себе приют повыше, в образовавшихся трещинах. А дичью им служили глупые, рассеянные долгоножки, летавшие и сновавшие среди листвы, и бабочки разной формы и размеров – в полоску, в клеточку, в крапинку, в пятнышках, мозаичные, порхавшие, как туманные облачка, над сыпучей штукатуркой, и жуки, пухлявые, одетые с иголочки, как дородные бизнесмены, спешащие к назначенному часу по своим ночным делам. После того как последний светлячок уносил свой заиндевелый изумрудный фонарик в постельку за мшистым холмиком и из-за горизонта выкатывалось солнце, стену захватывали другие ее обитатели. В этом мире труднее было понять, кто хищники, а кто добыча, так как на первый взгляд все поедали друг друга без разбору. Так, осы охотились на гусениц и пауков, пауки – на мух, крупные, но такие хрупкие розовые стрекозы поедали пауков и мух, а сноровистые, гибкие и пестрые ящерки хватали всех подряд.
Самые же застенчивые и скромные обитатели стены были и самыми опасными. Чтобы найти хотя бы одного из них, надо было хорошо поискать, и это при том, что их там были сотни. Достаточно было поддеть лезвием ножа кусок отставшей штукатурки, и под ним обнаруживался притаившийся черный скорпион, величиной с дюйм и будто вырезанный из гладкой шоколадной плитки. Это были странные на вид маленькие существа с овальными, приплюснутыми телами, крохотными кривыми лапками, здоровенными выпуклыми клешнями, как у краба, этаким виртуозно сочлененным боевым оружием, и хвостом, похожим на ожерелье из коричневых бусин и заканчивающимся жалом вроде шипа розы. Скорпион тихо отлеживался под твоим пристальным взглядом, но, почувствовав твое дыхание, словно извиняясь, предупреждающе задирал хвост. Если ты слишком долго держал его под лучами солнца, он просто уходил и неспешно, но со всей твердостью прятался под другим куском штукатурки.
Я по-настоящему полюбил скорпионов. Это были милые, неприхотливые существа с очаровательными, в общем-то, привычками. Если ты не совершал глупостей и не делал каких-то неуместных телодвижений (например, пытался его потрогать), скорпион относился к тебе с уважением, думая лишь о том, чтобы поскорее уйти и затаиться. Меня они наверняка воспринимали как человека неадекватного, поскольку я вечно отковыривал штукатурку, чтобы за ними понаблюдать, или, поймав, сажал их в банку из-под варенья, чтобы изучить, как они передвигаются. В результате моих непредсказуемых набегов я узнал про скорпионов много интересного. Например, что они едят трупных мух (а вот как они их ловили, осталось для меня загадкой), кузнечиков, мотыльков и златоглазок. Несколько раз я видел, как скорпионы пожирают друг дружку, что меня сильно огорчало, так как в остальном они были само совершенство.»
Я только сейчас понял, как мне в детстве повезло. Мы с дедушкой (папиным отцом) часами исследовали жизнь муравьев, гусениц в саду, целыми днями наблюдали жизнь обитателей курятника. Особенно нравилось заносчивое, но в то же время, осторожное поведение ярко красного петуха. С другим дедушкой – заядлым рыбаком, днями пропадали в прибрежных зарослях Волги, ловили и притаскивали домой вьюнов, головастиков, мелких рыбешек. Наблюдали за жизнью речных раков. Я видел детскими глазёнками этот удивительно интересный мир живой природы. Я не стал зоологом или ботаником. Потому как, приехав домой в Калининградскую область часами с отцом исследовали немецкие бункеры времён первой мировой войны, отметины от пуль и осколков. Заходили во внутрь, подолгу рассматривали остатки каких-то коробок, полуистлевшие немецкие карты, полустертые немецкие надписи. Это было потрясающе интересно!
Так вот, книга Джеральда Даррелла «Моя семья и другие звери» ярко показывает, как открыть ребёнку восхитительный мир природы. Ведь для того, чтобы заинтересовать ребёнка, вовсе не обязательно знать как что называется. Нужно просто вместе внимательно, не торопясь, посмотреть, пофантазировать, обратить внимание на мелочи. Это касается буквально всего. Наблюдал такую картину. У перрона стоял паровоз, настоящий, фыркающий паром, с огромными красными колесами и шатунами. Как этот паровоз тут очутился, что он делал – трудно сказать. На перроне стоял народ и многие ребятишки тянули своих родителей подойти поближе и рассмотреть это живое железное чудище. Большинство взрослых отмахивались от своих чад, тупо глядя в дебильники. Лишь один дедушка подвел своего внучка к паровозу и увлечённо что-то рассказывал и показывал. Я видел, как горели глазёнки внука, как ему завидовали остальные. Тихонечко подойдя, услышал рассказ дедушки о паровозе. Видимо он был не очень силен в устройстве паровоза, но рассказывал увлеченно. И поверьте мне, внук будет очень любознательным человеком. Остальным детям в очередной раз отбили желание чем-то интересоваться. А потом будут жаловаться, что детям ничего не интересно. Так сами родители и убивают всякий интерес к окружающему миру. Сами - не интересные личности и дети их такими же будут.
