Думаю, теперь многим знакома эта душещипательная история о нечаянном унижении Антоном Семеновичем обреченного на смерть мальчика:
Подошла к концу четверть. Антон Семенович подвел итог успеваемости учеников. Все оценки по предметам выписывались на специальную карточку. Дети ее уносили домой, а возвращали с подписью родителей. Макаренко решил добавить элемент соревнования. Он посчитал среднее арифметическое отметок каждого ученика и составил рейтинг. От лучшего к худшему. На последнем 37-ом месте оказался мальчик по имени Дима Примак. Узнав, что он "финишировал" последним, горько зарыдал. Учителя не могли его успокоить. Слезы катились ручьем. Мальчик весь в слезах ушел домой. На следующий день он не пришел. Не было его на второй и на третий день.
Через 10 дней пришел его отец тоже весь в слезах. Он подошел к Антону Семеновичу и сказал: "Сегодня ночью моего мальчика не стало. Зачем вы поставили ему на листочке, что он 37-й? Он бедный горевал и плакал. Вы поступили очень плохо, очень нехорошо".
Оказалось, что Дима Примак не поспевал за сверстниками не потому что был неспособным, а потому что болел туберкулезом.
С тех пор Антон Макаренко систему рейтингов никогда не применял.
Теперь, после того, как в этой статье я показал, как вокруг этой темы водят за нос учительство:
А в этой объяснил свой взгляд на то, в какой ситуации оказалось современное "макаренковедение":
Можно и про статью поговорить. Тем более, судя по комментариям, люди начали самостоятельно искать источник данного рассказа. Начнем с него.
Ведущий западный исследователь деятельности А.С. Макаренко немец Гётц Хиллиг в семидесятых годах разыскал брата великого воспитателя Виталия Семеновича Макаренко. Тот очень много интересного рассказал и об их совместном детстве, и о "неизвестных ранее" годах профессиональной жизни педагога. Хиллиг издал по этим материалам книгу и она, без сомнения, интересна и ценна. Но, как в пошлом анекдоте, есть нюансы.
Во-первых, историческая наука говорит нам, что чьи-то рассказы историческим источником не являются. Но куда спасителям человечества из наших учителей до какой-то там исторической науки, верно? Это тупой ОБЖшник, купивший переаттестацию на историка об этом знает, а Математики, Химики, Физики и другие небожители в этом не нуждаются, верно?
Но, может быть, тогда поверят печатному слову авторитета?
Или у них нет этих книг? Ну да, ну да. Зачем им книги? Какая-то история, – они же не историки! Это тупой ОБЖшник, могущий себе позволить играть на уроках в игры читает психологию, социологию, этологию и тому подобную ерунду, а нам зачем?
Ну тогда, может быть, они этого специалиста послушают? В оригинале вот этого видео (ссылка в описании), на шестой минуте:
Или некогда? Что говорите? Заняты подготовкой детей к ЕГЭ? Нагрузка большая и некогда? Ну да, ну да...
Чьи-то сплетни историческим источником не являются! Особенно, когда они не подтверждены другими фактами. Иначе, эдак может что угодно выйти. У белоленточных либералов (сейчас опять накинутся за это слово) Макаренко станет "семьененавистником", у христиан будет выходить, что все дело в православии:
И тут дело не в том, что лично я к первым имею остро негативное отношение, а ко вторым позитивное (Ричарда Валентиновича Соколова "шапочно" знал лично). Дело в том, что эдак всякий белогвардеец сможет какую угодно чушь нести. Кстати о них.
...«информация, полученная от одного престарелого белоэмигранта, который не скупится на антисоветские измышления»...
Это пишет сам немец, заочно споря в предисловии к книге с еще одним исследователем, которому и принадлежит данная цитата. Кто там из них прав, а кто виноват мне неведомо, но брат Антона Семеновича действительно бежал с родной земли вместе с другими "белыми". И я могу поверить, что советская цензура удаляла любые упоминания о нем, которые делал Макаренко, – именно это утверждает исследователь. Но в то же время я знаю тексты Антона Семеновича и вижу, как он относится к советской власти, а как к попам и белогвардейцам. Это к вопросу об отношениях между братьями.
А ещё в том же предисловии Г. Хиллиг пишет следующее:
Но нельзя не учесть также, что перед нами высказывания человека, оставшегося в неизвестности, в то время как имя его брата стало известно всему миру. Это объясняет встречающуюся временами некоторую резкость отдельных оценок.
И еще более конкретное от немца:
При этом я не скрываю своего критического отношения к данным мемуарам.
Все эти высказывания свидетельствуют об обуревавших его противоречивых чувствах к умершему брату. Преобладает чувство зависти к славе брата и ожесточение навсегда покинувшего родину эмигранта, усиливаемое политической ненавистью к произошедшим так революционным изменениям.
Автор воспоминаний компенсирует это свое озлобление различными обвинениями в адрес брата, а также выпячивает его недостатки. Но с этим соседствуют проявления горячей любви к брату и хорошие воспоминания о вместе проведенных в юности годах.
