Рассказ о путешествии на Байдарскую яйлу было решено разбить на две логические части. В первой мы шли из Орлиного на Байдарский перевал, а по пути Лена наговаривала в диктофон, о том, как накануне мы с друзьями устроили очередной портретный пленэр…
А теперь нам предстояло пересечь небольшую, но весьма живописную Байдарскую яйлу с востока от Байдарского перевала на запад до хребта Донгуз-Орун. Чуть в стороне от кафе на перевале, за подстанцией, начинается Большая Севастопольская тропа, ведущая в Балаклаву. По ней-то мы начали свой подъём на массив Челеби. На подъёме, оставив ненадолго тропу, Лена ещё раз сбегала взглянуть с обрывов на Форосскую церковь. Хотя, как выяснилось, мы пока не прощались с ней. Скоро нас догонит звон её колоколов, а со скал откроются и новые ракурсы.
Тропа поднялась над лесом и повела по довольно крутому склону, на котором время от времени встречались стальные поручни. На пути в горку мы попытались отыскать тайничок у тропы. Не тут-то было! Сперва мы довольно долго ждали, пока предполагаемое место тайника покинут восседавшие на камнях бабушка с женщиной и с малым дитём. Они фотографировались там, наверное, минут двадцать. Пока мы ожидали, по тропе снизу поднялась группа туристов. За ними, к нашему весёлому изумлению, следовали невеста в свадебном платье с букетом (на горной-то тропе!), жених и фотограф. Их сопровождала собака в обвязке. Похоже, собака — спасатель! Андрей сказал, что это какой-то паноптикум — дети, невесты, собаки ходят, спортсмены бегают. В общем, куда податься геокэшеру — абсолютно непонятно. Невеста с женихом тоже принялись фотографироваться на крутой тропе. Ожидание наше явно затягивалось…
Андрей сказал — запиши, что тебе нравится, а то забудешь. Так вот, я записываю: мне всё очень и очень нравится. После того как мы поели, мы залезли по тропинке на гору.
Кэш мы, правда, не нашли — ну да и Господь с ним, зато мы видели невесту с собаками — они, кстати, забрались на вершину чуть раньше нас. Сейчас мы находимся наверху. Прилетели тучки, но они только добавляют колорита, потому что — то ясное небо, то тучи, то тени, то солнце — всё это очень красиво по цвету. Летает какая-то хищная птица, а внизу снова открылся вид на Воскресенскую церковь, где звонят колокола. Поодаль на яйле — какой-то дедячка с приёмником в наушниках. Скорее всего он играет в «лису», как сказал Андрей, на которую охотятся. Невеста с женихом и фотографом спрятались в какой-то ложбинке. А вокруг нас — простор яйлы с белеющим вдали Крылом Дракона и бескрайняя зелёная чаша Байдарской долины внизу. Снова показалась невеста в развевающемся на ветру платье, за ней бежали собаки, зрелище было обескураживающим! За нашими спинами — море, которое частично в тумане, частично в тенях от облаков, а частично искрится под попадающим на него солнцем. Гору Ильяс-Кая мы тоже видим впереди, за холмами и перелесками, и спешим фотографировать, пока её не затянуло облаками.
Поленившись штурмовать залесённую вершину горы Форос, мы, вполне удовлетворённые, и дальше пошли по Большой Севастопольской тропе, от тура к туру, по хребту Форос-Богаз. Она повела нас вниз, в ложбинку. А затем — на очередное возвышение, которое очень нарядно смотрелось, хоть за кисти хватайся! С разбросанными по бледно-зелёной траве редкими тёмными деревьями. Пейзажи менялась ежеминутно — оттого, что пролетали облака и тучи, то загораживая солнце, то вновь его являя миру, и тени бегали по горам, по склонам. Картинка эта, живая и мерцающая, была завораживающе-красивой в своей переменчивости.
Дорожка наша понемножку приближалась к вершине горы Челеби-Яурн-Бели. Конечно, мы хотели на саму вершину! Оттуда должны были открываться сногсшибательные виды. Но мы упустили момент, когда следовало сойти с тропы. Большая Крымская тропа проходила чуть ниже вершины. И мы меж тем приближались к лесочку, в котором наблюдалась какая-то жизнь. Люди в камуфляже возились возле палаток. Андрей сказал, что мы промазали мимо вершины, и Лена предложила подниматься на вершину прямо в лоб, без тропы — поскольку вершинка была недалеко, а склон казался вполне проходимым.