Бывая на море, наблюдаю одну и ту же картину. Родители сидят в телефонах, пьют пиво, разговаривают о какой-нибудь ерунде. Дети тупо и лениво ковыряют песок. Но ведь море, это - целый мир! Смотрите, как Джеральд Даррелл красиво пишет.
«На подводных рифах, близких к поверхности (во время низкого прилива они обнажались), сосредоточилась здешняя жизнь. Из ямок на тебя с вызовом таращились надувшиеся морские собачки, такие губошлепы, помахивающие плавниками. В тенистых расщелинах, среди водорослей морские ежи собирались группками – такое собрание отливающих коричневыми боками конских каштанов с колеблющимися иглами, точно стрелками компаса, направленными в сторону возможной опасности. А вокруг них анемоны, жирные и яркие, присосавшись к скалам, размахивали щупальцами в этаком самозабвенном восточном танце, пытаясь поймать проплывающих мимо прозрачных, как стекло, креветок. Рыская в темных подводных пещерах, я наткнулся на детеныша осьминога, лежавшего на скале, как голова горгоны Медузы, землистого цвета, и смотревшего на меня довольно печальными глазами из-под голой макушки. Стоило мне только пошевелиться, как он выпустил в мою сторону облачко черных чернил, которое повисло и заколебалось в прозрачной воде, в то время как осьминожка под его прикрытием дал деру, вытягивая за собой щупальца, что делало его похожим на воздушный шарик с множеством привязанных к нему ленточек. А еще там были крабы, толстые, зеленые, такие яркие на рифах, с виду дружелюбно пошевеливающие своими клешнями, а совсем внизу, на покрытом водорослями дне, морские пауки с их странными игловатыми панцирями и длинными тонкими ножками, несущие на себе всякую растительность, или морских губок, или, реже, анемон, который они аккуратно положили на спину. Всюду, по рифам, по островкам из водорослей, по песчаному дну, ползали сотни великолепных крабов-отшельников под панцирем в изящную полоску, в голубых, серебряных, серых и красных пятнышках, а из-под панциря выглядывала пунцовая от недовольства мордашка. Такие неуклюжие караваны – крабы, налетающие друг на друга, продирающиеся сквозь водоросли или шныряющие по песку среди башен-моллюсков и морских вентиляторов.»
На пляжах любого моря можно найти и показать ребёнку много интересно. Но многим современным родителем просто лениво заниматься детьми. Не понимая того, что их дети в самом возрасте «почемучек». Взрослые напрочь убивают у них охоту к познанию. Дальше – больше. Вырастут равнодушные дети. И когда в старости родители будут ждать заботы и внимания, увы, они не дождутся этого от своих повзрослевших детей. Детям будет не интересно, лениво возиться со стариками. Как говорится, что посеяли…. Еще раз, если кто-то не знает, как заинтересовать ребёнка, прочтите книгу Джеральда Даррелла «Моя семья и другие звери». Она практически поможет вам открыть ребёнку окружающий мир. Потрясающе, если вы вместе с ребёнком прочтете эту книгу.
Интересно описано поведение мамы Джеральда. В общем, все члены большой семьи были против его увлечения, несколько раз порывались расправиться с домашним зоопарком. Лишь мама поддерживала Джеральда, сглаживала все неудобства от пребывания зверей в доме. Она понимала, столь глубокое изучение природы, несомненно, принесёт ему огромную пользу в дальнейшей жизни. И она оказалась права.
Не зря считают самыми наблюдательными людьми охотников, зоологов и ботаников. Книга Джеральда Даррелла «Моя семья и другие звери» легко и непринуждённо, с изрядной долей доброго юмора расскажет вам, каким образом в любом возрасте развить наблюдательность. При этом, вы сделаете для себя массу удивительных открытий.
Вам понравилась статья? Поставьте, пожалуйста 👍 и подписывайтесь на мой канал