В некоторых случаях воспоминания Виталия являются уникальным и незаменимым свидетельством, а его субъективные настроения легко распознаваемы и устранимы.
Мне, например, из этих воспоминаний очень нравится рассказ о том, как молодой Макаренко "горы сворачивал". Коротко и поучительно, рекомендую ознакомиться. Но я же не бегу теперь по учительскому сообществу, преподнося данный рассказ как "малознакомый факт"! Ах, ну да! Просто я книгу читал. А те, кто "подтягивает" Антона Семеновича к своим хотелкам – нет. Ну действительно, откуда у них время, им же судьбу народа решать надо!
Теперь к самому рассказу о смерти мальчика.
Человек может умереть от туберкулеза в двух случаях. Первый – длительные мучения, когда до туалета дойти сложно, не то что до школы. Второй – разложение легких и их выхаркивание наружу.
Второй случай, кстати, неоднократно описан и в нашей, и в мировой культуре, о чём многие учителя не знают. Сам не знал, – это мне мой преподаватель из ВУЗа рассказала, когда я специально позвонил уточнить вопросы, связанные с туберкулезом.
Например, это роман Ремарка "Жизнь взаймы", который потому так и называется. Или фильм по повести Чехова "Цветы запоздалые" в котором
у главной героини во время танца...
То есть, понятно, что Дима Примак из рассказа брата Макаренко умер не по "первому сценарию". Иначе он просто не ходил бы в школу не то что десять дней, а значительно больше.
Но проблема в том, что и второй "сценарий" не подходит. Как сказала моя преподавательница Нина Викторовна, дополнительно проконсультировавшись с детским фтизиатром (огромное спасибо!): "такое кровотечение случается только у детей от 14-ти лет".
Но мальчик там явно сильно младше. И это тому доказательством:
горько зарыдал. Учителя не могли его успокоить. Слезы катились ручьем. Мальчик весь в слезах ушел домой.
Особенно, учитывая то, что тогда дети взрослели значительно раньше, чем сейчас.
Вердикт специалистов был коротким: если мальчик в этом случае умер, то точно не от туберкулеза, а от сопутствующих заболеваний.
Могут сказать: "а какая разница?!". Разница есть. Несмотря на то, что умереть мальчик мог от сопутствующих заболеваний, такая серьезная нестыковка бросает тень на историю, рассказчик которой испытывает к Макаренко не только братские чувства (и это еще вопрос), но и жгучую зависть, перемешанную с неразрешимыми идеологическими противоречиями.
Помня то, что гласит историческая наука и учитывая вышесказанное мы вправе задать горьковский вопрос... как интересно получается. Защищаем Макаренко от сплетен и вспоминаем выражение его друга Максима Горького, которое удивительно точно подходит по смыслу:
«Да — был ли мальчик-то, может, мальчика-то и не было?»
Но обойдемся без крайностей. Допустим, что мальчик был. Тем более допустим, что есть люди (нормальные люди) думающие следующим образом:
Я готов допустить реальность этой истории в некоторой степени. Например, такое случилось, но никаких особенных рыданий не было, а мальчик по какой-то причине (точно не туберкулез, или же он не ходил в школу значительно дольше, чем десять дней) перестал ходить в школу и умер. И Макаренко в разговоре с братом открыл свою душу. Без всяких истерик мальчика, без походов отца. И это максимум, что я готов допустить. Но вы можете допускать иное, если ни история, ни медицина "выдумывающие свои правила на пустом месте" вам не указ.
Мне больше в данной позиции (комментарий) любопытна вторая часть. Про учебу на своих ошибках. Ведь автор и три его поддержавших человека считают, что Макаренко не только допустил ошибку, но еще и признал её, держа в памяти.
То же самое имеет в виду и "БогданоV" (скриншот выше), привлекая в качестве аргумента эту росказнь:
Удивительно, что люди, лезущие в образование с идеями и технологиями, в последнее время практически никогда не интересуются вопросами педагогики. Априори считая, что их идеи - хороши.
Автор комментария под моей записью считает, что Макаренко совершил ошибку как бы "в общем". А "БогданоV" приводит ее в качестве контраргумента против системы рейтингов в школе.
Но позволю себе усомниться не только в наличии мальчика, но и в наличии ошибки как таковой.
Давно ли возмущалось наше учительство отменой пятибалльной системы оценивания? А запретом на объявление отметки при классе? Это ли не рейтинг? Самый настоящий. И не нужно говорить, что тут многие получают одинаковые отметки, а в "случае" с Макаренко один единственный получил самый плохой рейтинг. Потому что кроме отметок с "двух" до "пяти" у нас еще были и "колы", и "пятерки с плюсом и молодцом", и золотые медали, и оставленные на второй год дети. Не рейтинг? Еще какой! И что-то никто из учителей не возмущался, но все поныне плачут от того, что многое из этой системы кануло в Лету: отобрали один из рычагов воздействия на детей.