Но, стоило нам начать подъём, как нас окликнули. Сперва вежливо поздоровались и спросили, куда мы направляемся. И когда мы сказали, что на вершину, нам вдруг заявили, что туда нельзя. Мы изумились — почему? В ответ же нам поведали, что проходят учения, и передвигаться разрешается только по Большой Крымской тропе! Немножко оторопев от новости, что с тропы сходить нельзя, мы потоптались на месте — и вынуждены были продолжить путь вперёд. Честно говоря, у Лены закралась крамольная мысль, что если мы обогнём лесок, то с другой стороны сможем проникнуть наверх уже без тропы, и взглянуть-таки на вид с вершины. Однако идее этой не суждено было осуществиться, поскольку и с другой стороны лесочка обнаружилась закамуфлированная палатка. Сделалось ясно, что на вершину нас категорически не пустят. Более того, продолжив путь по дороге вниз, мы вдруг увидели, что под живописной горой Мачук прямо по нашему курсу раскинулся большой палаточный лагерь военных. Там же красовалась военная техника — и мы поняли, что засада эта имеет катастрофические масштабы!
В изрядно упавшем настроении мы продолжили свой путь, наблюдая приближающиеся палатки военных, которые безнадёжно портили вид на Ильяс-Кая, Мачук и Тышлар. Острые скалы Храма Солнца торчали над лесом, и всё это имело цвет серебристый, почти хрустальный. Замечательный, очень красивый вид — если бы не военный лагерь! Андрей успокоил Лену, сказав, что дорога наша будет проходить по лесу, и что с военными мы больше не встретимся. Увы, этот радужный прогноз не имел ничего общего с действительностью! На тот же момент, однако, Лена была немного приободрена.
Пока мы шагали по дорожке, навстречу нам попадались туристы. А мимо нас с пройденного нами участка пути пробежал военный с котелком, и направился к основному лагерю. Дорога наша всё же прошла мимо лагеря, и затем свернула вправо, в лес. Мы продолжили путь по Большой Севастопольской тропе, превратившейся здесь в разъезженную грунтовку. Она, надо отметить, прекрасно маркирована, частенько попадались столбики с указателями, информировавшими, сколько километров и сколько времени пути осталось до тех или иных объектов.
Лес был чудесными, он опять пах опавшими листьями, духовностью, о которой говорила нам когда-то подруга Юля, и мы, смеясь, этой духовностью дышали. Через некоторое время дорожка наша круто нырнула под горку. Крутизна спуска Андрея смутила, года не прошло после операции на колене. И он вспомнил о том, что метрах в ста позади дорога разветвлялась, и на той развилке стоял информативный столбик. Сверившись с картой, Андрей решил, что альтернативный путь мог оказаться гораздо менее экстремальным, хотя и грозил большими перепадами высот. Мысль о них Лене не очень понравилась. Она решила в одиночку спуститься по крутой тропке, а потом встретиться с Андреем уже внизу. Андрей идею одобрил и пошёл назад. Лена же быстро слетела по склону и дошла до ближайшего перекрёстка со столбиком-указателем. Потоптавшись на этом пятачке, она некоторое время подождала Андрея. А потом начала задумываться о том, что альтернативная тропочка, прибегающая к её перекрёстку, выглядит уж больно нетоптаной, заячьей какой-то — в сравнении с основной. И ей пришла в голову мысль, что тропа, которой пошёл Андрей, может соединяться с её тропой и не в этом месте, а где-то ниже. А она будет здесь стоять и ждать Андрея, который уйдёт вперёд. И Лена запоздало пожалела, что они не договорились заранее, где конкретно станут встречаться.
Как выяснилось чуть позже, с той же мыслью шёл и Андрей. Дойдя до перекрёстка, он таки попытался там подождать Лену, и даже покричал ей. Но Лена к тому времени уже ушла вперёд. И по дороге встретила ещё несколько перекрёстков, окончательно убедившись в том, что понятия не имеет, на котором из них ей следует встречаться с Андреем. Поразмыслив, она решила, что рано или поздно им обоим в головы придёт идея — дойти до Храма Солнца. Тем более, что оставалось до него всего ничего. На том и порешив, Лена двинулась к Тышлару. Заблудиться было невозможно. Столбики постоянно подсказывали дорогу — в любых сложных местах и мало-мальски спорных развилках. До «Храма» оставалось совсем чуть-чуть. По дороге Лена вылезла на смотровую площадочку, полюбовавшись окрестными горами и сделав несколько снимков, вскоре уже шла через поляну с туристической стоянкой. И вышла к крайним камнями каменной «ромашки» Тышлара.
Войдя в Храм Солнца, Лена осознала ещё одну сложность. Каждый из гигантских камней, составлявших розетку, находился на неком расстоянии друг от друга, и всё пространство вокруг камней заросло деревьями и кустарником. Так что отыскать друг друга в Храме тоже было ещё той задачкой. Обзор местности тут был, мягко говоря, так себе. Лена немного походила туда-сюда по Храму, и решила, что самое время позвонить Андрею, который наверняка беспокоится и ищет её. И она сделала пару попыток позвонить. Попытки успехом не увенчались. Связи не было!
В очередной раз отругав себя и сказав себе, что в горах не стоит разделяться, Лена отправилась искать более открытое пространство. Вскоре она вылезла на белые камни, залитые солнцем, и попыталась ещё раз позвонить Андрею. И тут — о ужас! — краем глаза она увидела двоих в военной форме. Военные ругались. И Лена осознала, что причиной ругани скорее всего является в данный момент она сама. Один из них злобно выговаривал другому, что тот, дескать, щёлкает клювом, и здесь по его попустительству ходят всякие… дальше следовало непечатное слово… со своими мобильным телефонами. В виду явно имелась Лена.
Лена, наверное, оскорбилась бы таким неподобающим обращением. Но в данный момент все её мыслительные процессы были заняты необходимостью связаться с Андреем. В руке её был телефон, который по-прежнему пыжился установить связь, но из этого не выходило ничего. Раздосадованная Лена развернулась и начала спуск с камня. И в этот момент телефон в её руке издал длинные гудки. Не веря своему счастью, Лена поднесла телефон к уху, и вскоре голос Андрея спросил её, где она, в конце-то концов, находится? Выяснив, что Андрей ждал её у перекрёстка, искал, звал, кричал, Лена сказала, что она направляется ему навстречу. И буквально через две минуты они встретились на тропе на входе в Храм Солнца.
Присутствие военных даже в Храме навело Лену на мысли о том, что вообще-то Ильяс-Кая, которая находится на очевидной «линии» военных интересов, вполне может тоже оказаться сейчас для нас недоступна. Но мысли этой она озвучивать не стала, чтобы не расстраивать Андрея. А ну как она ошибается?
Мы немного побродили по Храму Солнца, заглянули под камень, где семь лет назад с Юлей пили чай из воды, набранной из местного родника, которая при кипячении начала отчаянно пузыриться и пениться… Где-то рядом должен был быть тайник. Но ни фотки, ни координаты никак не совпадали с реальностью. Учитывая, что в прошлый раз мы его «взяли» (он, правда, был в другом месте), мы вылезли из кустов и уселись под могучим камнем — одним из лепестков исполинской «розетки» Тышлара, чтобы устроить себе второй обед.
Было довольно ветрено, и Лена немного замёрзла, нацепив на себя все тёплые вещи. Мы славно перекусили, солнышко то исчезало, то появлялось вновь. В каменном лабиринте царило умиротворение, и Андрей, забыв о реалиях, сказал, что теперь самое время продолжить путь и немного подняться на Ильяс-Кая, чтобы снять вид на каменную ромашку сверху.
Ну конечно же! У начала подъёма нас встретил человек в камуфляже. И сказал, что путь на Ильяс-Кая временно запрещён. Раздосадованный вконец Андрей немного повздорил с часовым. Но, по справедливости, конкретно этот человек это ни в чём не был виноват — что ему приказали, то он и делал… Мы попытались упросить его позволить нам подняться хотя бы совсем немного — мы ведь и не собирались на вершину, просто хотели сфотографировать каменную розетку… Увы! Получив отказ и рекомендации обращаться с нашими эмоциями и претензиями в МЧС — и тому подобная белиберда — поминая всех военных на свете тихим ласковым словом, мы отправились дальше.