И сделали это наши идейные враги, действуя в рамках общей парадигмы о том, что ребенок – наш царь и бог. Таких идей в современной "педагогике" пруд пруди. Я уже когда-то проблематизировал такой подход:
Поэтому, даже если такое и было, то ничего особенно "неправильного" в этом рейтинге Макаренко не было. Имело место трагическое совпадение, при котором пацан получил справедливую оценку своего труда перед смертью. Очень печально для учителя, но совершенно справедливо для лентяя, которым несчастный ребенок был всю четверть. Повторяю, – если оно вообще было. И это только "раз". Но перед тем, как перейти к "два" скажу пару слов о "социальном рейтинге", с которым борется "БогданоV".
Социальный рейтинг – это "несколько" иное. Это когда на вашего ребенка сначала собирают "портфолио", а потом и до досье на подростка недалеко. И получается, что в этом "портфолио" всё смешано в кучу. И личные данные, и фиксируемые недостатки в поведении, и случаи агрессии и т.д. И идет оно все от школы к школе, от школы в следующее учебное заведение, из него на работу. И плевать всем, что ребенок десять раз мог исправиться, что там была ошибка молодости... И такое нам действительно не нужно. Я об этом сам говорил (с десятой минуты) еще тогда, когда у "БогданоV" телеграмм-канала и в проекте не было:
И мне для этого не нужно было выдуманных историй про Макаренко. Достаточно было документов и высказываний чиновников.
Теперь переходим к "два": якобы Макаренко об этом сожалел всю жизнь и отказался от рейтингов.
Во-первых, Макаренко был очень далек от нездорового благоговейного трепета пред ценностью жизни ребенка. Он, скорее, исповедовал принцип Януша Корчака, который звучит так:
В страхе, как бы смерть не отобрала у нас ребенка, мы отбираем ребенка у жизни; оберегая от смерти, мы не даем ему жить.
Он посылал детей одних на пруд, позволял кататься на лошадях, ломать сараи, забираясь на крыши целой гурьбой. Крайне осуждающе и негативно отнесся к случаю самоубийства в колонии. Согласитесь, все это не очень вяжется с "всю жизнь помнил" трагедию, где по случайному стечению обстоятельств закономерная справедливость омрачила последние дни жизни пацана. Если верить белогвардейцу.
Кроме того, Макаренко сажал пацанов в сарай на хлеб и воду. Макаренко отхлестал одного из них по роже, а от второго случая рукоприкладства его спасла только случайность: он кинул стул в пацана, но промахнулся. Макаренко жалел, что не взял пистолет, идя с вооруженными топорами пацанами в лес. Макаренко не убивался от факта аборта в колонии и не жалел совершившую его девушку. Макаренко играл с пацанами в игру, изо всех сил "лупася" их по рукам жгутом и самоотверженно подставляя свою собственную руку, терпя и подавая пример мужского поведения.
Макаренко даже травлю использовал в целях воспитания! "Предки" наших либералов прямо обвиняли его в том, что он "доведет мальчика до самоубийства". Советую прочитать статью, там как раз об этом:
Так и хочется воскликнуть: "Вы Макаренко вообще читали?!" Но я знаю, что нет. А кто читал, то давно и невнимательно. Поэтому и кричать не буду. Только спрошу: ну и как сочетается со всем этим "всю жизнь помнил и отказался от рейтингов"?
Более того! Он вводил рейтинги! Когда дети зарабатывали деньги на новое начинание, разгребая все для этого необходимое, он разбил их на отряды. Каждому отряду был выделен участок работы. И каждый день на специальной карте, висящей на публичном месте, отмечалось "наступление на врага" (выполнение и перевыполнение плана). И очень огорчались отстающие отряды, стараясь догнать остальных.
Это так он отказался от идеи рейтингов?! Если то, что набаснословил его брат было в какой-то степени на самом деле, то Макаренко от этой идеи не отказался, а переосмыслил её и усовершенствовал до "тимбилдинга", как говорят сегодня наши идейные враги. И, кстати, о них.
Как вы думаете, что бы сказали они (а среди них есть очень умные и начитанные люди), если бы увидели эту запись "борца за все хорошее" "БогданоV"? И что бы они сказали обо всем "оппозиционном" Минобру движении учителей, с которым он себя пытается олицетворять, возглавив?
Короче, мораль в следующем.
С такими союзниками и врагов не надо – раз.
И два – информацию нужно проверять. Особенно перед тем, как выносить в массы.
Ликбез для учителей (делюсь собственными наработками и приёмами).
Ликбез для родителей (рассказываю, как решал проблемы с дочерью).
Экстремальная педагогика (педагогическое исследование).
Все о безопасности детей от ОБЖшника.
"Восточный фронт" (книга о том, как я работал в школах; говорят, неплохо).
Вторая книга "Восточный фронт" (пробую писать продолжение).
Всё о детской травле (больше и глубже о ней вы не прочтете нигде).
Рассказы (их не много и они все на тему участия в СВО).
Анатомия ЕГЭ в лицах (о том, кто и как разваливал советское образование) .
Библиотека/фильмотека (полезные произведения).