Настроение было основательно испорчено — вместо ожидаемых шикарных видов нам осталась только прогулка по лесу. От Тышлара мы планировали спускаться на трассу — комфортной лесной дорожкой, по которой мы ходили в прошлый раз с Юлей. Но этот вариант не казался нам привлекательным. Пришлось бы либо ловить ялтинский автобус — а они что-то плохо стали останавливаться на горных остановках — либо очень долго идти по трассе до байдарских автобусов, что тоже не слишком интересно. Андрей предложил пройти лесной дорожкой, которая вела вдоль Крыла Дракона, выводя на трассу сильно западнее скал Аджер-Канат. Долго, но зато не по асфальту.
По пути, впрочем, и этому плану не суждено было сбыться. Лена, увидев крутое ответвление направо и вверх, полюбопытствовала: куда оно ведёт? Карта подсказала, что это как раз тот путь, по которому мы в прошлый раз с Юлей пришли сюда с Крыла Дракона! Воспоминания об этом участке пути были самыми приятными. И мы, не решив пока, как и куда будем спускаться, начали подъём на Шабурла-Кая. Аж на сто метров вверх! Должны же быть сегодня вершины без военных!
Так вместо спуска мы снова шли в гору! Ноги уже были не рады очередному подъёму, однако мы довольно быстро взобрались к вершине Шабурла-Кая. И хотя большинство красот было в контрсвете, а солнце светило нам прямо в глаза, всё равно тут было чудесно! Простор, море, Кош-Кая, Ильяс-Кая, торчащий над лесом Тышлар! Не так, конечно же, как мечталось нам, а только самыми вершинками, но всё же! Хотя бы на какую-то гору мы сегодня да взобрались!
Мы потоптались на вершине, подышали простором, полюбовались, поснимали окрестности.
Под нами простиралась Байдарская долина, прекрасная как всегда. Лена уже много лет влюблена в эти места, и Андрей, смеясь, говорил о том, что хорошо он всё же сочинил Байдарскую долину! Имелась в виду, разумеется, его идея пожить там недельку — а этим мало кто может похвастаться! Нам то давнее путешествие подарило массу впечатлений, и вспоминалось теперь исключительно ностальгически и тепло. И всегда приятно увидеть эти места, прикоснуться к ним, просто отдохнуть душой поблизости с этим пасторальным, идиллическим простором в кольце гор...
В общем, мы бросили прощальный взгляд на Куш-Кая, с только что открытым нами Батилиманом, где по-прежнему плавали чудные кораблики, на сиявшее под солнцем море — и начали спуск по тропочке в тень.
Попрощавшись с солнышком, мы теперь спускались к Тыловому.
И дорожка эта оказалась прекрасной! Лена очень радовалась нашему выбору. Идти вниз было легко и комфортно. Снова пахло опавшей листвой, мы духовно ею шуршали, росли над собой, любовались лесом, деревьями, оплетёнными лианами…
Говоря по совести, лианы на самом-то деле губят деревья — но как же красиво выглядят оплетённые изумрудными гирляндами стволы!
И мы наслаждались прогулкой по тенистому лесу, а Байдарская долина светилась всё ближе сквозь вершины деревьев. В конце концов мы увидели сквозь стволы освещённые закатным солнышком стены домиков. И вышли на окраину Тылового.
Строго говоря, Тыловое — не совсем Байдарская Долина, а этакий шлюз — но вдали-то всё же виднелась долина, и горы над ней, и на них отражались прощальные рыжие лучики солнышка. В общем, для Лены всё это было овеяно романтическим, ностальгическим, щемящим флёром. Она едва ли не со слезами умиления смотрела на эти домики, над которыми по горам разлился прощальный солнечный свет, а внизу уже были нежные перламутровые тени. Всё это пахло вечером, романтикой, приятными воспоминаниями, и уходить не хотелось…
Мы выбрались на шоссе и направились по улочке мимо прекрасных белёных домков с синими окошками. И дошли до автостанции Тылового. Так громко именовалась маленькая площадь с крохотным магазинчиком и остановочкой напротив.
На этой площадочке тусила собака, словно бы сошедшая с картинки Воцмуша. Она поминутно зависала в странноватых, нелепых и смешных позах. Потом явились две кошки, расположились на крылечке. Мы успели немного полюбоваться нарядными облаками, парившими над горами — розовыми с синими подбрюшьями, над прекрасной развесистой ивой — когда вдруг неожиданно явился 37 автобус. Да более того — тот самый автобус, на котором мы приехали сюда! Мы радостно загрузились внутрь и стремительно доехали до 5-го километра. Откуда мы опять решили ехать до площади Восставших — чтобы идти домой по нашей любимой Шестой Бастионной.
Проплывая в троллейбусе по Севастополю, мы вдруг с удивлением заметили, что, кроме нас, в салоне нет ни единого человека в маске! Что происходит? — спросил Андрей. Отменили эпидемию? А в 2020-м ли мы? Что за эксперименты проводили военные в горах? Может, это были боевые опыты с самим Временем? И мы попали под какое-то секретное излучение? Интересно, что это теперь — прошлое или будущее?.. В полумраке, среди мигающих за окнами огоньков, эта фантазия на секундочку показалась почти вероятной, и сделалось жутковато и весело. Мы пофантазировали так ещё пару остановок, вживаясь в сочинённый нами поворот событий. А потом в троллейбус начали заходить люди в масках. И мы вернулись в 2020 год…
Вынырнув из временной дыры, троллейбус пришвартовался на площади Восставших. Мы выбрались в тёплый, ласковый крымский вечер. И, заглянув в пару магазинчиков по дороге, чудесно догуляли до нашего дома. Там мы поужинали оставшейся от вчерашней вечеринки едой — даже готовить ничего не пришлось.
Пока Лена мыла посуду, Андрей, как он выражается, «дал» кошкам — с обычными его приговорами «ешьте, коты мои, ешьте!». А потом он собрал мусор, и Лена задумала догулять до помойки. Вечер был чудесный, и неромантичный момент вынесения мусора был просто поводом ещё раз выйти из дома и пройтись по любимым закоулочкам Бакинской. Тающие в вечернем сумраке, они всегда выглядят очень славно, мило и уютно. Приближался наш отъезд, и Лена с подступающей уже грустью прощалась с любимыми уголками, с умилением глядела на светящиеся знакомые окошечки, думала о том, кто за этими окошечками живёт… И, дойдя до искомой точки, в очередной раз повторила себе, что вечер чуден, и нужно бы немного расширить прогулку.
И дошагала Лена до памятника Солдату и Матросу. Подошла к парапету, и — то, чего требовала душа! — полюбовалась на море, сверкающее в ночных огнях, на корабли, на освещённые вдали форты, на Северную сторону. Едва слышно доносилась из Артбухты музыка, светилась огнями иллюминация на берегу, тихо ворковали влюблённые парочки и компании студентов на лавочках. Лена немного полюбовалась, а потом подумала, что Андрей может и заволноваться из-за её долгого отсутствия. И пошагала тихонечко назад.
Странное впечатление на неё произвёл в этот вечер памятник Солдату и Матросу. Она остановилась у вечного огня, подняла голову к памятнику… В этом ракурсе он смотрелся совсем по-иному. Две фигуры, Солдата и Матроса, нависали над Вечным огнём, в этом своём застывшем стремительном движении, подсвеченные прожектором. И вид у них был какой-то очень правильно-патриотичный, какой-то огромный, масштабный, гигантский. С этого ракурса они и впрямь смотрелись куда более убедительно и гармонично. А в небе над ними светилась оранжевая звезда. Ну, конечно, это была не звезда, а планета, поскольку выглядела она очень крупной и яркой. И Лену цапануло это сочетание небесного свода, далёкой планеты Солнечной системы — и героев войны, которые застыли в камне здесь и сейчас. Вот этот маленький земной кусочек, с этой точки выглядящий гораздо больше, чем далёкая планета и космос, разверзшийся над головой… Что-то в этом было этакое, не передаваемое словами. И Лена решила, что, возможно, попробует сформулировать это позже, когда-нибудь потом… А пока пошагала назад. Дошла до Бакинской, опять полюбовалась всеми домиками-окошечками. И, подходя к калиточке, увидела, как она приоткрылась, и изнутри хлынул свет. Это Андрей с фонариком вышел её встречать. Лена с удовольствием вернулась домой — поскольку этот домик действительно для нас во многом Дом. И уютно уселась с чашкой чая в уголочке наговаривать этот дневник.
15—16 октября 2020 г.
27260 шагов, 23 км
#Шестой месяц лета